Больше посетителей нет, поэтому Лондон наклоняется ко мне, облокотившись на стойку.

— А что мне сделать вместо него? Ты любишь джин?

— Не очень.

— А скотч?

Я вздыхаю и морщусь, потому что терпеть не могу этот вопрос.

— Наверное, должен, поскольку это такой мужской напиток, а у меня роскошный пенис… — Лондон фыркает, — но к сожалению, нет. Мне не нравится скотч.

Погладив меня по голове, она с улыбкой выпрямляется.

— Погоди-ка. Я сейчас.

Каждый мускул в моем теле напрягается, чтобы удержаться, не сорваться вперед и, перегнувшись через барную стойку, не поцеловать ее.

Я словно открыл заднюю дверь и впустил пчелиный рой.

Или треснула плотина.

Или пошла вода по пожарному шлангу.

Я без ума от этой девчонки.

Но главная проблема в совете отца — это что Лондон относится ко мне совершенно иначе, и приглашение на свидание или к себе домой ее тут же оттолкнет.

Другая проблема в связи с его советом — это что я не знаю, хочу ли я встречаться с Лондон. Нет, наверное, не так — не знаю, стоит ли. Тот жуткий перепих на прошлой неделе никак не выходит у меня из головы. И не хочу в своем восприятии мешать Лондон со всеми остальными, так же как не хочу, чтобы мои отношения с ней были похожи на привычные мне шаблоны. Это ощущение похоже на клаустрофобию: вспоминать тех, с кем спал, и при этом сидеть в метре от девушки, которая мне на самом деле нравится.

Я словно покрыт толстым слоем грязи, этакой коркой, состоящей из неверных решений, и даже если захочу ее с себя убрать, боюсь, что это будет медленный и постепенный процесс, как спиливание. И анализ полученного урока.

Смотрю, как она творит, смешивает один, два, и наконец пять напитков. Ставит их на поднос и осторожно придвигает его ближе.

— Сейчас поставим научный эксперимент, — говорит она. — Закрой глаза.

Я закрываю, и тут меня осеняет:

— Ты же не выльешь их мне на голову?

От ее хрипловатого смешка вся кровь приливает к члену.

— Нет, Люк, я не собираюсь переводить хороший алкоголь на твою голову.

— Это потому, что моя прическа сегодня идеальна, Логан.

— Я вижу, — она ставит стакан рядом с моей рукой. — Попробуй.

Беру стакан, нюхаю и мотаю головой.

— Не могу выносить текилу. Я выпил столько боди шотов [способ пить текилу с тела партнера — прим. перев.] на младших курсах, что, наверное, вытошнил свою селезенку где-то в туалете.

— Боже, ну ты и подарок, — сухо замечает она, потом забирает у меня стакан и заменяет на другой.

Я делаю глоток.

— «Джек»? Даже кола не перебила вкус. Я тогда еще легко отделался.

— Дай угадаю: выпивка, секс, после которого потом раскаялся, и как следствие — грандиозное похмелье?

Жаль, что это не так.

— Нет, просто много ассоциаций… — с Миа, не стал договаривать я. Когда мы оба впервые в жизни напились, это был «Джек» с колой. А когда открываю глаза и с извиняющейся улыбкой смотрю на Лондон, вижу, что она уже прочитала мои мысли.

— Кажется, твой «Джек Дэниэлс» все равно что «Егермейстер» для меня, — тихо говорит она.

Сморщив нос, я отвечаю:

— Неужели его кто-то пьет?

— Ты бы удивился. Так, давай закрывай глаза.

Я делаю, как она говорит, и чувствую всем телом случайное прикосновение ее руки.

— Ты сложный клиент, — Лондон вкладывает мне в руку следующий бокал. — Попробуй этот.

«7-Up» и что-то апельсиновое. И водка, что ли. Я чувствую, как мое лицо кривится от обилия сладости.

— Слишком сладко. В разы хуже, чем «Амаретто сауэр».

Она протягивает мне еще один, а когда говорит, ее голос звучит уверенно, если прислушаться.

— Хорошо-хорошо, извини, это была шутка. Пора заканчивать. Вот твой напиток.

Беру бокал и делаю глоток. Напиток гладкий, как стекло. Тяжелый и вяжущий. Терпкий и с привкусом лайма. Черт, а он хорош.

— Что это?

— Гимлет с водкой.

Открываю глаза и смотрю на нее. Она уже убрала другие напитки и наблюдает за мной с подернутым дымкой взглядом. Заметив, что я открыл глаза, она смотрит в сторону.

— Тут водка «Бельведер» и сок лайма, поверх льда, — добавляет она, снова протирая полотенцем стойку передо мной.

А потом, оставив меня с моим новым напитком, идет принять заказ у только что пришедшей пары.

Невозможно не смотреть на нее, пока она работает. Лондон с улыбкой — той самой, от которой мое сердце колотится о грудную кость — подходит к этой паре, кладет перед ними подставки под бокалы и уже чем-то смешит их. Это так сексуально — она не глядя наливает из бутылок. Раз или два Лондон оглядывается и ловит меня на подглядывании, и интуиция говорит мне сделать вид, что я читаю что-то за ее спиной, смотрю игру по телевизору, который висит справа от ее плеча, но я не успеваю. Да и не могу быть таким скучающим. И я просто заворожен тем, как она сегодня выглядит: волосы собраны в небрежный пучок, на носу очки без диоптрий в красной оправе под стать цвету ее помады; черный топ с открытыми плечами и коротенькие шорты, несущие серьезную опасность моему либидо.

Я сейчас как щеночек, скребущийся в дверь, и, не выдержав, она притворно глубоко вздыхает и подходит ко мне с подразнивающим и якобы сердитым взглядом.

— Тебе нужна компания или что?

Вместо ответа я спрашиваю ее:

— Как ты поняла?

— Как поняла, что тебе нужна компания? Ты выглядишь просто жал…

— Нет, — перебиваю ее я. — Как поняла, что последний напиток мне понравится?

Она пожимает плечами и выпрямляется.

— Угадывать такое — моя работа.

Ее ответ звучит отговоркой — несказанное кажется чем-то важным — но я решаю закрыть на это глаза и делаю еще глоток.

— Кажется, я чуток навеселе.

Лондон со смехом наклоняется, и на ее лице играет моя любимая улыбка — та, что кажется появившейся только для меня.

— Тогда поосторожней. Сдерживай появление своего истинного лица.

Чувствую, как хмурюсь. Не важно, как мягко она это сказала, и не важно, что ее улыбка говорит мне — она не со зла, но я терпеть не могу свой образ в ее глазах. Терпеть не могу, насколько он точен.

— Ты про мое истинное лицо блядуна?

Она выглядит немного виноватой, когда снова выпрямляется и отворачивается. Бля. Мои слова вышли резче, чем я хотел, и теперь я не только блядун, но еще и сволочь.

— Черт. Не уходи, — потирая лицо, прошу я.

Лондон поворачивается, убирая несколько бокалов под барную стойку.

— Далеко я не уйду. Я же здесь работаю, дурачок.

— Я просто хочу быть твоим другом, — говорю я.

Она застывает, удивленно приподняв брови.

— Ого, да ты готов. Как ты вообще выжил в колледже, если так быстро пьянеешь?

Ловлю ее за руку, когда она начинает поправлять стопку салфеток.

— Я серьезно. Мне нравится быть с тобой.

Боже, я понимаю, как это все хреново. Она права: во мне, в этой сплошной пустыне ничего между искренностью и поверхностностью нет, ничего промежуточного.

Лондон не особо решительно, но пытается забрать руку, а потом сдается.

— Люк…

— Пожалуйста, — я поглаживаю большим пальцем по тыльной стороне ее ладони. — Позволь показать, что я не тот парень, которым ты меня считаешь.

— Проблема в том, что это невозможно, — тихо говорит она. — Ты тоже мне нравишься. Но это все не для меня. И ты именно такой, каким я тебя считаю.

Я наблюдаю, как мой палец движется по ее коже. Даже после серфинга и ежедневной дозы соленой воды ее руки намного мягче моих.

— Но я не хочу таким быть, — удивляя самого себя, отвечаю я.

Лондон отводит взгляд, покусывая губу.

— Это было просто весело, — высвободив наконец руку, она понижает голос. — И не предполагало что-то большее. Я даже удивлена, что мы сделали это дважды.

— Трижды, Лондон. Три разные встречи, — добавляю я и вижу, как она сдерживает улыбку. Потом подаюсь вперед и наклоняю голову, чтобы поймать ее взгляд. — Но я совсем не об этом, — странно, но это действительно так. — Просто хочу продолжать общаться с тобой.

Она наконец смотрит мне в глаза.

— И никаких свиданий? Никакого секса?

Я чувствую, как моя улыбка согревает мне грудь.

— Все, что захочешь.

— Никакого секса, — повторяет она, и от меня не укрывается, как она вытирает руку о шорты. — Между нами никакой романтики не будет.

У меня внутри неприятное чувство от того, насколько она категорична, ну и ладно. Я и правда не про что-то большее — не с ней.

— Нет. Ну то есть… Совершенно согласен, — почему-то запинаюсь я. — Не волнуйся. Я просто хочу быть твоим другом.

Она изучающе всматривается в меня, перебегая взглядом с одного глаза на другой, как будто один из них говорит правду, а другой врет.

— Просто общение?

— Да.

Лондон слегка морщит нос, словно вот-вот на меня зарычит.

— И обещаешь, что будешь интересным, а не несчастненьким щеночком?

— Обещаю, — со смехом отвечаю я.

Она берет полотенце и вытирает край раковины перед ней.

— Ладно, — говорит она, глядя себе на руки. — В субботу днем, — не поднимая голову, она смотрит на меня. Бля, это самый офигенный взгляд, который я когда-либо видел у женщины. А она хочет, чтобы мы были только друзьями. — И я сама выберу, чем займемся.

Увидев ее хитрющую улыбку, чувствую, как бледнею.

Блин. Кажется, меня ждет серфинг.

Глава 11

Лондон


По плану я должна была встретиться с Люком в два в серфинг-парке «Турмалин». В любой другой день это было бы форменное самоубийство, но понимание, что вокруг будет полным-полно народу, придало мне уверенности: возможно, на людях я не сделаю ничего глупого.