Оказалось, что вакансий операторов нет. Если банку и требовались работники, то в основном бухгалтеры или экономисты со знанием компьютера.

— Сурену Ашотовичу нужна секретарша, — вспомнил тот. — Ты хочешь устроить хорошую знакомую?

— Хорошую.

В глазах главного компьютерщика мелькнул веселый огонек.

— Тогда, прежде чем женщине это предлагать, подумай, — проговорил он.

— Я думаю, ей это не подойдет, — сказал Вадим.

— Быстро же ты подумал, — усмехнулся Александр Васильевич. — Наверное, и вправду хорошая знакомая.

Вадим живо представил себе похотливого Сурена, у которого секретарши не задерживались. Скорее всего по той причине, что все, как назло, были женщинами умными и порядочными, а снести домогательства такого шефа, как Сурен, могла только глупая и… доступная. Но такие женщины не нравились Сурену.

«Пусть сидит пока на своих четырех тысячах», — решил Вадим, как будто он имел право за Варвару что-то решать.

На другой день они встретились — Вадим даже не стал подниматься к Варе в квартиру. Позвонил от подъезда и сказал, что подождет в машине.

Свидание они назначили в семь часов вечера. Варвара хотела забежать домой и переодеться, а Вадим мог до семи спокойно выспаться. Ему удалось прихватить на работе почти четыре часа, так что он успел еще и съездить на рынок, купить кусок мяса.

На всякий случай Вадим предложил матери купить мяса для семейного холодильника. И уже когда покупал, попросил небольшой кусочек взвесить отдельно.

А Варя в это время подрядилась заехать в типографию — остальные не хотели, потому что надо было ругаться с директором, и шефиня тщетно обещала всякие льготы, если кому-то из них этот вопрос удастся решить.

На предложение Вари взять на себя тяжелую миссию шефиня согласилась, но посмотрела на нее как-то странно.

— Что у тебя происходит, Будилина? — все же поинтересовалась она.

Варя сделала круглые глаза и ответила со всевозможной печалью:

— Кроме похорон и поминок — ничего.

Конечно, это было не так, но больше начальница ни о чем ее не спрашивала. В другое время Варвара могла бы уделить ее вопросу побольше внимания, а сейчас отреагировала какой-то смутной мыслью на задворках сознания: неужели она и вправду начала так меняться, что это заметно со стороны?

Варе надо было между посещением типографии и возвращением в издательство зайти в ветлечебницу и попробовать соблазнить тамошнего ветеринара. Го есть, возможно, снотворное у него можно было бы просто купить, но рисковать не следовало.

Вот ухохотался бы какой-нибудь опер: она считает риском покупку снотворного для собаки. Поистине на воре шапка горит!

Прежде Варвара думала, что кокетничать и строить глазки не умеет, а просто поражать неземной красотой не может по причине отсутствия таковой.

Но Вадим прав: охотнее всего как раз и учит тот, кто не умеет. Как она учила Вадима соблазнять чиновниц из БТИ! Правильно говорят: легко чужой попой ежика давить. Но философствуй не философствуй, а дело делать надо… Ох уж это дело! Сама она его для себя придумала, но теперь уже в бой введены новые силы, и придется идти до конца. Она надеялась, не физического.

Варя шагнула в кабинет, предварительно отсидев в очереди минут двадцать за мальчиком со щенком и старушкой с кошкой.

Ветеринар вопросительно посмотрел на нее, когда она просто села за стол напротив.

— У меня к вам такой вопрос, — по возможности мило улыбаясь, сказала она. — Моя собака, точнее, кобель Филя на прогулке влез в такое, техническое…

— Битум?

— Ну, что-то вроде этого. И теперь ходит, страшно смотреть, а к своему хвосту меня не допускает.

— Собаку в школе учили? — неожиданно спросил ветеринар.

— Нет. Знаете ли, для того, чтобы пес бегал по двору, мы решили…

— Все понятно, — не дослушал животный доктор и спросил: — А что вы от меня хотите?

— Нельзя ли у вас купить одну дозу снотворного, чтобы я могла скормить его собаке? Чтобы оно действовало не очень долго, минут тридцать — сорок…

Вот она заладила — чтобы да чтобы!

— Двадцать долларов, — не дослушав и не вдаваясь в подробности, сказал ветеринар и при этом следил за выражением ее лица. Что уж он там себе напридумывал, оставалось только гадать. Самое интересное, он не сомневался, что эту цену посетительница ему заплатит.

«Шестьсот рублей!» — возмутилась про себя Варвара. Но сделала вид, что для нее это не важно. А ведь он наверняка ждал, что посетительница возмутится — это ветлечебница или обдираловка?! — и тогда он поправится. Скажет, что пошутил, и пояснит: «Конечно же, рублей, как вы могли такое подумать!»

Но она спросила только:

— А через какое время лекарство подействует?

Ветеринар ей почему-то не ответил, а сам спросил:

— И как вы собираетесь запачканный хвост оттирать?

— Ах, пустяки, — легкомысленно махнула рукой Варя. — Видите ли, дело в том, что с мужем мы недавно поженились, а пес его пока не признает. Теперь же он что-нибудь придумает.

И подала врачу деньги. Тот протянул ей наполовину заполненный жидкостью флакончик.

— Добавьте в еду собаки. Если, конечно, вы не употребляете сухой корм. Тогда — в питье.

Варя вышла из ветлечебницы не в лучшем настроении. Этот собачий лекарь на нее так подозрительно смотрел! А что, если он счел ее какой-нибудь мошенницей и теперь позвонит в милицию? Но Варя ему никаких своих координат не давала. Может случиться так, что он вместо снотворного дал ей какую-нибудь безвредную водичку… За двадцать-то долларов! И ведь придется верить, что это снотворное, и ставить под удар всю их операцию…

А Варя думала, что сядет на стул, нога на ногу… Уж что-что, а ноги у нее неплохие. Можно сказать, что они удачнее, чем всё остальное. Но вот зашла в кабинет и ничего не нашла лучше, как лепетать всякую глупость, в которую ветеринар, конечно же, не поверил. Соблазнительница хренова!

Как бы то ни было, Вадиму она ни о чем рассказывать не станет. Кажется, после того как Варя огрела его по башке огнетушителем, он считает ее крутой женщиной и даже не подозревает, насколько она не уверена в себе и труслива.

Раз пошли на дело… В том смысле, что надела Варя одежду спортивную, темную. Теннисных туфель у нее, как у доктора Ватсона, не было, потому пришлось надеть кеды, спортивный костюм и куртку.

В аптечке взяла одноразовый шприц с толстой иглой — Вадим сказал по телефону, что купил кусок мяса. К тому же и старую удочку он обещал тоже прихватить с собой. У Вари в квартире никаких удочек не было — Борис рыбалкой не увлекался. Считал это занятие пустой тратой времени.

Мельком взглянув на часы — без одной минуты семь, — она шагнула за порог и закрыла квартиру на ключ. Вообще-то замков в двери два, но Варя поленилась закрывать на второй замок. Что у нее из квартиры можно взять? Документы в надежном месте. Денег у нее, можно сказать, нет. А остальное — омниа мэа мекум порто! — что значит: все свое ношу с собой. Любимая латинская поговорка Вари. И единственная, которую помнит. Хотя когда-то нарочно кое-что наизусть заучивала.

Она сбежала вниз по лестнице. Вадим галантно распахнул перед ней дверцу машины. Пожалуй, в этом что-то есть. Ну, когда за тобой вот так ухаживают. Борис обычно просто сидел за рулем и наблюдал, как она садится в машину…

Да что это она все время их сравнивает! Можно подумать, Вадим значит для нее больше, чем просто нечаянный знакомый. Никто из них никого не выбирал. Их встреча — всего лишь воля случая. Вот получит он свои деньги, и ищи ветра в поле!.. Только когда он их получит?

— Варя, какие-то проблемы? — поинтересовался он, скосив на нее взгляд.

— Да нет, это я просто так. Сижу и думаю: обременила человека…

— Человека — значит, меня? — весело переспросил он. — Хорошо, когда женщина видит в тебе человека.

— Правду говорят: отдаешь деньги руками, а назад получаешь ногами.

— Варя, почему ты так не любишь себя?

— Не люблю? С чего ты взял?

— Знаешь, я знал одну особу. Страшная, как моя жизнь! На голове три волоса — и все густые. Талия отсутствует, глазки маленькие, нога — сорок первый размер, но сколько в ней было самомнения! Во-первых, она считала, что сможет охмурить любого мужчину, какой ей приглянется, а во-вторых, что если она этого пока и не делает, то лишь потому, что ей некогда. И что странно, мужчины вокруг нее так и вились…

— А для чего ты мне это рассказываешь? Чтобы подчеркнуть, какая я неинтересная особа? — нахмурилась Варя.

По отношению к Вадиму она вообще вела себя странно: или ночевать приглашала ни с того ни с сего, или ощетинивалась, как теперь, из-за его вовсе не обидных слов. Уж не испытывает ли она к нему некие чувства, которые пока не хотела ни к кому испытывать? Для начала ей как минимум надо бы оглядеться да подумать о том, как дальше жить!

— Вот видишь, ты уже и обо мне подумала черт-те что! А почему ты не веришь, что мужчине с тобой может быть интересно? И радостно. И уютно.

— Уютно? — удивилась она. Насчет радости — это он загнул, потому Варя и пропустила это слово мимо ушей. Ухватилась за последнее, не такой явный комплимент. — Но я же не диванная подушка.

Вадим шутливо застонал.

— Господи, куда я попал!

Но вообще-то Варя сердилась напрасно. Ей об этом еще подруга Оля говорила:

— Будилина, надо нести себя, уметь подать. Верить, что ты — классная женщина. А если ты в это не поверишь, то мужик — тем более. Мужчины, запомни, видят твой образ таким, каким ты сама его для них рисуешь.

Теперь и Вадим о том же. Варвара такая, какая есть! В конце концов, не всем же быть легкомысленными кокетками.

Вадиму она сказала небрежно:

— Я подумаю о твоих словах на досуге.