Автор: Белль Аврора

Переводчик: Mistress

      Редактор: Matreshka

Вычитка: Matreshka

Обложка и оформление: Mistress

Переведено для группы: https://vk.com/bellaurora_pepperwinters

18+

(в книге присутствует нецензурная лексика и сцены сексуального характера)

Любое копирование без ссылки

на переводчиков и группу ЗАПРЕЩЕНО!

Пожалуйста, уважайте чужой труд!

В тот момент, как Лев Леоков замечает молодую девушку, которая прячется под занавесью волос посреди мужского клуба, он уже не может отвести от нее взгляд. В первый раз в жизни, он заворожен. Всю жизнь ему твердили, что он не может понимать и принимать эмоции, и он считает данную ситуацию огромным шагом. Когда Мину Харрис ловят с поличным с чужим бумажником в руках, она буквально разваливается на части. Она устала, ей одиноко, и она не ела уже несколько дней. Лев ставит ей ультиматум… Теплая постель, свежая еда и работа или полиция. Мина хватает за возможность, которую предлагает Лев. В конце концов, терять ей уже нечего.

 

Содержание:

1 глава

2 глава

3 глава

4 глава

5 глава

6 глава

7 глава

8 глава

9 глава

10 глава

11 глава

12 глава

13 глава

14 глава

15 глава

16 глава

17 глава

18 глава

19 глава

20 глава

21 глава

22 глава

23 глава

24 глава

25 глава

26 глава

27 глава

28 глава

29 глава

30 глава

31 глава

32 глава

33 глава

34 глава

35 глава

36 глава

37 глава

38 глава

39 глава

40 глава

41 глава

42 глава

43 глава

44 глава

45 глава

46 глава

47 глава

48 глава

49 глава

50 глава

51 глава

52 глава

Эпилог

 

1 глава

Мина

Я умирала. В этой жизни я уже ни в чем не была уверена.

Сидя в переулке, я пялилась на грязную кирпичную стену, замазанную какой-то фигней, о которой даже не хотела думать, и задавалась вопросом, неужели вот оно, то самое место, где это произойдет.

Мой желудок громко заурчал, и вместо того, чтобы чувствовать голод, я ощущала, как боль поглощает меня. Мои губы дрожали, и я свернулась, обнимая руками ноги и прижимаясь лбом к коленкам. И вот тогда, скрывшись от любопытных взглядов прохожих, я заплакала.

Теплые слезы, которые я проливала, едва ли приносили успокоение. Однако я нашла утешение в осознание того, что еще была способна чувствовать. Хоть что-то.

Я умирала от голода — вполне буквально. Прошло уже много дней с тех пор, как я ела. На прошлой неделе я так отчаялась, что ела мусор. Мое отчаяние превратилось в сожаление не прошло и пары часов. У меня заболел живот от испортившейся еды, и я блевала, пока не опустошила желудок. Больше я не решалась так рисковать — это того не стоило.

Из-за этого я чувствовала что-то серьезнее отчаяния. Чувствовала безнадежность.

Не готовая смириться со своей судьбой, я прекрасно понимала, что стану всего лишь еще одним случаем в статистике, если не сделаю хоть что-то для изменения сложившейся ситуации.

Первое в моем списке: найти еду.

Было поздно. Шум городских улиц затих, и большинство магазинов в поле зрения отключили свои световые вывески. Мне нужно было шевелиться побыстрее, если я хотела найти еду.

Я вытащила крошечное зеркальце из кармана пальто и вытерла следы от трехдневной туши под глазами. Мне не требовалось зеркало, чтобы показать, что я была бледной, а мои щеки впали. Я чувствовала себя ходячим скелетом. И выглядела так же. Моя ключица торчала, плечи были угловатые, а скулы выглядели такими острыми, что можно порезаться. Я скрывала свое тело под пальто, которое мне дали женщины из приюта, но спрятать лицо никак не удавалось.

Любой мог сказать, что я была истощена.

Я обняла себя руками, так как мое тело постоянно мерзло, и вышла из переулка. Не прошла много, когда заметила пенопластовый контейнер, стоявший на столике на улице перед кафе, которое уже закрылось на ночь. Впившись взглядом в приз, мой желудок крутил от волнения сальто, пока я спокойно подходила к столу. Когда добралась, то почувствовала, что кто-то смотрит на меня. Я подняла голову и увидела молодого парнишку, не старше шестнадцати, который смотрел на меня.

Я хотела заплакать, как только поняла, что он такой же, как я... тощий, грязный и голодный. Я знала, что значит быть голодным. Я голодала годами. Он долго смотрел на меня, прежде чем вернул взгляд к контейнеру.

Я не могла сделать этого. Не могла отобрать у него контейнер. Хотя у меня были шансы. Я быстрая бегунья. Вместо этого, чувствуя знакомое покалывание в глазах и носу, я дернула подбородком к контейнеру и улыбнулась.

Он стоял там, выглядя уставшим и удрученным, почесывая свою руку. Ни один из нас не пошевелился. Во мне загорелась надежда. Если он не возьмет его, то возьму я.

Наконец, он сделал шаг вперед и начал говорить, когда открыл контейнер:

— Мы можем поделиться.

Мы оба взглянули на нашу находку, и мое сердце пропустило удар. Несколько картофелин фри лежали в коробке, вместе с черствым куском сэндвича и пожухлыми, коричневыми листиками салата.

Парнишка выглядел рассерженным на себя, потому что предлагал поделиться своей жалкой пищей, пододвигая контейнер ко мне. И я не могла остановить улыбку. Было так странно, когда люди, у которых ничего не было, предлагали последнее нуждающимся, а те, кто жил в комфорте, едва ли были готовы что-то предложить.

Мой желудок сердито заурчал, а я улыбнулась парню. Сквозь улыбку, солгала:

— Нет, спасибо. Я не голодна.

Выгнув бровь, он дал понять, что не поверил мне, но пожал плечами и ушел с добычей, оставив меня сожалеть о своем решении.

Господи, ты такая тупица.

Я медленно кивнула сама себе. Я уже знала это.

На онемевших ногах преодолела еще три блока, прежде чем приметила кафе сэндвичей, которое закрывалось. Мужчина с короткими каштановыми волосами собрал стулья и занес их внутрь, прежде чем закрыть дверь.

— Подождите, — крикнула я, рванув вперед.

Мужчина нахмурился, его темные глаза тщательно следили за каждым моим движением.

— Что? Мы закрыты.

Я опустила взгляд и тихо произнесла:

— Простите, что беспокою вас, сэр. Есть ли у вас остатки пищи, которые вы собирались выбрасывать, — я посмотрела на него. — Хоть что-нибудь, я непривередливая.

— Хочешь есть? — нахмурился он на меня, скривив губы. — Найди работу.

Он вновь начал закрывать дверь и, запаниковав, я просунула ногу, останавливая его. Мои глаза расширились от шока, на такое мое смелое действие. Это было совсем не похоже на меня. Дверь остановилась на несколько дюймов до того, чтобы закрыться, и мужчина посмотрел на мою ногу, а затем поднял взгляд к моему лицу и прорычал:

— Мне стоит надрать твою задницу, девка. Убирай ногу, или я сломаю ее.

Мои губы задрожали, а зрение затуманилось.

— Я так сильно голодна. Пожалуйста, — молила. — Пожалуйста.

На мгновение он перестал хмуриться и внимательно посмотрел на мое лицо. Он приоткрыл дверь, прежде чем посмотрел направо и налево на улице.

— Хочешь еды?

Я воодушевленно закивала.

Он немного наклонился, чтобы бросить на меня взгляд искоса.

— Отососи-ка мне и получишь еду.

Я не могла поверить, что такое возможно, но побледнела еще сильнее, а затем прошептала:

— Я просто хочу поесть что-нибудь. Хоть немножечко. Я-я, — запнулась. — Я не хочу делать этого. Ну, пожалуйста.

Его хмурый вид вернулся, только стал сильнее выраженным.

— Очевидно, ты недостаточно голодна, — он дернул подбородком по направлению к улице. — Вали на хрен отсюда, сука.

Закрыв дверь, он запер ее, и меня охватила настоящая паника, мой желудок яростно урчал. Я бросилась к стеклянным дверям и долбилась в них кулаками, пока не запульсировали костяшки. Мой голос сломался, когда я тихо плакала, слезы сожаления катились вниз по щекам.

— Пожалуйста! П-простите! Я сделаю это! — Но мужчина исчез из поля моего зрения, когда вошел в подсобку, погасив за собой везде свет.

Мои плечи тряслись, пока я рыдала в абсолютной тишине.

Злая на саму себя, я закричала и ударила кулаком по стеклу:

— Я сделаю это, черт подери!

Но дверь так и осталась закрытой. Я сползла по ней и села на ледяной цемент дорожки, слабо плача. Голова раскалывалась, я была голодной, подавленной и униженной, мои слезы внезапно остановились, когда я закрыла глаза и осознала, что моя ситуация куда хуже, чем я предполагала.

Я официально опустилась ниже плинтуса. Но ненадолго. Я была в отчаяние, а отчаяние — чертовски хороший мотиватор.

2 глава

Лев

Я стоял у двери, уставившись на своего брата, пока тот говорил с трясущимся мужчиной, который сидел на стуле перед большим столом из мрамора. Мне не потребовалось много времени, чтобы понять, что он зол. Этот знакомый скучающий взгляд говорил сам за себя. Он не повышал голоса. Он никогда этого не делал. Это было не в Сашином стиле.

— Сколько мы уже дружим, Паоло? — он говорил медленно, но решительно.

Мужчина не отвечал. Тут нечего было ответить. Саша вообще ни с кем не дружил. Он едва выносил людей.