Я не стала умолять. И не буду никогда. Обычно я так не делаю.

Вместо этого я попыталась честно все сказать. Подойдя к нему, я просунула пальцы в его передний карман и посмотрела ему в лицо.

— У тебя был тяжелый день. Позволь помочь тебе. Если ты почувствуешь, что готов сломаться, просто вытяни свою руку и возьми мою. — Я чуть-чуть встряхнула его. — Ты всегда мне помогал. Можно я помогу тебе на сей раз?

Он обдумал это.

Затем тихо ответил:

— Хорошо.

Мне понравился ответ. Я показала ему это, вытянув руку и положив ее на его щеку, затем опустила его лицо вниз и поцеловала в лоб.

После семи вечера мы прибыли в клуб. Толпа всегда появлялась попозже. Чем позже становилось, тем больше было народу.

Сегодня, однако, народу почти не было, как и прошлым вечером.

Лев, заметив это же, сказал:

— Что-то не так.

Я нахмурилась, согласно кивнув. Что-то точно было не так. Я никогда не видела, чтобы клуб так пустовал. Даже в тот день, когда я сперла Сашин кошелек, толпа была впечатляющая.

В этот момент подошла Берди, выглядела она нервно.

— Можно на пару слов?

— Конечно, — ответил Лев.

Ее нервозность прямо била ключом, когда она сжимала руки вместе.

— Думаю тебе надо позвать Сашу. Нас уже едет. Мне надо, чтобы вы все это услышали.

Лев сделал, как она сказала, достал телефон и позвонил брату в его кабинет. Нас приехала и села на ручку кресла. Когда пришел Саша, он ласково заговорил с Берди.

— Почему же наша птичка так обеспокоена?

Из кармана джинсов она вытащила клочок бумаги и подала Саше.

— Я нашла это на своей машине, когда выходила на перерыв. Этот флаер был на всех лобовых стеклах. Я собрала сколько смогла, но... — она пожала плечами. — Некоторые успели посмотреть, прежде чем я убрала их.

Саша развернул бумажку, прочитал про себя и затем тихо выругался.

Его челюсти напряглись, он передал флаер Льву.

— Думаю, мы только что нашли, куда же свалили наши клиенты.

Мы с Нас наклонились вперед, чтобы прочитать вместе со Львом.

«Поцелуй Афродиты». Новое шоу. Новые девочки. Новая обстановка. Лица, от которых замирает сердце. Бесплатный напиток при предъявлении флаера.

— Это еще не все. — Берди вздрогнула. — Один из прихвостней Лорендо подошел ко мне, когда я возвращалась с перерыва. — Она смотрела прямо на Сашу извиняющимся взглядом. — Он набирал себе людей прямо перед твоим носом, малыш.

— Сукин сын, — прошептал Саша. — Это объясняет, почему Чача уволилась в среду.

Я разинула рот.

— Он не может так поступить.

Лев вытянул губы в тонкую линию.

— Может, но не должен. Это своего рода неписаное правило. Это считается плохим тоном.

Я отклонилась на спинку кресла, расстроившись, затем повернулась к Саше.

— Почему он тебя так ненавидит?

Впервые Саша не метал в меня кинжалы взглядом. Он тихо заговорил:

— Я оставил шрам на лице его сына, когда тот попытался убить меня. Красавчик больше не такой уж красивый. — Он вздохнул. — Лорендо плевать, что этот мальчишка доставил мне проблем. Он увидел шрам и захотел прикончить меня.

— Что случилось?

Нас коротко объяснила.

— Саша переспал с женой Алессио.

Саша сказал, защищаясь:

— Она сказала, что они расстались. — Он провел рукой по своим черным волосам. — Вот как я должен был узнать, что она использует мой член, как оружие против него? — Он ухмыльнулся своему воспоминанию о ней. — Я бы хотел сказать, что она не стоила таких проблем, но она была чертовски страстной кошечкой.

— Ну, Саша же не виноват, что девушка шлюха, — пробормотала я.

Саша, казалось, удивился моей поддержке. Но все же уставился на меня в ответ.

— Что за новое шоу? Что у него есть такого, чего нет у нас? — Раздражение одолело его. — Я даже не могу отправить туда никого, чтобы посмотреть. Никому чужому я не доверяю. Он знает всех, кто на нас работает. Знает наши лица.

Я посмотрела на них, их лица были задумчивыми.

Только у меня было решение проблемы?

— Он не знает меня, — предложила я, пожав плечом. — Я и пойду.

Лев рявкнул:

— Нет.

А Саша в это же самое время дьявольски ухмыльнулся и прошипел.

— Да.

Они посмотрели друг на друга.

Саша тихо заговорил.

— Ты хочешь, чтобы все пропало, moy brat?

— Net, — ответил без восторга Лев.

— Я не против. Это самое малое, что я могу сделать, — пробормотала я искренне.

Саша ухмыльнулся мне, пока Лев недовольно хмурился. А Нас просто сжала мое плечо в знак поддержки.

И вот так план был намечен.

***

— Если я даже на секунду решу, что ты в опасности, я приду туда за тобой, — пробормотал Лев, пока вел машину. Вик молча сидел на заднем сиденье.

Я улыбнулась сама себе на его защитный тон.

— Хорошо.

— Убедись, что телефон будет с тобой все время, — настоял мужчина.

Я похлопала по переднему карману джинсов в шестой раз с начала нашей поездки.

— Он на месте, — сказала я ему.

Лев удивил меня утром, подарив новый телефон. Этот был из тех самых с огромным экраном, интернетом и возможностью устанавливать разные приложения, и, вероятно, по нему можно было выследить, когда ты соберешься в ванную.

Он был дорогим.

Всю утро он показывал, как им пользоваться. К концу обучения я знала все основные функции. Я по-прежнему не совсем понимала разные приложения, но он сказал, что объяснит в другой раз.

Научиться совершать звонки, отвечать и посылать сообщения было достаточно легко. Я попрактиковалась, посылая сообщения Нас.

Я: Когда самый страшный момент в жизни пациента?

Нас: Кто это?

Я: Когда врач начинает гуглить в Интернете.

Нас: Кто это?

Я: Эй, шутка была смешной. Могла бы хоть посмеяться.

Нас: Да кто это, черт подери?

Лев также сделала мне удостоверение личности, что объясняет, зачем Нас заставила меня сделать фотографию карманного размера в последний раз, когда мы ездили в торговый центр. Мне даже не стоило удивляться, что на нем были мои данные, но все же. Я улыбнулась.

— Как ты сделал это, хитрый гусь?

Лев сидел за кухонным столом, казалось, он был доволен моей реакцией.

— Я знаю нужных людей. — Это было и так ясно. У него всюду были свои люди. — У меня еще есть копия твоего свидетельства о рождении, карта социального обеспечения и твой паспорт.

Я посмотрела на свое удостоверение личности.

Мина Кларабелль Харрис.

Адрес был... Льва.

Я не стала спрашивать почему. Уверена, он сделала так, потому что ему нужен был существующий адрес, а я жила здесь уже четыре с половиной недели.

Припарковавшись за квартал, Вик быстренько делал свою работу, устанавливая камеру в виде огромной пуговицы на лацкан моего блейзера, под мое пальто. Большая пуговица метко гласила «Я молчаливо осуждаю тебя».

Вик объяснил:

— Это не камера прямого эфира. Я не смогу посмотреть, что наснималось, пока ты не выберешься оттуда, и мы не вернемся в клуб. Если решишь, что кто-нибудь тебя подозревает, не думая, просто беги со всех ног. — На мой нервный кивок, он улыбнулся. — Просто сядь, закажи напиток и посмотри шоу, как будто ты с нами. Ничего сложного, — он добавил. — Вероятно, тебе будет лучше, если ты уберешь это выражение я-не-в-своей-тарелке с лица.

— Заткнись, Вик, — я оттолкнула его руки, и он захихикал.

Я была готова идти. Наклонившись, я схватила Льва за рубашку и притянула к себе.

— Эй, не переживай. Я вернусь через час, хорошо? — Он что-то пробурчал, не смотря на меня. Поэтому я привлекла его внимание. Придвинувшись, я поцеловала его своими липкими от блеска губами в щеку. — Я вернусь, прежде чем ты заметишь.

«Поцелуй Афродиты» шокировал меня. Из разговора парней я сделала вывод, что место будет дырой для бомонда, но оно было ошеломительным.

Греческая тема предполагала огромные белые колонны обвитые цветами и нарисованной на них растительностью, огромные деревянные столы в кабинках замысловатого дизайна и с вкраплениями золота, подушки в кабинках, декорированные типичным греческим орнаментом (золотого цвета, конечно). А сцена... вау. Она выглядела так, будто была сделана в стиле 1900-х, дополненная массивным красным занавесом.

Я была впечатлена.

Я сделала так, как сказал Вик. Заказала напиток, заняла место и повернулась лицом к сцене. Полчаса спустя началось шоу. Свет приглушили, и все софиты освещали сцену, занавес открылся, и я разинула рот.

Четверо мужчин, красивых и накачанных, в белых набедренных повязках, которые приоткрывали нижнюю часть их задниц, держали женщину, сексуально одетую и сидящую на маленькой софе, которая стояла на платформе. Каждый из парней держал один угол платформы и нес ее непринужденно.

Шоу начиналось круто.

Женщина, лицо которой было прикрыта, скинула накидку, когда мужчины опустили диван на пол сцены.

— Божечки-кошечки, — прошептала я.

Это ж была Чача. Она была в образе греческой богини. Конечно же, представила себя как Афродита.

Я наблюдала за ее выступлением, то была своего рода сценка, что-то между стриптизом, драмой и комедией. Не хотела бы это замечать, но она была хорошей актрисой. Мужчины готовы были есть из ее покрытых блестяшками рук, и пялились на ее блестящие титьки. Все закончилось, когда Чача села на шпагат на свою чоча (прим. перев. с исп. вагина).

Мужчины громко хлопали, когда занавес закрылся. Музыка стала громче, и две другие девушки заняли стену около пилонов. Я видела куда лучше в «Сердцеедках». Через полчаса началось еще одно представление.

Я начинала понимать, почему мужчин тянуло сюда. Это шоу было необычным. Смех из-за постановок был заражающим и освежал атмосферу в клубе.