Алина Кускова - Лучший друг девушек – Мендельсон

В здравом уме и при светлой памяти Женька Копейкин никогда бы не согласился жениться на Марине. Это прописная истина, которую Настя давно поняла, что бы подруга ей ни рассказывала.

– Ему было очень больно? – вздохнула Настя, представив, как Маринка пытала Женьку, прикладывая к его спине раскаленный утюг.

– Он жутко страдал, когда признавался, – хищно заметила подруга и подмигнула Насте.

– Бедный Женька! – запричитала Настя.

– А что с ним случилось? – поинтересовалась Маринка так, будто была ни при чем.

– Тебе лучше знать, – пробурчала Настя, – ты его мучила, мучила, а потом в тебе проснулась совесть, и ты напилась. Надеюсь, Копейкин остался жив!

– Я тоже надеюсь, – пожала плечами Маринка и мутным взглядом посмотрела на Настю. – А почему он тебя так интересует? – она пригрозила ей пальчиком. – Смотри, Настена, приревную! Ха, ха, и еще раз ха. Черт с ним, с Копейкиным. Мне надо собраться с силами и сказать завтра «Да»! Я посплю у тебя немного?

Настя достала из шкафа плед и протянула подруге. Марина решила переночевать у нее, значит, бедный Женька сидит в ее квартире. Небось, связанный про рукам и ногам и не только обещанием жениться на Соловьевой. Что Насте делать? Звонить в службу спасения или пожарным?

Она поглядела на подругу, та свернулась калачиком и сразу уснула.

Бедная Маринка! Скукожилась, как осенний лист. Довел ее бесчувственный Копейкин до пьянства. А если она покатится по наклонной? Маринка в ответ громко и заливисто захрапела.

Он испортил ей нервную систему, а нервные клетки не восстанавливаются. Маринка никогда не храпела раньше и не пила. До такой степени, во всяком случае. Мужики все одинаковые! Все подлецы и негодяи. И Копейкин ничуть не лучше, наобещал бедной девчонке золотые горы. А Маринка, между тем, далеко не девчонка, ей замуж надо, а не выслушивать обещания.

Ладно, Настя после встречи с Гуриным и Владом поставит на себе крест. Но Маринка! Ей нельзя залезать обратно в свою раковину, она слишком деятельная и востребованная. Значит, сопьется.

Так этому Копейкину и надо! Интересно, Маринка не забыла выключить утюг?

Жалко будет, если он перегорит. В нем все-таки есть система автоматического отключения, но на современную технику лучше не надеяться. Придется звонить пожарным. Или нет, пусть Женька получит по заслугам! Настя подождет часик, пусть тот помучается возле невыключенного утюга. Да, женщины все стервы, и она не исключение. В некоторой степени Насте Копейкина жалко, но подругу жальче.

Маринка ответила на эту мысль бурным подвыванием, оставившим неизгладимый отпечаток в Настиной душе. Скатывается по наклонной, точно. Копейкин гад.

С такой светлой мыслью Настя уснула.

Она проснулась ночью оттого, что кто-то тряс ее за плечо. Разомкнув сонные глаза, в свете ночника Настя увидела подругу. Та продолжала быть неадекватной и по-идиотски радоваться.

– У тебя есть коньяк? – шептала Маринка, словно боялась вспугнуть свое счастье.

– У меня есть диетическая кола, – вздохнула Настя. Она читала в медицинских журналах, что алкоголики постоянно ищут, чего бы им выпить. И если не находят, начинают буйствовать.

– Поднимайся, – прошептала Маринка, – пойдем, выпьем за мою свадьбу!

На первый взгляд она казалась совершенно трезвой. По идее, была пьяной, но должна была проспаться. Видно, как стала подозревать Настя, у нее появился комплекс. Или, что еще хуже, мания.

– Пойдем, – согласилась Настя, стараясь не будить в маниакально настроенной подруге зверя.

Она накинула махровый халат и направилась следом за Маринкой на собственную кухню.

– Сядь, – приказала ей Маринка, – а то упадешь.

Настя не стала перечить, говорить, что это не она еле держится на ногах. Вернее, еле держалась, когда к ней пришла. А могла бы сказать: «Пьянству – бой!» и не делиться колой.

– Садись, – та подтолкнула ее к табурету, который стоял в углу. – А то упадешь, когда я тебе скажу.

Заинтригованная Настя села. Падать не хотелось, слышать про несчастного паразита Копейкина, правда, тоже. Особенно подробности, как ее подруга выбила из него обещание на ней жениться. Гад-то он гад, но все-таки живой человек. Или не живой?!

– Вообще-то мне завтра на работу, – тоскливо заметила Настя.

– А мне нет! – радостно призналась Маринка. И было в этом нечто противоестественное. – Не пугайся, – рассмеялась она, – профессор меня не уволил! Он предложил повышение…

– В качестве кого? Партнера? У тебя же нет специального образования, – удивилась Настя.

Это несколько успокаивало, Маринка напилась по поводу карьеры, это лучший вариант.

– Он предложил мне партнерство! – Маринка подскочила к подруге и обняла ее. – Он хочет на мне жениться! – от этого признания Настя действительно чуть не свалилась на пол.

Ранним утром или слишком поздней ночью Марина рассказала наконец-то, из-за чего напилась.

Как оказалось, после ухода Насти она действительно занялась словарями, кое-что выписала из них и позвонила профессору. Тот ответил, что сейчас же приедет и записи заберет. Маринка стала говорить, что приезжать необязательно, она сама принесет их на следующий день. Тот поинтересовался, одна ли она сейчас. Маринка призналась, что одна как перст. И только потом спохватилась, что перстов, собственно, бывает пять и больше… Профессор приехал с цветами. Он жутко смущался и переживал, извинялся, что ему приходится говорить в такой обстановке, но в другой бы он растерялся еще больше.

– Эммануил Виторганович сказал, что влюбился в меня с первого взгляда! Представляешь, Настена, с первого взгляда, а я этого не замечала. Что он долго ко мне присматривался и понял, что лучше меня ему никого не найти и искать больше никого он не собирается. Что он рассматривает определение «Любовь» несколько в другом ракурсе, но это нисколько не повлияет на наши с ним отношения. И если я захочу, то он скажет мне, что любит меня, как пылкий Ромео!

Настя представила профессора Селезнева в образе пылкого Ромео. Получилось неубедительно. В ее представлении он больше походил на Мавра, а Маринка на коварную Дездемону. Но в жизни все роли перемешиваются, и их играют, чаще всего, никудышные актеры.

– Вот-вот, – заметила Маринка, – я тоже засомневалась. Он дал мне время подумать. И на всякий случай дал это, – она убежала в коридор, где оставила свою сумочку.

– Что это? – на этот раз прошептала Настя, с восхищением глядя на бархатную коробочку.

– Обручальное кольцо, – Маринка открыла коробочку, и кольцо своим важным, жизнеутверждающим видом затмило кухонную обстановку. – Мне очень понравилось. – Она надела его на палец. – Представляешь, он купил его заранее. Смотрел-смотрел на мои пальцы, я-то думала, зачем? Вот для чего, оказывается! Если я скажу ему «Да», то завтра он поведет меня в ресторан, где торжественно его наденет!

Маленький бриллиант заиграл на свету разными красками. На Маринкиной руке кольцо смотрелось изумительно. Впрочем, обручальное кольцо украшает любую женскую ручку.

– Обалдеть, – произнесла Настя и вскочила.

– Ты куда? – Но та уже бежала к двери.

Тимошкин был сонный и ничего толком не понимал. Хотя Настя и не стала ему ничего объяснять. К чему подробности? Пусть живет своей жизнью. У нее своя, у нее и у ее подруги. И им нужно это обязательно отметить! Лучше всего коньяком, но раз его нет, то и водка сойдет. Есть медицинский спирт для компрессов?! Отлично.

– Настя, – сонный Тимошкин поправил очки и протянул ей бутылек, – тебе нужно заканчивать с этим делом. Пьянство ни к чему хорошему не приведет.

– Я только начала! – подмигнула ему Настя и побежала к себе.

Они забыли, что медицинский спирт нужно разводить водой. Первый глоток обжег горло, на глазах выступили слезы. Но это были искренние слезы радости. Маринка, как ни крути, о профессоре даже мечтать боялась, а тот, оказывается, ее любил. Или как это у него там по теории комплексов называется?

Настя радовалась за подругу. После радости и второй, уже разбавленной, рюмки Настя поведала свою грустную историю о сбежавшем Гурине, о Тимошкине, который так не вовремя подвернулся под руку. Маринка, хоть счастье и затмевало ей глаза, соображала нормально. Она обозвала Гурина закомплексованной Мессалиной с замашками Отелло и поведением Дон-Жуана, предложила позвонить ему завтра, позвать на свидание и там набить морду лица. Номер телефона своего соседа по даче знал профессор, остальное было делом техники, то есть Маринки.

Настя категорически отказалась бить Гурина, а тем более ему звонить. Она налила себе в стакан остатки выпивки, выпила и стукнула кулаком по столу. Да, она, Анастасия Перепелкина, никогда и ни за что не станет вешаться мужику на шею, каким бы привлекательным, умным, добрым, рассудительным идиотом тот ни был!

Подруги принялись спорить, после чего еле державшуюся на ногах Настю Марина потащила в ванную, где попыталась привести ее в чувство душем Шарко. Но слабый, не подготовленный к медицинскому спирту организм Насти отказывался освежаться и тащиться на работу. Марине пришлось уложить подругу в постель, позвонить Шаманской и соврать, что Перепелкина заболела. В принципе, она не врала. Настя была больна любовью к Гурину. Иначе она бы не переживала из-за его побегов. Маринка послала воздушный поцелуй фотографии с платьем и стала собираться к себе домой.

Настя поднялась к обеду. Болела голова, хотелось пить, бежать в загс и… прыгать от счастья. Для начала она проглотила таблетку анальгина и принялась звонить начальнице. Обязанности – прежде всего! Мысли о работе, той единственной радости, что у нее осталась, занимали ее в первую очередь. Нет, сначала все-таки голова, как мыслительный орган. И кофе, как подпитка мыслительного органа, резко отреагировавшего на медицинский спирт. После всего этого работа.

– Болейте, Анастасия, на здоровье, – заявила Шаманская, – меня уже предупредила ваша подруга. И поздравьте ее еще раз с предстоящим событием. Мы запишем их на самое лучшее время субботы!