Почему ты до сих пор здесь? Работа должна быть сделана, - сказал я проходя мимо Мэйора и направляясь к двери.


Это сложно. На этот раз все не се так банально. ДеКарло сначала хочет получить ответы. Мне повезло, я здесь трахаюсь с офигительно горячими цыпочками, чтобы добыть эти ответы. Боже, я люблю эту работу.


Я остановился в дверях. - Я скоро уеду отсюда. Но я хочу чтобы тебя здесь не было, а работа ДеКарло была выполнена до того, как я уеду. Не хочу чтобы это дерьмо было поблизости от моей сестры и ее семьи. Забудь о кисках и сосредоточься на задании.

Я не стал дожидаться его ответа перед тем как открыть дверь и вернуться в обеденный зал.


Думаешь Мэйс рассказал Риз о том, что сделал ДеКарло? - тихо спросил Мэйор.


Я остановился. Мне и самому это было интересно. Она была одной из причин, почему я был а Техасе перед тем как приехать в Розмари Бич.Я не разговаривал с Риз с тех пор, как моя работа для нее была закончена, но Мейс и я периодически общались. Убийство человека, который обижал и насиловал Риз, когда она была ребенком, было одним из самых лучших моментов моего успеха. Он был больной и сломал жизнь молодой женщины. Я сделал бы все что угодно, чтобы быть уверенным что он больше никогда не прикоснется ни к одной девочке. ДеКарло был ее настоящим отцом и он хотел смерти этого человека больше, чем кто-либо другой. Его дочь была борцом. Она прошла сквозь ад, а затем попала прямо в руки Мэйса Колта Меннинга. Этот парень будет беречь и любить ее до конца ее жизни. Она была одной из самых счастливых людей.


Нет. Я думаю, если бы он сказал ей, ДеКарло бы знал.


Мэйор кивнул — Да, уж.

Я не стал ждать большего. Я направился проверить обеденный зал. Мне было необходимо, чтобы сегодня был успешный вечер, тогда я смогу уехать и решить что мне делать со своей жизнью.


• • •


Артур был счастлив. Посетители были счастливы. И Я был чертовски рад, что это все закончилось. Скоро этим местом будет управлять Джемисон Тайнес, сын друга Артура. Все что мне осталось сделать, это учить его следующие несколько недель, и затем я позволю ему управлять рестораном.

Было далеко за полночь, когда я закрыл свой кабинет и направился к заднему выходу. Мысли о моей кровати никогда еще не были так чертовски хороши. Сегодняшний день начался до рассвета и у меня не было ни минуты передохнуть.


Капитан, - позвала Элли и я подняв взгляд, я увидел ее стоящую у выхода из обеденного зала. Я изо всех сил старался держаться от нее подальше.


Да, ответил я сугубо деловым тоном. Я не хотел никаких выяснений отношений с ней.


Мы можем поговорить?


Нет.


Серьезно, ты теперь так собираешься себя вести? Мы неделями спали вместе. У нас были отношения. Ты не можешь просто так обрезать такие эмоции.


Я остановился смиряя ее раздраженным взглядом. - У меня нет никаких эмоций, Элли. Я сказал тебе в самом начале, и как я уже сказал, мы просто трахались. Ничего больше.


Тогда, в кого ты влюблен? А? Где она? - Элли повысила голос и шагнула ко мне. - Если она такая чертовски замечательная, почему она не здесь и не борется за тебя? Потому что я здесь. И я люблю тебя. А она нет иначе она была бы здесь.


Эмоции которых у меня не было к Элли, превзошли эмоции, которые всегда приходили при любом упоминании о девушке которую я любил. Та, что завладела моим сердцем так, как никто и никогда не сможет им владеть. - Она была совсем не похожа на тебя. Она была чистой и доброй. Она была самоотверженной и когда она улыбалась, весь мир озарялся. Она была моим лучшим другом. Моей причиной просыпаться по утрам. Вот, мать твою, кем она была. Никто никогда не сравнится с ней, Элли. Никогда.

Элли вскинула руки, словно я был сумасшедшим. - Ты себя слышишь? Ты говоришь о ней в прошедшем времени. Она ушла. Ты даже знаешь это. Двигайся дальше! Она однозначно так и сделала.

В этот момент я ее ненавидел. Ненавидел ее голос. Ненавидел то, как она выглядела. Ненавидел воздух, которым она дышала. Я хотел, чтобы она на хер заткнулась. Мое тело напряглось от ярости и и мне пришлось побороть желание заехать кулаком в стену. И я не мог просто наорать на нее, чтобы она исчезла из моего поля зрения. Я не мог потерять свое хладнокровие. Не сейчас.

Вся моя неприязнь и ненависть к ней, соединились в моем взгляде на нее. Она увидит это и если она так умна, как я думаю, она больше никогда не подойдет ко мне.


Она умерла.


Было всегда не легко говорить эти слова. Я хотел сделать что угодно, что угодно лишь бы не признавать это вслух.


Я не стал дожидаться ее ответа, но ее побледневшее лицо сказало мне, что она все поняла. Я оставил ее позади и направился к моему единственному безопасному убежищу — к моей лодке.


Одиннадцать лет назад


Моя мать пела на кухне. Это всегда было плохим знаком. Я остановился в дверях в защищающем жесте вытянул руки перед Эдди. Это был рефлекс. Словно моя мать могла услышать нас и прибежать как сумасшедшая, чтобы наброситься на нас. Я знал что это не произойдет, но я также хотел подготовить назад к тому, что это могло означать. Пение моей матери означало, что она счастлива и обычно это означало, что она думала, мой отец приедет домой пораньше к ужину.

Мой отец никогда не приходил домой к ужину. Он не делал это последние четыре года, с тех пор как стал спать со своей секретаршей. Даже теперь, когда у него с той женщиной был ребенок и он большинство ночей проводил с другой семьей, моя мать по прежнему претворялась, что этой проблемы не было.

Я заметил пустую бутылку из под текилы на журнальном столике и посмотрел на Эдди, которая тоже смотрела на нее. Это однозначно был еще один плохой знак. Моя мать ведущая себя, как сумасшедшая, это одно. А моя мать пьяная в стельку, совсем другое.


Иди в свою комнату и запри дверь, - прошептал я ей.


Она посмотрела на меня своими огромными глазами. В них был страх, но также в них была решимость. Она покачала головой. - Я не оставлю тебя наедине с ней Если я запрусь в комнате, ты знаешь, она придет за мной и ты будешь бороться с ней, и в итоге она ударит тебя.

Сейчас я был выше и сильнее своей матери. Мне не было больно,когда она била меня. Но то что она била Эдди, могло сломать малышку. Я больше никогда не позволю этому случиться. Когда я сделал ошибку, оставшись в школе после занятий, чтобы попытаться попасть в баскетбольную команду, Эдди пришлось пойти домой, где была моя пьяная мать. И все закончилось ее сломанным запястьем. Я все еще не простил себя за это.


Мне не больно, когда она бьет меня. Но я не позволю ей причинить боль тебе, - тихо сказал я. Я не хотел чтобы она нас услышала. Я хотел чтобы сначала Эдди заперлась и была в безопасности.


Она наконец то вздохнула сдаваясь и кивнула. - Ладно. Но если она начнет нападать на тебя, я выйду.


Нет, Эдди, пожалуйста. Ради меня, оставайся там. Если придется, я сделаю ей больно, - я не хотел причинять боль моей матери. Я ненавидел ее за то, как она обращалась с Эдди. Я ненавидел ее за то, что она не могла быть нормальной матерью. Но я не хотел причинять ей физическую боль. Я просто хотел убрать нас подальше от нее. Я также знал, что если я причиню ей боль она заставит меня заплатить за это, отправив Эдди назад. Без меня, у Эдди никого не будет, кто мог бы защитить ее в следующий раз. Я должен держать ее в безопасности.


Я люблю тебя, - прошептала она мне, с глазами полными не пролитых слез.


В последнее время мы часто говорили это друг другу, хотя я думал, что для нее эти слова означают совсем другое. Я был влюблен в Эдди, но она не чувствовала ко мне тоже самое. Она никогда не флиртовала и не пыталась привлечь мое внимание, как делали это другие девочки. И я ничего не мог с этим поделать. В какой то момент из лучшего друга, она стала для меня человеком, с которым я хотел провести вечность. Мы были молоды, но дерьмо с которым мне приходилось сталкиваться, заставило меня очень быстро повзрослеть. Мы оба быстро повзрослели. Я знал, что я чувствую. Эдди владела мной. Она просто не понимала этого.


Я тоже тебя люблю, - ответил я, затем кивнул головой на ступеньки ведущие наверх к нашим комнатам. - Теперь иди. Я справлюсь с ней. Ты оставайся там и запрись.


Эдди в последний раз одарила меня умоляющим взглядом, но я указал на лестницу, твердый в своем решении. Наконец, она развернулась и молча направилась в свою спальню, которая когда-то была небольшим кабинетом моего отца. У нас была еще одна гостевая комната, которую могли отдать Эдди, но моя мама поселила ее в самой маленькой комнате в доме. Я часто думал, было ли это потому, что это комната находилась дальше всего от моей.

Когда за ней закрылась дверь и она заперла ее изнутри, я направился на кухню, чтобы встретиться с моей пьяной и ненормальной матерью.

Волосы моей матери были вымыты и заново уложены. На ней был надет сарафан и туфли на шпильках, пока она что-то перемешивала на плите. Слева от нее на баре стояла еще одна бутылка текилы, а рядом с ней бокал полный ликера. Она пела какую то старую песню, по ее словам это была песня ее и отца. Я знал, сегодняшний вечер будет один из худших.


Что ты готовишь? - спросил я, надеясь, что это сработает и отвлечет ее от отсутствия Эдди.


То что я был дома только напомнит ей об Эдди, и в последнее время она все больше ненавидела Эдди.

Она развернулась. Черная тушь стекавшая по ее лицу не удивила меня. Обычно она плакала, когда пила текилу. Очень много плакала. Курицу и клецки. Малыш любит курицу и клецки, - сказала она улыбаясь.