Елена Колина - Личное дело Кати К.

– Сиди тихо, и я тебе докажу, что это не так. При помощи доказательства от противного.

Я удивилась. Откуда Карлсон знает доказательство от противного – логический прием, когда опровергается противоположная идея. Должно быть, случайно залетел в окно к какому-нибудь математику.

– Я знал одного противного худышку, – начал Карлсон. – Вот ты считаешь, что все худые люди красивые и милые, а у него были противные глаза, противные уши, противный нос, да и по характеру он был просто скорпион рода человеческого.

– И что?

– И все.

– Но ты же собирался доказать?.. – удивилась я.

– Я и доказал. Я обещал тебе доказать от противного, и я это сделал. – Карлсон привстал, важно поклонился, бросился обратно в подушки и поглубже зарылся в плед.

И в этот момент под дверью раздались голоса:

– Где пинцет?! Мне срочно нужно выщипать брови! – Это Киса, очень возбужденно.

– Я уже написал почти целую строчку палочек. Быстро я, правда? Всего за два часа. – Это Котик, гордо.

– Катя, выходи, у нас неприятности. – Это Дима, трагически. – Не могу тебе сразу сказать, чтобы ты не очень расстраивалась. Тебе звонили из издательства – требуют первую часть «Здорового питания для застенчивых».

– А-а… – простонала я, – о-о…

– Тише, а то люди могут подумать, что я тебя ущипнул… – заметил Карлсон.

Я потянула Карлсона за толстенькую ручку, пытаясь вытащить его из пледа.

– Пойдем скорей, я тебя со всеми познакомлю!

– В другой раз с удовольствием, а сейчас мне нужно кое-чем заняться у себя дома. – Карлсон вынырнул из своего гнездышка и направился к окну. – Угадай, кто лучший в мире писатель книги «Здоровое питание по Карлсону, который живет на крыше»?.. Кстати, писать будешь ты. А что? По-твоему, справедливо, чтобы я один работал до седьмого пота?

…Карлсон улетел, а я подумала: какое счастье, что все в мире имеет свой внутренний смысл, который мы не в состоянии сразу постичь! Что мы никогда не знаем, кто нас ждет на крутом повороте судьбы, и так далее, ура!.. В общем, какое счастье, что мы не поставили стеклопакеты и не заклеили окна!

– Почему тут так холодно? – поежившись, спросил Дима. – Давай колготки, я заклею окна.

И что мне, так прямо и объявить – ко мне прилетал Карлсон?.. Ведь Дима – невропатолог. Решит, что у меня галлюцинации, зрительные и слуховые. Захочет проверить мои рефлексы. А если человека как следует проверить, то у него по невропатологической части ВСЕГДА ЧТО-НИБУДЬ НАЙДЕТСЯ, к примеру бессонница или водобоязнь. Запросто выпишет мне что-нибудь типа витаминов группы В внутримышечно, а это больно…

– Спасибо, Димочка, но знаешь что… Пока не нужно. Потому что… а знаешь почему? Не знаешь? Да… А потому что я начала писать «Здоровое питание для застенчивых». И теперь проверяю на себе свою новую идею – «держи ноги и все остальное в холоде».

– Ну вот и прекрасно, – с облегчением сказал Дима.

Насчет «Здорового питания для застенчивых» решила так: пусть пока издательство обходится тем, что есть, – овсяной кашей без соли и масла. Человек должен писать, только когда он не может не писать.

Но с другой стороны, я как раз не могу не писать, потому что я:

а) УЖЕ утащила из кухни поднос с едой (специально купила для Карлсона маринованные огурчики, докторскую колбасу, корзиночку с кремом из сгущенки),

б) УЖЕ заперлась на защелку.

Получается неловко – Киса будет думать: чем я тут занимаюсь взаперти с подносом еды?

Прежде чем сделать карьеру в области овсяной каши без соли и масла, я была простым преподавателем психологии и прочитала сто тысяч миллионов скучнейших учебников. Ни одна Киса в здравом уме не станет их читать.

Поэтому я решила так – напишу книжку для Кисы. Ну не так, чтобы КНИГУ, а просто такую памятку – лично Кисе от меня. И от Карлсона.

Моя книга для Кисы будет:

а) Совершенно ненаучная, потому что глупо было бы надеяться, что Киса прочитает научную книгу. Правда, тут есть одна тайная выгода и хитрость. Кое-что пригодится Кисе для того, чтобы блистать в обществе. Ну, так небрежно произнести несколько простых слов, к примеру: фрустрация, трансценденция и эмпатия.

б) Про любовь, потому что ленивая Киса прочитает только то, что ей действительно нужно. А Кисе нужно про любовь, все остальное для нее лишнее.

Честно говоря, для меня тоже все остальное лишнее. Я хочу, чтобы в моем доме была Любовь. Пусть бы она всегда истекала сладостью, как бесконечная карамелька. Хочу, чтобы Дима всю жизнь любил меня, как в первый раз, хочу никогда больше НЕ кричать на Котика, хочу НЕ обижаться на Кису… Можно было бы, конечно, положиться в деле Любви на них самих – пусть Дима и Котик сами сохраняют мою любовь, а противная Кисища пусть сначала заслужит мою любовь и заодно не раздражает меня своими черными губами и ногтями…

Вот, к примеру, сегодня она заявила:

– Ты говоришь, что мой папа «сложный». И поэтому я не должна говорить правду – что ты мне посторонний человек. Обманываешь меня, да?.. Воспитываешь… На самом деле каждый человек сам по себе. Я сама по себе, и мой папа сам по себе, и ты. Так что оставь меня в покое.

Киса не хочет заслуживать мою любовь, а, наоборот, хочет меня обижать и… как это говорится?.. Киса точит на меня зубы, вот.

Раз уж у Кисы такие острые злые зубки и все они наточены на меня, то мне придется самой подумать о Любви в нашем доме, ведь всегда лучше позаботиться о себе самому. Как говорит Карлсон: «Я бы не стал доверять свои карамельки человеку с зубами».

Я долго думала, как начать, и начала так:

«Дорогая Киса, все люди хотят жить счастливо и любить друг друга вечно, НО…»

Потом я еще немного подумала и решила, что я пишу это не только для Кисы, но и для себя, и начала так:

«Дорогая Киса и ты, Катя! Все люди хотят жить счастливо и любить друг друга вечно, НО…»

Потом я еще немного подумала и решила: какая разница, как начать. Ясно же, что про любовь интересно всем.

Все люди хотят жить счастливо и любить друг друга вечно, НО… Одна из самых частых причин того, что любовь по дороге к вечности потеряется и перейдет в раздражение и в нелюбовь, – несовпадение темпераментов. Несовпадение, взаимное непонимание, ссоры… ну, и затем расставание – вот какая неприятная выстраивается цепочка. Расхожее выражение при разводах «не сошлись характерами», в сущности, означает «не сошлись темпераментами».

Вообще-то темперамент – это не бином Ньютона. Любого человека спроси, он ответит: холерики – возбужденные и быстрые, как Киса, флегматики – медленные и задумчивые, как Котик, меланхолики ноют и куксятся, а про сангвиников и сказать-то нечего. Так что я не буду это подробно объяснять…

Ура, жужжит! Прилетел!

– Вот оно что, не будешь подробно объяснять! Среди нас, оказывается, завелись лентяи! – возмутился Карлсон, на лету запихивая в рот сразу два маринованных огурчика. – Я-то, конечно, прекрасно разбираюсь в этом тем-пер-пам, но ведь нельзя же требовать от Кисы, чтобы она была таким первым учеником, как я, лучший в мире Карлсон.

Вообще-то Карлсон прав – я должна говорить с Кисой на одном языке. Это не значит, что обычно для беседы с ней я использую иностранные языки, какие придется, а вот сейчас наконец собралась беседовать с ней по-русски. Просто есть такое правило: если хочешь, чтобы тебя услышали, говори на языке партнера. То есть на одном «психологическом» языке.

Наверху, на крыльце Карлсона, рядком лежали десять румяных плюшек. <…>

– …Мы их поделим поровну – семь тебе и семь мне.

– Так не получится, – возразил Малыш. – Семь и семь – четырнадцать, а у нас только десять плюшек.

В ответ Карлсон поспешно сложил семь плюшек в горку.

– Вот мои, я их уже взял, – заявил он и прикрыл своей пухлой ручкой сдобную горку. – Теперь в школах так по-дурацки считают. Но я из-за этого страдать не намерен. Мы возьмем по семь штук, как я сказал, – мои вот.[1]

Почему Малыш не возражает против такой плюшечной несправедливости? А потому что Карлсон говорит с Малышом на его психологическом языке: любой ребенок уверен, что в школе часто бывает все по-дурацки, и никто не собирается из-за этого страдать, а нужно просто принимать это как должное. И если наш партнер будет апеллировать к близкому нам и понятному, мы с легкостью согласимся отдать ему свои плюшки.

Вот и мне тоже нужно говорить с Кисой на одном языке. Так что я все-таки подробно расскажу Кисе и себе про меланхоликов.

Я подсунула Кисе под дверь листочек с надписью: «Дорогая Киса, скажу тебе честно: я люблю твоего папу. И еще – твой папа меланхолик».

При слове «меланхолик» у Кисы и у всех остальных может возникнуть незамысловатая ассоциация вроде: «А-а, знаю… он обычно сидит в углу и плачет». Некоторые люди пытаются использовать это слово как ругательство, а кое-кто даже путает меланхолика с шизофреником… Очень обидно, потому что на самом деле все не так! На самом деле Меланхолик – это драгоценная брошка тонкой работы на грубой рубахе жизни.

У каждого типа темперамента есть характерное, главное состояние – что-то вроде фона, на котором протекает жизнь. Основное состояние Меланхолика – депрессия. Он заранее настроен на неудачу, заранее готов принять поражение и с тихим достоинством нести свой крест.

Меланхолик не вяжется с образом настоящего мужчины – всегда уверенного в себе и даже немного грубого, – за ним как за каменной стеной. Но если Меланхолика правильно любить, то и он может быть такой же каменной стеной, как другие, ничуть не хуже. Хотя, конечно, Меланхолику нелегко быть каменной стеной, потому что он от природы склонен к невротическим состояниям – тревожности, усталости, головной боли и гнетущему чувству, что уже опять утро, а он еще не отдохнул. Поводов для колебания настроения у Меланхолика много больше, чем у других людей, ведь любую ситуацию он расценивает прежде всего как тревожную.