Коди Кеплингер - Локаут

– Шейн? – спросила я, медленно растягивая его имя.

– Он, э-э, в туалете. Выйдет через минуту.

Я мысленно вернулась к моменту, когда стояла с Хлоей рядом со столом с закусками. Прошло больше десяти минут, с тех пор как я видела тут Рэнди, болтавшего с Шейном – этого времени было более чем достаточно, чтобы сходить в туалет.

– Спасибо, – сказала я, обходя Шейна и направляясь к мужскому туалету.

– Что? – в ужасе произнес Шейн, пытаясь схватить меня за локоть одной рукой и при этом удержать свою бутылку колы другой. – Лисса, погоди. Ты не можешь зайти в мужской туалет.

Я увернулась от его попытки меня сдержать. Я не собиралась просто ждать в стороне, чтобы узнать, что происходит.

– Лисса, подожди. Ты же не собираешься и правда это сделать…

И я поняла, что он что-то от меня скрывает.

Так быстро, как позволяли мои каблуки, я протиснулась мимо первокурсников к туалетам. Я толкнула тяжелую деревянную дверь мужского туалета – дверь, которая должна всегда быть открыта и подперта дверным ограничителем. Только я шагнула в крошечный коридор, отделенный от остальной части большой туалетной комнаты лишь кафельной стеной, до меня донеслись звуки.

Характерные звуки шумных поцелуев взасос, смешанные с тяжелым дыханием, и один типично женский смешок.

Я обогнула стену так быстро, как могла, подзадоривая себя посмотреть, кто это был. Хотя на самом деле я уже знала.

Конечно, там был Рэнди. Он был с какой-то длинноногой блондинкой (или, может быть, она только выглядела длинноногой, поскольку Рэнди задрал ее юбку до бедер, обнажая веревочку ее стрингов). Они прислонялись к стене напротив писсуаров: она спиной облокачивалась на кафель, а он прижимался к ней всем телом – классика. Они целовались самым вульгарным и пошлым образом, в то время как ее пальцы шарили за молнией его штанов, недвусмысленно демонстрируя, что данное действо не ограничится лишь поцелуями.

– О, мой гребаный бог.

– Лисса, – ахнул Рэнди, его губы все еще были в паре дюймов от рта блондинки. Меня охватило омерзение, оттого что он произнес мое имя так близко от ее губ. Омерзение, что он вообще произнес мое имя. Он не мог его произносить. Больше не мог.

Я развернулась и выскочила из туалета назад в спортивный зал.

– Лисса, постой!

Не знаю, как Рэнди так быстро смог вырваться из захвата блондинки, но он вдруг оказался позади меня, хватая за руку и разворачивая лицом к себе.

– Не прикасайся ко мне, – сказала я, вырываясь из его захвата. – Просто оставь меня в покое, Рэнди.

– Лисса, не сходи с ума.

– Я не хочу говорить об этом здесь, – прошипела я, зная, что мы уже привлекли внимание окружающих. В глубине души мне хотелось закричать: «Как ты мог? Что, блять, с тобой не так?» Но мои инстинкты восстали прежде, чем я смогла устроить что-то настолько драматичное. Вместо этого я ожесточилась, стала отчужденной. Хлоя называла меня Маленькая Мисс Снежная Королева – именно так я себя сейчас и чувствовала. Бесчувственной и бесстрастной. Сработал защитный механизм.

– Ты сама довела до этого, знаешь ли. У меня не было выхода, – рявкнул Рэнди, не давая мне пройти. – А что я должен был делать? Продолжать тебя ждать? Это все мы уже проходили.

– Рэнди, прекрати.

Но он не заткнулся. Он сердился. То ли на меня, за то что его застукала, то ли на себя, за то что его поймали с поличным – не знаю, но в то время как я отгородилась, он взорвался.

– Ты обещала, – напомнил мне Рэнди. Я болезненно осознавала, как громко он говорит. – Когда мы снова сошлись в конце лета, ты обещала перестать быть недотрогой. Что у нас все будет. А потом взяла и начала эту дурацкую секс-забастовку, и что мне было делать? Продолжать ждать?

Я почувствовала, как загорелись мои щеки, но язык присох к небу. Я не могла поверить, что он это говорит. Говорит перед всеми.

– Эй, – крикнул Рэнди, отведя от меня глаза и обводя взглядом окружающую нас толпу, – просто, чтобы вы все, девчонки, знали, ваш предводитель – лицемерка. Она предлагает всем отказаться от секса, но на самом деле сама ни от чего не отказывается. Лисса – девственница.

Он одарил меня самым злобным взглядом.

Я ожидала, что за этим последует всеобщий «ах!» – как в фильмах – но его не последовало. Единственными звуками были затухающие ритмы техно и скрип микрофона, когда учитель испанского, миссис Ромали, вышла на сцену.

– Время назвать победителей, короля и королеву выпускного бала этого года! – радостно выкрикнула она, не подозревая о моем унижении.

Я медленно отвернулась от Рэнди, надеясь, что свидетелями моего позора стали лишь новички и второкурсники. Не мои друзья. Не знакомые девчонки. Не люди, которых я знаю.

Но конечно же мне не могло так повезти.

Среди уставившихся на меня лиц были Эллен, Келси, Сьюзен, Мэри, Хлоя... и Кэш. Они все слышали. Они все знали, что я была лгуньей.

Словно в игре «Рэд Ровер»[32] на детской площадке, я рванула сквозь стену стоящих передо мной людей. Рэд Ровер, Рэд Ровер, выставь девственницу вон ты.

На этот раз Рэнди меня не останавливал. На сегодня он закончил позорить меня. Я бежала, несмотря на каблуки. Несмотря на кучу народа. Несмотря на жгучую боль в ногах. Я выбежала из зала через пустой холл и сине-оранжевые двойные двери в теплые, гостеприимные «объятия» парковки.

Только там не было тепло и радостно. Вовсе нет. На парковке было прохладно, темно и пусто, меня пробрала дрожь от холодного сентябрьского бриза. Было похоже на декорации к фильму ужасов: темная парковка с пустующими машинами походила на место, где можно наткнуться на труп.

Дела обстояли еще хуже, знаете почему?

Предполагалось, что домой меня отвезет Рэнди.

– Черт побери, – пробормотала я.

Но тут с меня начало медленно спадать оцепенение, сковавший меня лед начал таять. Я ударила кулаком по кирпичной стене здания школы и подавила подступившие слезы, несмотря на то что внутри все горело от целого коктейля различных эмоций.

– Лисса?

Я взглянула на вход, ожидая вновь увидеть Рэнди, думая, что он вернулся за мной, чтобы извиниться или подхалимничать, или, может, просто обидеть меня еще больше.

Но это был Кэш.

– Оставь меня в покое, – машинально произнесла я. – Я не хочу об этом говорить.

– Знаю, – сказал он.

Он выглядел так мило в своем полуофициальном прикиде: в черных костюмных брюках и красной рубашке, застегнутой на все пуговицы – и я знала, что его появление – не то, о чем я должна была думать в этот момент.

– Чего тебе? – спросила я.

Он замялся. Я видела, как он нервно провел рукой по своим коротким каштановым волосам.

– Тебя подвезти домой?

На секунду я уставилась на него. Он только что стал свидетелем эпической «мыльной оперы», в которой была раскрыта моя личная жизнь, и одного из самых публичных разрывов в истории школы Гамильтон Хай, а все что он мог сказать это: «Тебя подвезти домой?»

– Нет.

– Лисса, – произнес он неуверенно.

– Я пройдусь пешком.

– Ты живешь за шесть миль отсюда.

– Откуда ты знаешь? – спросила я.

– Я подвозил тебя домой этим летом, после вечеринки у Викки…

Я уставилась на него в тусклом свете парковки, ожидая окончания фразы. Однажды он уже пытался это сделать в библиотечном лифте, но никогда по-настоящему не переходил эту черту. Мне было интересно, произойдет ли это сейчас – может он все же продолжит, и я получу ответ, которого ждала.

Кэш прочистил горло:

– В любом случае, я готов убраться отсюда.

Я вздохнула. Может и к лучшему, что я не получила ответа. Сегодня я бы не смогла вынести больше.

– Лисса? Ну же. Серьезно, я подвезу тебя.

Я подумала было поспорить с ним опять, но была слишком утомлена, слишком зла, слишком потеряна, чтобы даже попытаться. Он был прав, я не могла идти домой пешком, а кого я могла попросить подвезти меня? Уверена, Хлоя и другие девочки обиделись на меня, из-за того что я ввела их в заблуждение относительно моей сексуальной жизни, а Рэнди бы я ни за что не позволила отвезти меня домой, после того что видела.

– Хорошо, – пробормотала я, – будет мило, если меня подвезут домой… Спасибо.

– Без проблем, – сказал он. – Моя машина на дальнем конце парковки.

Когда мы пересекали парковку, из спортивного зала до меня донесся приглушенный гул поздравлений, и я была уверена, что миссис Ромали только что объявила Рэнди королем выпускного вечера. 

– Слушай, – произнес Кэш, когда мы отъехали от школы, – я знаю, ты не хочешь об этом говорить. И это понятно. Но... но просто, чтобы ты знала, он – придурок. Ни один порядочный парень никогда бы так не поступил с тобой.

Если бы я осмелилась, то напомнила бы ему, что порядочный парень также не поцеловал бы меня, не вел себя так, словно я особенная, а потом забыл обо мне.

Вместо этого я просто провела пальцами по своим волосам и сказала:

– Спасибо.

Мы продолжили путь в тишине, пока Тойота Кэша петляла по темным улицам Гамильтона, направляясь в район, где я жила. Меня поглотили мысли о моем сне в ночь вторника. Ощущение его рук на моих бедрах, его дыхания на моей шее, как я откидываю голову и затылком упираюсь в книжные полки, когда он проложил дорожку из поцелуев от моей скулы до плеча. Это было настолько личное, ощущалось таким настоящим и приятным. Сидя сейчас рядом с ним при тусклом свете приборной панели его автомобиля, всего лишь в футе[33] от него или даже ближе, я чувствовала приступ клаустрофобии и… вины.

Не совсем уверена, почему. В смысле, Хлоя была права. Я не могла контролировать, кто мне снится, и это не похоже на измену Рэнди.