– Ха, просто странно, что у тебя такое же имя и день рождения, и что он тебя нашел. Кстати, как он вообще это сделал?

Отличный вопрос, но мне в голову он отчего-то не приходил.

– Не знаю. Но выясню.

– Что еще ты знаешь об этом типе?

Судя по тону Уэса, он собирался провести серьезное расследование. В глубине души это меня одновременно обрадовало и разозлило. Милли уже проверила Макса и сказала, что он безобиден. Супербогат, но волноваться не о чем – и определенно ничего такого, ради чего Уэс должен был затеять расследование.

– Уэс, – начала я грозным тоном, чтобы он сразу понял, что творится у меня на душе. – Послушай, этот парень на самом деле безопасен. Ему тридцать, он ковбой, живет на нормальном ранчо со всеми прибамбасами, которые может позволить себе богач. Его жена, Синди, очень красива и беременна вторым ребенком, сыном, и Макс от этого на седьмом небе от счастья. Их дочери, Изабелле, четыре, и она очень милая девочка. Они совершенно нормальные.

– Тогда зачем нормальной семье нанимать эскорта? Милая, это странно. Ладно, допустим, я понимаю этот фокус с именами, но он мог бы нанять кого угодно, чтобы выдать за свою сестру, особенно, если это затрагивает интересы его компании. Почему тебя? Зачем нанимать ту, у кого то же самое имя и дата рождения?

– Может, оно по-другому пишется, – начала я, но, судя по стону Уэса (обычно он стонал так, вцепляясь себе в волосы), не преуспела.

– Не дергай себя за волосы! – выпалила я.

– Откуда ты знаешь? – рассмеялся он.

– Когда ты раздражен или огорчен, ты всегда дерешь себя за волосы. Но мне нравятся твои волосы, и я хочу любоваться ими до конца своих дней или, по крайней мере, еще лет тридцать, так что перестань их выдергивать! Ты преждевременно облысеешь.

В трубке раздались раскаты громового хохота. Наконец, задыхаясь и не переставая хихикать, Уэс ответил:

– Ладно, ладно. Но, к твоему сведению, у моего отца волосы для его возраста очень даже ничего, так что тебе не о чем беспокоиться.

Когда я представила Уэса через тридцать лет, внутри у меня все растаяло от умиления.

– Не волнуйся за меня, хорошо?

– Невозможно. До тех пор, пока ты не окажешься дома и не будешь спать в кровати рядом со мной, я буду волноваться. Ох, и где, ты говорила, находится это ранчо?

На сей раз рассмеялась я. В мозгу у моего парня явно однопроцессорный движок. Я дала ему адрес и тут же услышала щелканье компьютерных клавиш.

– Ни фига себе, – шепнул Уэс.

– Что? – с внезапной тревогой спросила я.

– Его ранчо в паре шагов от дома моего друга. Точнее, мой друг – жена владельца, но она по полгода живет там. Я был на ее свадьбе на этом ранчо.

– Кто она?

– Аспен Брайт-Рейнольдс.

Я слышала раньше это имя, но не могла вспомнить, как она выглядит.

– Ну, технически говоря, сейчас она Аспен Дженсен. Вышла замуж за Хэнка Дженсена, который в буквальном смысле владеет ранчо по соседству с Каннингемами. Ничего себе. Я встречался с Максвеллом, – удивленно протянул он. – Тебе надо связаться с Аспен, если они сейчас там. Я ей позвоню.

Когда мой парень упомянул о женщине, с которой так близко знаком, зеленоглазая ведьма выглянула из своей норы.

– А откуда ты ее знаешь?

– Она работает в киноиндустрии. Владеет AIR Bright Enterprises. Думаешь, я богат? Солнышко, она на самом верху списка самых богатых бизнес-леди и к тому же еще молода. Может, сейчас ей около тридцати, и недавно она родила дочку. Я знаю, что они при каждом удобном случае навещают ранчо, поскольку Хэнк из разряда ковбоев. Ему нужны большие открытые пространства и все такое. Надо будет ей звякнуть. Договориться о встрече с тобой, если ты согласна.

– Э, ну, может быть. Не знаю. Тебя же здесь не будет, чтобы меня представить. Может получиться странновато.

– Ладно, по-любому я собираюсь выяснить больше о Каннингемах.

– Малыш, ну действительно, Милли уже все это сделала…

– Моя девушка – моя забота, – перебил он меня. – Так мне будет спокойней. Если ты проводишь время вдали от нашего дома и от меня, я должен знать, что ты в безопасности. К тому же мне все это кажется подозрительным. Признай, что хотя бы в этом я прав, Миа?

Говоря откровенно, после фразы «моя девушка – моя забота» все остальное пролетело у меня мимо ушей. Мужчина, заботящийся обо мне настолько, что готов проверить людей, на которых я работаю, – для меня это было новым уровнем любви. Такого со мной прежде никогда не случалось. От одной этой мысли мне хотелось вскочить в самолет, добраться до его особняка в Малибу и прыгнуть на его член. К сожалению, ничего из перечисленного я сделать не могла, поэтому невнятно промычала что-то типа:

– Ага, наверное. Все что угодно, лишь бы ты спокойно спал по ночам, Уэс. Просто не волнуйся за меня. Ладно, я зароюсь в свою копну.

– Зароешься в копну? Они уже начали превращать мою девушку в ковбойку? – захихикал Уэс.

– Люблю тебя, – фыркнула я.

– Пусть тебе приснится рай.

Его голос превратился в горловое рычание, которого так не хватало мне в ту секунду, что я крепче сжала мобильник.

– В смысле твои объятия?

Я ждала до тех пор, пока он не вздохнул.

– Я позвоню тебе завтра.

– Люблю тебя. Береги себя.

Глава четвертая

Максвелл за сорок пять минут довез нас до генерального офиса Cunningham Oil & Gas. Здание было огромным. Оно больше походило на небольшой университет, чем на штаб-квартиру компании. Не знаю, почему, но я ожидала, что окажусь на пыльном ранчо, которое и может назвать своим «офисом» истинный ковбой. Но повсюду, куда бы я ни посмотрела, торчали белые гладкие колонны и поднимались стеклянные стены. Мы проехали сквозь ворота с будкой охранника, и я увидела растущие вокруг здания деревья.

– Ничего себе. Сколько людей здесь работает?

Макс, внимательно следя за тем, куда едет, вырулил через всю стоянку и припарковался на месте у центральных дверей, отмеченном белой табличкой с жирными черными буквами: «Макс Каннингем, генеральный директор».

– Здесь? В этом кампусе примерно двенадцать тысяч сотрудников.

– Кампусе? – хмыкнула я. – Что ж, это подходит. Выглядит как колледж.

– Здесь делается много полезной работы. Но в целом в компании работает около семидесяти пяти тысяч.

– Людей? Матерь божья. И ты отвечаешь за всех них?

Нахмурившись, он качнул своей шляпой.

– Это отнюдь не столь завидная должность, как кажется. Или, скорее, я не позволяю ей стать такой. Идем, я покажу тебе, что здесь и как. Тут есть на что посмотреть.

Я выбралась из машины. Он остановился, держа руку на рукоятке двери.

– Джентльмен открывает дверь даме, – наставительно сказал он.

Это заявление заставило меня инстинктивно подбочениться, воинственно выставив одно бедро вперед.

– Дорогой братец, – шутливо ответила я, примериваясь, как звучит это обращение, – я не твоя дама сердца. Я твоя сестра.

Он ухмыльнулся, и в то же время на его лице мелькнуло выражение странного умиротворения.

– Так и есть, золотце. Идем, есть люди, которым очень любопытно встретиться с моей единственной блудной сестрой.

Макс согнул руку, я взяла его под локоть и подняла солнечные очки на лоб.

– Твой папа построил все это? – спросила я, оглядев весь кампус или, по крайней мере, ту его часть, которая просматривалась с парковки.

Макс покачал головой.

– Нет, нет. Компанию основал в незапамятные времена еще мой дедушка – настоящий ковбой старого Запада в стиле Джона Уэйна. Затем она разрасталась от поколения к поколению. А теперь, – тут он сделал широкий жест рукой, как бы демонстрируя весь гигантский масштаб своих владений, – она действительно грандиозна. С самого детства мне всегда хотелось хозяйничать на своем ранчо и работать в этой компании. Я всегда был для отца правой рукой, но теперь, когда его не стало, пришлось взять бразды правления в свои руки.

Он сжал губы и помрачнел.

Я погладила его по плечу и по руке.

– Эй, сожалею о твоем отце. Если он был хоть немного похож на тебя, о нем, вероятно, скорбит множество людей.

– Да, думаю, ты права. Хотя почему все эти годы он не говорил мне, что у меня есть сестра, я понять не могу.

– Значит, твоя мама вышла замуж во второй раз?

Он фыркнул и распахнул широкую стеклянную дверь.

– Моя мать никогда не выходила замуж за отца, не то чтобы он не пытался ее уговорить. Папа рассказывал, что просил ее руки много раз, пока они жили вместе. И даже требовал, когда на свет появился я. Вместо этого она просто взяла и исчезла. Оставила альбом с моими младенческими фотографиями, несколько снимков с ней и отцом и все. Больше мы не получали от нее никаких известий. По крайней мере, так сказал мне отец.

Он напряг плечи и сжал зубы. Явно разговоры о матери не были его любимой темой.

Положив руку мне на талию, он завел меня в кабину лифта. Мы поднялись на пять этажей, до самого верха. Хотя в компании и работало множество людей, головное здание было не особо высоким. Но я предположила, что, если основатели компании хотели сохранить обаяние этих мест, вряд ли им понравились бы торчащие в небо и заслоняющие солнце громады.

– Привет, Диана. Как дела? – спросил Макс у крошечной женщины, сидящей за столом перед двустворчатыми дверьми.

Ее седые волосы были собраны на затылке в строгий узел. На самом кончике носа красовалась пара розовых очков. Женщина широко улыбнулась и протянула Максу руку. Макс взял ее, наклонился и поцеловал, а затем похлопал по тыльной части ладони. Эта женщина вполне годилась ему в бабушки, но в ее глазах светился такой острый интеллект, что сразу становилось ясно: палец в рот ей не клади.

– А кто эта милая девушка?

Она окинула меня взглядом, оценивая фигуру или по меньшей мере выбор одежды. Это откровенное внимание не показалось мне грубым или неприятным, скорей, просто проявлением любопытства.