вольна делать все, что взбредет в голову, все, что пожелаешь, до моего возвращения.

- Спасибо, господин; ты будешь очень доволен Аешей в тот день, когда позволишь ей заботить-

ся о тебе.

***

- Если Вы хотите поговорить с Ботелем, сейчас, может быть, самый подходящий момент.

- Разве?

- Полагаю, встреча необходима, если Вы оставите за собой часть залежи. Взгляните-ка туда, он

идет…

Реверендо Вильямс Джонсон стоит под навесом на крыльце простого деревянного дома,

пристроенного к церкви и являющегося его жилищем. Рукой он указывает на проходящего мимо чело-

века, свернувшего в узкий переулочек между таверной и различными несуразными лавчонками.

- Сейчас он направляется в таверну?

- Пока еще нет. Он только что вышел из своего дома. Сейчас он пару часов будет в консульта-

ции.

- Консультации?..

- Доктор Ботель – врач, и в этих краях достаточно неимущих, на которых он практиковался, хо-

тя, при его образе действия, это не принесло ему прибыль.

- Но это же абсурдно!..

- В эти часы он, обычно, трезв. Около одиннадцати он направится по дороге к таверне, и с этих

пор с ним нельзя говорить… Хотя последнее, что он, обычно, теряет это – его профессиональное

16

чутье. Он спас несколько жизней, даже будучи в худшем состоянии.

- Немыслимо!

- Я рассказал все это, потому что хотел, чтобы Вы дали себе отчет в том, какие это места, преж-

де чем принять решение относительно Вашего здешнего имущества.

- Не тревожьтесь, Реверендо; я знаю то, что хотите Вы, а также знаю то, чего желаю я, и что я

это сделаю. А сейчас я поговорю с Ботелем. Надеюсь, этим вечером поплывет мимо, спускаясь по

реке, пирога, которая привезла меня сюда. Именно на ней я думаю уплыть.

- Я посоветовал бы Вам при разговоре с Ботелем терпение и сдержанность.

- И они у меня будут.

- Я должен обратить Ваше внимание на одно забавное обстоятельство. У этого человека нет

сердца; он обкрадывает и обманывает местных жителей, заставляя их работать хуже рабов, чем прояв-

ляет ненависть к человечеству. Но он имеет обыкновение держать слово, данное белому человеку. Вы

можете доверять его слову, если он его дает.

- Спасибо за эту информацию. До встречи, Реверендо.

***

- Добрый день.

- Ох, черт побери!

Хайме Ботель едва лишь успел водрузить на вешалку свое поношенное охотничье сомбреро,

пинками раздвигая расшатанные стулья, в этой узенькой и низкой комнатушке, служившей в его

консультации приемной и кабинетом, когда его застал врасплох приход Деметрио де Сан Тельмо.

Запах перегара, похоже, полностью выветрился, но его не менее порочную краснощекую физиономию

оттеняла двухдневная щетина.

- Мне необходимо поговорить с Вами, доктор Ботель. Я – Деметрио де Сан Тельмо; не знаю,

вспомните ли Вы, что три дня назад мы разговаривали, я спрашивал адрес моего брата.

- Вы рассказали мне, что случилось, я внимательно выслушал, но в Порто Нуэво мы не имеем

привычки заботиться о тех, кто сует нос не в свое дело, кто приходит и уходит… Мы здесь разнуздан-

ные, грубые и никто из нас не имеет обыкновения делать ничего хорошего просто так. Не хотите ли

присесть?..

- Сидя, мы поговорим более спокойно. Не знаю, припомните ли Вы, что по воле моего брата мы

– компаньоны.

- Да уж… Мне это не нравится, я – довольно прямодушен. Мне кровь в голову ударила, когда

этот глупец Рикардо сказал, что хотел записать свою часть залежи на Ваше имя. Мы так и сделали, по-

тому что я дал ему слово оформить все так, как он хотел, когда он отдал мне документы. Полагаю, Вы

пришли сказать мне, что продадите свою часть банку.

- Ошибаетесь, доктор Ботель.

- В таком случае, какому-то частному лицу?

- Никому. Мы будем разрабатывать жилу.

- Вы?..

- В данный момент только Вы, поскольку я уезжаю. Я подумал, что Вы можете заняться разра-

боткой, выяснить издержки помимо той суммы, которую Вы посчитали уместной за собственный

труд, и затем отдать мне половину прибыли.

- Будете ли Вы способны вести дела здесь?

- Если Вы даете мне слово делать все на совесть, думаю, это будет самый лучший способ управ-

ления, какой мы можем принять, по крайней мере на время…

- Естественно, что слово я даю, но подождите… подождите… Вы изложите на бумаге то, что

только что сказали? Подпишете договор?..

- Да, не чувствую никакого рода препятствий.

- И куда я должен отправлять Вашу долю?..

- Вы можете доверить ее Реверендо Джонсону.

17

- Вы ему очень доверяете!..

- Я доверяю и ему, и Вам, Ботель. Любому человеку можно доверять.

- В конце концов, Вы правы… Да какого черта! Из-за этих проклятых баб, как всегда, из-за них

он остался один, преданный и обманутый. Хорошо еще, что Вы из таких, как я, не такой глупый, как

Рикардо!.. Бедняга, глупец, который позволил обмануть себя.

- Доктор Ботель…

- Не возмущайтесь! Я его ценил. Ничего больше я так не желал, как увидеть эту барышню из его

рассказа, эту шлюху здесь, в Порто Нуэво, на расстоянии вытянутой руки. Гнусное бабье!.. Они вы-

творяют с нами, что хотят, и, в конце концов, всегда берут верх и губят.

- Но не в этот раз, Ботель… Я поклялся в этом на могиле брата!...

Деметрио де Сан Тельмо произнес это твердо, рывком поднявшись, под взглядом Ботеля,

исполненным удивления. Глаза врача, полные любопытства, словно бы докучают ему, и тотчас же, будто боясь сказать лишнее, Деметрио подбирает пробковый шлем, брошенный на стуле у входа.

- Полагаю, что Вы знакомы с каким-либо адвокатом, или нотариусом.

- С четырьмя. Частенько они слетаются, словно мухи на мед. То, что мы без опаски и без устали

извлекаем из земли представляет для них лакомый кусок! До недавних пор нужно было спускаться до

Куйабы, чтобы нотариально оформить что-либо, теперь же это совсем нетрудно.

- Если Вам угодно заняться деталями договора, то я буду Вам признателен.

- Я распоряжусь составить его сию минуту. В три я жду Вас в таверне, чтобы подписать его.

Мне не по душе входить в дом Реверендо Вильямса Джонсона, а ему еще меньше понравилось бы

увидеть меня там.

- В таком случае до трех.

- Буду ждать… Простите за нескромный вопрос… Вы отправляетесь в Рио-де-Жанейро из-за

чего-то, что связано с Рикардо?..

- Я еду туда только по личному делу. Если Вы что-то хотите…

- В этих городах – ничего. Я не затеряюсь снова среди их улиц; там я задохнулся бы, мне не хва-

тило бы воздуха, чтобы дышать. Большую пользу принес ему его Рио-де Жанейро. И меня там ничто

не интересует.

***

Пирога, везущая Деметрио де Сан Тельмо, теперь плывет вниз по реке, и кажется, что гребцы

не прикладывают ни малейшего усилия, двигая ее вперед. Лодка, разрезая зеленоватую воду, скользит

устойчиво и уверенно, словно знает, куда плывет. Тот же самый индеец из племени тупи, владелец

лодки, лишь задает время от времени ритм, с которым должны погружаться в воду широкие лопасти

весел, оставляя берега позади. Он украдкой поглядывает на белого человека, сидящего поблизости на

самом дне пироги, рассматривая его. Человек этот кажется очень усталым, очень бледным и очень

унылым, точно за эти три дня прошел год. Он разглядывает маленький кожаный чемоданчик, поло-

женный в ногах, словно самое ценное сокровище из его вещей.

- Ты недолго оставался в Порто Нуэво, патрон… Я не думал снова так быстро увидеть тебя… С

теми, кто остается там, я больше почти никогда не вижусь. Ты быстро наткнулся на золото, правда?

Сейчас этот белый человек не отвечает, сжав губы; мысли его далеко отсюда, да и самого его

словно бы и нет здесь. Теперь он должен будет бороться с течением, более стремительным, чем у реки

Куйабы. Бороться, быть может, против целого света; вырвать эту утонченную, изнеженную женщину

из обычной жизни, чтобы уничтожить ее, растоптать ее душу и вновь подняться вверх по этим самым

водам, везя ее, как трофей… Но возможно ли все это?.. А разве не мечтал он, не грезил во сне о том, как осуществит свой план, сделав для этого все, даже невозможное?..

- Если ты спешишь, мы можем грести всю ночь. Люди полны сил…

- Да. Я спешу… Я оплачу тебе эту поездку вдвойне, если завтра мы будем в Куйабе.

- Я заменю гребцов на рассвете и мы продолжим плыть, если только ты тоже не захочешь от-

дохнуть.

- Нет. Не будем тратить время на отдых. Хотел бы я быть уже в Рио-де- Жанейро.

18

- Ты направляешься туда?..

- Туда.

Вздохнув, он полуприкрыл веки, и, словно по его желанию, перед глазами возникает образ го-

рода в ту светлую и праздничную майскую ночь. Светящуюся, счастливую, живую и чувственную, словно женщина в бальном платье.

***

Праздник в особняке семьи Кастело Бранко, один из многих, которые дон Теодоро пожелал ор-