Кресли Коул - Лотэр

Кулак Лотэра скользил вверх и вниз по члену, в то время как сам он рычал, облизывая ее блестящие скользкие губки.

Ее оргазм увлажнил его рот. Он принялся лизать сильнее. Все еще недостаточно, недостаточно . Ее вкус должен остаться с ним навечно.

Она пыталась оттолкнуть его, но не смогла. Вскоре она вновь закричала.

Его женщина еще не удовлетворена полностью. Сомкнув бедра вокруг его головы, она качнула ими вперед…

Чересчур . В одно мгновенье его накрыл оргазм, и Лотэр начал извергаться на пол.

Его сперма изливалась залпами, стекая прямо на пол, пока он слизывал оргазм Хлои.

Когда, наконец, он оказался опустошен, а она отодвинулась от его рта, он с трудом смог перевести дыхание. Не доверяя ногам, он не спеша поцеловал внутреннюю сторону ее бедер и переместился на кровать. Там он откинулся на спину, притянув девушку к себе.

Она свернется калачиком рядом со мной, мурлыкая от удовлетворения, потом положит руку на мою грудь и ногой оплетет мое бедро. Я притяну ее ближе, и она уснет в моих объятьях. Полностью соответствуя…

Закрывая руками лицо, Элизабет разрыдалась.

- Что такое? - Совершенно сбитый с толку, он отвел ее руки от лица. - Все еще больно?

- Неееееет, - горько плакала она, - я-я просто хочу уйти в свою комнату.

Этой ночью его эго принимало удар за ударом. Моя Невеста меня не хочет, а когда я ублажил любовницу, она горько разрыдалась.

Он знал, что давно не практиковался, но это было просто смешно.

- Тогда почему, черт возьми, ты ревешь?

- Ты правда с-собираешь это сделать. Ты совершенно точно намерен изгнать мою душу.

- До тебя только сейчас дошло?

- Э-это ведь был мой утешительный приз. Ты хотел, чтобы я получила удовольствие - как подарок за участие. Спасибо, Элизабет, но игра окончена?

Он стукнул себя по лбу. Ведь она, скорее всего, была права. И пара оргазмов не могли искупить того, что он собирался с ней сделать.

Ничто не могло.

Слезы текли по ее щекам.

- Но мы… но, определенно, немногие пары испытывают то же, что и мы вдвоем. Ты должен что-то ко мне чувствовать.

Бесцветным голосом он произнес:

- Чувствую я или нет - это уже несущественно. Я использую людей и отбрасываю их. Так я поступал всегда.

- Отбросив кого-то, пожалел ли ты хоть раз об этом?

- Ни разу.

- Но со мной так и будет. - Она провела рукой по глазам. - Я могу сделать тебя счастливым, Лотэр. Ты поймешь это слишком поздно.

Его брови сошлись на переносице. Разве не это прокричала Ивана его отцу?

Лотэр осторожно притянул голову Элизабет к груди, другой рукой поглаживая ее по спине, обнимая.

Странно, но она не стала вырываться, даже придвинулась ближе.

- Ты похитил меня. И собираешься убить. Почему я позволяю тебе себя утешать?

Его взгляд был направлен куда-то поверх ее головы. Потому что я сделал так, что пойти тебе больше не к кому.

- Наши отношения… больные… извращенные. А так не должно быть.

- Шшш, шш. - Он укачивал ее в своих объятьях. Никогда и никого он еще не утешал подобным образом. И тоже чувствовал себя неловко.

- Я т-так тебя н-ненавижу. - Она всхлипывала, и ее тело тряслось от рыданий, а слезы намочили его грудь.

- Я знаю.

- Когда меня не станет, ты… ты рас-скажешь обо мне моим детям? Ты о них п-позаботишься?

- Сейчас тебе нужно отдохнуть, Элизабет.

- Почему вы с Саройей просто не оставите меня в покое? Я всего-навсего х-хотела жить.

Почему от этих слов все у него внутри переворачивалось? Либо в нем пробудилась совесть, либо Элли Энн Пирс была его Невестой.

Оба варианта были смертельны. Потому что каждый из них означал, что погибнет не Элизабет, а он.

Единственной возможностью избавиться от клятв Ллору была его собственная смерть.

Она не моя, она не моя…

На рассвете Элли разбудили стоны Лотэра.

Она поморгала, удивившись, что лежит голая - и в одной с ним кровати. Он, одетый лишь в темные джинсы, прижимал ее к своей обнаженной груди.

Как они оказались в такой позе? Она не помнила, что случилось после того, как она начала рыдать, а он - мягко ее успокаивать.

Так, всхлипывая, она и уснула.

И хотя она всегда гордилась тем, что никогда не ревела, вчера она выплакала просто океан слез.

Да и как тут не заплакать? Прошлой ночью она испытала весь спектр ощущений - от самого неописуемого удовольствия - до самой ужасной боли, и все это по вине одного мужчины.

Который сейчас, очевидно, был охвачен кошмарным сном. Переживал ли он заново какие-то жуткие воспоминания?

Но даже после всего того, что он ей сделал и еще успеет сделать в будущем - она чувствовала к нему долю сочувствия.

Выбравшись из его рук, она поднялась на колени и склонилась над ним.

- Лотэр? - Пробормотала она, в горле першило.

Напряженные мышцы на его груди, казалось, туго переплелись под вспотевшей кожей. Он что-то кричал по-русски, его пальцы скручивались, словно в агонии.

Что мне сделать? Дотронуться ли до него?

И хотя он кричал снова и снова, его тело оставалось пугающе неподвижным, словно он не мог шевельнуться.

- Лотэр, проснись…

- Нет! - заорал он по-прежнему с закрытыми глазами. - Нееет! - Выбросив вперед руку, он отшвырнул Элли от себя.

Тяжело плюхнувшись на пол, она мысленно проинспектировала свое тело, с удивлением обнаружив, что ничего не сломала. Потом она нетвердо поднялась на ноги.

Я не могу ничего для него сделать. В любом случае, он не заслуживает моего сочувствия!

Сбросив оцепенение, она попятилась в сторону своей комнаты, где накинула на себя ночную рубашку. Забравшись в кровать, она подтянула колени к груди и стала раскачиваться из стороны в сторону, хотя его крики становились все громче.

Она качалась и качалась… Ни разу не слышала, чтобы кто-то испытывал такую боль. Буду ли я вопить от боли, когда он начнет изгонять мою душу? Будет ли ему меня жаль?

Он сказал, что не пощадит ее…

- Елизавета? - изумленно закричал он.

Она зажмурилась, желая перестать слышать эти звуки. Он звал ее ? Почему ее, а не Саройю? Потому что я нужна ему. Нет, игнорируй его, Элли!

- Елизавета?

Это звучало так… потерянно.

- Черт побери, - пробормотала она, поднимаясь, чтобы вернуться в его комнату. - Даже зверю не позволю так страдать…

Она замерла, увидев его. Кровавые следы спускались от его закрытых глаз. Бог мой, это… слезы?

Что могло заставить плакать этого черствого вампира? Глаза Элли тоже увлажнились, и она обнаружила, что снова забирается к нему на кровать.

- Не надо так мучиться, вампир! - Она откинула со лба его светлые волосы.

Да что с ним такое? И что такое с ней самой ? Ей хотелось забрать его боль себе, но она не понимала, почему .

- Лизавета? - хрипло позвал он, понемногу успокаиваясь.

Она гладила его бесподобно прекрасное лицо.

- Я здесь. - Его напряжение продолжало ослабевать.

Может, вампир и воображал, что прекрасно без нее обойдется, но сама она в этом сильно сомневалась. Лотэр мог издеваться над ней сколько угодно, но было совершенно ясно, что он в ней нуждался .

Эта мысль поразила ее в самое сердце. Продолжая его успокаивать, она вновь представила, каково это - быть любимой Лотэром.

Если он когда-нибудь перестанет планировать ее убийство, она, возможно, захочет это выяснить.

Элли потрясла головой. Лучше не мечтать о том, что никогда не осуществится.

Затем она перевела взгляд на свои руки и нахмурилась. Вампир начал медленно исчезать .

- О, нет, нет! - Он сказал, что если переместится во сне, его могут убить. - Проснись!

Чувство самосохранения советовало Элли "отпусти его, девочка". Но что-то еще в ней - она не могла точно понять, что именно - заставило ее схватить его за плечи и встряхнуть.

Никакой реакции.

- Лотэр, не пропадай!

Элли знала, что нужно его отпустить и подумать о себе.

Она затрясла его сильнее.

Но вместо того, чтобы удержать Лотэра с ней, ее усилия привели лишь к нему, что она начала перемещаться вместе с ним в каком-то неведомом направлении. Ее последняя мысль: "Господи Боже, о чем был его кошмар…?"

* * *

Сохраняй рассудок , приказал себе Лотэр, когда его придавила земля. Сколько прошло времени с тех пор, как отец похоронил его здесь, в этой вечной тюрьме?

Сколько минуло веков с того дня, когда его бросили гнить в этом кровавом лесу? Наказание за попытку убийства Стефановича.

Попытка провалилась. Потому что я был предан . Единственным другом, которого знал.

Там, в земле, его сковывали цепи. Он не мог ни переместиться из них, ни разорвать звенья. Не мог он также умереть от солнечного света или лишившись головы.

Он почувствовал, как очередной корень дерева прикоснулся к его коже, приступая к питанию. Вскоре он проберется сквозь тело в поисках хоть какой-то восстановившейся плоти, любой капли крови, оставшейся в нем.

Корни опутали его легкие; внутри бесконечно пировали черви.

Он похоронен, чтобы вопить в агонии, и не способен шевельнуть ни единой частью тела. Не может даже разжать челюсти или раскрыть то, что осталось от его губ.

Сколько прошло времени с тех пор, как его наказал отец?

Один родитель закопал его, чтобы спасти жизнь, второй - чтобы погрузить в вечную пытку…

Кто- то двигался наверху?

Он ощущал вибрацию. Иногда Стефанович перерезал горло какого-нибудь смертного прямо над могилой, чтобы кровь перемешалась с грязью - так близко, что Лотэр чувствовал этот запах, но никак не мог до него дотянуться.