Томас перевел взгляд с тонкого бледного лица дочери на суровое лицо Стивена. За добродушной веселостью старого разведчика скрывался острый, как лезвие, ум. От него не укрылось напряжение, возникшее между этими двумя молодыми людьми, лишь только Стивен Берк вошел в комнату. Им надо выяснить отношения, это очевидно.

Но сейчас не самое удачное для этого время. Если план, который родился у него в голове за последние тридцать секунд, будет принят ими обоими, то в процессе его выполнения у них найдется немало возможностей обсудить личные вопросы. Надо действовать, ведь в опасности жизнь человека!

К тому же Анемон, похоже, искренне не хочет оставаться с ним с глазу на глаз. Пусть лучше она немного придет в себя и подготовится к предстоящему разговору. Томас принял решение и шагнул вперед.

– Сейчас не время для личных разговоров! – заявил он. – Иди сюда, Анемон, сядь рядом со мной на софу. Нам надо многое обсудить, а время поджимает. Я обещал месье Ламору не задерживаться долго и вернуться к своей бухгалтерской работе.

Анемон послушно подошла к отцу и села рядом, все это время ощущая на себе мрачный взгляд Стивена. Она старалась не смотреть в его сторону.

– Почему… почему ты работаешь здесь гостиничным бухгалтером, папа? – спросила она, вспомнив, как была удивлена, когда консьерж сообщил ей об этом. – И что это за ужасный заговор, о котором ты говорил? Мы – мистер Берк и я – уже знаем про Паука и Жан-Пьера Де Воба.

– Знаете? – Томас Карстейз удивленно вскинул брови. – Похоже, нам есть что рассказать друг другу. Только надо торопиться, моя девочка, иначе все будет напрасно.

И он быстро поведал им о том, как, будучи на задании в Испании, случайно узнал о готовящемся заговоре. Его пытались убить, поэтому он вынужден был инсценировать собственную смерть и скрывался все эти месяцы. Приехав в Новый Орлеан, он стал жить здесь под именем Жюльена Дюбуа.

– Ты стал французом! – Анемон изумленно покачала головой.

– А как еще влиться в креольскую среду, Эмми? Я устроился бухгалтером в эту гостиницу и таким образом получил возможность следить за хозяином заведения, месье Бержероном, одним из главных сообщников Де Воба.

– Сообщников в чем? – Стивен подошел к софе и встал перед ним. – Что, черт возьми, замышляет Де Воба?

Томас Карстейз посмотрел ему прямо в глаза и сказал мягко, но четко:

– Де Воба собирается убить лорда Мелвина Бромфорда и послать королю Георгу расчлененные части его тела от имени американского народа.

Потрясенные этими словами, Анемон и Стивен молча уставились на Томаса Карстейза.

– Но… зачем? – наконец выдавила Анемон.

Стивен взволнованно заходил по комнате.

– Цель, разумеется, одна, – заговорил Томас, – обесчестить Америку, усилить враждебность между ней и Англией и, как следствие, втянуть обе страны в войну. Де Воба собирается приписать это преступление небольшой анонимной кучке французов и американцев, дабы заставить Англию пойти на крайние меры. Между двумя государствами и так хватает разногласий – насильственная вербовка матросов, торговая блокада… Это убийство будет последней каплей. Тлеющие искорки легко разгорятся в пламя полномасштабной войны. Америка наверняка объединится с Францией, и это еще больше ослабит Англию в ее борьбе с Наполеоном. Де Воба полагает – и скорее всего он прав, – что длительная война на два фронта будет не по силам Англии.

Стивен застыл на месте.

– Когда же намечается это зверство? – хмуро спросил он. – И кто в нем участвует?

Томас Карстейз тяжело поднялся с софы.

– Проклятие, если бы я знал! – сказал он со вздохом.

– Лорд Бромфорд сейчас здесь, в Новом Орлеане? – спросила Анемон.

Узнав про страшный заговор, девушка почти забыла про свои личные невзгоды. Разве могла она оплакивать свою разбитую любовь, когда Англия была в опасности? И все же во время разговора она старалась не смотреть в сторону Стивена.

– Он приехал вчера по приглашению губернатора Клейбурна. Так что убийство уже могло состояться.

– Вряд ли. Де Воба любит драматические жесты. Он будет тщательно выбирать момент. – Стивен подошел к каминной полке и рассеянно провел рукой по гладкому мрамору. – В честь Бромфорда будет бал? – спросил он задумчиво.

– Да, само собой! – Лицо Томаса вдруг озарилось догадкой. – Стивен, ты, как всегда, попал в точку! В субботу намечается большое торжество. Он приглашен в качестве почетного гостя. Конечно, до этого тоже будет много всяких увеселительных мероприятий, но главное празднество состоится в субботу.

– Вполне вероятно, что именно на субботу Де Воба и планирует осуществление своего коварного замысла. И все-таки, – Стивен отвернулся от камина и, прищурившись, посмотрел на своих собеседников, – мы не можем полагаться на одни догадки. Совсем не обязательно, что Де Воба будет дожидаться бала. Я не хочу, чтобы жизнь Бромфорда зависела от моих предположений, как бы ни были они правдоподобны.

– Мне кажется, нам надо предупредить лорда Бромфорда, – сказала Анемон. На протяжении всего разговора она молчала, обдумывая ситуацию, и теперь торопилась высказать свои соображения. Лорд Мелвин Бромфорд был самым популярным государственным деятелем современной Англии, другом Дюка Веллингтона и любимцем короля. Его смерть – вернее, убийство – погубит страну. Отринув христианскую мораль, англичане будут мстить. Война станет неизбежна и начнется если не сразу, то очень скоро после убийства. Наполеон еще бесчинствует на свободе, и в этих условиях Англия может оказаться на краю бездны. – Мы должны предупредить его о готовящемся заговоре, посадить на корабль и отправить в Англию. Надо сделать это как можно скорее, желательно сегодня.

Томас Карстейз прошелся по комнате.

– В последние дни я много думал над этим вариантом, Эмми, и в конце концов отверг его. – Он остановился и с досады потряс кулаком в воздухе. – Я не знаю, сколько людей участвует в заговоре и кто они такие. Я несколько месяцев работал с группой надежных людей, и нам до сих пор не удалось добыть ни одной улики против заговорщиков. Все, что мы имеем, – это несколько имен и кое-какие мелочи. Де Воба – уважаемый человек в Новом Орлеане. Бержерон тоже. Если мы сейчас уведем жертву у них из-под носа, они просто-напросто применят свой план к кому-то другому. А следующий их заговор может оказаться еще более страшным. Мало того: если мы не узнаем о нем вовремя, то не успеем предотвратить катастрофу. Нет, черт возьми! Нам надо расстроить их козни. Надо узнать их имена и собрать достаточное количество улик против них, чтобы Стивен и правительство Америки арестовали заговорщиков и навсегда избавили наши государства от этой угрозы.

– Я согласен, – кивнул Стивен. В его глазах блеснула решимость. – Если мы их спугнем, они сделают перегруппировку и ударят снова.

Анемон узнала этот тон: он означал, что Стивен готов к борьбе.

– Ты рискуешь человеческой жизнью! – С тех пор как Стивен вошел в комнату, девушка впервые прямо посмотрела ему в глаза. Сердце ее болезненно сжалось, но она сумела выдержать его взгляд. – Держать человека в неведении, используя в качестве приманки, чтобы схватить заговорщиков? Нет, я не могу с этим согласиться! Это грязная и страшная игра. Если мы допустим ошибку…

– Мы не допустим ошибки! – резко оборвал Стивен.

От его ледяного тона по телу Анемон поползли мурашки. Она понимала причину его злости: просто она убежала от него раньше, чем надо. Он рассчитывал, что она сама приведет его к своему отцу, до конца сыграв роль безропотной, глупой овечки.

Девушка почувствовала легкое удовлетворение: все-таки не все у него получилось так, как он хотел! Она собрала всю свою гордость и решила ни за что не показывать Стивену, как сильно он ее ранил.

Упрямо вздернув подбородок, Анемон ответила ему твердым взглядом.

– Я сказала, мы должны его предупредить! – повторила она, готовясь к бою.

Томас Карстейз поспешил вмешаться:

– Сейчас не время спорить о таких вещах. Давайте договоримся так. – Он переводил взгляд со Стивена на Анемон, наблюдая за их реакцией. – Бал состоится не раньше субботы. Значит, у нас в запасе четыре дня. Если за два дня у нас не прибавится новой информации, то мы предупредим Бромфорда и отправим его на корабле в Лондон. Если же нам удастся выяснить подробности заговора, то мы подождем еще немного. Возможно, нам придется добавить еще одного-двух человек в охрану его светлости, которую я организовал.

– А, так ты его уже прикрываешь? – Стивен хлопнул Томаса по плечу. – Я хотел предложить то же самое, но ты меня опередил, как всегда.

– Лорд Бромфорд, разумеется, не догадывается о том, что его охраняют. Мои люди делают все возможное, чтобы не привлекать к себе внимания.

– Отличная идея! – Стивен опустился в одно из кресел, стоявших по обе стороны от софы. – Я уже сейчас могу порекомендовать двоих человек, которые смогут осторожно и незаметно охранять лорда Бромфорда. Их имена – Уильям Таттл и Джонни Такер.

При упоминании имени Джонни Анемон невольно вздрогнула. Чтобы скрыть волнение, она опять подошла к стеклянным дверям и стала смотреть на чудесный внутренний дворик с фонтаном, яркими цветами и густыми пеканами возле каменной скамьи. Глядя на эту умиротворяющую картину, девушка надеялась унять бурю чувств, поднявшуюся в ее душе. Она чувствовала себя уставшей и раздраженной. Нервы ее были на пределе.

– А что буду делать я? – спросила Анемон с обидой в голосе. Мужчины за ее спиной молчали. – Я приехала в Новый Орлеан не для того, чтобы послушать, как вы обсуждаете свои планы. Папа, ведь ты пригласил меня сюда для дела? Какая роль отводится мне в разоблачении Де Воба?

– Самая основная, – ответил отец, и в голосе его прозвучали гордость и волнение.

Девушка медленно обратила к нему бледное, осунувшееся лицо. Глаза ее стали круглыми.

– Ты, Эмми, – сказал Томас Карстейз, не скрывая своего удовольствия, – будешь ловушкой для Де Воба, его проклятием. Именно ты приведешь его в наш стан.