— Можно вас на пару слов? — с вызовом бросил Локби.

— Не сейчас, Локби, — ответил Леон, стараясь обойти его, но последний преградил ему путь.

— Именно сейчас, черт бы побрал вашу светлость.

Его голос поднялся до крика, и в каждом слове сквозило презрение. Прохожие на улице стали оборачиваться и смотрели на них с нескрываемым любопытством. Какой скандал! Ариэл не знала, что ей делать. Никому не известный лорд-дикарь ругается со своим известным кузеном прямо у порога дома их бабушки. Теперь сплетен не оберешься.

Ариэл потянула Леона за рукав.

— Может, вам лучше войти в дом и выслушать его, — предложила она.

Мускулы на руке Леона напряглись, и она чувствовала их железную округлость. Она знала, не глядя на него, какое жесткое выражение сейчас на его лице. Ей оставалось только надеяться, что он сумеет контролировать себя. Сейчас, как никогда, ему надо сохранять спокойствие, потому что Локби явно нарывался на драку.

— Нет, — резко ответил Леон на предложение Ариэл. — В сложившихся обстоятельствах у меня нет ни малейшего желания разговаривать с кем бы то ни было.

— Ах, так! — закричал Локби. — Не прошло и получаса, как он стал лордом, а уже корчит из себя невесть что.

— Не говорите глупостей, — вмешалась Ариэл, испугавшись, что Леон потеряет терпение. — Сейчас просто неподходящее время.

— А ты кто такая?! — закричал Локби. — Кто тебя спрашивает?

Ариэл почувствовала, как мускулы на теле Леона напряглись еще сильнее.

— Извинись, — сказал он, не повышая голоса.

Локби попытался отказаться, но, заметив тяжелый взгляд Леона, не осмелился этого сделать.

— Прошу прощения, — прошептал он дрожащим голосом. — Хотя мне не совсем понятно, почему я должен извиняться, так как она не меньше других виновата в том, что мне не достался титул.

— Оскорбляя других, вы решили вернуть его обратно, — сказал Леон. Его улыбка была презрительной, а спокойный голос делал положение Локби еще более унизительным. — Скрываетесь в засаде и набрасываетесь на меня при всем честном народе, обвиняя в самых нелепых вещах. Похоже, все, что мне сказали о вас, правда. Вы невежественный, легко манипулируемыи сорвиголова, и вам не следует давать власть, даже ее малую толику.

Молодой человек смотрел на Леона с явной обидой.

— И вы осмеливаетесь говорить мне это прямо в лицо? Как вы смеете?

— Смею, — спокойно ответил Леон. — Я знаю, что действую нецивилизованно, но я привык делать все, что хочу. Вы, наверное, слышали, какие ходят обо мне слухи. Если вы сейчас же не пропустите меня, то убедитесь в их правильности.

— Сначала вы меня оскорбляете, а теперь еще и угрожаете. Это вы испытываете мое терпение, кузен. Клянусь Богом, вы не сдвинетесь с этого места. Я требую сатисфакции! — закричал, набычившись, Локби.

По толпе собравшихся прокатился ропот.

— Назовите ваших секундантов, сэр.

Дуэль. Ариэл стало плохо. Этот дурак вызывал Леона на дуэль, запрещенную законом и осмеянную обществом. Локби просил Леона назвать двух своих друзей, которые поутру встретятся с его друзьями, и последние сделают официальный вызов. Затем все в назначенный час встретятся в тайном месте и будут стреляться.

— Боюсь, должен разочаровать вас, — сказал Леон все тем же бесстрастным голосом, который уже начал пугать Ариэл. — У меня нет друзей. Кроме того, я не собираюсь участвовать в фарсе, устроенном человеком, у которого нет ни малейшего представления о чести.

Глаза Локби превратились в щелки.

— Так вы не принимаете мой вызов?

— Принимаю, — ответил Леон.

Ариэл видела, что в глазах Локби мелькнуло торжество, и рот растянулся в самодовольной улыбке, но Леон тут же добавил:

— Я вижу, у вас чешутся кулаки, и я могу удовлетворить вашу потребность в драке, но на моих условиях. Прямо здесь и немедленно.

Толпа возбужденно загудела. Спектакль обещал быть интересным, и многие придвинулись поближе.

— Обычная уличная драка, — заметил Локби с наглой усмешкой. — Вот, значит, как вы защищаете свою честь. Значит, все, что я слышал, — правда. Вы действительно животное. Зачем только мой дядя вспомнил о вас на своем смертном одре. Лучше для всех нас, чтобы вы навсегда оставались в джунглях. Там ваше место.

Локби продолжал еще что-то говорить, когда Леон шагнул вперед и схватил его за горло. В толпе раздались крики. Леон приподнял Локби и ударил его кулаком в лицо. Толпа ахнула.

Второй удар пришелся в солнечное сплетение, отчего Локби согнулся пополам. Пока он пытался выпрямиться, Леон нанес ему еще ряд ударов.

Ариэл часто была свидетельницей драк в школе, когда мальчишки наносили друг другу неумелые удары, пока все не заканчивалось возней на полу, их разнимали и растаскивали по разным углам.

Но то, что происходит сейчас, не просто драка. Это избиение, когда удары сыплются один за другим, не давая Локби возможности опомниться. Он упал спиной на ступени лестницы и не мог подняться. По его испуганному лицу было видно, что он не ожидал такой жестокости.

Леон оступился, и молодому человеку удалось, ухватив его за ногу, увлечь за собой на ступени, где они катались, ударяясь о железные перила, пока не выкатились на улицу под ноги зевак. Все было испачкано кровью, преимущественно кровью Локби.

Леон ухватил Локби за шиворот, поставил на ноги и с такой силой ударил о стенку припаркованного экипажа, что из последнего дождем посыпались стекла.

Цепляясь за перила, Ариэл устремилась за ними вниз по лестнице. Где-то позади послышался голос вдовы, которая выскочила из дома узнать, что происходит на улице.

Ариэл молила Бога, чтобы они остановились. С того самого момента, когда Леон нанес своему врагу первый сокрушительный удар, у нее из головы не выходили его слова, сказанные ей в Рестомеле: у него есть склонность к драке, и он дерется из-за самых пустяковых вещей, но особенно тогда, когда ему говорят правду в глаза.

«…Я отбросил нож в сторону и стал душить его голыми руками, — вспомнилось ей, — понадобилось трое взрослых мужчин, чтобы растащить нас. У меня вошло в привычку избивать людей, которые говорят мне правду…»

А потом презирать себя за это, с горечью в сердце подумала Ариэл. Локби сказал ему правду об отце, бросившем его. И что хуже всего, Локби, сам не ведая того, задел Леона за живое, вскрыл рану, которая кровоточила всю его жизнь.

К тому времени, когда Ариэл выскочила на улицу, дерущиеся уже скатились в сточную канаву, продолжая мутузить друг друга. Их одежда была разорвана и покрыта пятнами крови. Леон коленом пригвоздил Локби к земле и продолжал наносить удары. Лицо Локби напоминало кровавую маску. Если он еще не потерял сознания, то был уже близок к этому. Дыхание Леона было хриплым, грудь вздымалась.

— Повтори, что ты сказал, — прохрипел Леон. Было видно, что он уже не понимает, на чем настаивает, да и человек, лежавший под ним, навряд ли смог вымолвить хотя бы слово. — Будь ты проклят! — закричал Леон и нанес Локби новый удар.

Он убьет его, подумала Ариэл, если его сейчас же не остановить.

Она оглядела собравшихся людей и по их испуганным лицам поняла, что если бы кто и решился вмешаться, то сделал бы это давно.

Не раздумывая больше ни минуты, Ариэл бросилась к дерущимся и обеими руками потянула Леона за рукав. Он зарычал и бросил на нее злобный взгляд.

— Пожалуйста, остановись, — сказала Ариэл, — иначе ты убьешь его.

Прошла целая минута, прежде чем слова Ариэл дошли до сознания Леона. Он застонал и замотал головой. Его длинные волосы мокрыми прядями упали ему на лоб.

Завтра он будет благодарен мне. Завтра, когда он снова придет в себя, он скажет мне спасибо, что я не дала ему возможности убить Локби.

Но это будет завтра, а сейчас безумный взгляд его темных глаз пугал ее. Любимое лицо было чужим и совершенно непроницаемым. Так бывает, когда смотришь в знакомое окно, но внезапно штора закрывается, и ты не можешь понять, что происходит.

— Для вас все, что угодно, мадам, — сказал он таким спокойным голосом, будто она попросила снять пушинку с ее платья.

Леон отпустил Локби и легко встал на ноги. Он отряхнул пиджак и пригладил волосы.

— Мне очень жаль, — продолжал Леон все тем же спокойным, незнакомым Ариэл голосом, — если бы я знал, что вы проявляете такой интерес к этому человеку, то не сломал бы ему так много костей.

— Я не… — начала Ариэл, но он уже не слушал ее, а смотрел туда, где на пороге дома стояла потрясенная леди Сейдж.

— Надеюсь, вы позаботитесь, чтобы мисс Холлидей доставили домой, — сказал он бабушке.

— Конечно, — ответила вдова, — но послушайте, молодой человек, что вы себе…

Леон исчез, прежде чем леди Сейдж закончила фразу.

Прошла ровно неделя. Леон отсутствовал все семь дней. По прошествии второго дня Ариэл попыталась заставить себя перестать считать часы и минуты, но все бесполезно. Ее сердце болело, мысли путались, дни тянулись бесконечно долго, а ночи превратились в сплошную пытку, когда она, не в силах сомкнуть глаза, до утра ворочалась в постели.

Мысли одна беспокойнее другой одолевали ее. А что, если бы она приняла его неожиданное для нее предложение? Что, если бы она доверилась своей любви к нему и терпеливо ждала, когда и он полюбит ее? Но даже, если бы этого никогда не случилось, лучше жить рядом с ним, чем без него.

Ариэл вернулась к своим обязанностям в школе, снова поселилась в маленькой опрятной комнатке, но, как ни странно, ее тихая жизнь больше не устраивала девушку. Ариэл потеряла всякий интерес к ней, что и немудрено для женщины, познавшей любовь. Тем не менее она старалась держать себя в руках и не показывать окружающим, как ей тяжело.

Но где бы она ни находилась: в классе, столовой, кабинете директора, — все ее мысли были заняты Леоном. Она принадлежала только ему. Ариэл осознала это с большим опозданием и понимала, что уже ничего не исправишь. Он исчез, и у нее нет надежды увидеть его снова.