Изора заметила еще одну необъяснимую перемену: все это время Бастьена Мийе не было слышно в доме – при том, что раньше он вопил с утра до вечера. За все дни, пока Изора валялась в постели, она не услышала ни единого бранного слова, ни даже хлопанья дверью.

Когда до свадьбы Тома и Йоланты оставалось меньше недели, ей стало легче. Изора спросила у отца позволения присутствовать на церемонии.

– Делай что хочешь, – отмахнулся Бастьен. – И чтобы ела за обе щеки! Вон как вся исхудала!

Такое проявление заботы озадачило девушку. От матери Изора узнала, что за время ее болезни на ферму дважды приезжал Жюстен Девер – справлялся о ее самочувствии. Однако она и представить не могла, что именно совершил полицейский.

Озарение снизошло на нее, когда на площади перед церковью она отошла от Жерома, чтобы поздороваться со школьной подругой.

– Говорят, ты тоже скоро выходишь замуж! – защебетала маленькая блондинка с румяными щечками по имени Алиса. – Уже бурлит весь поселок. За Жерома Маро!

– Чистая правда, но спешить нам некуда, и мы еще даже не обручились.

Изора отвечала тихо, немного смущаясь. Они с Жеромом встретились сегодня утром перед домом Маро. Слепой юноша приветствовал ее бурными излияниями радости.

– Все уладилось, как мама тебе и писала, моя хорошая, моя милая невеста! – горячо шептал он ей на ухо.

Изора, несколько оторопев от такого напора, несмело промямлила: «Хорошо!». Она уже начала сомневаться в принятом решении, опасаясь, что не сможет выполнить свою часть сделки, которую они с Жеромом заключили, ведомые каждый собственной страстью.

– Только я еще ничего не говорила родителям, – уточнила она едва слышно. – Я заболела гриппом, и мне было очень плохо.

– Если бы не эта ищейка Девер, мы бы здесь, в поселке, до сих пор ничего не знали! – почти сердито сообщил Жером. – С какой стати он зачастил на ферму?

– Два раза – не так уж часто, – огрызнулась Изора. Жером ревновал, это было очевидно и… неприятно.

Уже через пару минут прямо перед церковью на виду у десятков людей она снова заставила слепого юношу волноваться: к ней подошел Жюстен Девер и взял под руку. Сухо кивнув, он поздоровался с Алисой и увел Изору подальше от толпы.

– Мадемуазель Мийе, приятно видеть вас в добром здравии! – сказал он. – Вы по обыкновению одеты как учительница и, как всегда, очаровательны.

– У меня не нашлось подходящего платья.

– Подходящего? О небо, какой грубый эпитет для дамского наряда! Хотя, безусловно, уместный в лексиконе учительницы. Ну или девушки, желающей продемонстрировать образованность.

– Позвольте с вами не согласиться, мсье! И, если у вас нет серьезных оснований меня удерживать, я предпочла бы вернуться к своим друзьям.

– У меня есть причина, и весьма серьезная. По словам Онорины Маро, вы собираетесь замуж за ее сына – того, что ослеп на войне.

– Совершенно верно. Но как это касается расследования?

Полицейский не сразу сообразил, что ответить. Слова теснились в голове, однако из опасений показаться смешным он их попридержал.

– Никак, тут вы правы. Ваша помолвка не имеет отношения к расследованию, которое я веду. Наверное, это уже профессиональная деформация, вот только… По моему скромному мнению, некоторые обстоятельства диссонируют между собой. К примеру, в тот вечер, когда Маро праздновали возвращение старшего сына, мы с мсье Обиньяком как раз ужинали, и я видел вас в окно – вас и Тома Маро. Разговор показался мне весьма оживленным, даже бурным. А ведь у него, как я сейчас понимаю, на тот момент уже имелась невеста, а у вас – жених. Не отрицайте, мадемуазель Мийе, вы рыдали в его объятиях!

При мысли, что за ними кто-то подсматривал, Изору обуял праведный гнев. Этот чужак наблюдал сцену, смысл которой ему непонятен, и сделал поспешные выводы! Однако интерес, который питал к ней Жюстен Девер, не оставил девушку равнодушной, поэтому она сочла необходимым все ему объяснить.

– Я полагаю, любопытство свойственно представителям вашей профессии, мсье, – сказала она. – Знайте же: в тот вечер я плакала, потому что Жером объявил о нашей помолвке родным, а они удивились, почти рассердились. Я убежала, но Тома меня догнал и стал утешать. Он мне как брат – мой единственный друг в целом мире!

Отчаянные нотки, вибрирующее в голосе Изоры, растрогали полицейского.

– Окажите и мне честь считаться вашим другом! Первенство, разумеется, останется за мсье Тома, – негромко проговорил он. – Я уже попытался усмирить хроническую гневливость вашего отца, которая причиняла вам неприятности. Вы удивлены, мадемуазель, но я действительно поговорил с ним по-своему и настоятельно рекомендовал обходиться с вами помягче.

Девер ожидал улыбки, слов благодарности. А вместо этого – сердитый, исполненный глубочайшего разочарования взгляд.

– Вон оно что! Отец притих, потому что вы ему угрожали! Я-то думала, он перестал меня мучить, потому что стало стыдно. Надеялась, теперь он будет относиться ко мне, как отец к дочке! Зачем вы вообще вмешиваетесь? Ищите лучше своего убийцу!

Появление Зильды заставило обоих умолкнуть. Испытующе глядя на полицейского, молодая послушница положила руку Изоре на плечо.

– Жером волнуется! Будет лучше, если ты вернешься к нему, Изора. Сам он разыскать тебя не может. Не нужно отходить от него так далеко.

– Извини, Зильда, уже иду! Мсье спрашивал меня о двоюродном деде, которого в шахте звали Шов-Сури, – с вызовом заявила Изора, не сомневаясь, что полицейский не посмеет возразить. – Ты уже знакома с инспектором Девером?

– Нет, в первый раз вижу. Здравствуйте, мсье!

Зильда Маро, хотя и носила уже некоторое время платье послушницы, еще не приобрела той сдержанности и смирения, свойственных ее старшим сестрам по вере. На человека, который переполошил весь шахтерский поселок, третируя порядочных людей своими расспросами и подозрениями, она смотрела с негодованием.

– Родители рассказывали о вас, мсье Девер. Неужели вы считаете приличным беспокоить Изору, едва она вышла из церкви? Сегодня неподходящий день для дознаний!

– Вы заблуждаетесь, сестра! Готов поспорить: убийца сейчас находится в этой праздничной толпе. Однако ваши аргументы принимаю!

Жюстен Девер поклонился, надел фетровую черную шляпу и удалился, напоследок бросив на Изору многозначительный взгляд.

– Неприятный персонаж! – пожаловалась она. – Я, честное слово, не хотела причинять Жерому неудобства.

– Тогда беги скорее и скажи ему об этом! Будь внимательна, Изора! Ты получишь болезненно ревнивого мужа, и все из-за его увечья.

Кивнув, Изора помрачнела. Ей было стыдно обманывать Зильду и остальных Маро. С самого утра, стоило ей показаться в квартале От-Террас, ее окружили добротой, сердечностью и заботой. Онорина и Гюстав не признавали полумер. Для них она уже стала членом семьи. «Я словно в кошмарном сне! – ужаснулась она, подходя к будущему жениху. – Сама затеяла непристойный маскарад, но и Жером, конечно, виноват. Мне бы и в голову не пришло выйти за него, если бы он сам не предложил!»

Неожиданно вернулись слабость, отчаяние и печаль.

– Где ты была? – с нажимом спросил Жером.

– Отошла поздороваться с приятельницами, только и всего!

– Почему не признаешься, с кем? – рассердился юноша.

– Потому что ты как будто обвиняешь меня в чем-то! Идем, твоя мать зовет! Скоро банкет, и все направляются в ресторан!

Вместо ответа Жером начал ощупывать ее руки.

– Изора, а где браслет, который я подарил тебе перед церковью? Могла бы и надеть!

– Я оставила его на полочке возле печки, у вас дома. Опасалась, что потеряю. Послушай, давай я за ним сбегаю, но сначала провожу тебя до ресторана. Я так рада, Жером! У меня никогда не было украшений, тем более таких красивых!

– Хорошо! Отведи меня к «Ла-Рюш», а потом сходишь за браслетом. Это первый залог моей любви, но будет еще и кольцо. Я подарю его в день помолвки.

Они под ручку направились к ресторану, расположенному возле почты. Хозяин, хорошо знавший и уважавший Гюстава Маро, предложил отличное меню по доступной цене. После трапезы планировались танцы, а также пиво и сидр – уже за счет заведения.

Официантки и помощник повара украсили зал бумажными цветами и ветками остролиста и ели.

– М-м-м, как приятно пахнет! – не скрывала эмоций проголодавшаяся Изора. – Тома обещал, что здесь будут подавать улиток под соусом!

– И слоеный фигурный торт с кремом! – радостно подхватил Жером. – Беги, я подожду здесь. Без тебя заходить не буду.

Изора бросилась бежать с безумным желанием в сердце – взлететь и, наконец, почувствовать себя свободной. На самом деле ее ничто не удерживало, и она это знала; ничего, не считая безрассудной любви к Тома.

Входная дверь дома Маро оказалась приоткрыта. Едва переступив порог, Изора услышала голоса. Разговаривали молодожены. «Что они здесь делают?» – Она топталась у двери, не решаясь войти.

Пока гостья раздумывала, стоит ли беспокоить молодых, разговор шел своим чередом.

– Йоланта, подумай сама, тебе придется привыкнуть к соседству с Изорой, потому что она станет нашей невесткой. И вообще, чем она тебе не угодила?

– Сама не могу понять! Хотя нет, она нагоняет на меня страх! И брата твоего она не любит. Сестра Адель думает так же. Но если нет чувств, зачем ей замуж? Иной раз, когда Изора смотрит на меня, просто мороз продирает, можешь мне поверить!

– Больше ни слова, родная, мне очень и очень неприятно. Изора – мой друг, моя крошка Изолина, которую мне бы хотелось оберегать еще очень долго. Отец ее бьет, она никогда не видела ласки. Любит она Жерома или нет, в доме моих родителей ей точно будет лучше. Говоришь, боишься ее? Кажется, я знаю причину, поэтому прощаю. Мама говорит, у беременных бывают странные причуды. Доверься мне, Йоланта! Когда ты узнаешь Изору лучше, ты поймешь меня. А теперь пойдем, нас наверное уже ждут в ресторане!