Елена Колина - Личное дело Кати К.

Кто же остановит зарвавшегося в своих планах Холерика, кто напомнит Флегматику об опасности, если не Меланхолик? Именно Меланхолик играет роль адвоката дьявола, замечает все возможные трудности и этим своим ноющим «а что, если…» немного опускает Холерика на землю, а Флегматика заставляет подумать о будущем, а не только о настоящем…

И наконец, Меланхолик, как правило, тонко чувствует природу и искусство. Он и сам часть природы – такой нежный росточек, и сам часть искусства – элегия или соната.

Я закончила описывать меланхолика, немного подумала и приписала:

«Дорогая Киса, в моей любви к Диме обнаружились некоторые трудности. Но никто не обещал, что любить легко. Главное – помнить правила любви. А ВДРУГ ТЕБЕ, ДОРОГАЯ КИСА, ТОЖЕ КОГДА-НИБУДЬ ДОСТАНЕТСЯ МЕЛАНХОЛИК?.. ТОГДА ТЕБЕ ЭТО ОЧЕНЬ ПРИГОДИТСЯ. Правила любви к меланхолику жди завтра. Или послезавтра».

И подсунула Кисе под дверь листочки.

Любовь к Меланхолику не требует специальных психологических знаний, а только ума и сообразительности. Ум и сообразительность нужны, чтобы понять: если правильно любить Меланхолика, то он подарит нам самое ценное, самое лучшее. Как сосна капельку смолы.

Правило первое

Баловать! Ласкать, нежить. Удовлетворять его повышенную потребность быть любимым. Мы все хотим быть любимыми, но у Меланхолика иное – ему постоянно нужно ЧУВСТВОВАТЬ себя любимым. В этом его принципиальное отличие от Холерика, которому необходимо наше восхищение, и от Флегматика, – для него самое главное, чтобы мы его уважали.

Правило второе

Не просто молча понимать Меланхолика, а стараться выражать словами нежное понимание его проблем. Не говорить ему бодрым голосом: «Что ты расстраиваешься из-за ерунды!» Он тогда может свернуться, как молоко. Нужно ему сочувствовать, расспрашивать его – если есть время, а если нет, хотя бы покивать головой, сохраняя жалостливое выражение лица.

Правило третье

Любимая женщина Меланхолика должна смириться с тем, что ему всегда хуже, чем ей. Потому что Меланхолику, и правда, всегда ХУЖЕ: ведь для него трагическая сторона человеческого существования словно постоянно приоткрытая дверь в страшную темную комнату, в которую другие никогда не заглядывают.

Конечно, немного обидно, что кому-то всегда хуже, чем нам, но при некоторой тренировке совсем нетрудно это признать. Зато в любовной паре Меланхолик с его нежной душой обычно играет роль примирителя. Когда отношения приближаются к последней черте, именно он останавливается и говорит: «Вы что, ребята?.. Опомнитесь…»

Правило четвертое

Не кричать на Меланхолика и даже по возможности не разговаривать с ним резким тоном. Не забрасывать его своими идеями, как яблоками, чтобы не попасть ему случайно в лоб. В общем, щадить Меланхолика, не очень на него наскакивать, хотя бы через день.

Секрет

Самая трудная, самая негармоничная любовная пара – это Меланхолик и Холерик. Энергичный Холерик словно берет бедного Меланхолика за воротник и трясет его, и треплет…

Холерик без устали предлагает Меланхолику разные очень хорошие развлечения, чтобы хоть как-то оживить его недостаточно, по мнению Холерика, бурную жизнь. При этом Холерик совершенно уверен, что осчастливил Меланхолика таким милым собой, и любит повторять: «Что бы ты без меня делал…» А беззащитный Меланхолик так ужасно мучается с Холериком! Живет, словно испуганно закрывается локтем от его натиска.

Как же быть, если Холерик полюбил Меланхолика? Именно в таком порядке, а не Меланхолик полюбил Холерика, потому что в данной паре любовная инициатива, как правило, принадлежит Холерику.

Мой личный секрет

Оказывается, самая трудная пара – это я и Дима. Ох!.. Неужели это такая страшная картина, что лучше и не заглядывать?.. Честно скажу тебе, Киса, и себе тоже, – мне нелегко. Но я привыкну, обязательно привыкну.

Утром предложила Диме очень хороший план на день. Старалась не наскакивать, как обычно, а действовать исключительно психологично.

– Если ты не очень устал, давай мы сначала поедем гулять в Пушкин, если ты, конечно, не очень устал. Потом быстро пообедаем в одном маленьком ресторанчике, чтобы успеть в филармонию, а уже после филармонии – в гости? А?.. Пойдем-пойдем-пойдем! Ну что ты сидишь, собирайся скорей! А то не успеем сначала погулять, потом в ресторанчик, потом в филармонию, а потом в гости…

– Тебе-то хорошо, тебе еще жить и жить… А вот мне уже немного осталось… – вяло отмахнулся от меня Дима и без сил откинулся в кресле, ласково поглаживая теннисную ракетку.

Честное слово, так и сказал! Если бы я не знала, что Дима – доктор наук, главврач, победитель теннисного турнира «Кубок медиков» в 2004 году, строитель нового корпуса и активно интригует против своих конкурентов из соседней больницы насчет ЯМР, я бы подумала, что он просто сумасшедший. А так я поняла: чтобы совсем не пропасть в совместной жизни со мной, мой любимый меланхолик выбрал такую форму защиты.

– У тебя такой хороший план… Ты поезжай, отдохни… а я тут побуду… один, – с наслаждением добавил Дима. – Я что-то себя неважно чувствую… Может быть, пока тебя нет, на теннис схожу.

Что же мне делать, что?.. Броситься на него и ка-ак дать?.. Или пожалеть? Хоть он и врет, что плохо себя чувствует, а все же жалко его…

– Хотя, конечно, не знаю… – протянул Дима. – В Гонконге грипп начинается, форма А. Я пока не болен, но, конечно, скоро заболею.

…Честно тебе скажу, Киса, мне нелегко. Мне бы хотелось хоть немного подкорректировать темперамент некоторых людей в удобную для себя сторону… Но я понимаю, что тут я бессильна. МЫ НЕ МОЖЕМ ИЗМЕНИТЬ ЧУЖОЙ ТЕМПЕРАМЕНТ, И СВОЙ ТОЖЕ.

Если темперамент и может чуть-чуть измениться, то вовсе не моими стараниями, а только под влиянием жизни в целом. Потому что общество ни за что не оставит без внимания никакие яркие проявления.

Что слышат Холерик и Флегматик, начиная с того времени, как они впервые сталкиваются с обществом в виде воспитательницы детского сада?

Кису всегда притормаживали: «Тише!», «Успокойся!», «Не торопись, ты все успеешь!». А бедного Котика, наоборот, торопили: «Скорей, скорей! Все уже съели кашу, все оделись, все давно уже завязали шнурки…»

Но хуже всех, как всегда, приходится Меланхолику, особенно мальчику. Меланхоличный мальчик отовсюду слышит трубный глас общества: настоящий мужчина – это мачо… Такой брутальный тип – мужественный, сильный, ни в чем не сомневается, идет напролом. Повышенная тревожность, от природы присущая Меланхолику, совсем не свойственна мачо и, следовательно, не одобряется ребятами с нашего двора и гением чистой красоты из 5 А…

«Не ной, не бойся, не переживай по любому поводу» – требует общество и тут же интересуется: «Ты вообще-то мужчина или девчонка, плакса-вакса гуталин?»

Так что Меланхолик с детства вынужден прибегать к мимикрии, маскировать свою тревожность, чуткость и нежную душу.

Холерику и Флегматику тоже приходится страдать, приспосабливаться, пытаться стать другими и убеждаться, что они никак не могут измениться, и опять пробовать… Но наш истинный темперамент все равно никуда от нас не денется, как моторчик на спине у Карлсона.

– Думаю, я тоже меланхолик. Украшение жизни, – небрежно сказал Карлсон и, удовлетворенно похлопав толстенькой ручкой по кипе исписанных листочков, взмыл к потолку. – Я меланхолик, трам-пам-пам, – напевал он, кружась все быстрей и быстрей, – я меланхолик, трам-пам-пам! Очень печальный, трам-пам-пам, очень нежный трам-пам-пам!

– Да?.. Учти, что все темпераменты одинаково хороши, ни один не лучше и не хуже другого, – заметила я.

– Точно? – подозрительно спросил Карлсон. – Тогда я просто самый лучший.

– Это да, – подтвердила я.

Карлсон спикировал на подоконник.

– Пиши, старайся. Прилечу приблизительно и все проверю.

В книге «Трудный подросток» рекомендуется хитрый психологический ход. Нужно делегировать свои полномочия подростку, чтобы он понял, что ему доверяют. Вот я и делегирую Кисе свои полномочия по Котику. Ей будет приятно, что она, взрослая и умная, возглавляет маленького глупого Котика.

– Ты последи, чтобы Котик сделал уроки, а потом я помогу тебе написать сочинение, – предложила я.

Киса скривилась:

– Нет. Не нужно мне помогать. Ты сначала сделай с Котиком уроки, а потом напиши мне сочинение.

Ну вот, опять все я: уроки – я, сочинение – я, книгу для Кисы – тоже я…

А я и так сегодня очень занята – сегодня я сижу на диете и одновременно воспитываю волю. Купила пирожные в булочной «Балтийский хлеб». Буше я съела по дороге домой, так что можно считать, что его и не было. Остались корзиночки с фруктами, шесть штук, три с клубникой и три с вишнями. Они очень красивые, особенно с клубникой и вишнями. А я голодаю на диете.

Я пошла к Котику и некоторое время, несколько минут, наблюдала, как он решает примеры, а затем нетерпеливо вскрикнула:

– Ну давай же, давай! Сколько будет два плюс три? Скорей! Ну что ты так долго думаешь, я уже давно все решила! Пиши скорей – пять! Написал? Не спи! Теперь доставай тетрадку по русскому. Скорей!.. Мне некогда! Сейчас я тебя научу быстро делать уроки!

Котик, поглядывая на меня, рисовал палочки, а я подбадривала его громкими выкриками: «Быстрей! Вот так! Молодец!», а иногда, выхватывая у него ручку, пририсовывала пару палочек в его тетради и одновременно наслаждалась своим педагогическим даром. Пока совершенно неожиданно для меня не раздался громкий рев Котика.

Когда Киса примчалась в комнату, плакали уже мы оба: Котик рыдал в голос с подвываниями, а я тихонько всхлипывала.