Лариса Шкатула - Лягушка в сметане

В пассиве у нее: резкое снижение уровня жизни — она опять станет жить на одну свою зарплату, а за коммунальные услуги платить гораздо больше, чем прежде. Сбережений у них никаких не было. Варя предлагала Борису каждый месяц откладывать по три тысячи на книжку, но он сердито фыркнул и сказал:

— Что тебе дадут эти копейки?

— За год — тысяча двести баксов.

Он одобрительно посмотрел на свою хозяйственную жену, но сказал:

— Пока не надо. Вот проверну я кое-какое дельце, тогда сразу положишь кругленькую сумму.

— Дельце? — удивилась Варя. — Но какое?

— Много будешь знать, скоро состаришься, — сказал тогда Борис и потрепал ее по щеке.

Словно маленькую дурочку.

Он вообще всегда ее недооценивал. В смысле, считал недалекой. Ну да, у Вари не было высшего образования. Один колледж…

Отчего вообще он считал, будто его технологический институт и возможность работать на мясокомбинате главным технологом ни в какое сравнение не идут с Вариной профессией — знанием компьютера. Да за время ее работы в издательстве она стольким вещам научилась, день за днем набирая на компьютере умные статьи и доклады, а иной раз в качестве шабашки даже кандидатские диссертации, что Борису и не снилось!.. Но это она уже так, от обиды.

Кстати, теперь и о продолжении образования можно подумать… Вот уж совсем некстати!

Нет, правда, поступить на заочное отделение в университет… Говорят, сейчас на учебу нужны деньги, но тогда… Варя может продать машину! И гараж… Трудно было сказать, чего вдруг она стала строить планы на будущую жизнь прямо сейчас. И начала не с чего-нибудь, а с учебы.

Хорошо. Получит она высшее образование, но для чего? Чтобы зарабатывать побольше денег? Диплом — вовсе не гарантия будущего процветания.

Диплом. Она думает о дипломе, будто ничего не произошло. Ее муж умер!

Плачь, Варвара, рыдай, а не рассуждай о том, что будет без него. Носи траур.

Но голова упорно не хотела настраиваться на горестные размышления, и Варя заснула, но не видела никаких страшных снов, несмотря на стресс, испытанный ею из-за гибели мужа.

На другой день она не пошла на работу, потому что в связи с похоронами директор издательства отпустила ее до конца недели. Она стала привычно приводить все в порядок, мыть полы в квартире, пылесосить ковры. Все было как обычно. Прибавилась только фотография Бориса с траурной лентой на журнальном столике и стопка водки подле нее, накрытая кусочком хлеба. Говорили, что так она должна стоять девять дней.

Интенсивная умственная деятельность сегодня Варю оставила. Мыслей было немного. Текли они лениво. Вроде того внезапно проснувшегося в ней удивления: чего это она уцепилась за свою работу в частном издательстве? Она хорошо знает компьютер, считается неплохим наборщиком. Умеет составлять программы. Ее бывшие однокурсники-ребята этим неплохо зарабатывают на хлеб и даже на икру.

Подруги говорили, если поискать, можно найти работу с оплатой раза в два больше. А то и в три. Раньше это Варвару не интересовало. Боря хорошо зарабатывал и сам отговаривал ее:

— Чего тебе дергаться? Сиди где сидишь. Начальница не вредная. Надо — по делам отпускает. Работой не заваливает. Сидишь в тепле…

Она вдруг вспомнила стихотворение известного юмориста, пришедшее на ум по странной ассоциации:

Это Варя про себя посмеялась по поводу работы в тепле, потому что как компьютерщик и должна была сидеть в тепле…

В это время зазвонил сотовый телефон. Бориса. Мелодию для него сама Варя записывала. «У природы нет плохой погоды». Мелодию из кинофильма «Служебный роман». Кто-то звонил ему, не зная, что хозяин умер. Варя решила даже сначала трубку не брать. Но телефон продолжал звонить. Придется ответить. Она нажала кнопку мобильника.

— Борик! — раздался жизнерадостный женский голос. — Это Пампусик.

— Боря умер, — сказала она Пампусику, и та быстренько отключилась.

Но через некоторое время телефон опять затренькал. На этот раз, едва Варвара сказала «алло», звонивший опять отключился. Но определитель номера — мобильник у Бори навороченный — высветил телефон, и она тут же набрала его.

— Это вы Пампусик? — спросила Варя у того же женского голоса.

— Меня зовут Ирина, — высокомерно проговорила та.

— Наверное, вы думаете, что это я так несмешно шучу? — сказала Варя. — Но Бориса и в самом деле убило сосулькой. Вчера его похоронили.

— Так это Бориса убила сосулька? — ахнула Пампусик. — А я не знала. Меня с работы в командировку посылали. Подруга говорила, на какого-то мужика сосулька упала, но я и не подумала, что это знакомый… Извините, что побеспокоила, и примите мои соболезнования. Нам теперь все равно нечего делить. Прощайте.

Как она странно сказала: теперь нечего делить. А раньше — было что? Нельзя сказать, будто у Вари вдруг наступило прозрение. Больше того, она своему новому знанию сопротивлялась как могла, но от этого, увы, не перестала о нем думать.

Что же это получается? Варя считала, что муж у нее не гулящий, а оказывается, у него была эта… Пампусик! Он же, наверное, не в кино с ней ходил…

А Варя еще радовалась: ей муж попался не такой, как другие! Тогда ни о каком человеке нельзя сказать, делает он то-то или не делает? А всего лишь — знает заинтересованный человек о нем все или не знает?

Прежде мобильный телефон мужа Варвара и в руки не брала. Зачем? Она считала, что ему звонят друзья или партнеры по делу. Оказалось, не только друзья, но и подруги.

Она заглянула в «память» мобильника и прочла кое-какие сообщения, пришедшие электронной сотовой почтой. Мамочки, у покойного мужа была очень насыщенная любовная переписка! Он и не попытался стереть эти «эпистолы». Наверное, для того, чтобы перечитывать на досуге. К примеру, когда жена суетится на кухне, что-то к ужину готовит, а он лежит на диване и балдеет…

Его глупая жена так и осталась бы в неведении, если бы не сосулька. Страшная ледяная убийца оказалась тем шилом в мешке, которое и позволило не утаить правду. Только вот нужна ли она Варваре?

Значит, первый итог: женщины у Бориса на стороне были, она всего лишь о них не знала. А о чем знала? Только о том, где он работает и какую собственность имеет… Момент, а так ли уж она уверена в этом втором знании?!

Высмотрел Борис Варвару как раз в издательстве. Пришел заказывать тоненькую брошюрку по технологии производства колбасы с добавлением сыра, в производство которой он внес какие-то изменения. Варвара рукопись слегка подредактировала, согласовала с автором, и он остался доволен.

— Спасибо, Варя, вы мне очень помогли.

А когда брошюру напечатали, пригласил ее вечером в ресторан.

Они стали встречаться, и через месяц Борис сделал Варе предложение. Причем сразу и разложил по полочкам их будущий семейный бюджет.

— Конечно, я не бог весть какой крутой, и зарплата у меня средняя. Ежемесячно я буду давать тебе на хозяйство десять тысяч рублей да плюс твои четыре — на первое время нам хватит?

Варвара согласилась, что прожить на эти деньги вполне можно. На каждого члена их маленькой семьи получалось по семь тысяч, в то время как до встречи с ним Варя могла обходиться всего своими четырьмя.

Она вообще привыкла планировать ежемесячные расходы и ухитрялась на свои деньги неплохо одеваться, соглашаясь в таком случае на левый заработок. У нее в квартире стоял «Пентиум-3», который работал, что называется, без сучка без задоринки. Варя улыбнулась своему сравнению: сказать такое про компьютер!

Из воспоминаний она опять вынырнула в день сегодняшний. В принципе, если заниматься компьютерными программами как следует, можно было вообще ни на какую работу не ходить. «Пентюша» ее вполне бы обеспечил, но почему-то такое желание Варю никогда не посещало. Делать деньги дома? Наверное, она просто не умеет работать в одиночестве. Каждый день ей надо быть среди людей.

Варя не пыталась поменять нынешнюю работу на высокооплачиваемую еще и потому, что ее откровенно расхолаживала помощь родителей.

Она частенько ездила к отцу с матерью на выходные и привозила от них продукты. По крайней мере куры, мед, сало, сливочное масло, не говоря уже о картошке и рисе, у нее не переводились.

В десяти километрах от родительского дома располагался рисоводческий совхоз, работники которого продавали рис селянам из близлежащих мест по очень дешевым ценам. Варина мама покупала у них мешок, а потом делилась и с дочерью. Словом, и семья ее родителей, и она сама, как большинство россиян, жили вовсе не так плохо, как можно было бы предполагать, исходя из официальных источников дохода.

Да что там говорить! Ее родители покупали у соседки, которая тоже держала корову, такую сметану, что ложка стояла в ней торчком, и сметана эта не портилась в холодильнике по многу дней, только еще больше густела.

Молоко от своей коровы мама сдавала оптом. Не хотела возиться, как она сама говорила. Каждое утро по дворам ездила машина и покупала у селян молоко. Вот потому Варина семья брала сметану и масло у соседки, которая работала только на свое хозяйство.

Мама Вари работала цветоводом в частной оранжерее — ее построил на окраине поселка какой-то умник из городских и «срубал» с нее неплохие деньги, а папа был здесь же и электриком, и грузчиком, и шофером — развозил цветы по точкам.

Когда Варя вышла замуж за Бориса, супруги стали ездить к ее родителям на машине и по предложению Бориса покупали продукты впрок, помногу, и это всегда оказывалось выгоднее, чем приобретать их в каком-нибудь супермаркете.

Словом, жили они неплохо. Крутились. И деньги у Вари оставались, так что она все время покупала в дом то постельное белье, то пуховые одеяла, то красивую посуду — обустраивалась.