Лей Гринвуд - Лорел

— Что ты говоришь! От тебя никто не хочет избавиться. Мы с Джорди — твои друзья.

— Нет, на меня больше пускай не рассчитывает, — сверкая глазами, вмешался Джорди. — Адам встречается с человеком, который хочет убить тебя, Хен. Если бы не ты, я бы уже сгорел вместе с конюшней.

— Но я по-прежнему остаюсь твоим другом, — сказал Хен Адаму. — Разве можно обвинять человека в том, что он хочет видеть своего дедушку?

— Можно, — не сдавался Джорди. — Я не хочу знаться с таким вонючим куском дерьма, как Авери Блакторн!

— Он не кусок дерьма! — возразил Адам, еле сдерживая слезы. Но Хен знал, что мальчик скорее согласится быть разрезанным на мелкие кусочки, чем заплачет на глазах у Джорди. — Он хочет, чтобы я вырос таким, как папа.

— Так значит, ты хочешь вырасти таким же закоренелым преступником? — взорвался Джорди.

Адам, захлебываясь от ярости, чуть не выскользнул из одежды, пытаясь кулаком дотянуться до приятеля.

— Мой папа не был преступником! Мама говорит, что он хороший, — отчаянно закричал Адам, затем повернулся к шерифу и добавил. — А вы его убили! Вы подкрались к нему сзади и выстрелили в спину!

— Кто тебе это сказал? — ошеломленный брошенным обвинением, спросил Хен.

— Вы убийца! Убийца!

— Все, хватит! — не выдержал Джорди. — Сейчас я проучу его. Будет знать, как называть тебя Хен, убийцей.

— Нет, нет, пусть говорит.

Но в этот момент на пороге появилась Хоуп с подносом в руках.

— Я ненавижу вас! — воскликнул Адам. — Ненавижу! — Он развернулся и, чуть не сбив с ног изумленную девочку, выбежал из конторы.

Хен обнял мальчика за плечи.

— Не нужно. Пусть побудет один. Он слишком взволнован и расстроен, чтобы поверить моим словам. Очевидно, Авери сказал внуку, что его отца убил я.

— Но все же знают, что это неправда, — возмутился Джорди.

— Все, кроме Адама.

Звук выстрела заставил Хена насторожиться. Он раздраженно отодвинул стул и достал ружье. И тут в контору ворвался запыхавшийся Джорди.

— В салуне Элджина засел Эллисон Блакторн, — едва переводя дыхание, сообщил мальчик. Его глаза возбужденно сверкали. — Он сказал, что собирается отомстить тебе за отца. И говорит, что убьет тебя. Хен, ты собираешься выманить его на улицу, а потом пристрелить, как бешеную собаку, да?

— Там будет видно. Оставайся здесь и жди меня. Я скоро вернусь.

Адам подскочил к окну.

— Что случилось, ма?

— Похоже, кто-то стреляет в городе, — ответила Лорел, выглядывая в окно поверх головы сына. Сердце тревожно замерло, когда она увидела идущего по улице Хена. Если она выйдет за него замуж, ей придется каждый раз со страхом прислушиваться к выстрелам.

Адам направился к двери.

— Вернись, — закричала Лорел. — Я не разрешаю тебе выходить из дома.

— Но я хочу посмотреть…

— Смотри отсюда. Шериф быстро обо всем позаботится.

Лорел молила Всевышнего, чтобы он позаботился о Хене.

Хен направлялся к салуну. На порогах домов застыли мужчины с ружьями в руках, напряженно прислушиваясь, но не было видно ни женщин, ни детей.

Чем ближе шериф подходил к салуну, тем меньше ему хотелось сталкиваться лицом к лицу с Эллисоном. Его не интересовал ни салун Элд-жина, ни благополучие жителей. Какое ему дело до того, смогут ли горожане спокойно заснуть и не нарушит ли их сон какой-нибудь обезумевший ковбой или напившийся мерзавец. Честно говоря, его вообще не волновала судьба Сикамор Флате.

Он думал только о Лорел и Адаме. И о Джор-ди с Хоуп. И о ее семье. О Миранде и Нортонах. И еще о некоторых других. Сам того не осознавая, Хен перечислил в уме почти весь город. Но люди уже не казались безликой толпой. Он знал их недостатки и достоинства. Например, Джесси Мак-Кафферти везде мерещились привидения и злые духи, но в то же время старик имел подход к лошадям. Силуэт Рут Нортон Хен узнал бы на расстоянии сотни ярдов, а голос Грейс Уорти различил бы среди тысяч других голосов. Невозможно было спутать и стук торопливых шагов Хоуп по настилу, и шарканье босых ног Джорди по ступенькам… Все они стали дороги и близки, как члены семьи.

Когда шериф проходил мимо отеля, на пороге появился Джордж с ружьем в руках.

— Что случилось? — спросил он.

— Один из Блакторнов открыл стрельбу в салуне. Я справлюсь с этим сам.

— Ты уверен, что он там действительно один? Может, это ловушка?

— Ты, вижу, снова наслушался Тайлера. Джордж мрачновато усмехнулся.

— По крайней мере, хоть он не отказывается разговаривать со мной.

Хен почувствовал угрызения совести. Он так разозлился на Тайлера и Джорджа за то, что они приехали в Сикамор Флате, что не разговаривал ни с одним, ни с другим.

— Оставайся в отеле. Я не хочу потом объяснять Розе, почему она стала вдовой.

— Разве я когда-нибудь нуждался в твоей защите?

— Никогда. Напротив, ты сам нас всегда защищал, — вынужден был признать Хен. — Но не стоит играть с огнем. Сейчас речь идет об оружии. Мне легче справиться одному.

— Тогда я подожду тебя за дверью салуна, — сказал Джордж: и последовал за братом.

— Ты всегда был слишком упрямым. Джордж усмехнулся.

— Кто бы говорил!

Не сделали они и шести шагов, как открылась задняя дверь ресторана и на пороге возник силуэт Тайлера.

— Проклятье! — выругался Хен. — Как я мог забыть, что и Тайлер высунет свой нос с кухни!

Тайлер пересек улицу и присоединился к братьям.

— Просто не представляю, что он здесь делает, — не унимался Хен. — Ему всегда было наплевать на всех.

— Если бы ты знал брата получше, ты бы понял, что он здесь делает.

— Да я и себя-то толком не знаю.

Джордж и Тайлер остались у подножия лестницы, а Хен продолжал приближаться к салуну. Прищурив от яркого солнечного света глаза, он подошел к двери и приостановился на крыльце. Что за человек этот Эллисон Блак-торн? Возможно, он способен выстрелить без колебаний в любого, кто появится в дверях. Осторожно ступая по деревянному полу и стараясь, чтобы доски не скрипели под ногами, Хен подошел к окну и заглянул внутрь.

Все посетители попрятались под столами. Эллисон, опираясь одной рукой о стойку бара и сжимая другой стакан с виски, стоял к нему спиной. Хен не заметил другого оружия, кроме пистолета. Висящее на стене перед Эллисоном зеркало открывало вид на всю комнату.

Хен достал из кобуры пистолет и решительно вошел в салун.

— Привет, Эллисон.

Эллисон оцепенел. Бросив беглый взгляд на зеркало, он неторопливо повернулся к вошедшему.

Хен заметил, что противник пьян и, брезгливо поморщившись, убрал пистолет обратно в кобуру.

— Я собираюсь убить тебя, — запинаясь, произнес Эллисон. Несмотря на невнятную речь, было совершенно ясно, что он отдает отчет своим словам.

У Хена засосало под ложечкой. Только теперь он рассмотрел виновника переполоха как следует. Эллисон был совсем ребенком. Похоже, ему не больше шестнадцати. И пил он, видимо, для храбрости. Но не рассчитал сил и перебрал лишнего. Он едва держался на ногах.

В мгновение ока перед глазами Хена из глубин памяти всплыло видение: вот он — совсем еще мальчишка — стоит перед убийцами, которые собираются повесить Монти. В тот момент он не испытывал ни отвращения, ни раскаяния. Ни секунды не колеблясь, он застрелил обоих. Но до сих пор Хен вздрагивал, вспоминая, как хоронил убитых, как комья земли падали на искаженные от боли лица.

Убитые были приблизительно его возраста. Почти мальчишки.

И вот снова он оказался лицом к лицу с безусым юнцом. И снова выбор был слишком мал: либо убить, либо быть убитым. Хен с ненавистью вспоминал тот злосчастный день, который перевернул всю его жизнь. Те роковые выстрелы разрушили детскую наивность и невинность, покалечили душу и отравили сознание. С того проклятого дня он вынужден играть роль, к которой до сих пор не может привыкнуть.

Эллисон — совсем ребенок!

— Почему бы тебе не отправиться домой и не проспаться? — Хен старался говорить спокойно и беспристрастно. Снисходительность или сочувствие могли лишь ухудшить положение. Скорее всего, у Эллисона это было боевое крещение, поэтому он и напился.

— Я не пьян и могу держать оружие в руках, упрямо заявил юноша и попытался достать из кобуры пистолет. Но его постигла неудача: ствол пистолета зацепился за ремешок кобуры. Потребовалось некоторое время, чтобы высвободить его. Юноша, держа рукой пистолет, обвел стволом комнату. Люди, которые с приходом шерифа начали было подниматься из-под столов, мгновенно попадали на пол.

— Верно, держать пистолет можешь, но вряд ли в таком состоянии тебе удастся привести угрозу в исполнение.

Хен отчаянно искал способ убедить Эллисо-на убрать пистолет и вернуться домой. Но опыта уговоров у него не было, все его предыдущие конфликты заканчивались схватками, поэтому сейчас он не знал, что делать.

— Я убью тебя, — снова повторил юноша.

— Только сначала реши, которого из нас — у тебя же двоится в глазах — ты убьешь первым. Послушай, парень, опусти-ка лучше оружие и отправляйся подобру-поздорову домой.

Эллисон, словно в подтверждение слов шерифа, выстрелил в потолок и закричал:

— Я убью тебя!

«Нет, Эллисон не убийца, — решил Хен. — Пока не убийца». Он выглядел скорее напуганным, чем возбужденным. Видимо, он что-то старается доказать и себе, и семье. Если остановить его сейчас и не дать совершить опрометчивый шаг, то, возможно, он и не превратится в убийцу.

Хен не хотел брать на совесть смерть мальчика. Молодому человеку вдруг до боли захо-

телось поговорить с Джорджем. Ведь старший брат во время войны командовал несколькими дюжинами таких подростков, как Эллисон. Он-то должен знать, как поступить.

— Но насколько я помню, мы с тобой не ссорились. Мы даже не знакомы, продолжал Хен. — почему бы тебе не пойти домой, не проспаться на трезвую голову не обдумать все?