— Помоги мне, дурак!

Коннор остановил человека простым отрицательным движением головы и легким взмахом руки.

Видя, что его помощник пятится, выставляя перед собой открытые ладони, сэр Роберт выхватил из кармана сюртука маленький нож и с яростным воплем бросился на Коннора. Он широко размахнулся, так что Коннору не составило труда увернуться, выбить нож из его пальцев и нанести барону еще один удар. Так же легко было уклониться от кулака сэра Роберта, а затем шагнуть вперед и нанести барону третий сильный удар в живот.

Когда сэр Роберт захрипел и согнулся вдвое, Коннор схватил его за горло и снова ударил сверху вниз.

Не было никакого удовольствия в том, чтобы бить человека по затылку, но он испытал несомненное удовлетворение, слыша при следующем ударе хруст ломающегося носа.

Сэр Роберт свалился наземь стонущей окровавленной грудой.

Коннор с трудом поборол желание нагнуться и бить его кулаками, пока стоны не прекратятся. Или пока образ синяка на лице Аделаиды не изгладится из его памяти.

Вместо этого он пинком отшвырнул нож, отправив его по булыжникам прямо к коленям сэра Роберта.

— Хочешь попробовать еще раз? — издевательски осведомился он.

Коннор надеялся, что сэр Роберт проглотит наживку. Ничто не доставило бы ему большего наслаждения, чем заполучить предлог нарушить свое обещание.

Стоны сэра Роберта стихли. Пальцы сомкнулись на рукоятке ножа, и он с трудом встал на колени.

— Тебя повесят за это, — прохрипел он.

— Простолюдинов не вешают за драку с вашим типом. Только убивают. А я пальцем тебя не тронул. — Легким взмахом руки Коннор сбил пыль со своего сюртука. — Я провел ночь дома со стаканчиком бренди.

— У меня есть свидетель! — рявкнул сэр Роберт.

Голос его снова обрел силу.

— Неужели? — Вынув из кармана соверен, Коннор бросил его слуге сэра Роберта. — Что ты здесь видел?

Грэм Сефтон поймал монету в воздухе и, наморщив лоб, внимательно ее рассмотрел.

— Это неправильно. Нехорошо человеку сообщать, что он знает, за какую-то монету. Правду нужно говорить ради нее самой. — Он бросил монету обратно Коннору. — И говорю вам, было очень дурно, несправедливо, когда двое этих разбойников напали на моего хозяина. Двое их было, и старший был здоровенным парнем. Лет, наверное, десяти.

— Вы... Вы двое... — Сэр Роберт злобно уставился на Грэма, лицо его побагровело, как кровь, залившая рот и подбородок. — Ты, грязный предатель! Мне не стоило нанимать на службу подобного типа!

— Да, — согласился Грэм, вежливо кивая, — не стоило. Я мог бы сбежать с вашим серебром... Или перерезать вам горло во сне. — Он склонил голову набок. — По правде говоря, мне приходило в голову то и другое.

— За горло его возьму я, — мягко вмешался в разговор Коннор. — Это мою невесту он посмел ударить.

— Мисс Уорд? — Сэр Роберт запрокинул голову и засмеялся коротким хриплым смешком. — Так вот в чем все дело! Мисс Уорд? О Господи, это бесподобно! Ты думаешь, что выиграл? Считаешь, что нанес мне ужасный удар? Ты добился только того, что набросил петлю себе на шею.

Тыльной стороной ладони он вытер кровь, текущую из носа, и постарался встать на ноги.

— Я никогда не хотел эту сучку. Я бы не бросил на нее второго взгляда, если б не ты. Бедный мистер Брайс, — почти пропел он. — Несправедливо осужденный. Запертый в тюрьму без всякой вины. Обреченный проводить каждую субботу, томясь по мгновенному проблеску своей прекрасной девы. Боже! Как трагично! Как романтично! — Его быстро опухавшие губы раздвинулись в мерзкой усмешке. — Какое удовольствие украсть ее из-под самого твоего носа.

Коннор постарался никак не прореагировать. Ему хотелось верить, что сэр Роберт говорит это из-за своей уязвленной гордости... из мстительной вредности... но верить в это не мог.

Проклятие и еще раз проклятие! Это он сам привлек внимание сэра Роберта к Аделаиде.

— А еще большее удовольствие любоваться тем, как ты потерпел неудачу, — отозвался Коннор с притворным спокойствием.

— Она еще будет моей! — визгливо вскричал сэр Роберт. Из глаз его исчез всякий юмор. — Я возьму ее, когда ты ей надоешь. Когда она захочет настоящего мужчину, а не незаконнорожденного мальчишку. Тогда-то ты узнаешь. Узнаешь, каково это!

— Что каково?

— Когда тобой пренебрегают! — Роберт почти вопил, голос с трудом вырывался из его горла. — Каково это быть вторым! Когда вся твоя жизнь загублена... — Он сделал большой вдох, потом другой, явно стараясь успокоиться. Потом направил нож на Коннора. — И все из-за шлюхи!

Коннор почти физически ощущал ненависть, волнами исходившую из барона. Она окутывала его кожу, проникала во все поры. Он оскалился и угрожающе шагнул вперед.

— Подойди хоть на милю к мисс Уорд, и я вырежу тебе сердце этим ножом!

— Забирай ее себе! — выплюнул сэр Роберт. — Пока!

С этими словами он повернулся и, пошатываясь, направился к конюшне.

Коннор смотрел ему вслед, когда Грэм подошел к нему и испустил долгий тихий свист.

— Совсем свихнулся.

— Нет, — потер себя ладонью по щеке Коннор. — Но достаточно обезумел, чтобы стать опасным.

— Он сейчас прогнал из дома всех слуг.

Коннор кивнул.

— Знаешь, кому из них можно доверять?

— Всех не знаю, но двое или трое из них будут счастливы найти другую службу.

— У них она есть. В Эшбери-Холле.

— Вы все равно намерены жениться?

— Да, — без колебания ответил Коннор.

— Вы хороший человек.

Он был не особенно хорошим. Был он и эгоистом, и жадным, и собственником. Ему было жаль, что сэр Роберт даже не воображал, будто влюблен в Аделаиду... его бесконечно злило, что он стал причиной преследования Аделаиды бароном. Но ничто из перечисленного не меняло самого главного факта: он, Коннор, хотел Аделаиду, и теперь она принадлежала ему. И всегда будет ему принадлежать... Значение имело только это.

Грэм шмыгнул носом и вздернул подбородок.

— Коннор?

— Хм-м-м.

— Могу я получить обратно свой соверен?


Глава 16

Коннор навестил Аделаиду на следующее утро. Он не упомянул, куда отправился накануне вечером, а Аделаида и не спрашивала, мечтая оставить неприятные события в прошлом.

Это вовсе не означало, что она готова простить сэра Роберта за его поступки, но и не собиралась забыть унижение, которое претерпела из-за Коннора. Она просто не видела никакого смысла копить гнев, когда столько дел требовало ее времени и внимания.

Например, свадебные планы занимали необычайно много времени и энергии. Впрочем, это обстоятельство она приписывала чрезвычайному упрямству Коннора.

Ему хотелось все сделать быстро. Она предпочитала неторопливое церковное оглашение. Он предложил компромисс: купить специальную лицензию, то есть разрешение на брак без оглашения в церкви. Аделаида обозвала это непростительной тратой денег и отказалась признавать истинную причину оттягивания свадьбы. Никакая невеста, даже самая практичная, не захочет омрачить память о дне своего бракосочетания огромным синяком чуть не в половину лица.

Чтобы отвлечь его от этого спора, она начала другой. Ей хотелось совсем маленькой церемонии. Он хотел нечто грандиозное.

Она думала надеть простое муслиновое платье. Он предложил оплатить наряд из тончайшего шелка.

Она напомнила ему, что истинная леди не принимает в подарок от джентльмена предметы одежды.

Даже от жениха.

Он предложил передать ей пятнадцать тысяч фунтов заранее, чтобы она могла сама купить себе все, что нужно.

— Она принимает это.

Такой мгновенный ответ последовал от Изабеллы, развлекавшей Джорджа игрой в перетягушки, одновременно наблюдая последние полчаса за спорами сестры и Коннора, сидевших у круглого обеденного стола. Надо сказать, что занятие это ее весьма развлекало.

— Вот как? — осведомилась Аделаида.

Вообще-то она приняла бы это, если бы ей дали такую возможность.

— Да, — повернулась к ней Изабелла, в глазах которой плясали искорки лукавства и азарта. — И я готова нести полную ответственность за это решение.

— Самоотверженное существо, — одобрительно пробормотал Коннор.

— Жуки! — Бросив на пол игрушку, Джордж побежал к Коннору. — Жуки! Жуки!

— Посмотри, что я тебе принес.

Коннор вытащил из кармана чистый носовой платок, положил его на стол и, развернув, продемонстрировал Джорджу его содержимое.

— Бисквиты! — Джордж выхватил одно лакомство из-под руки Коннора и показал Аделаиде, чтобы та тоже полюбовалась. — Бисквиты!

— Несомненно. Но выглядит, как имбирный пряник. — Из платка появилось еще три. Джордж отправился на стульчик у стенки, а Аделаида улыбнулась Коннору. — Вы очень добры, что вспомнили о нем.

— Вовсе нет. Я не был уверен, что ему понравятся имбирные пряники, но подумал...

Он замолчал, потому что Джордж выдвинул стул, который уперся в ногу Коннора. Затем, зажав пряник в зубах, малыш вскарабкался по стулу к Коннору на колени. Забравшись, он угнездился спиной к груди Коннора и занялся поглощением своего крошащегося лакомства.

Коннор замер и посмотрел поверх макушки Джорджа на Аделаиду.

— А он... Это безопасно?

Сдавленный смешок раздался со стороны Изабеллы. Аделаида постаралась выглядеть невозмутимой.

— Да. Маленькие дети часто любят посидеть на чьих-то коленях и выходят из этого приключения целыми и невредимыми.

— Что ж... Хорошо, если так... — Впрочем, в голосе его прозвучало сомнение. Он положил руки на плечики Джорджа, словно опасаясь, что мальчик может без предупреждения скатиться на пол. Затем, видимо, передумав, положил руки на стол, так что малыш оказался зажат, как в ловушке. — Вот теперь хорошо.