Сара Беннет - Лилия и меч

Нортумбрия, Северная Англия 1070 год

– Я видела его! – прошипела Рона.

– Где? – Лили придвинулась ближе к огню, поколебав дыханием парок, поднимавшийся над котелком с жидким рагу.

– Осторожно, миледи! – Несмотря на строгость тона, ее старая няня смотрела на нее с нежностью. – Я видела, как он со своими людьми скакал сквозь лесную чащу по следам Хью. На короткое время они остановились у ручья, чтобы напоить лошадей. Я наблюдала за ними из-за деревьев.

– Как он выглядит? – шепотом спросила Лили, стараясь унять дрожь.

Радолф был врагом, человеком, желавшим поставить ее на колени.

– Большой. Могучий. Такие обычно внушают страх. – Рона подняла на воспитанницу внимательный взгляд.

Лили отвернулась.

– Я должна бежать.

– Да. Сегодня же. – Тени в задымленной лачуге становились длиннее – ночь в лесу быстро вступала в свои права. – Ваш супруг Ворген убит, ваш родич Хью бежал на север, и теперь Радолф начнет охоту на вас. Говорят, он не из тех, кто отступает.

– Если я сдамся, боюсь, он отдаст меня своему повелителю, королю Вильгельму, и тот раздавит меня в кулаке, как мошку. – Лили поежилась. Она уже имела возможность видеть, во что Вильгельм со своими воинами превратил север Англии. Последние четыре года война там не прекращалась.

– Последуйте за Хью в Шотландию, – настоятельно посоветовала Рона. – Только там вы сможете найти убежище.

– Ты предлагаешь мне бежать? – с горечью спросила Лили.

– Но Хью ведь бежал.

– Я не Хью.

«Нет, – подумала Рона, – ты не заяц». Нежная Лили искала мира, когда ее отец Олуэйн, ее муж Ворген и двоюродный брат Хью стремились воевать. Теперь Олуэйна и Воргена уже нет на свете, а Хью оставил Лили одну – как раз тогда, когда Вильгельм отправил на ее поиски Радолфа.

– Миледи, – твердо произнесла Рона, – мы не можем изменить прошлое, но будущее еще в наших руках.

– Отчего-то мне кажется, что у меня нет будущего.

Лили закрыла глаза. Темные тени длинных ресниц легли на ее бледные щеки. Капюшон зеленого плаща скрывал лунное серебро волос, лишь на висках вившихся своевольными кудряшками. Лили чувствовала себя бесконечно усталой и бесконечно одинокой. Одно имя Радолфа вселяло ужас в сердца англичан – не зря его прозвали Меч Короля, ибо он и впрямь являлся продолжением сильной руки Вильгельма. На самом деле это был обыкновенный алчный наемник, пришедший разграбить Англию и уничтожить ее законных правителей. Безземельный нормандец низкого происхождения, Радолф имел репутацию кровожадного, внушающего страх убийцы. В то же время Лили принадлежала к английской аристократии, а ее мать являлась дочерью норвежского короля. Никто из ее родственников не стал бы пресмыкаться перед каким-то наемником, и она тоже не станет.

Лили открыла глаза и взглянула на темное, грозовое небо.

– Если я покину Англию, то никогда не смогу вернуться обратно.

Однако остаться означало погибнуть. Ее смерть стала бы еще одним бессмысленным эпизодом в мире, где мужчины взбесились от жажды крови. Лучше она поживет еще и постарается принести хоть какую-то пользу своему народу.

– Если бы я была мужчиной, – пробормотала Лили, – я бы осталась и встретилась лицом к лицу с Радолфом.

– Женщина тоже обладает оружием, миледи, и порой оно бывает куда опаснее, чем меч, – заверила ее Рона. – А сейчас вам пора идти, а то будет поздно. Радолф – очень сильный и могущественный враг.

Лили нахмурилась, и ее рука на секунду легла на костлявое плечо Роны.

– Прощай, Рона.

– Прощайте, миледи. Да храни вас Господь.

Как только хрупкая фигурка Лили растаяла в чаще, Рона переключила внимание на горшок с варевом. Когда она видела Радолфа и его солдат, Меч Короля стоял один, огромный и устрашающий. Охваченная страхом и каким-то магическим очарованием одновременно, Рона подобралась ближе, желая разглядеть его лицо. На покрытой плесенью палой листве ее нога поскользнулась, издав легкий шорох.

Звук заставил Радолфа обернуться.

Темные глаза на суровом лице с сильными, типично мужскими чертами прищурились. Он долго неподвижно всматривался в чащу, и Рона затаила дыхание. Когда он наконец отвернулся, у нее от облегчения даже закружилась голова. Лишь после того как норманны оседлали лошадей и уехали, Рона вернулась к своей хижине.

Ей оставалось только молить Бога, чтобы ее госпожа благополучно избежала встречи с беспощадным Мечом Короля. Если он обнаружит Лили, бедняжке не будет пощады.

Лили стояла в полной неподвижности и прислушивалась.

Уже много дней провела она в пути, обходя стороной одинокие фермы и деревушки. Выехав на опушку леса, она едва успела спрятаться среди деревьев в ожидании, когда проскачет мимо отряд вооруженных воинов. Безопасной дороги на север не было, и Лили петляла по пересеченной местности, снова и снова запутывая следы, пока окончательно не выбилась из сил.

Теперь перед ней лежал Гримсуэйд, и у нее возникло чувство, будто дорога специально вывела ее сюда. В местной церкви был погребен ее отец, и мать тоже покоилась рядом. Если уж ей предстояло навсегда покинуть Англию, то навестить это место на прощание просто необходимо.

Исполненная решимости, Лили направилась к церкви. Перед ней высился знакомый прямой силуэт церковной башни со сводчатыми окнами, мерцавшими слабым светом. Интересно, подумала Лили, там ли отец Люк – священник с добрыми голубыми глазами. Отец Люк сочувствовал повстанцам и ненавидел солдат короля. В случае чего он спрячет ее и окажет помощь.

Со стороны деревни, расположенной на возвышенности за церковью, доносились запах древесного дыма и лай собак. Лили окинула взглядом каменистые поля и узкую дорогу, бежавшую между уцелевшими посадками кукурузы. Свою кобылу она оставила среди скрюченных от ветра деревьев, в нескольких ярдах от церкви.

От легкого прикосновения дверь в храм отворилась, открыв взору Лили помещение, освещенное чадящими сальными свечами, и она остановилась, ожидая, что с минуты на минуту ей навстречу суетливо выбежит отец Люк. Подол ее плаща, скользнув по полу, взметнул в воздух легкий запах розмарина. От долгих странствий одежда Лили покрылась грязью, а подкладка плаща за время жизни в лесу прохудилась, но все же скрывала спрятанный под складками красного шерстяного платья и полотняной сорочки укрепленный на ремне маленький, украшенный драгоценными камнями кинжал – ее единственное оружие. Узел с немногочисленными личными вещами был закинут на круп кобылы, и это было все, что осталось у Лили от прежней жизни.

Сделав еще один шаг по нефу, Лили ощутила, как ее окутывает непроницаемая тишина – по-видимому, кроме нее, в церкви никого не было и рассчитывать на помощь священника ей не приходилось. Для Лили это означало, что ее не ждет здесь теплое гостеприимство и предложение укрыться от погони, как не ждут трепетные воспоминания о далеких временах, когда жизнь казалась ей прекрасной.

От разочарования в горле Лили образовался ком. Сглотнув его, она набрала полную грудь холодного воздуха. Сейчас она не могла позволить мужеству ее покинуть. Да, ей пришлось остаться одной, но и раньше она была одинока. Она отдохнет, как только пересечет границу с Шотландией. Теперь Лили сознавала, что ей следовало покинуть родину сразу после смерти Воргена, поняв, что все потеряно и ее земли никогда больше не будут принадлежать ей. Но она думала, надеялась, что, до тех пор пока остается в Англии, у нее будет возможность исправить зло, сотворенное ее мужем. Когда король Вильгельм из ее уст выслушает историю вероломства, историю о том, как Ворген предал короля, а затем убил ее отца, чтобы завладеть его землями. Лили полагала, что после этого ее оставят в покое и дадут ей возможность самой править своими землями.

Какая наивность!

И с чего она взяла, что Радолф не такой, как Ворген или Хью? Радолф никогда не позволит ей вернуть то, чем она прежде владела! Он никогда не поверит, что Лили сможет установить и поддерживать мир на севере. Она – женщина, следовательно, никто не станет с ней считаться, и Радолф будет топтать ее земли и воевать с ее народом.

Лили остановилась у алтаря, где были погребены ее родители. Когда-то она собиралась соорудить здесь впечатляющий памятник, чтобы увековечить их добродетель, но Ворген не позволил ей это сделать, что дало Лили еще один повод ненавидеть покойного супруга.

Постаравшись сосредоточиться, Лили сложила руки перед собой и приготовилась помолиться.

Однако едва она склонила голову, как снаружи донеслись топот копыт, ржание лошадей и звон военного снаряжения.

Неужели Радолф?

С расширившимися от ужаса глазами Лили бросилась к одному из сводчатых окон и выглянула в темноту.

В этот момент мимо пронеслась неясная тень, за ней вторая – мальчик с горящим факелом. Колеблющееся пламя выхватило из тьмы сцену начинавшегося ночного кошмара: скопище нормандских воинов, пеших и конных, блики огня на кольчугах и щитах. Отовсюду доносилось бряцание оружия...

Лили отшатнулась; кровь застучала в висках. Радолф! Он таки пришел за ней! Она была достаточно о нем наслышана. Исполин с безобразным лицом и с мечом, обагренным кровью. При упоминании его имени дети начинали плакать. Этот бесчеловечный монстр был куда хуже Воргена, много хуже.

Почувствовав, что ее руки непроизвольно сжимают шерстяную ткань плаща, Лили попыталась вернуть самообладание. Возможно, это вовсе не Радолф. В Нортумбрии хватало и других норманнов, небольшие отряды которых наносили ощутимый ущерб огромным пространствам графства. Она должна быть отважной и хитрой. Эти люди не догадаются, что она была женой Воргена. Отчего бы ей не выдать себя за другую женщину, за нормандскую леди, например, спасающуюся от английских солдат точно так же, как она спасалась от нормандских воинов?