Он отшвырнул седло, которое начал было чистить, и окольной дорожкой добрался до кухонной двери. Если повезет, Сесиль удастся ускользнуть от бдительного надзора Матильды и уединиться с ним в конюшне. Сесиль маленькая и коренастая, но в конюшне темно, и мужчина может пустить в ход свое воображение. Ничего, когда граф вдоволь натешится этой девчонкой Рикарди, она утратит свое высокомерие и власть, а тогда будет рада и его вниманию.
Воодушевленный надеждой, парень негромко свистнул у открытой настежь задней двери кухни и был вознагражден вспышкой радости на плоском лице Сесили, которая, оглядевшись по сторонам, чтобы убедиться, что никто за ней не следит, выбежала к нему.
В Монпелье было жарко и многолюдно, и Мариетта потратила лучшую часть утра на то, чтобы после долгих переговоров о цене приобрести таких коз, каких она хотела. Глупые животные не имели желания прыгать в повозку добровольно, и только при помощи неистово сквернословящих продавцов удалось Мариетте справиться с нелегкой задачей. Но и на этом ее мучения не кончились. От животных исходила мерзкая вонь, кроме того, то одна, то другая коза пыталась положить голову Мариетте на плечо либо сунуть нос ей под мышку, пока она погоняла мулов по узким улицам, а потом по пыльной дороге к Шатонне.
Будь она умней, подумала Мариетта со злостью, когда одна из неблагодарных тварей цапнула ее за руку, то осталась бы сидеть с больной Нинеттой Бриссак, а за козами отправила бы Армана.
Время перевалило за полдень, но свет оставался все таким же сияющим, каким бывает только в Лангедоке. Опаляемая солнцем дорога тянулась между рядами олив и смоковниц, и Мариетта повернула лицо к солнцу, стараясь не обращать внимания на возню и блеяние коз. Сзади до нее донесся топот подкованных копыт и щелканье кнута; она обернулась и увидела всадника, сопровождающего великолепный экипаж, влекомый прекрасными серыми лошадьми, головы которых были украшены алыми султанами из перьев.
Мариетта поспешила направить мулов на край дороги, чтобы пропустить роскошную карету. Но всадник, облаченный в черный бархатный камзол с кружевами на воротнике и обшлагах и обутый в сапоги из блестящей черной кожи, одним рывком осадил лошадей и яростно выкрикнул:
— Какого дьявола вы здесь делаете?!
Мариетта скрипнула зубами, отпихнула от себя особенно назойливую козу и ответила:
— Обеспечиваю Шатонне дойными козами, о чем давно уже следовало позаботиться лично вам, и никому другому!
Лицо Леона побелело от гнева.
— Черт побери, нельзя, что ли, было поручить мужчинам перевезти коз, не выставляя себя на публичное посмешище? Что это еще за спектакль!
Из окон экипажа за ними наблюдали двое мужчин — один с изумлением, другой с восхищением.
Герцог Мальбре поджал губы при виде того, как его молодой элегантный друг таким вот образом беседует с крестьянской девушкой. А его сын Рафаэль взирал на это с нескрываемым удовольствием.
На щеке у нее было грязное пятно, подол платья весь в пыли, и все-таки она была самым очаровательным созданием из всех, кого он видел и знал. В ее широко распахнутых зеленых глазах пылал гнев, и оттого они казались очень светлыми. Слегка загорелая кожа была безупречно гладкой, и Рафаэль де Мальбре впервые в жизни решил, что дамы Версаля глупы. Чего ради они мажут лица кремами и натирают лосьонами? Их белые как мел физиономии лишены живых красок, словно у покойников, а сейчас перед ним воплощение полной жизни, естественной красоты.
Губы у девушки пухлые, нежные, цвета спелой вишни. Личико сердечком, а волосы… Боже милостивый! Рафаэль де Мальбре смотрел на них как завороженный. Он никогда не видел таких волос, никогда…
Совершенно неожиданно перед ним открылись куда более многообещающие возможности, чем несколько недель соколиной охоты вместе с другом. С такими деревенскими девушками, как эта, его визит в Шатонне может запомниться надолго.
— Арман прикован к больной Нинетте, а кого еще вы имеете в виду? — все с той же резкостью задала вопрос Мариетта, изо всех сил стараясь удержаться от слез унижения: она заметила насмешливо-удивленное выражение лица изысканно одетого старшего из пассажиров кареты и дерзкий взгляд его младшего спутника. Он глазел на нее так, будто она совсем голая, а что касается Леона… Он смотрел на нее с таким выражением, словно хотел задушить.
— Как вы смеете вести себя как мужичка? — прошипел он сквозь стиснутые зубы. — Вы осрамили меня перед моими гостями, вы сделали ваше пребывание в Шатонне невозможным…
Коза, воспользовавшись долгой остановкой, протиснулась у Мариетты под рукой и ловко спрыгнула на землю.
— Вот, полюбуйтесь, что вы натворили! — выкрикнула Мариетта и тоже соскочила с повозки. — Да знаете ли вы, чего мне стоило затолкать этих глупых животных в повозку?
Задыхаясь от волнения, она бросилась догонять козу, подобрав юбки, чтобы бежать быстрее.
— Проклятие!
Леон схватил хлыст, спрыгнул с Сарацина и понесся за ней.
— Вы что, не понимаете, что сделали всех нас общим посмешищем?
Глаза, которые как-то раз показались ей медово-золотистыми, были в эту минуту черными, словно у дьявола.
Леон ухватил козу за задние ноги, а Мариетта вцепилась в передние. Коза извернулась, высыпала на дорогу порядочную кучку помета, после чего оросила бархатное одеяние Леона струей вонючей мочи.
— Боже милостивый!
Наблюдать за тем, как Леон, изысканнейший из придворных в Версале, воитель на поле битвы, сражается с растрепанной и неопрятной деревенской девкой и с брыкливой козой, было чересчур для обоих Мальбре. Герцог, отсмеявшись, утирал глаза кружевным платком, в то время как хохот Рафаэля был достаточно громким, чтобы его услыхали как в Монпелье, так и в Шатонне.
Леон пытался заговорить, но не смог. Он сжал кулаки, повернулся и, предоставив Мариетте управляться с непокорной козой, сел на Сарацина и ускакал, не оглянувшись.
Рафаэль де Мальбре, все еще громко смеясь, послал из окна кареты воздушный поцелуй Мариетте, которая так и сидела, держа козу у себя на коленях, обернутых подолом юбки.
— Даже без пары туфель на ногах! — не удержавшись, заявил Леон матери, едва отец и сын де Мальбре удалились в отведенные им комнаты. — Правит мулами и повозкой, в которую затолкала полтораста коз!
— Двенадцать, — поправила мать и прикусила губу, чтобы не рассмеяться.
— Двенадцать, двадцать, сотня… какая разница? Как мне теперь прикажете представить ее Мальбре?
— Как добросердечную девушку, которая в самую жару отправилась в Монпелье за козами, чтобы обеспечить молоком крестьян, живущих на нашей земле. Сами они не в состоянии приобрести коз, у них нет на это средств.
— Любой из мужчин в деревне мог бы отправиться за этими козами.
— И пропить деньги, — спокойно возразила Жанетта. — Тебе бы надо гордиться Мариеттой, а не стыдиться ее. Козы и пчелы могут многое изменить не только для нас, но и для тех, кто на нас опирается, зависит от нас.
Последовало долгое молчание, потом Леон произнес угрожающе спокойным голосом:
— Какие пчелы?
Жанетта поморщилась. Она имела в виду сообщить новость о пчелах исподволь, мягко, а не обрушивать ее на Леона, когда он так взвинчен происшествием с козами.
— Какие пчелы? — повторил он, и глаза у него вспыхнули.
— Те, что в оранжерее. Мариетта подумала, что было бы неплохо…
Дверь с громким стуком захлопнулась за Леоном, а Жанетта уселась поглубже в кресло и налила себе утешительный стаканчик сливянки.
Лили и Сесиль в испуге шарахнулись от него, когда Леон бурей пронесся по всему замку, а потом скрылся в оранжерее. То, что еще вчера находилось в состоянии первобытного беспорядка, теперь являло собой аккуратно расставленные ряды пчелиных ульев. Подойдя ближе, Леон глянул в окно и увидел, что на лужайке возле кухни мирно пасутся злополучные козы.
Леон ругнулся, но на сей раз в результате неудержимого восторга. За одну неделю своего пребывания здесь Мариетта сделала для Шатонне намного больше, чем Матильда за долгие годы. А ее вид на повозке в окружении воинственно настроенных коз он забудет не скоро, чтобы не сказать больше.
Леон усмехнулся, гнев его улетучился так же быстро, как и возник. Одному Богу ведомо, какое зрелище являли они с Мариеттой, когда сражались с треклятой скотиной. Ничего удивительного, что Анри и Рафаэль так неистово хохотали над этой сценкой. Если слухи об этом дойдут до Версаля, его репутации конец. Он решил пригрозить Рафаэлю, что выбьет ему все зубы, если тот хотя бы шепнет кому-нибудь об этом нелепом происшествии.
— Как ее зовут? — услышал он у себя за спиной голос Рафаэля.
Леон обернулся и увидел своего друга уже не в дорожном костюме, а в камзоле с широким вырезом, позволяющим хорошо разглядеть белоснежную сорочку из тонкого голландского полотна. Были на нем и короткие панталоны, перехваченные повыше колен ленточками с претензией на новомодный стиль. При дворе ходили слухи, что на украшение одного из костюмов Рафаэля де Мальбре ушло не менее двухсот пятидесяти ярдов серебряной тесьмы. Рафаэль был такого же высокого роста, как Леон, но сложения более худощавого. Волосы аккуратно припудрены. В оранжерее, где спертый воздух гудел от жужжания пчел и куда доносился снаружи не слишком приятный козий запах, Рафаэль выглядел как-то не на месте — вроде экзотической птицы в деревенском курятнике.
— Кого? — спросил Леон, отлично понимая, кого имеет в виду его женолюбивый друг.
— Рыжую девчонку с козами. Черт побери, я в жизни не видел таких волос, как у нее. — Рафаэль в предвкушении ответа потер свои ухоженные руки. — Я много лет не развлекался с деревенскими девушками и теперь намерен возобновить это приятное занятие. Ты когда-нибудь видел такие волосы и такую грудь? Эта грудь даже монаха заставит забыть о святых обетах! Ну, давай говори, как ее зовут и где я могу ее найти?
"Лев Лангедока" отзывы
Отзывы читателей о книге "Лев Лангедока". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Лев Лангедока" друзьям в соцсетях.