– Соф, я только что встретился со своей сестрой. Мы провели вместе всего один день. Может, дашь мне хотя бы пару деньков на то, чтобы узнать ее поближе, прежде чем начнешь пинать меня по рабочим вопросам? Я ведь предупреждал тебя, что, когда она приедет, я какое-то время буду недоступен.

София вздохнула и надула губы.

– Ты же знаешь, как я не люблю опоздания. Это важно, Макс. Важнее, чем какая-то чужая женщина, – почти рявкнула она.

Макс застыл.

– София, ты же знаешь, что для меня значит семья. И я не допущу, чтобы ты говорила о моей сестре в таком тоне. Она такая же родственница, как и ты. То, что мы до сих пор ничего не знали о ней, не отменяет этого простого факта.

– Ну-ну, посмотрим, что это за сестра.

– Хочешь проверить ее документы?

Она высоко вскинула брови.

– Может быть. И что ты на это скажешь?

Макс положил руку на ее стол и подался вперед, очутившись практически нос к носу с ней.

– Железно, кузина. Можешь рыть, сколько влезет. Искать там нечего. Но ты не стесняйся. Проверяй. Я знаю, что ты задумала. Я знаю, что ты заодно с другими добиваешься главного приза, а именно этих сорока девяти процентов, но завещание существует. Поговори с юридическим отделом. Проверь все детали. Копай, сколько угодно. Ты не обнаружишь ничего, кроме правды.

Макс свернул схемы, которые София показывала ему, и сунул себе под мышку.

– Я взгляну на это, когда будет время. Когда я не буду занят визитом своей сестры.

На этом он развернулся, положил руку мне на талию и вывел меня из комнаты.

– И что, твоя кузина всегда была такой стервой? – спросила я без всякой злобы в голосе.

Последнее, чего мне хотелось, – это разозлить его после подобного столкновения.

Макс расхохотался и обнял меня за плечи, снова прижимая к своему огромному телу, пока мы шагали по несуразно длинным коридорам. Стыдно признать, но мне искренне нравилась эта близость между мужчиной и женщиной без малейшей примеси сексуальности, которая могла омрачить простые человеческие отношения. С Максвеллом было легко. Это работало на уровне, о существовании которого я бы и не заподозрила, если бы не очутилась здесь. Макс был хорошим парнем, и чем больше времени я проводила с ним, тем больше наслаждалась его обществом. Мне нравилось, что он такой прямой, серьезный, в общем, настоящий мужчина.

Разумеется, стоило мне подумать об этом, как мысли устремились к моему собственному ковбою нашего времени. Мне казалось, что Макс оценил бы его. По сути, между ними было очень много общего. Они оба превыше всего ставили семейные узы и наслаждались простыми вещами, хотя вполне могли позволить себе и куда более изысканные удовольствия. Оба они тяжело работали и, насколько я могу судить, беззаветно любили своих женщин. Воспоминание о руках Уэса, сомкнувшихся вокруг меня по пути в аэропорт, пронеслось сквозь мое подсознание, словно товарняк на полном ходу.


Руки Уэса свободно лежали у меня на талии. Его пальцы описывали восхитительные круги по нежной коже моей спины.

– Я не хочу, чтобы ты уезжала, – прямо сказал он, как будто бы я и так не знала, о чем он думает.

С того момента, как мы признались в своих чувствах, я намного лучше стала понимать его настроения и отгадывать мысли. Может, раньше я блокировала эту сторону наших отношений, не желая такого уровня близости.

– Я вернусь через три недели, и мы будем говорить по телефону каждую ночь.

– Обещаешь?

То, как он это произнес, заставило мое сердце забиться чаще, в бешеном ритме, от которого слабели колени. Я крепко прижалась к его груди. Он издал удовлетворенное ворчание, от которого мне, как правило, хотелось мурлыкать, и я энергично потерлась носом о его рубашку. Я планировала насквозь пропитаться его запахом, чтобы во время перелета в Даллас достаточно было вдохнуть поглубже и почувствовать его рядом.

– Три недели, и я вернусь сюда. Если ты не скажешь, что мы встречаемся где-то еще, я собираюсь вернуться домой.

Каждый раз, когда я называла его особняк в Малибу «домом», лицо Уэса озарялось до нелепого прекрасной улыбкой.

– Обожаю, когда ты говоришь о нашем доме.

Он опустил руки пониже, на мою задницу, и крепко стиснул ее, прижимая меня к своему паху и к наполовину проснувшейся эрекции.

– Я знаю. А еще я вижу, как тебе будет меня не хватать.

Я качнулась навстречу его твердеющему стволу, и Уэс, выдохнув ругательство, запустил пальцы мне в волосы и потянул у самых корней, заставив меня запрокинуть голову. Я была полностью в его власти, и мне нравилась каждая секунда этого плена.


– С тобой рядом так легко, сестренка, – сказал Макс, вырвав меня из воспоминания двухдневной давности.

Я огляделась, чтобы понять, наблюдает ли кто-нибудь за нами. В коридорах было тихо. Из-за каждой двери, мимо которой мы проходили, доносились приглушенные голоса. Чей-то телефонный разговор, микрофон, включенный на слишком большую громкость, шаги человека, расхаживающего по комнате и хлопающего по ладони свернутым журналом. Даже стук компьютерных клавиш звучал необычайно громко, но наблюдателей вокруг явно не было.

Так зачем же он назвал меня своей сестренкой? Может, просто пытался привыкнуть к этому новому для него ласковому обращению? Однако я поняла, пускай и с некоторым опозданием, что мне нравилось слышать это куда больше, чем следовало, а если он продолжит в том же духе, я окончательно забуду, что я вовсе ему не сестра, а просто некто, играющий эту роль. Наемная актриса.

Я немного сбавила пафос, стукнув его по плечу или, скорее, по бицепсу, поскольку Макс был чертовски высоким. Маневрируя по бесконечным коридорам, он вывел меня к столовой. Только это была не обычная столовая, какую вы увидите в фильмах. Нет, здесь располагалось четыре ресторана, тележка с закусками, а также роскошные деревянные столы и сиденья для тех, кто взял свой обед на вынос.

Макс указал на все рестораны по очереди. Итальянская, американская кухня, азиатская и техасско-мексиканская, техано.

– Где хочешь поесть? Они все бесплатные.

– Бесплатные? – поразилась я, одновременно размышляя, чего же мне хочется.

Я приехала в Техас. Было бы упущением хотя бы раз не попробовать техано, так что я ткнула пальцем в заведение с большим перцем чили и сомбреро на вывеске.

– Ага. Наши сотрудники часто работают сменами по двенадцать, а то и по восемнадцать часов. Дьявол, некоторые из них даже остаются на ночь в том, что мы называем бункером, чтобы вздремнуть пару часиков и снова вернуться к работе.

– Зачем ты заставляешь их так вкалывать? – поежилась я.

Он провел меня через ресторан, где обслуживание так и кипело, не считая отсутствия кассы или метрдотеля. Мы уселись за понравившийся нам столик, на котором уже лежало меню.

– Это не специально, но, милая, некоторые из наших проектов требуют чрезвычайно строгого графика. Если проект затянется, это может повлиять на цену нефти. Для нас это потеря времени и денег, а в конечном счете все скажется на рядовых потребителях, каком-нибудь обычном парне, заехавшем заправить машину.

Кивнув, я уселась и взялась за меню.

– Это тяжелая работа, врать не стану, но моему персоналу очень хорошо платят за все связанные с ней неудобства. К примеру, еда в этих ресторанах бесплатная. У нас тут есть собственный детский садик, спортзал, игровая комната, где можно выпустить пар, если давление становится слишком сильным. Черт, да у нас есть даже сад камней, где можно прогуляться и почувствовать связь с природой.

– Ничего себе. Похоже, ты и правда много делаешь для своего персонала.

Он улыбнулся и махнул рукой одному из проходивших мимо официантов.

– Мы пытаемся. Я хочу, чтобы члены моей команды, вне зависимости от занимаемой должности, хорошо работали и знали, что мы ценим их и их труд, понимаешь?

Я кивнула.

– В смысле в теории понимаю, но сама никогда не сталкивалась ни с чем подобным. Ну, до сих пор. Милли хорошо заботится обо мне.

– Милли?

– Ох, извини. Мисс Милан, как она предпочитает называться. Вообще-то она моя тетя.

– С отцовской стороны? – немедленно поинтересовался он.

Вертя в пальцах солонку, я покачала головой.

– Нет. С материнской.

Макс поставил локоть на стол и оперся подбородком о ладонь.

– Расскажи мне о ней.

Будь я в состоянии мыслить здраво, то есть не кружись у меня голова от всей этой новизны вокруг и от того, с какой легкостью мы с Максом нашли общий язык, его интерес показался бы мне немного странным. Действительно, кому интересно слушать о чьей-то чужой тетке?

– Ну, для начала скажу, что своей внешностью я обязана ей и матери.

– Это верно, – ответил он, и я сощурила глаза.

Откуда ему знать, верно это или нет?

Прежде чем я успела спросить, нашу беседу прервала официантка. Оба мы заказали одно и то же: сборную тарелку с тостадо и сырной энчиладой, но Макс добавил еще два тако. Этот парень был размером с сарай. Чтобы насытить его, требовалось немало еды. Вероятно, его жена каждый день с ног сбивалась, чтобы на него наготовить.

– Продолжай. Тетя Милли – сестра твоей матери, и она управляет «Эксклюзивными эскортами». Верно? Так ты и попала в этот бизнес?

– Ага. Мне надо было заработать много денег, и быстро.

– Могу я спросить, почему?

– Я просто не понимаю, почему это тебя волнует, – фыркнула я.

Макс отвернулся, и его щеки медленно порозовели.

– Считай это любопытством. Ты нравишься мне, Миа. Я уже могу сказать, что ты хороший человек, и я хочу, чтобы остаток времени, проведенного тобой здесь, прошел с пользой. По меньшей мере, когда ты отправишься домой, у тебя появится еще один человек, на которого ты сможешь рассчитывать. И мне хотелось бы стать этим человеком.

На протяжении этого путешествия я поняла, что не стоит цинично относиться к таким вещам. Тай по своей природе был точно таким же. Он защищал женщин – всех женщин, и не из какого-то старомодного рыцарства, а потому что ему было не все равно. В Максе тоже чувствовалась эта черта. Я сделала глубокий вдох и решила быть с ним откровенной. Выложить все как есть, и если его мнение обо мне из-за этого изменится, что ж, так тому и быть. Надо было идти на риск в отношениях с людьми, если мне вообще хотелось сохранить какие-то важные для меня отношения в будущем.