– Не втягивай меня в свой дурацкий бунт! – отрезал ле Вавасур.

– Он не дурацкий. – Фульк ответил тихо, но в глазах у него внезапно зажглась озлобленность. – Но, милорд, я прошу вас не присоединиться ко мне, а лишь дать согласие на брак с вашей дочерью.

– Да я скорее…

– Отдадите ее потомку булочника? – перебил его Хьюберт Уолтер. – Простому наемнику? Предпочтете купить расположение короля ценой ее тела и посмотреть, как вашей кровиночкой попользуются и передадут дальше? Его дед, – показал он на Фулька, – был лордом Ладлоу, и, между прочим, род Фицуоринов происходит от герцогов Бретани.

Ле Вавасур стиснул зубы и сжал кулаки. Он сделал было пару шагов к двери, но потом резко развернулся и зло посмотрел на Фулька:

– Зачем тебе Мод? Какая тебе выгода от подобной женитьбы?

Фульк знал, что ступает на опасную почву. Речи о верности и любви способны вызвать у человека, подобного ле Вавасуру, лишь насмешку. К счастью, пока Фульк ожидал своего выхода на арену, у него было достаточно времени все обдумать.

– Я восхищался тем, как ваша дочь держала себя, будучи женой милорда Уолтера, – сказал он. – Она была со всеми любезна, но никогда не доходила до фамильярности. Она может похвастаться крепким здоровьем и к тому же обладает приятной внешностью. Такие качества редко сочетаются в одной женщине. Вдобавок она уже получила некоторый жизненный опыт. У меня нет особого желания брать к себе в постель невинного ребенка. И конечно, – прибавил Фульк, – не последнюю роль в моем выборе играют ее земли: в Йоркшире, Ланкашире, Лестершире и Ирландии. Только подумайте, какой урожай можно получить, если соединить эти акры с моими и хорошенько возделывать.

– Но у тебя же нет никаких земель, – мгновенно парировал ле Вавасур.

Фицуорин понял, что действует в верном направлении.

– У короля не будет иного выбора, кроме как вернуть их мне, – уверенно заявил он. – У Иоанна и без того уже слишком много забот. Нормандия и Анжу вот-вот поднимут восстание. Валлийцы постоянно совершают набеги. Ему пригодится каждый человек, способный держать оружие. Я должен быть в числе королевских воинов, а не звенеть у него надо ухом и жалить, как злой комар.

Отец Мод, поджав губы, глядел на Фицуорина. Тот понимал, что барон наверняка наслышан о его ратных подвигах, а атлетическое телосложение молодого человека говорило само за себя. Ле Вавасур также должен знать, что Фульк – старший из шести сыновей, и все они крепкие и сильные, как на подбор. Род, предрасположенный к рождению здоровых мужчин, – большое преимущество для жениха. Не говоря уже о достоинствах его знаменитого деда Гозлена де Динана и о родственных связях с высшей бретонской знатью.

– Мне предложили за Мод тысячу марок, – сказал ле Вавасур. – Сколько готов заплатить ты?

Фульк пожал плечами:

– Цена справедливая. – Он на несколько секунд задумался. Очевидно, что ле Вавасур захочет получить больше названной суммы. Иначе он ничего не выиграет, принимая предложение Фулька. – Как, по-вашему, милорд, тысяча фунтов серебром – это подходяще? – спросил Фицуорин. Марка была на семь шиллингов дешевле фунта.

Ле Вавасур скривил губы и, усмехнувшись, уточнил:

– Это сейчас или когда тебе вернут земли?

– Задаток в двести фунтов – сейчас, остальное – позже, частями, – сразу ответил Фульк. Надо было во что бы то ни стало выглядеть уверенно.

– А ты потом не передумаешь?

– Слово чести, милорд.

Отец Мод задумался, не спуская с Фулька немигающих глаз, и это невольно напомнило Фицуорину парализующий жертву взгляд змеи. Наконец ле Вавасур едва заметно кивнул:

– Ладно, быть по сему. Девчонка твоя, за сумму в тысячу фунтов серебром. Пусть архиепископ составляет брачный договор. – (Фульк с облегчением выдохнул.) – Правда, – задумчиво продолжал ле Вавасур, – мне нет необходимости утруждать себя устройством свадьбы. Тысячу фунтов серебра я легко могу получить, выдав тебя королю.

– Вы недолго протянете, наслаждаясь плодами такой сделки, – бесстрастно произнес Фульк. – Да и что касается наших земельных притязаний, тут ничего не изменится. Даже если я погибну, у меня останется еще пятеро братьев-наследников. Кроме того, архиепископ Кентерберийский подтвердит, что вы встречались и вели переговоры с бунтовщиком.

– Значит, я ничего не выиграю, – заключил ле Вавасур, холодно улыбнувшись.

Хьюберт Уолтер взял со стола свиток пергамента:

– Я позволил себе заранее набросать текст брачного договора. Остается только добавить детали. Не вижу оснований откладывать венчание. Церемонию можно совершить прямо сейчас, пригласив в качестве свидетеля Жана де Рампеня.

Ле Вавасур не перестал улыбаться, но прищурил глаза:

– Не думайте, что я такой уж простак. Я не ручная собачонка, которую можно водить на поводке.

«Да уж, – подумал Фульк. – Ты злобный и хитрый тип и ни за что бы не согласился, если бы это не было тебе выгодно».

– Ничего подобного я и не имел в виду, милорд, – спокойно сказал Хьюберт Уолтер. – Просто это сэкономит нам время. Фульку лучше находиться не в Кентербери, а в каком-нибудь более безопасном месте.

– У вас, ваше высокопреосвященство, всегда найдется самое убедительное объяснение любым вашим действиям, – недовольно проворчал барон.

Хьюберт Уолтер предпочел проигнорировать это замечание и, решительно направившись к двери, вполголоса отдал поручение Жану де Рампеню. Тот немедленно отправился в женские покои.

– Теперь нам остается только дождаться невесту, – сказал Хьюберт, возвращаясь в комнату.


Мод как раз прикорнула на тюфяке, когда пришла служанка с известием, что ее хочет видеть Хьюберт Уолтер и что архиепископ специально прислал стражника – сопроводить госпожу в его покои.

Мод встала, ополоснула лицо из кувшина, стерла следы недавних слез. Сердце сжалось от тревожного предчувствия. Зачем Хьюберт Уолтер хочет ее видеть? После сегодняшней встречи с отцом она не испытывала ни малейшего желания снова вступать в противостояние, в очередной раз сносить унижение от человека, который якобы бескорыстно действует в ее интересах. К сожалению, отказаться явиться к архиепископу, да еще находясь у него в качестве гостьи, она не могла.

Мод знаком велела Барбетте следовать за ней. Королева Изабелла бросила на гостью злорадный взгляд.

– Наверное, это по поводу того предложения насчет замужества, – сказала она.

Королева сидела у камина и ела медовую нугу, пока служанка убирала ее волосы красными лентами.

– Какого еще предложения? – Мод с изумлением и ужасом воззрилась на Изабеллу.

Королева прикрыла рот маленькой белой ладошкой.

– Ах, кажется, я случайно выдала секрет? Разве вы не знали?

«Вот сучка!» – подумала Мод.

– Так о каком предложении идет речь? – повторила она свой вопрос.

Изабелла убрала руку ото рта.

– Фалько де Броте предложил вашему отцу тысячу марок.

Мод почувствовала дурноту. Она видела, как Фалько де Броте обращается с женщинами на людях, и не сомневалась, что в домашней обстановке все будет намного хуже. Синяк на руке, в том месте, где ее схватил отец, ничто по сравнению с тем, что ждет ее в качестве жены этого наемника. Де Броте был человеком состоятельным, но не настолько состоятельным, чтобы заплатить тысячу марок. Следовательно, эти деньги он наверняка от кого-то получил – по всей видимости, от Иоанна. Иначе откуда Изабелла настолько хорошо осведомлена?

– Фалько де Броте рубит дерево не по себе! – с яростью сказала Мод и гордо направилась к выходу. В голове у нее лихорадочно крутились мысли о бегстве.

– Леди Уолтер. – Кланяясь ей и Барбетте, стражник бросил на обеих лукавый взгляд исподлобья.

И тут Мод испытала еще одно потрясение, правда на сей раз приятное. Она не видела Жана де Рампеня со времени своего приезда в Кентербери, но теперь он стоял перед ней в полных доспехах и сюрко личного стража архиепископа.

– Зачем меня вызывают? – спросила она, проходя мимо Жана. – Это касается замужества?

Кажется, она застала Жана врасплох.

– Вы уже знаете?! Откуда?

– Королева с большим удовольствием поведала мне эту новость. Надеюсь, ваш господин собирается помешать этим планам. Иначе я стану во весь голос вопить о своем несогласии, пока меня будут тащить к алтарю.

Удивление на лице Жана сменилось озабоченностью.

– Королева знает? Откуда?

– Полагаю, ей рассказал Иоанн.

Де Рампень остановился прямо посередине коридора и повернулся к Мод:

– А за кого, по ее словам, вы должны выйти замуж?

– Якобы Фалько де Броте предложил моему отцу тысячу марок за право взять меня в жены, – нахмурившись, пояснила Мод. – Разве не поэтому меня вызывает архиепископ?

– Нет, не поэтому, – сказал Жан и пошел дальше так стремительно, что Мод приходилось почти бежать, чтобы не отстать от него.

– А зачем тогда?

Жан не ответил, и вскоре стремительная прогулка закончилась у двери, ведущей в покои архиепископа. Оруженосец постучал и громко назвал свое имя, чтобы получить разрешение войти.

Заслышав грохот шагов и клацанье засова, Мод еле сдержалась, чтобы не броситься наутек. Дверь открылась, и она ахнула от изумления, оказавшись лицом к лицу с Фульком. Тот был одет в кольчугу. Оттененные блеском металлических звеньев, его глаза казались темными, как бурное море. Выражение лица тревожное, отрешенное. Отец Мод стоял в глубине комнаты, потирая руки, а архиепископ готовил печати для двух свитков пергамента. Мод сумела одним взглядом охватить все эти детали, а потом услышала, как Жан закрывает дверь и запирает ее на засов.

– Что ты здесь делаешь? – спросила она Фицуорина хриплым от испуга голосом. – Тебя же убьют, если поймают!

– Вот именно – если, – пожал он плечами. – А я не намерен доставить Иоанну такое удовольствие. – Фицуорин сделал глубокий вдох, блеснули звенья кольчуги. – Я здесь, – объявил он, – потому, что пришел за тобой…