Вскоре Мартышка вышла замуж и родила дочь.
Родители Палтуса из города уехали.
Мартышка развелась, а еще годы спустя Банан увидел во сне странного черного типа.
Ясно, что черный говорил о сперме Палтуса; надо только догадаться, что конкретно он имел в виду.
— Ты когда улетаешь? — спросила сестра, откровенно радуясь тому, что Максим больше не донимает ее расспросами.
— Завтра, — ответил он. — Завтра утром.
— В город пойдешь?
— Я хотел бы в школу зайти! — сказал Банан.
Мартышка прыснула.
— Ты чего? — удивился Максим.
— Там давно не школа, — пояснила она. — Там сейчас это…
— Что — это?
Она опять засмеялась, а потом выдавила:
— Краевой банк спермы!
И опять залилась смехом, а Максим посмотрел на нее, и по его спине побежали мурашки.
Ниточка начинала разматываться.
Необходимо добраться до центра лабиринта.
Держась за кончик этой ниточки, понятно, какого цвета, — у спермы почти всегда один и тот же цвет.
Мурашки исчезли, но спине вдруг сделалось холодно.
Он стоял у края пропасти, и ему предстояло прыгнуть.
Там, на дне, — камни. И журчит ручеек.
Но журчит далеко внизу, и Банану придется лететь, а потом он шмякнется о камни и разобьется.
Или не разобьется; все зависит от того, насколько правильно он понял слова Адамастора.
Где-то он уже слышал это имя, где-то и когда-то.
Давно, очень давно.
— Что с тобой? — спросила сестра.
— Я пройдусь, — ответил он. — Я недолго.
— Я сегодня дома, — сообщила она. — Суббота, я тебя еще в порт провожу…
— Не надо, — сказал Максим. — Не маленький…
— Провожу, провожу! — настаивала Мартышка.
— Там посмотрим! — пробормотал Банан, поцеловал ее в щеку и отправился на улицу.
Спустился по лестнице и вышел из подъезда.
Ему вдруг захотелось вниз, к морю; прогуляться по берегу, полюбоваться кучами бурых водорослей, выброшенных ночной волной, может, порыться в них, высматривая небольшие черные ракушки, да просто — подышать крепким, одурманивающим настоем соли и йода.
И он действительно пересек площадь и начал спускаться вниз, решив, что разочек посмотрит на вывеску у входа в бывшую школу, а потом пойдет к морю — глазеть на водоросли и искать ракушки.
Дверь была заперта.
А рядом висела черная табличка, на которой золотыми буквами было написано пять слов.
«Краевой центр репродукции и генетики».
Банан подергал дверь, затем постучал.
Безрезультатно.
Сегодня суббота, у сотрудников выходной.
Должен быть сторож, но он или заснул, или ушел.
До вечера.
Банан посмотрел на окна — наглухо задраены, попасть внутрь не представлялось возможным.
Если не учитывать, что когда-то он знал здесь все ходы и выходы.
Море, водоросли и ракушки вылетели у Максима из головы.
Он обошел здание слева, перемахнул через невысокий штакетник и очутился на заднем дворе.
Когда-то при школе была кочегарка, дверь туда не закрывалась — он это помнил, потому что через нее сбегал с уроков.
Кочегарка давно не функционировала, но дверь в то помещение виднелась, она была прикрыта, однако неплотно.
Он потянул ее на себя, дверь скрипнула и отворилась.
Пахнуло сыростью и чем-то еще, чего он не мог, да и не хотел определить; может, утраченным запахом прошлого?
Ноги сами вспомнили дорогу, Максиму даже не пришлось напрягать мозги.
Он спустился по темной лестнице в не менее темный подвал, повернул налево, прямо, снова налево, толкнул черную дверцу.
И оказался там, где когда-то была школьная столовая, а сейчас размещался какой-то склад — банки, склянки, запакованные ящики, тюки, наваленные один на другой.
И виднелась еще одна дверь, которая вела в школьный коридор, под лестницу: выходишь и поднимаешься на второй этаж.
Что он и сделал.
Нижний коридор был пуст. Банан на всякий случай снял ботинки, подумал, связал их шнурками — так удобней нести.
И осторожно, на цыпочках, начал взбираться наверх.
Здесь все изменилось, кроме стен.
Они были такие же светло-зеленые, но двери в классы сменили на металлические, покрашенные желтовато-белой краской, и на каждой виднелась табличка.
Лаборатория № 1, № 2, № 3 и так далее, и так далее…
Банан дернул ручку первой двери, она была заперта были заперты вторая, третья и четвертая.
Зато пятая подалась, он потянул тяжелый металлический блок на себя, тот беззвучно распахнулся, Банан вошел в комнату, огляделся и понял, что когда-то здесь был его класс.
Теперь на месте доски висели горшки с вьющимися зелеными растениями, покрытыми меленькими, невзрачными розоватыми цветочками.
На окне висели жалюзи, Максим прикинул, стоит ли их поднять, и решил, что не стоит.
Из коридора пробивался свет. Были хорошо заметны большие металлические цилиндры, расставленные по комнате вместо парт.
Банан положил ботинки на пол и все так же тихо, на цыпочках, приблизился к самому дальнему цилиндру.
Сверху поворачивающаяся ручка, радом с ручкой — бумажка, приклеенная скотчем.
И на ней — четыре цифры.
Судя по всему, дата.
Последняя цифра была на два меньше той, что обозначала год, когда Палтус поступил в таинственный ВКУППВКР и исчез.
По спине опять поползли мурашки, затем Максим услышал громкий смешок.
Он обернулся и увидел ухмыляющуюся рожу Адамастора, который, впрочем, испарился так же быстро, как и возник.
Цилиндры стояли в непонятном порядке, цифры На следующем уводили Банана на два года вперед от того, в котором пропал Палтус.
Максим обошел цилиндры по очереди, их было восемнадцать, нужный отыскался в самом конце класса, на месте парты, где сидел Славка.
Все правильно.
Последняя цифра маркировки — именно та, которую он искал.
Цилиндр никелированный, а ручка на его крышке — черная.
Не просто ручка, нечто вроде старомодного вентиля: вертишь против часовой стрелки — он закрывает, по часовой — открывает.
Банан взялся за большой черный вентиль и попытался повернуть его в нужном направлении.
Безуспешно!
Тогда он начал поворачивать вентиль в другую сторону, и тот с трудом, но послушался.
Его явно давно не трогали. Несколько месяцев.
Или даже — пару лет.
Впрочем, навряд ли: надо ведь периодически проверять, что происходит там, внутри.
Сейчас и Банан увидит, что там происходит. Отвернет вентиль до конца и откинет крышку.
Крышка негромко лязгнула, когда он потянул ее на себя; изнутри пахнуло холодом.
Как большой термос, только без пробки: двойные стенки, между которыми — бесцветная жидкость, курящаяся студеным дымком.
А посередине — нечто вроде револьверного барабана на стойке, вместо патронов в гнезда вставлены ампулы.
И возле каждого гнезда — маркировка.
XYZ. 132.
XXY. 221.
YZX. 314.
В барабане двенадцать ампул, и которая из них нужна Максиму — не понять.
Придется искать базу данных, нынче в любой шарашке имеются базы данных, без них как без рук.
Банан прикрыл бак и выскользнул из класса.
В торце коридора виднелось помещение за стеклянной перегородкой.
Скорее всего, это там.
Открыть дверь не составило труда — Банан спустился обратно в подвал и подобрал там кусок жесткой проволоки.
Он не суетился, он уже понял, что если сторож и появится, то нескоро.
За дверью обнаружились столы, на столах — компьютеры.
Он включил тот, что помощнее, процессор зашуршал, через полминуты засветился экран монитора.
Естественно, машина затребовала пароль.
Банан ухмыльнулся.
Не то чтобы он был компьютерным асом, но друзья-специалисты рассказывали ему много интересного.
Например, о том, что нельзя закладывать в пароль дату собственного рождения: зная пользователя, ее очень просто вычислить.
Если бы на этом компе паролем служила дата рождения, Банан бы попал.
Он не был знаком с пользователями, но догадывался, что их несколько, и пароль, скорее всего, максимально банален.
Незачем грузить коллег избыточной информацией.
Банан набрал «sperm», нажал на ввод.
И вновь ухмыльнулся — он вошел в систему, эти кретины выбрали самый простой вариант.
Максим нашел нужную папку и вызвал окошко поиска.
Набрал имя и фамилию Палтуса, а также год, обозначенный на самой дальней емкости с азотом.
Пошуршав, машина выдала следующее сочетание: ZZX 222.
Ампула с такой маркировкой там была, он помнил…
Банан выключил компьютер, захлопнул за собой дверь, направился в классную комнату.
И вдруг увидел в коридоре географичку.
Она шла ему навстречу, неся большой сверток карт и указку.
— Максим! — укоризненно сказала она. — Ты опять прогуливаешь, а у нас сегодня тема — «Летучий голландец»…
— Ну и что! — с раздражением ответил Банан.
— Ты знаешь, как звали призрака, который проклял капитана Вандердекера?
— Нет, — огрызнулся Максим, соображая, как бы поскорее смотаться из школы и пойти на море.
— А-да-мас-тор! — продекламировала географичка и замахнулась указкой.
Банан поднырнул под ее поднятую руку и побежал по коридору.
Влетел в открытую дверь класса, подошел к цилиндру.
Банан потянул на себя стержень барабана и осторожно выдавил на ладонь ампулу под номером ZZX 222.
"Летучий голландец" отзывы
Отзывы читателей о книге "Летучий голландец". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Летучий голландец" друзьям в соцсетях.