Лес подняла голову, глядя на лонгхорна, которого выгоняли из загона несколько парней.

— Господи, — прошептала она. — Только посмотри на его рога.

Грейди услышал замечание и подошел к женщинам.

— Этот лонгхорн — корова. Она, а не он. — Грейди закатил глаза и, окинув Фредди и Лес презрительным взглядом, сообщил: — К тому же эта корова старая и потому не особенно подвижная. Некоторые ребята вон там вообще считают ее ручной. Ее зовут Маргаритка.

— Маргаритка?

Только сейчас Фредди решилась присмотреться к животному попристальнее. Маргаритка представляла собой пару огромных острых рогов и, как приложение, тысячу фунтов мяса.

— О Боже…

К ним верхом ехал Фриско, и Фредди машинально подтянулась и выпрямилась. Она не собиралась доставлять ему удовольствие, демонстрируя, что едва дышит от страха. Прикрывая глаза ладонью, чтобы не слепило солнце, она вскинула голову, разыгрывая уверенность. Фредди надеялась, что у нее получилось достаточно убедительно. По крайней мере старалась она изо всех сил.

— Помните, что лошадь будет делать всю работу. От вас требуется одно — не упасть.

Голубые со стальным отливом глаза Фриско медленно оглядывали снизу вверх ее тело и наконец остановились на лице.

— Мы знаем, что делать! — запальчиво сказала Фредди.

— До сих пор у вас ничего не получалось, — бросил в ответ Дэл. — Лес, постарайся расслабиться в седле и поймать ритм движения лошади. Одна рука на уздечке. На свободной уздечке. Другая — на луке седла.

Грейди кивнул одному из ребят, прилепившихся к ограде:

— Приведите стадо.

— Стадо? Какое стадо? — с ужасом воскликнула Фредди.

Рука ее потянулась к сердцу, но вспомнив о зрителях, она подняла руку выше и принялась заправлять за ухо выбившийся локон.

— Мы собираемся поместить Маргаритку в центр стада молочных коров, — сказал, внимательно наблюдая за ней, Фриско. — Ты пойдешь первой. Заедешь в стадо и отгонишь Маргаритку. Затем ты загонишь ее вон за ту ограду. Потом настанет твоя очередь, — сказал он, обращаясь к Лес.

Фриско одарил девушек одной из своих ленивых холодноватых улыбок, от которой в животе у Фредди что-то спазматически сжималось и лицо заливал жар.

— Вы вполне способны справиться с этим заданием. Медленно подъезжаете к стаду, даете понять лошади, какую корову вы хотите отогнать, затем позволяете той же лошади сделать всю остальную работу.

— Это лонгхорн, — с нажимом в голосе сказала Лес. — Зачем нам зрители? Вы не могли бы отослать этих людей прочь?

Фриско окинул взглядом мужчин, столпившихся вдоль ограды. Кто-то уже заключал пари и делал ставки. Дэл задержался взглядом на Уорде Хэме, прежде чем обратиться к Лес:

— Вы обязаны научиться так управляться со скотом, чтобы действовать не думая. Навыки должны войти в плоть и кровь. Я не могу создавать вам особые условия. Подумайте о том, что ту же работу вам придется выполнять и во время перегона. По условиям завещания там будут наблюдатели. Кто-то все время будет следить за вами, и прежде всего ваш жених, Лес, который, к моему величайшему сожалению, сумел настоять на том, чтобы Лутер позволил ему сопровождать перегон.

Коул подвел к Фредди лошадь.

— Залезай и скачи вперед, вон туда! — приказал он.

Итак, настал тот самый страшный миг. Фредди понимала, что единственный способ выдержать испытание — это представить себе все происходящее как спектакль. Она торопливо напомнила себе о том, что знает роль и, надо надеяться, Маргаритка знает свою. Хотелось бы, конечно, не видеть этих людей, хлопающих друг друга по рукам и явно заключающих пари на нее, Фредди, словно она призовая кобыла, но тут уж ничего не поделаешь. Фредди сунула ноги в стремена и пришпорила лошадь. И вдруг подумала, что еще совсем недавно не могла оседлать коня без посторонней помощи.

Цепляясь за эту спасительную мысль, Фредди распрямилась в седле, стараясь принять позу, которая ей нравилась в других, более опытных наездниках. На какой-то миг ее взгляд встретился со взглядом Фриско, но она не смогла понять, что он хотел сказать ей глазами. Он сидел в седле свободно, расслабленно опустив плечи, словно жесткое кожаное седло было не менее удобно, чем кресло в гостиной.

— Никакой игры, Фредди. Здесь не театр, — тихо напутствовал ее Фриско, так, чтобы только она одна могла его слышать. — Расслабься и вспомни, чему тебя учили.

Но в этом-то и состояло различие между ней и большинством других людей. Она знала, что такое хороший театр. Вдохнув поглубже, Фредди представила себя в роли «королевы ковбоев», главной героиней предстоящего спектакля. Пусть Фриско посмотрит, как следует играть эту роль.

Умело развернув коня и мысленно поздравив себя с тем, что она научилась выполнять разворот красиво и выразительно, Фредди, издав победный клич, во весь опор понеслась к стаду.

— Эх-ха!

Чего бояться? Маргаритка — всего лишь муляж.

К тому времени как Фредди вернулась к реальности, она поняла, что действие развивается совсем не по сценарию. Она уже должна оказаться рядом со стадом, но нет коровы бежали так же быстро, как и ее конь, причем бежали кто куда — во все стороны. Часть стада неслась в прерии. Сценическое пространство стремительно расширялось, меняя очертания.

Мимо Фредди справа пронесся один всадник, другой обскакал ее с левого фланга. Впереди показался знакомый силуэт Фриско. Конь Фредди резко остановился, и только чудом она удержалась от падения. Но сердце ее упало. Прижав ладонь к груди, Фредди судорожно глотала воздух.

Фриско, оскалившись как волк и глядя на нее колючим взглядом, способным, казалось, пригвоздить ее к месту, зашипел:

— Ты, маленькая дура! Какого черта ты тут устраиваешь спектакли? Если ты еще раз вызовешь панику в стаде, можешь забыть об участии в перегоне! Неужели ты ничему не способна научиться?

— Зато я не упала! — недоумевая по поводу его гнева, ответила Фредди.

Она не понимала, почему публика, которая, по ее мнению, должна была восторженно аплодировать, хранила молчание.

— Разуй глаза, Фредди! Ты только что до полусмерти напугала стадо, и ребятам придется еще полчаса собирать коров. — Взгляд его выражал презрение, едва ли не брезгли вость. — А теперь убирайся отсюда и помоги им собрать стадо. Я хочу, чтобы Маргаритку пригнала ты. Ты, Фредди! Верни ее и загони за ограду.

Фредди вскинула подбородок в гневе оттого, что ее отчитывают на глазах у людей, и поехала прочь. Фредди удалось пригнать Маргаритку в загон, но до этого она дважды свалилась с лошади, лиф распоролся по швам по обоим плечам, шляпу она потеряла и волосы упали на спину. Она вся взмокла от пота.

Но она догнала Маргаритку, развернула ее и заставила делать то, что было нужно Фредди. Спрыгивая с коня, усталая донельзя, но счастливая, Фредди подумала, что в ее жизни только что произошел коренной перелом. Она оказалась способной сделать то, во что сама не верила.

Фриско подъехал к ней в тот момент, когда Грейди взял под уздцы лошадь Фредди, чтобы увести в конюшню.

— Чертовски грязная работа! — заявил Дэл.

Глядя на девушку сверху вниз, он смотрел, как она стряхивает пыль и сухую траву с брюк.

— Но я ее победила!

На губах Фредди играла улыбка.

— Я сделала это! — воскликнула она, кружась от счастья. — Я поймала лонгхорна!

Засунув руки в задние карманы брюк и качнувшись на каблуках назад, она весело засмеялась, сверкая глазами. Ей хотелось рассказать, как она это сделала, но Дэл и так все видел с расстояния нескольких шагов.

— Как-нибудь мы обсудим с вами кое-что, и боюсь, разговор этот будет не из приятных для нас обоих.

Фредди забралась на забор и оттуда стала наблюдать за Лес. Даже с этого неблизкого расстояния она видела, что сестра дрожит как осиновый лист. К собственному удивлению, Фредди почувствовала в сердце жалость к ней. Особенно когда она заметила недовольное выражение на лице Уорда, который наверняка уже приготовился сказать Лес какую-нибудь гадость. Потом, после представления.

Нахмурившись, Фредди смотрела, как Лес, сделав судорожный вдох и на мгновение закрыв глаза, направила лошадь к стаду молочных коров. Тут же стало понятно, что и у Лес возникли проблемы. Стадо не разбежалось в разные стороны, как это случилось с Фредди, но и коровы, и Лес на лошади двигались вместе, все больше удаляясь от загона. Лес пропала из виду, оказавшись в самом центре стада.

Фредди взглянула на Фриско, пристально следившего за действиями сестры. Он тоже хмурился, решая, стоит ли вмешиваться, наблюдая, как Лес вместе со стадом передвигается все дальше. Фредди подумала, что Дэл сейчас даст помощникам сигнал пригнать стадо вместе с Лес обратно к загону, но вдруг из плотно сбитого стада коров отделилась Маргаритка, а следом за ней и Лес, которая уверенно гнала ее к загону.

Фредди не верила своим глазам. Застыв от недоумения, она смотрела на сестру, работавшую с лонгхорном. Лес двигалась точно так, как ее учили: сидела в седле расслабившись, опустив плечи, держала повод свободным и смотрела только на Маргаритку, предоставляя лошади делать свою работу, которой та была обучена. Маргаритка неожиданно повернула, опустив голову и выставив рога, с явным намерением убежать на свободу, но Лес оказалась начеку и, перекрыв ей дорогу, направила Маргаритку к воротам загона.

Круглыми от изумления глазами Фредди смотрела, как Лес загоняла Маргаритку. Как только лонгхорн оказался в загоне, раздался дружный одобрительный рев. Ковбои восторженно аплодировали. Фредди сдвинула брови. Ее выступление обошлось без грома аплодисментов.

Фриско подъехал к Фредди.

— Лес все делала правильно, — холодно сообщил он, словно угадав мысли Фредерики. — Ты развлекала публику и своего добилась — они еще долго будут над тобой смеяться, но не сделала того, что от тебя требовалось.

Фредди покраснела от стыда. Мысль о том, что ковбои восхищались Лес и смеялись над ней, Фредди, была ей невыносима. Лес! Если Фриско хотел унизить ее и заставить почувствовать себя дурой, он своего добился.