Сара Беннет - Лилия и меч

Лили всхлипнула.

– Если я не вступлю с тобой в брак, ты разоришь мои земли... – горестно прошептала она.

– Да. – Он холодно улыбнулся. – Кроме того, есть еще кое-что, леди.

– О?

– Видите ли, я получаю огромное удовольствие, прикасаясь к вам, целуя вас. Мне нравится владеть вами и слышать, как вы визжите от экстаза. Думаю, мне также понравится мастерить с вами наследника, леди. Заронить в вас семя и наблюдать, как оно зреет и набухает.

Лили едва дышала. Радолф видел, как расширились ее глаза, а грудь от волнения начала часто подниматься.

– Ты... ты собираешься... делать это? – только и сумела она выговорить.

– Еще как собираюсь; и вам не удастся мне отказать даже после того, как родится наследник. Я намерен иметь от вас столько детей, сколько получится, пока мы будем в состоянии их плодить!

Только тут Радолф понял, что сказал нечто чудовищное, но осознание этого пришло, когда слова сорвались с его губ и он уже не мог забрать их обратно. Кроме того, он в самом деле желал ее и не собирался это скрывать.

Подойдя ближе, Радолф обхватил Лили за плечи и крепко прижал ее к себе.

– Я каждый день буду посещать тебя в твоей постели, – хрипло прошептал он, – но и тогда мне будет этого мало, чтобы сбросить с себя путы чар, которыми ты меня околдовала.

В темных глазах Радолфа пылал такой огонь, что у Лили приоткрылись губы, а дыхание стало отрывистым. Ее кожа все еще горела, но теперь не гнев, а нечто другое жгло ее изнутри. И все же гордость не позволяла ей признать свое поражение. Боже, как же она хотела с ним обвенчаться, чтобы каждый день ложиться в его постель! А еще она хотела рожать ему детей – черноволосых шаловливых мальчишек!

Видимо, Радолф прочитал желание в ее глазах, и уголки его губ, дрогнув, приподнялись.

– Вы ведь этого тоже хотите, леди, не так ли? – Скользнув по щеке, его пальцы тронули нежную кожу на шее. – В таком случае мы оба оказались в плену колдовских чар и не имеем возможности выбраться. Вильгельм заставляет нас вступить в брак, и мы должны воспользоваться этим с выгодой для себя.

Лили проглотила застрявший в горле ком и закрыла глаза, ограждая себя от соблазна, светившегося в его взгляде.

– Никогда! – выпалила она.

Это была ложь, и он отлично знал это, а потому, снова рассмеявшись, не выпуская ее руки, повел Лили прочь из замка.

Накануне Радолф явился к Вильгельму с твердым намерением упросить короля позволить ему взять Лили в жены. После долгой ночи с длинными разговорами и обильными возлияниями Вильгельм в конце концов согласился, и только теперь, когда его пожелание было исполнено, Радолф увидел, что все далеко не так просто. Она его ненавидит, а он ей не доверяет – неплохая перспектива для супругов!

Единственное, в чем Радолф был уверен, так это во власти, которую имел над ее телом. Их поцелуй ясно доказал это, а позже он получил новое подтверждение, когда Лили едва не лишилась чувств в его руках при одном упоминании о брачной постели. Она определенно хотела его; ее испепелял точно такой же огонь страсти! Возможно, если они будут проводить в постели достаточно времени, то сумеют обрести розовое счастье среди шипов недоверия и обмана...

Итак, он добился, чего хотел. Лили станет его женой.

Оставалось только молить Бога, чтобы ему не пришлось пожалеть об этом.

В гостиницу Лили возвращалась в состоянии, близком к истерике. День близился к завершению, и ночь спускалась над городом темным пологом. Над камышовыми крышами поднимался серый дым; на узких улочках собирались тени, а над поверхностью Уза расползались призрачные щупальца тумана.

Когда они добрались до гостиницы, Лили торопливо соскользнула с кобылы и, не дожидаясь, когда ей помогут, не проронив ни слова, скрылась внутри. Радолф последовал за ней, но она уже находилась в комнате наедине со своими мыслями, отгородившись закрытой дверью.

Во-первых, она сделала пугающее открытие, с которым не могла смириться – ее тело чересчур успешно противостояло ее разуму. Что бы ни говорил и ни делал Радолф, стоило ему прикоснуться к ней, как она таяла, словно воск.

В случае ее непослушания Радолф отыграется на народе, который ни в чем не виноват; он не доверяет ей и намерен наказать ее по-своему, когда придет время, за тот моральный ущерб, что она нанесла его гордости.

И при всем этом Лили просто жаждала беспечно броситься в его сильные руки!

Уставившись в стену, Лили принялась мечтать о том, что было бы, если бы все сложилось по-другому. Она без промедления утонула бы в его объятиях и позволила ему делать с собой все, что ему угодно. Но тогда она действительно стала бы его узницей, а это уже никуда не годилось. Все, что она к нему питает, именуется сладострастием; но сладострастие можно держать на коротком поводке, и, Бог даст, со временем оно пройдет само собой, а значит, Радолфу ее никогда не завоевать.

– Леди?

Нежный голос Уны смолк, и тут же раздался тихий стук в дверь.

– Я принесла вам ужин. Уверена, вы проголодались.

Урчание в животе убедило Лили, что ей лучше не вступать на тропу мученицы. К тому же ей нужны были силы, чтобы противостоять Радолфу.

Открыв дверь, Лили сразу поняла, что приняла верное решение. Над миской с дымящимся аппетитным рагу, двумя толстыми, намазанными маслом кусками хлеба и кружкой эля ей приветливо улыбалось лицо Уны.

– Лорд Радолф велел, чтобы вы все съели, – объявила она, поставив еду на стол. – Солдаты говорят, что у вас с ним уже завтра состоится свадьба...

Откусив кусок хлеба, Лили задумчиво кивнула:

– Это правда, Уна, таков приказ короля.

Уна чуть заметно вздрогнула:

– И вы не боитесь? Такой огромный человек раздавит вас, когда ляжет с вами в постель!

Лили чуть не поперхнулась элем, но Уна этого как будто не заметила.

– А вот я рада, что родилась свободной и безродной. Никакой король не станет принуждать меня к замужеству против моей воли.

– Тебе и вправду повезло. – Лили печально улыбнулась.

Уна важно кивнула.

– Вам понадобится красивый свадебный наряд, миледи.

Лили окинула взглядом свое грязное, изношенное платье и ужаснулась.

– Но это все, что у меня есть, Уна. Может, я могу одолжить какое-нибудь из твоих?

На щеках Уны вспыхнул румянец.

– Что вы, леди! – воскликнула девушка с жаром. – У меня нет ничего подходящего! Вам следует обратиться к вашему господину: говорят, он почти так же богат, как король, и может накупить вам мехов и драгоценностей столько, что в комнате яблоку негде будет упасть!

– Кто бы сомневался, – ответила Лили сухо, зная, что просить Радолфа ни о чем не станет. Пусть он назовет это упрямством и гордыней, но она лучше предпочтет венчаться в своих обносках, чем попросит у него новое платье.

Все же отсутствие подходящего наряда еще больше испортило ей настроение. Как только Уна ушла, Лили вернулась в постель, но еще долго не могла уснуть, размышляя о своем будущем.

Находясь в шумном зале гостиницы, Радолф охотно смеялся над сальными шутками своих солдат и комично изображал жениха. Он получил то, что хотел, так почему бы теперь не повеселиться? А все сомнения и тревоги пусть подождут до завтра.

Все же его взгляд то и дело упирался в закрытую дверь комнаты Лили. За этой крепкой деревянной дверью находилась женщина, перевернувшая всю его жизнь.

Он живо представил ее: одна рука отброшена, светлые волосы вьются вокруг лица серебристыми локонами, губы слегка приоткрыты, мягкие и сладкие снаружи и горячие, призывные изнутри.

Примет ли она его сейчас, если он постучится в дверь? Радолф сильно сомневался в этом. Скорее всего она набросится на него с дикими криками, как разъяренная фурия.

Радолф поежился.

– Как назовете своего первого сына, милорд? – полюбопытствовал один из солдат, вытирая с подбородка эль. – Эрик Кровавый Топор?

Радолф фыркнул, освобождаясь от мрачных мыслей.

– Нет, он тоже будет Радолфом! Славное нормандское имя.

Жервуа высоко поднял кубок:

– За Радолфа, сына Радолфа!

Глядя на своего верного капитана, Радолф улыбнулся. Он поставил его в трудное положение, когда велел выполнять в первую очередь свои приказы, ставя их выше приказов короля. Если бы возникла необходимость увезти Лили в укрытие, Жервуа пришлось бы рисковать жизнью. Подобную преданность следовало высоко ценить. Он непременно вознаградит Жервуа, и вознаградит щедро!

– Милорд! – Капитан придвинулся ближе, его глаза поблескивали, а голова слегка покачивалась. – Какой подарок вы на... намерены подарить леди Лили... то есть Уилфриде на свадьбу?

Радолф удивленно вытаращил на него глаза.

– Дочь... дочь нашего хозяина говорит, что так принято, – продолжал Жервуа, едва шевеля языком, – принято дарить невесте подарок в день свадьбы.

Некоторое время Радолф переваривал эту информацию, затем хлопнул себя по лбу. Как мог он быть таким тупицей, как мог забыть, что должен иметь хоть какую-то безделушку, чтобы подарить ее будущей жене? Женщины всегда любят всякие безделицы. Его отец почти все деньги промотал на покупку драгоценностей и милых вещичек для своей второй жены, а она с горящими глазами продолжала требовать еще и еще.

При воспоминании об этом Радолф поморщился. Нет, он ничего не станет дарить невесте – хватит с нее и того, что она получит в собственность богатого и могущественного лорда Радолфа.

Он тут же заявил об этом во всеуслышание, проигнорировав неодобрительное ворчание Жервуа:

– Но, милорд, она посмотрит на это другими глазами. Она обидится. Женщины всегда обижаются по пустякам...

Радолф нахмурился и помотал головой.

– Обидится она или нет, меня это не касается.

Жервуа нервно икнул.

– Коснется, когда она заставит вас страдать, – произнес он наконец. – Она перестанет с вами разговаривать, перестанет улыбаться и не пустит в постель.