— Ну-ну, достаточно, — успокаивала ее Шарлотта, сдерживая слезы. — Я ужасно грязная, и мне не терпится приступить к завтраку.

Изабелла шмыгнула носом и, отступив назад, внимательно осмотрела свою гувернантку.

— Правда, — с усмешкой согласилась она. — Если вы увидите себя в зеркале, вам не захочется садиться к столу в таком виде.

— Я уже послала за Джесси, как только увидела, как вы крадетесь через площадь, — сказала вошедшая Кейт.

Шарлотта только кинула на леди Рис покорный взгляд и тут же вышла, чтобы привести себя в порядок.

Она наскоро умылась, переоделась в свежее платье, тщательно расчесала волосы и завязала их сзади, после чего, чувствуя себя намного лучше, присоединилась к обществу. Убедившись, что о Бене тоже позаботились, она села за стол и принялась за сытный завтрак под заинтересованными взглядами присутствующих.

— Ну, что теперь? — спросила она, откинувшись на спинку стула и отпивая кофе, наслаждаясь сытостью впервые за это время, показавшееся ей вечностью.

— Не пойти ли вам сначала выспаться? — спросила леди Рис.

Шарлотта старалась не смотреть на Бена, полагая, что он смущен не меньше ее.

— Пока нет. В этой истории мне слишком многое непонятно, чтобы я могла уснуть, — осторожно ответила она.

— Действительно, — подтвердил Бен, выразительно поглядев на своего отца.

— С чего же начать? — задумался лорд Пемберли.

— С начала, — ободряюще улыбнулась ему Шарлотта.

— Да вы уже, наверное, знаете эту историю.

— Только частично, и я никуда не тороплюсь.

— Ну что ж. Так вот, давным-давно, когда я был молодым и глупым, я очень полюбил одну девушку. Я не решался жениться на ней, а она была красивой, доброй и очень преданной. Зная, что отец лишит меня наследства, если я женюсь на ней, и нам придется голодать, она осталась со мной. Я содержал ее, как королеву, и думал, что этого достаточно. Я был юным глупцом и даже считал свое поведение благородным, так как отказался жениться на какой-либо другой девушке, если мне нельзя жениться на моей любимой. Однако у отца были другие виды на меня, и, когда я в очередной раз отправился в Лондон, он велел меня похитить, затем меня пичкали наркотиками и морили голодом, пока не сломили настолько, что я покорно делал все, что он мне приказывал. К сожалению, он велел мне жениться на женщине, которую считал подходящей для меня парой. Я до сих пор ничего не помню, но, вероятно, я все-таки женился в присутствии свидетелей… — Лорд Пемберли замолчал, как будто только вчера проснулся и нашел себя женатым на незнакомке. — Жалкая история, не так ли — взрослого человека силой женили, как героиню какой-нибудь мелодрамы? — спросил он Шарлотту, очевидно не в силах встретиться взглядом с сыном.

— Если бы не вы, семь лет назад меня постигла бы такая же судьба. Так что вы хоть меня спасли, сэр, если не смогли спасти самого себя, — мягко сказала она ему.

— Когда ваш дед предложил устроить брак между вами и Белдастоу, я согласился, надеясь, что он позаимствует у вас смелость и принципы, которые у него явно отсутствовали, что ваш характер поможет ему стать более мужественным и нравственным человеком. Но насильственного брака я не мог допустить, даже для того, чтобы исправить его пороки, которые он не скрывал, а, напротив, беззастенчиво демонстрировал.

— Вас пытались убедить сделать это мои дед и бабка?

— Да, — грустно сказал он.

— Благодарю вас, — с чувством сказала она и почувствовала, как Бен сжал под столом ее руку. Они обменялись долгими взглядами, представляя себе, что могло произойти, если бы не лорд Пемберли.

— Полагаю, это объясняет, почему мне ничего не удалось узнать о прошлом мисс Шарлотты Уэллс? — спросил Бен своего отца.

— Я выбрал бы для нее не такую жизнь. Но поскольку она утверждала, что хочет быть независимой, самое малое, что я мог сделать, — это позаботиться о том, чтобы этот злосчастный эпизод не нанес ей дальнейшей травмы.

— Мисс Уэллс, так кто же вы на самом деле? — восхищенно глядя на свою бывшую гувернантку, спросила Кейт.

— Анджела Шарлотта Венеция Луиза Стендиш Киркуэлл. — Она не отводила взгляда от Бена, перечисляя эти странные имена, которыми наградили ее любящие родители.

— Стендиш? — спросил он, выделив девичью фамилию ее матери, которую та с дерзкой фантазией дополнила другими именами, и указывающую на ее родителей, которые отказались от своей единственной дочери из-за того, что она вышла замуж за простого военного моряка.

— Да, — подтвердила она, готовая к тому, что Бен отвернется от нее.

— Как у герцога Девингхема Стендиша?

— Да.

— Кажется, аристократы слетаются ко мне как пчелы на мед, — вкрадчиво сказал он, к ее огромному облегчению не выпустив ее руку. Как же она боялась, что он отвергнет ее из-за этого аристократического родства!

— Не от нас зависит, кем родиться, — глупо оправдалась она.

— Нет, не от нас, — утешил он и улыбнулся, будто находил что-то забавное в ее происхождении.

— Если быть точной, я только наполовину аристократка, потому что мой дед по отцу был корабельщиком. Если уж на то пошло, вы тоже наполовину аристократ.

— Да, только постыдный, — возразил он, с вызовом посмотрев на своего отца.

— Это не важно, — нетерпеливо вмешалась Изабелла. — А что с этим трусливым негодяем, который за этим стоит? Только не говорите, что вы его отпустили потому, что он — лорд.

— Сожалею, — смущенно сказал лорд Пемберли, — но суд был бы таким… таким испытанием.

Бен помрачнел и выпустил руку Шарлотты.

— Значит, вы отпустили его, чтобы он снова убивал людей? — резко сказал он.

— Я дал ему два часа, чтобы он исчез, после чего сообщу о нем полиции, — робко оправдывался лорд Пемберли.

— Вы позволили ему сбежать! — неумолимо заявил Бен.

— Я велел ему исчезнуть из моей жизни и из вашей, чтобы он больше никогда не доставил нам бед. Ведь он тоже мой сын, понимаете? Всю жизнь я чувствовал себя повинным, что он таким вырос. И безумная зависть, которую он к вам питал, тоже на моей совести. Он знал, что я его не люблю, не могу, как ни старался!

— Зависть? — недоверчиво переспросил Бен. — Да в чем он мог мне завидовать?

— Я только теперь понимаю, что, должно быть, его мать внушила ему это с колыбели. Понимая, что я не смогу ее полюбить, даже если бы мы прожили вместе сто лет, она постаралась сделать так, чтобы посеять между нами раздор. Может, она даже сознавала, каким он станет злобным и подлым под ее пагубным влиянием. Учитывая, каким вырос Белдастоу, думаю, для нее хорошо, что она умерла десять лет назад и не видела этого.

— Даже если он ненавидел вас, почему он стремился причинить зло мне? Не за то же, что вы меня любили?

— О, но я действительно вас любил. Ведь я узнал о вашем существовании только после смерти вашей матери. И с этого момента полюбил вас. Конечно, я натворил глупостей, но клянусь вам, до того дня я даже не подозревал, что у меня родился сын.

— Не знали?! — ошеломленно переспросил Бен.

Шарлотта почувствовала, как он весь ушел в себя. Он один справлялся с шоком и потрясением, а она снова стала посторонней. Почему она приняла это так болезненно, ведь он не обещал любить ее до смертного конца, не обещал даже доверия и дружбы, — она не могла бы сказать, но испытала сильное разочарование и обиду. Напомнив себе, что однажды уже пережила такое чувство опустошения и, если придется, переживет его снова, она гордо выпрямила спину. Гувернантка мисс Шарлотта Уэллс имела безукоризненную репутацию и независимость. Она закончит обучать Изабеллу, а потом найдет себе работу в какой-нибудь другой семье.

— Думаю, Изабелла, нам давно пора удалиться в классную, — спокойно заметила она, взглянув на приколотые к лифу часики.

— Сегодня, мисс Уэллс?! Но я думаю, что вы не готовы сейчас к занятиям, — с озабоченным видом сказала Кейт, но леди Рис энергично закивала.

— Дорогая, в самые тяжелые минуты нашей жизни работа удивительно успокаивает нервы, — объяснила она своей подопечной, бросив на Шарлотту сочувственный взгляд, говорящий, что она догадывается о ее чувствах к этому упрямому типу, сидящему рядом с ней.

— Но как мисс Уэллс может быть моей гувернанткой, если она внучка герцога? — растерянно спросила Изабелла.

— Я была таковой во время нашего последнего урока, и это не помешает мне быть ею и дальше, — возразила Шарлотта.

— А разве вам не нужно отдохнуть? — уныло спросила Изабелла.

— Снова займемся итальянскими глаголами? — подбодрила ее улыбкой Шарлотта.

— Вчера был такой ужасный день. Так что сегодня не самое подходящее для занятий время, — пояснила ее ученица.

— Тогда на сегодня мы отложим глаголы, а вместо них займемся историей заселения Европы.

— О, мисс Уэллс, может, не надо?

— Разумеется, надо — ведь вы можете стать женой дипломата, кто знает? — с легкой улыбкой сказала Шарлотта.

— Господи, надеюсь, что нет! — воскликнула Кейт.

Изабелла засмеялась, и даже Бен улыбнулся, очнувшись от своей задумчивости.

— А что, проказница, думаю, из тебя вышла бы отличная супруга посла, — сказал он девочке.

— Только до тех пор, пока наша страна не пойдет воевать с той страной, где он был послом, — уныло сказала Изабелла.

— Пустяки, любого можно научить тактичности, но у тебя теплое и любящее сердечко, чему даже мисс Уэллс не могла бы тебя научить. Однажды, шалунья, ты сделаешь всем нам честь. Признаться, я уже думаю, как буду хвастаться тем, что знал тебя, когда ты была ленивой ученицей.

Он говорил с такой мягкой шутливостью, что Шарлотта невольно позавидовала своей ученице.

С видимой неохотой Изабелла сдалась и направилась в классную комнату, и, оказавшись там, Шарлотта даже испытала чувство облегчения от возврата к нормальной жизни, хотя никогда бы в этом не призналась. Сейчас ей показалось, что время, проведенное в погребе лорда Пемберли, было просто игрой ее воображения, если бы в самой сердцевине ее существа не ощущалась слабая боль, которая напоминала о том чудесном и незабываемом, что она испытала за это время. Теперь, когда они избежали опасности и снова вернулись к обычной жизни, она и мистер Бенедикт Шоу, вероятно, снова станут вести себя как незнакомцы, постоянно испытывающие раздражение от общения друг с другом, как это было с первой их встречи.