Елена Колина - Личное дело Кати К.

А вот интересы Котика вообще невозможно удовлетворить при помощи конфликта, потому что у него всегда только один интерес – чтобы все были довольны.

Так что сам по себе конфликт – просто замечательно. Только мы, наверное, неправильно себя вели, потому что вместо приличного конфликта устроили неприличную склоку.

Существует несколько стратегий поведения людей в конфликтах, и самое удивительное – все они представлены в нашей семье.

Первая стратегия – уклонение от конфликта. Это любимая Димина стратегия. Я все время забываю, что Дима – главный врач большой больницы, а когда вспоминаю, то удивляюсь, как он умудряется справляться с этой своей больницей? Дома он всегда действует одинаково – уклоняется от конфликта на работу или, в крайнем случае, отходит ко сну.

Спать вместо конфликта – это очень разумная стратегия. Ее хорошо использовать, когда предмет конфликта не кажется важным по сравнению со своими, более важными задачами, и в этом смысле Дима действует разумно – работа для него важнее, чем наши семейные мелочи.

Но стратегии уклонения все-таки можно придерживаться не всегда, и даже Диме не удается проспать все конфликты.

Вот, к примеру, в позапрошлую субботу мы с Димой и Котиком уехали на дачу к друзьям, а на следующий день я вернулась одна, а они еще остались до вечера. Я пришла домой, и вот, пожалуйста, – конфликт! Пока нас не было, Киса привела толпу своих одноклассников, и они выпили две бутылки французского коньяка.

Стратегию уклонения от конфликта правильно применять, когда изучение ситуации и поиск дополнительной информации предпочтительней, чем немедленный скандал.

Вот я и поискала дополнительную информацию и обнаружила, что они еще выкурили все наши сигареты.

Кроме того, эта стратегия верна, когда нет условий для разрешения конфликта прямо сейчас, но через некоторое время они появятся. Так и случилось, – вечером вернулся Дима, и мы вместе спокойно как два специалиста, невропатолог и консультант по питанию, объяснили Кисе, что дело не в друзьях. Кто же не водил домой компании, пока родители на даче?!. Тем более дело не в коньяке – семьи всех хороших врачей могут годами купаться во французском коньяке. Дело в принципе: хочешь позвать друзей, скажи по-человечески:

– Уезжаете, дорогой папа, а также ты, Катя? А ко мне придут гости, какой коньяк можно взять? До свидания, до новых встреч.

А не тайком, как будто мы все всем запрещаем! Как будто толпе одноклассников нужно быстро прийти, быстро выпить и быстро налить чай в бутылки из-под коньяка. Кстати, для Кисиных одноклассников у Димы есть другой коньяк, попроще.

И если Киса будет курить, то она вся покроется морщинами поверх плохого цвета лица, и у нее когда-нибудь родятся слабенькие дети, так что, если хочется быть взрослой, пусть лучше умеренно выпьет.

Вся эта воспитательная речь и была нашей стратегией уклонения от конфликта.

Вторая стратегия – сглаживание.

– Ребята, правда же, мы никогда не ссоримся? – говорит нам Котик.

Сам он всегда всем доволен и ведет себя так, словно и остальные всем довольны и никаких признаков конфликта просто нет – Киса не склочничает, я не обижаюсь, Дима не замыкается в себе.

Вообще-то в таком поведении что-то есть: если делать вид, что все хорошо, может, все и будет хорошо?

…Но ведь Котик когда-нибудь вырастет, у него будут взрослые, важные проблемы… И что же, ему всегда придется пренебрегать своими собственными интересами?..

Так что эта стратегия хороша до определенных пределов. Мир и дружба, конечно, важны в жизни, но очень часто случается так: сглаживание приводит к тому, что конфликт снова вспыхивает, да еще с удвоенной силой…

Вот, к примеру, я долго делала вид, что не замечаю записей в дневнике: «Ваш сын ел булку на уроке русского языка», «Ваш сын ел булку на уроке рисования». Это нормально. А когда я увидела запись: «Ваш сын ел булку на уроке пения», мне пришлось вмешаться, потому что петь с булкой во рту опасно – можно подавиться.

Следующая стратегия – компромисс. В сущности, компромисс – именно то, что выбрала Киса. Она не любит меня, и ей неприятно со мной жить, это понятно. Но по своим причинам (Котик, сочинения, мой косметолог и всякое другое веселье, теперь к этому еще прибавился Такс) решила, что все это вместе лучше, чем опять остаться вдвоем с Димой, вечерами сидеть дома одной. Плюс перспектива получить в качестве Диминой возможной жены Неизвестно Кого Еще Хуже Меня. Вот Киса и предпочла получить хоть что-то, чем потерять все, поэтому приняла позицию противника и согласилась вести себя по правилам. Но не просто так согласилась, а потребовала себе за это много уступок: ей можно пользоваться моей косметикой, можно приводить ко мне подружек и их мам насчет овсяной каши без соли и масла… и еще что-то можно, я забыла что.

Жизнь с Кисой – вообще один сплошной компромисс. Вчера, например, я ей разрешила кричать.

– Меня иногда все так злит, что я ужасно хочу кричать, – заявила Киса, – ну просто орать как резаная.

Я сказала, она может кричать дома, только не на меня, я очень боюсь крика. А просто в пространство, в своей комнате, зато сколько хочет.

Киса пошла к себе и закричала на одной ноте «а-а-а…». Так и кричала, пока не пришел Котик и не поинтересовался:

– Кисочка, чего орешь, как дура?

Так вот, можно относиться друг к другу холодно, но не враждовать – нормальный компромисс.

И это временное решение всех устраивает. Пока устраивает. Но ведь такое равновесие очень шаткое – любой компромисс не навсегда. Например, Кисе покажется, что я слишком многого от нее требую, а она недостаточно получает взамен. Или то, что она получает, ей больше не будет нужно, потому что она повзрослеет и отойдет от семьи.

Вот тогда Киса и покажет свое истинное ко мне отношение… Потому что компромисс – это искусственное согласие, а нелюбовь, как и настоящий конфликт, не скроешь, вот так-то.

Как я веду себя с Карлсоном? Он-то ни одной плюшки мне не уступит, это понятно… А я?..

Вот, к примеру, сегодня.

– Во время еды должно быть весело, – сказал Карлсон, уплетая конфеты, – я буду есть конфеты, а ты пока почитай мне мою книгу «Здоровое питание по Карлсону, который живет на крыше».

– Ну, э-ээ, она двигается, но не так, чтобы… чтобы читать.

– Возьми карандаш и записывай, – не переставая жевать, велел Карлсон. – Берешь булочку, намазываешь маслом, сверху вареньем…

– Каким вареньем? – деловито спросила я.

– Какое найдешь. Лучше вишневое с косточками. Косточки всегда пригодятся. Я планирую бросаться ими из окна.

– Ты не понимаешь… я же взрослая. Автор бестселлеров по питанию…

Я давно заметила, как только говоришь человеку «ты не понимаешь…», он почему-то обижается, и Карлсон тоже обиделся.

– Да, я ничего не понимаю. Зато я понимаю, что мне пора. Я не обиделся, просто мне НУЖНО выбросить хотя бы пару косточек из окна. Не бойся, не из твоего, ведь ты такая скучная…

– А из чьего? – насторожилась я. – Я не скучная!.. Можешь из моего.

Мы немного побросали косточки и быстро закрыли окно, чтобы никто не заметил, что это мы, а не крупный град.

И что? Какова была моя стратегия в конфликте?..

Думаю, это был компромисс, – просто я на многое готова, ТОЛЬКО ЧТОБЫ ОН БРОСАЛ КОСТОЧКИ ИЗ МОЕГО ОКНА. Мы обычно используем компромисс, а также стратегии уклонения и сглаживания, когда ЛЮБОВЬ нам дороже, чем предмет конфликта. Что такое град из вишневых косточек по сравнению с тем, что Карлсон может бросать эти косточки из ЧУЖОГО окна, не из моего?..

…Что-то пока все стратегии не очень действенные… Да и следующая не лучше, а даже много хуже, – это агрессия, принуждение. Бывают, конечно, случаи, когда эта стратегия правильная, но это касается разных экстремальных ситуаций, и тогда она не только правильная, но и единственная. Например, не дай Бог, пожар, – тогда некогда рассуждать и уговаривать, уклоняться или искать компромисс, а нужно всех очень быстро спасти. Но в нормальной жизни эта стратегия очень плохая, самая плохая, наихудшая. Потому что силой чего добьешься?.. Ничего.

Глаза у Малыша блестели. Он продолжал плакать. Никогда в жизни он еще не получал пощечин, и ему было очень обидно. Он злобно поглядел на фрекен Бок. Тогда она схватила его за руку и потащила в комнату.

– Сиди здесь, и пусть тебе будет стыдно, – сказала она. – Я запру дверь и выну ключ, теперь тебе не удастся бегать каждую минуту на кухню. Она посмотрела на свои часы. – Надеюсь, часа хватит, чтобы сделать тебя шелковым. В три часа я тебя выпущу. А ты тем временем вспомни, что надо сказать, когда просят прощения.

И фрекен Бок ушла. Малыш услышал, как щелкнул замок: он просто заперт и не может выйти. Это было ужасно. Он ненавидел фрекен Бок.

Конечно, человека можно заставить поступить, как нам хочется, например, запереть в комнате, но ведь там, взаперти, он ни за что не будет растроганно думать, что мы правы, учить уроки и репетировать, как он попросит у нас прощения… Когда мы соизволим его выпустить…

Это мы так думаем, что он попросит прощения. А он возьмет и улетит от нас, как только мы отопрем дверь и наша власть над ним закончится.

Любимые позы домомучительницы не доставляют удовольствия партнеру. Фрекен Бок больше всего любит быть сверху. Это я не в смысле секса, а в смысле общения.

Правила Фрекен Бок для быстрого, просто мгновенного раздувания конфликта

Чтобы нам было легче воспользоваться этими правилами и мгновенно раздуть хорошенький конфликт, можно всегда представлять себя большой толстой фрекен Бок, а партнера щупленьким Малышом с несчастным, виноватым лицом.

Правило первое

Принять позу «сверху». Помнить, что наш партнер – это Малыш, независимо от его возраста и положения. Малыш внимает и побаивается, а фрекен Бок учит, снисходит, доминирует и важничает в стиле «изволь слушаться, уходи из кухни и учи уроки».