– Осторожнее, – предупредил он. – Кто-нибудь увидит.

Она становится слишком дерзкой, слишком много рискует. Сколько сил пришлось потратить, чтобы убедить ее ограничиться автокатастрофой для поверенного Вуди! Как неохотно она согласилась!

– Когда Вуди узнает, что его сын – всего лишь жалкий торговец наркотиками… к тому же мертвый, то передумает и решит баллотироваться на пост президента, – сказал он. – Что же еще ему делать с остатком жизни? Думаю, он рискнет.

Она освободила его и отошла на шаг.

– Вуди сказал, что посвятит себя своим лошадям.

Он взглянул на Вуди, разглагольствующего перед гостями.

– Передумает, когда услышит о смерти Логана. Милая, если мы все сделаем правильно, то непременно будем в Белом доме.


Лабиринтом узких улочек Логан вывел Келли на окраину Элорсы. Когда впереди показалась единственная городская бензоколонка, он остановился.

– Я поищу транспорт до Колумбии, а ты пока подожди здесь.

Келли попыталась возразить, но Логан уже был на другой стороне улицы. И вряд ли он стал бы слушать ее доводы. Они едут в Колумбию… что бы она ни говорила.

Келли опустилась на землю. Длинные вечерние тени скрывали их. Спина болела. Кроме Рафи, ей пришлось нести большую хозяйственную сумку и свою маленькую, но она боялась выпустить спящего малыша из рук. Что, если он проснется и начнет плакать?

Несколько минут спустя Логан помахал ей. Она встала, стараясь не разбудить Рафи, и торопливо направилась к старому деревенскому грузовичку. Кузов был уставлен куриными клетками и накрыт брезентом для защиты груза от жестокого тропического солнца.

– Залезай быстрее, – приказал Логан, взяв у нее Рафи, и она втиснулась в грузовик.

Горячий воздух показался таким густым, хоть режь ножом, а вонь от грязной соломенной подстилки свалила бы с ног и слона. Наверное, здесь недавно перевозили свиней.

Логан передал ей Рафи, влез в грузовик и опустил брезент. Стало темно, как в преисподней, и так же жарко, но Келли не жаловалась. Слава богу, хоть Рафи не проснулся.

Мотор заурчал, и грузовик тронулся с места, подпрыгивая на колдобинах. Келли привалилась к борту, проволочные клетки заколотились о ее спину. Единственный свет просачивался сквозь дыру в брезенте у самой кабины.

Келли видела профиль Логана, но было слишком темно, чтобы различить выражение его лица. Винит ли он ее в том, что оказался здесь? Было бы ему безопаснее дома?

Сомнительно. Кто-то из Стэнфилдов – а может, и все они – очень хочет его смерти. Сейчас им представился легкий способ избавиться от Логана и остаться вне подозрений. Трусливый способ.

– Наш водитель едет в Колумбию? – прошептала Келли.

– Да, – ответил Логан, ковыряясь в рюкзаке. – Мы вылезем, не доезжая до границы. Как только полиция поймет, что мы сбежали, пограничный патруль будет предупрежден.

– Как мы найдем дорогу в джунглях?

Келли уже представляла, как, придерживая Рафи на бедре одной рукой, другой рубит густые заросли большим ножом – мачете.

– Индейцы ненавидят власти и никогда не пересекают границу на пограничных постах. Мы пройдем по одной из индейских троп. – Логан вытащил крохотный компьютер. – И поможет нам специальная программа и спутник Агентства защиты окружающей среды.

– У Агентства есть собственный спутник?

– А ты как думала! Произведение искусства, а не спутник. За одну минуту может различить каплю росы на орхидее и переслать цветную фотографию в Белый дом. И у них есть детальные карты джунглей.

Логан отпечатал слово «Венесуэла», затем «Элорса», и на экране появилась карта: город, приют… и дорога в Колумбию.

– Откуда ты знаешь, где мы находимся? Грузовик движется.

– Мои часы знают. Подобными хронометрами пользуются летчики и космонавты, но мой еще лучше: специально создан для агентов «Кобры». – Логан с гордостью взглянул на светящиеся циферблаты. – Он точно определяет широту и долготу, а я сравниваю информацию с картой. Судя по скорости грузовика, примерно через час мы приблизимся к одной из индейских троп.

Рафи заерзал, и Келли решила переложить его на солому. Так будет прохладнее и ему, и ей. Малыш что-то забормотал, но снова заснул. Келли сняла блузку и положила ее под головку Рафи.

Даже оставшись в одном бюстгальтере и шортах, Келли не почувствовала облегчения, но отдых ей необходим, и она вытянулась рядом с Рафи на грязной соломе. От жуткой вони ее чуть не вырвало.

Странно. Она должна бы сходить с ума от страха, но предыдущее состояние, близкое к истерике, сменилось абсолютным спокойствием. Почему? Наверное, она полностью доверяет Логану.

Дедушка воспитал в ней уверенность в себе, в своих силах, и долгие годы она полагалась только на себя, всегда брала инициативу в свои руки. Если бы она попала в подобную ситуацию с Дэниелом, то уже отдавала бы ему приказы.

И Дэниел позволил бы ей командовать. Детство травмировало его психику. Он казался уверенным и властным, но не был таким.

Детство Логана, вероятно, было еще хуже, однако не лишило его уверенности и только развило в нем задатки лидера. Келли доверяла Логану так, как никогда не доверяла ни одному мужчине.

Келли прислушалась к ритмичному дыханию Рафи. «Мой дар, мой бесценный дар». Она ожидала, что постепенно научится любить это живое доказательство измены Дэниела, но как только малыш назвал ее мамой, ее сердце открылось для такой бескрайней любви, какую она и представить не могла.

Она должна защитить его. Она сделает все, что угодно, лишь бы спасти его, лишь бы привезти домой к безопасности и любви.

Келли попыталась заснуть, но даже не смогла закрыть глаза. Логан не воспользовался шансом на краткий отдых. Он перезаряжал пистолет, который пришлось разрядить в аэропорту. Закончив, он убрал пистолет в наружный боковой карман рюкзака, откуда его легко было бы достать, и вынул маленький нож.

– Зачем?

– Это пружинный нож. Положи его в карман. Сначала посмотри, как им пользоваться.

Келли села, внимательно выслушала инструкцию и стала убирать нож в свою сумочку… и в этот момент завыла сирена. Не такая, как в Америке. Пронзительный вой… как в гитлеровской Германии.

Логан выглянул из-под брезента.

– Черт побери! Полиция!


Впервые с тех пор, как был ребенком, Логан почувствовал страх. Не за себя. За Келли и мальчишку. Капельки пота выступили над верхней губой, и он машинально стер их тыльной стороной ладони, судорожно пытаясь найти выход. В сгущающихся сумерках трудно было как следует разглядеть дорогу.

– Только одна машина, но, похоже, внутри двое.

Грузовик замедлил ход и остановился.

Да, всего двое, и к тому же сельские полицейские. Ерунда… в нормальной ситуации. Как-то в Гватемале он справился с шестью тренированными партизанами. Но сейчас ситуация не нормальная.

– У меня есть нож, – отважно сказала Келли. – У тебя – пистолет.

На мгновение ему показалось, что он любит ее. Никогда он не встречал подобной силы духа в женщине. Но он не мог позволить ей рисковать жизнью.

Полицейские подошли к кабине и стали расспрашивать водителя. Логан приложил палец к губам и прислушался к разговору. Водитель отрицал, что подобрал norteAmericanos – северных американцев – еще одно доказательство силы сотни американских долларов. Естественно, полицейские потребовали показать им кузов.

Логан понимал, что справится с обоими, но они могли вытащить оружие и начать пальбу… и ранить или даже убить Келли или Рафи.

Полицейские, важные и медлительные, как большинство южноамериканских полицейских, направились к заднему борту.

Логан выпрыгнул из грузовика. Первый полицейский выдернул пистолет, как только увидел нацеленное на него оружие. Пуля пролетела далеко от Логана и разбила ветровое стекло патрульной машины, однако и Логан упустил шанс сравнять силы: побоялся попасть в водителя.

– Cuidado! Берегись!

Водитель пригнулся, но теперь уже и второй полицейский вытащил пистолет. Логан инстинктивно бросился на дорогу плечом вперед и быстро перекатился. Пули ударились в то место, где он только что лежал.

Первым выстрелом Логан свалил одного полицейского, попав прямо в сердце. Второй нырнул под грузовик и начал отстреливаться. Черт! Шальная пуля могла попасть в Келли или Рафи. У полицейского больше патронов, и он может продержаться до прибытия подкрепления.

Треск выстрелов перекрыли пронзительные вопли Рафи:

– Нет, мами, нет!

Что Келли делает, черт побери?

Сначала в дыре брезента появилась голова, затем вся Келли… она выбралась на крышу кабины.

Логан понял, что она задумала. Полицейский, лежавший под грузовиком, не мог ее видеть. Грузовик тронулся с места и тихонько двинулся вперед, оставляя полицейского без прикрытия.

Неожиданно брезент приподнялся, и на дорогу выпрыгнул Рафи. Пытаясь найти Келли, малыш стоял во весь рост и оглядывался по сторонам. У Логана не было времени на размышления. Он отреагировал автоматически: стреляя на ходу в полицейского, бросился к ребенку и заслонил его своим телом.

Полицейский вскочил и стал перезаряжать свой пистолет. Логан прицелился, на этот раз более тщательно. В его пистолете осталась всего одна пуля. Его последний шанс.

Полицейский выгнулся, чтобы попасть в Рафи. Логан бросился на ребенка, и пуля обожгла его руку, расщепив кость.

Щелчок, свист пули. Логан понял, что выстрелил, но не помнил, как спустил курок. Тонкая струйка крови потекла из аккуратной дырочки прямо между глазами полицейского, он обмяк и, как в замедленной съемке, стал опускаться, продолжая стрелять: его скрюченный палец словно примерз к спусковому крючку.

Пули стучали по асфальту, последняя покинула пистолет в тот момент, когда полицейский упал на дорогу лицом вниз.

– О господи! – Келли выпрыгнула из кабины и бросилась к ним.

– Мами, мами! – закричал Рафи, испуганный, но невредимый.

Логан не мог пошевелиться. Он приказал сознанию преодолеть боль, отключиться от нее. То, что не убиваem, делает тебя сильнее. Только как, черт побери, вытащить их отсюда с бездействующей рукой?