Шарлотта Армстронг - Лучезарно-голубое

– Вы уверены в этом, Симс? – живо спросил Барт. – Вы нас не разыгрываете?

– Не разыгрываю, – утомленно ответил Джонни. – Спросите Чарльза Копленда из Сан-Франциско. Это поверенный Эмили. Или Клинтона Макколи, который еще жив и страдает…

Лицо Нэн не изменилось. «Мы потеряли ее, – с болью подумал Джонни. – Она потеряна для Эмили, которая доверилась мне. Потеряна для Макколи, который тоже доверился мне».

– Дочка Кристи? – переспросила старуха. – Значит, она дочь дочери моей дочери! – Она просияла от восторга и обрадовалась, как ребенок. – Моя дорогая!

– Вы – моя прабабушка? – робко спросила Нэн. – А вы – мой дядя Барт?

– Дик, и давно ты об этом знаешь? – поинтересовался Барт.

– Я догадался обо всем только сегодня, – ответил Дик.

Нэн прижалась к нему.

– Теперь-то мы поняли…

– Что же вы поняли? – резко спросила Дороти.

– Почему мы полюбили друг друга так внезапно и так… так сильно. – Нэн раскраснелась от смущения. – Это потому, что мы уже знали друг друга много лет тому назад. Дик знал меня, когда я была еще трехлетним ребенком и обожала его. В наших сердцах сохранилась память об этой давней привязанности. – Джонни стало плохо от таких слов. – Мы не состоим в родстве, – продолжала Нэн, – но у нас общий дом. И мы это сразу почувствовали.

Дик обнял Нэн за талию.

У Джонни сжалось сердце и стало тяжело на душе. Теперь он понимал, что выбрал не то оружие. Все свое время он тратил на поиски и проверку мелочей: алиби, булавок. Он искал доказательства. А Дик Барти потратил это время на куда более важные вещи. Дик первым завладел умом и сердцем Нэн и позаботился о ее душевном состоянии. Он ослабил остроту заявления, сделанного Джонни, внушил свою точку зрения на факты, изменил их, сделал их неотъемлемой частью мечтаний Нэн.

«Идиот, идиот», – ругал себя Джонни. Дик сумел сделать так, что даже предположение о том, что он – убийца, уже не внушало ужаса. Нэн казалась успокоенной и вполне удовлетворенной. Что он мог этому противопоставить? Набор незначительных фактов: машину Дика, замеченную на верхней дороге, обман девушки, мужчину, читавшего книгу при включенном свете. Все это сейчас не срабатывало.

«Помоги мне Бог, – подумал Джонни, – если я и впредь буду полагаться на логику!»

И все же он должен был достучаться до Нэн.

– Твой родной отец думает, что это Дик убил твою мать, – решительно сказал Джонни. – Твой отец жив, Нэн. Разве ты не хочешь увидеться с ним?

– Конечно, хочу, – спокойно ответила Нэн. – В свое время.

– В свое время! – взорвалась Дороти. – Да что с тобой происходит?

– Просто завтра я выхожу замуж, – терпеливо объяснила Нэн.

– Но это же невозможно, – разозлился Джонни. – Нэн, послушай же меня! Твой отец любил тебя, любил всю твою жизнь…

– Я не помню его, – произнесла Нэн. – Я не видела его с тех пор, как помню себя…

– …так сильно любил тебя, что сделал все, чтобы ты не видела его и не помнила о нем. Он пожертвовал…

– Но Дик не убивал Кристи, – решительно произнесла Нэн. – И я не знала, что мой отец в тюрьме. Я же не виновата в том, что ничего не знала. Я не знаю, убил ли он мою мать. Он говорит, что нет. Мне… мне очень жаль. Я только знаю, что Дик никого не убивал, что он любит меня, где бы и кем бы ни был мой отец.

– Из-за тебя твой отец заболел, – закричал Джонни. – Он испытывает страшные душевные мучения.

Честные глаза Нэн посмотрели на Джонни.

– Но ему нет нужды так страдать, – объяснила она. – Неужели ты не понимаешь? Мне очень жаль, что он заболел, и мне больно оттого, что он так думает. Но это же не наша с Диком вина.

Все находившиеся в комнате внимательно следили за происходящим, исключение составляла только старуха, которая бесшумно шевелила губами.

Наконец Дороти спросила:

– Нэн, неужели тебя все это совершенно не интересует?

– Меня интересует только правда, – решительно заявила Нэн, гордо подняв голову.

– Правда заключается в том, – спокойно заметил Джонни, – что твой отец прав.

Теперь Дик отстранил Нэн и поднялся с кресла.

– Повторите, что вы сказали?

– Охотно, – согласился Джонни. – Макколи прав. Это вы убили Кристи.

Дик напрягся, приготовясь нанести удар. Неожиданно между ними возник Барт.

– Успокойся! – Потом он обратился к Джонни: – Почему вы позволяете себе говорить подобные вещи?

– Во-первых, – ответил Джонни, – алиби, которое подтвердила Бланш, фальшивое. В полночь его там не было.

– И отсюда следует, что я был здесь и убил Кристи? – спросил Дик с угрожающими нотками в голосе. – Потому что вас это устраивает?

Нэн вскочила.

– Дик, пожалуйста! Джонни, пожалуйста! – Она заломила руки. – Джонни, я прошу, послушай меня и поверь! Что бы ни случилось, я никогда, никогда не выйду за тебя замуж.

Джонни посмотрел на нее. Как она была молода! Он был готов простить ее, если бы это сделало ее хоть чуть-чуть счастливее.

– Я знаю это, – серьезно сказал он.

Обеими руками Дик осторожно усадил Нэн на кожаную скамеечку. Барт не обратил на нее никакого внимания.

– Вы располагаете еще чем-нибудь, чтобы утверждать виновность Дика?

– Да, например, сегодня утром он был бы рад, если бы я взлетел на воздух! – воскликнул Джонни.

– Я бы взлетел на воздух вместе с вами! – остановил его Дик. – Мне кажется, Симс, вы не понимаете того, что происходит. Завтра я женюсь. Потом мы уезжаем в свадебное путешествие. У меня есть более важные дела, чем спорить тут с вами о том, что произошло семнадцать лет назад. – Дик возвышался над всеми, огромный, опасный, умный. – Неужели вы всерьез полагаете, что мы отложим свадьбу? – с издевкой спросил он. – Отложим из-за того, что вы считаете меня злодеем? Конечно, в ваших глазах, Симс, я настоящий злодей: ведь я увел вашу девушку. Вот в чем причина и сущность ваших переживаний!

– Ох, Джонни, ну почему ты такой злой, – взмолилась Нэн. Она верила всему, что говорил Дик.

Старуха заерзала в своем кресле.

– Бланш, пойди и принеси портрет Кристи.

Бланш изумленно встала:

– Может быть, мама, лучше увезти вас отсюда?

– Нет, нет, – ответила старуха, – ни в коем случае. Я хочу, чтобы девочка посмотрела на портрет своей матери.

– О да, прошу вас, – выдохнула Нэн, – прабабушка!

Барт взял Джонни за рукав и сказал:

– Вы не смогли ничего доказать, Симс.

– Ну, хватит об этом, – жалобно пробормотала Бланш и пошла в холл.

Дороти стояла, скрестив руки на груди и опустив голову.

– Еще одно слово об этом убийстве, Симс, – пригрозил Дик, – и я выкину вас из этого дома. Вы нас очень обяжете, если оставите нашу семью в покое.

Джонни поспешно сказал:

– Старый мистер Барти каждый год посылал Эмили пять тысяч долларов на воспитание ребенка. – На лице Барта появилось выражение интереса. – Мистер Копленд положил эти деньги под процент. Деньги, которыми ты, Нэн, владеешь, это деньги Барти.

Нэн посмотрела на Дика и улыбнулась.

– Да послушай же меня, – взмолился Джонни. – Дик знал, что ты богатая наследница. Ему нужны были деньги, чтобы выкупить часть семейного дела. Он хочет владеть им.

– Конечно, он хочет купить часть дела и стать партнером Барта. Ведь это же семейное дело, – спокойно ответила Нэн. – И это замечательно!

Барт прищурил глаза:

– Значит, деньги Нэн – это деньги моего отца?

– Да, – подтвердил Джонни. – Вы можете проверить. Спросите Копленда. А теперь ответьте, почему Дик сам повез последнее письмо деда в Сан-Франциско?

– Потому что меня попросили об этом, – ответил Дик. – И, кажется, вы не поняли, что я сказал…

Барт снова встал между ними. В этот момент в комнату торопливо вошла Бланш с небольшой картиной в руках. Это был портрет женщины.

– Это Кристи, ее рисовал Натаниэль, – сказала Бланш, обеспокоенно скользя взглядом по лицам.

Дороти медленно поднялась и посмотрела на портрет. Джонни тоже взглянул на него. Смеющееся юное лицо. Чуть высоковатые скулы. Светло-коричневые волосы, волнами убегающие с чистого лба. Блестящие голубые глаза. Нежные брови. У Джонни перехватило дыхание. Не приходилось сомневаться в том, что все думали о Натаниэле Барти и его картинах. Этот человек был бесспорно талантлив. Он жил среди тех, кто был неспособен понять его.

– Дайте мне, – приказала старуха. – Детка, подойди, посмотри на портрет своей матери. Правда, она такая хорошенькая и милая?

Нэн поднялась со своего места.

Джонни хрипло проговорил:

– Ее убили на том самом месте, где ты стоишь, Нэн.

На глазах у Нэн заблестели слезы:

– Джонни! Не будь таким ужасным! Уходи! – Потом она опустилась на колени около старухи и сказала: – Она была очень красивой.

– Нэн, Дику нужны твои деньги, – громко произнес Джонни. У него было такое ощущение, что он кричит в пустоту. Нэн стояла на коленях спиной к нему. Она даже не повернула головы.

– Уйди с дороги, Барт, – прорычал Дик.

– В моем доме ты не посмеешь никого ударить, – остановил его Барт – Симс, вам лучше уйти.

– Все это уже не имеет значения, Джонни, – послышался голос Дороти. Джонни посмотрел на нее. – Завтра свадьба, – спокойно продолжала она. – Уже ничего не поделаешь.

Джонни повернулся, вышел из кабинета и пошел по красному ковру холла. Барт следовал за ним. Потом он обогнал Джонни и открыл перед ним входную дверь.

– Мне очень жаль, – сказал он на прощание.

– Чего? – с горечью спросил Джонни. – Того, что убийство сошло ему с рук?

Их глаза встретились, и Джонни заметил, что Барт встревожен.

– До свидания, – сказал Джонни.

– До свидания.

Дверь закрылась. Джонни стоял на крыльце. Машины у него не было. Он быстро пошел по аллее между деревьями. Перед ним лежала зеленеющая пустынная равнина.

Телефон в комнате Джонни зазвонил в половине десятого утра. Была пятница.