Кэролайн переводила взгляд с одного молодого человека на других. Зуд в ее подошвах превратился в жар. И неудивительно. Совместная прогулка, предложенная Пенелопой, чтобы разрешить проблему с избытком визитеров, подошла к своему пламенеющему апофеозу. Немного холодной воды, чтобы остудить горячие головы, как раз то, что нужно.

– Полагаю, мне следует выбрать морские ванны, – пробормотала она. Это по крайней мере сулит некоторую степень уединения.

Все, что угодно, лишь бы избавиться от них.

Торжествующий Дафингтон поднял пухлую руку и щелкнул пальцами в сторону купален на колесах. Бренсон и Адамс тут же принялись препираться по поводу того, какая часть брайтонского побережья лучше всего подходит для купаний.

– Восточный пляж слишком близок к канализационным стокам, – настаивал мистер Бренсон. – Они загрязняют воду, особенно после сильных дождей.

– Все равно это лучше, чем западный пляж, где имеет обыкновение скапливаться разношерстный сброд, приехавший на один день из Лондона, – парировал мистер Адамс. – Восточная окраина ближе к Стейну, а значит, предпочтительней для модной публики.

– Но она будет купаться по уши в дерьме, – возразил Бренсон, очевидно забыв о присутствии юных леди.

Пенелопа подняла глаза от тетради, в которой что-то строчила, вложила внутрь карандаш и захлопнула кожаную обложку с решительным щелчком.

– Обязательно посмотри, нет ли там чего-то в этом роде, – сказала она. – Возможно, мне захочется написать об этом.

Это стало последней каплей, лишив Кэролайн остатков самообладания. Схватив сестру за локоть, она оттащила ее в сторону.

– Откуда? – яростно прошептала она. – Откуда ты знаешь, что я плаваю?

Та одарила ее улыбкой, в которой не было и тени раскаяния.

– Я более наблюдательна, чем ты думаешь. Ты почти каждый день являешься домой с влажными волосами. Так что нечего притворяться, что ты не купаешься в океане.

Кэролайн отпрянула, потеряв на мгновение дар речи. У нее было такое чувство, что ее личный мир, оберегаемый от всех, разваливается на части.

– Больше ничего не говори, – взмолилась она. – Нам нужно, чтобы я понравилась этим джентльменам, если мы надеемся получить предложение к концу лета.

Уголки губ Пенелопы опустились.

– К чему такая срочность? И почему этим джентльменам? – Она устремила оценивающий взгляд на Дафингтона, который отсчитывал монеты служащему в белом халате. – Вряд ли ты влюблена в одного из них.

– Мне незачем любить потенциального жениха. Подобным фантазиям нет места в реальной жизни. – Кэролайн судорожно сглотнула, отказываясь признать, что в случае Дэвида Кэмерона эти фантазии вполне осуществимы, если бы только он мог ответить ей взаимностью. – Просто нужно найти мужчину, которого можно терпеть.

– Терпеть? Ты хочешь сказать, как переваренный пудинг вместо клубничного торта? – Пенелопа скрестила руки на груди, зажав в одной тетрадь. – Как романтично.

– У меня нет времени на романтику, – огрызнулась Кэролайн, глядя на Дафингтона, который направился к ним в сопровождении служащего. – Мне нужно принимать морские ванны.

Служащий препроводил Кэролайн к фургону, объяснив по пути порядок морских купаний. Фургон затащат в более глубокие воды с помощью упряжки лошадей. У нее будет полчаса, чтобы купаться в уединении, а потом фургон привезут обратно.

– Некоторых женщин пугает ярость волн, мисс, – сказал он, открыв дверь желтого фургона. Вблизи купальня выглядела еще менее привлекательной, чем издали. Со стен отслаивалась краска, обнажая дерево, потрескавшееся и выцветшее от непогоды.

Даже лошади, запряженные впереди, выглядели унылыми.

Мужчина указал на красный флажок, болтавшийся снаружи.

– Если вы вдруг разнервничаетесь, не нужно оставаться в воде все положенное время. Просто дерните за веревку внутри, чтобы подать сигнал, и мы сразу пришлем возницу.

О господи. Неужели он это серьезно? Кэролайн бросила беспокойный взгляд на своих спутников, оставшихся на набережной. Интересно, есть у нее шанс отыграть назад, пока она не «разнервничалась» из-за нескольких жалких волн? Бренсон расхаживал по берегу в явном расстройстве, а мистер Адамс пытался запустить своего змея. Пенелопа разговаривала с рыжеволосым фотографом, мистером Гамильтоном, который объявился во время прогулки. Кэролайн не без удовлетворения отметила, что молодой человек с интересом слушает, что говорит ее сестра. Возможно, здесь назревает что-то положительное.

Но Дафингтон, оплативший это злополучное приключение, джентльмен, которого ей следовало ставить выше других в списке потенциальных женихов, стоял, облокотившись о железные перила, отделявшие набережную от пляжа, наблюдая за ней. Поймав ее взгляд, он кивнул, словно пытаясь приободрить.

Смиренно вздохнув, Кэролайн отдала зонтик и сумочку служащему и поднялась по ступенькам в отведенную ей купальню. Дверь за ее спиной захлопнулась, и глаза начали привыкать к темноте.

Значит, вот как респектабельные дамы наслаждаются купанием в океане. Хорошо, что она не относится к их числу.

Единственным источником света служило небольшое окошко, но его было достаточно, чтобы видеть окружающую запущенность. Внутри не было и намека на веселенькую желтую краску. В воздухе пахло сыростью и гнилью, а на потолке поблескивала влага. Между половицами имелись щели шириной в несколько дюймов, через которые, видимо, поступала вода, заполняя нижнюю часть фургона, когда его затаскивали в более глубокое место.

Очевидная уступка людям, которые боятся необузданной океанской стихии.

– Восхитительно, – пробормотала Кэролайн, когда фургон дернулся и ее швырнуло на скользкую стену. Она едва успела выпрямиться, как купальня пришла в движение под плеск волн и негромкие команды кучера.

С некоторым трудом, учитывая, что ее платье застегивалось сзади, Кэролайн избавилась от платья, сорочки и чулок, положив их на высокую полку, куда не доставала вода, просачивавшаяся через пол. На той же полке она обнаружила серый фланелевый халат, такой же влажный и заплесневелый, как и все сооружение. Она помедлила, разглядывая его, прежде чем с отвращением сунуть назад на полку, и вовсе не потому что она опасалась, как бы ее кто-нибудь не увидел. Она вообще не собиралась высовывать нос из купальни, пока Дафингтон торчит на берегу в надежде увидеть ее хоть мельком.

Движение купальни прекратилось, и до нее донеслись звуки, издаваемые распрягаемыми лошадьми. От холодной воды, плескавшейся вокруг обнаженной талии, кожа покрылась пупырышками. Кэролайн начала понимать, о чем предупреждал служащий. Время от времени в стены купальни ударяла большая волна, раскачивая хлипкое сооружение и заставляя ее пульс учащаться.

Интересно, как мать Дафингтона может находить это времяпрепровождение приятным? Кэролайн попыталась вообразить графиню, наслаждающуюся пребыванием в таком унылом, затхлом месте. Что, скажите на милость, такого модного в сидении в темноте, ожидая, когда шальная волна разнесет это жалкое убежище вдребезги?

Право, должны быть более приятные способы привлечь поклонников. С другой стороны, разве она не делает все возможное? В конце концов, Дафингтон – сын графа, и она просто не вправе отвергнуть его знаки внимания.

Кэролайн мрачно взирала на переднюю дверь, когда очередная волна качнула купальню. Это было не то место, где она хотела бы находиться, а Дафингтон – как и остальные джентльмены, ожидавшие на берегу, – не тот мужчина, с которым ей хотелось бы проводить время.

В этот момент передняя дверь купальни задрожала, словно от мощного толчка снаружи. Кэролайн удивленно моргнула, предположив, что волна каким-то образом повредила замок, но затем раздался резкий скрип петель и она с ужасом поняла, что дверь открывается.

На секунду ее ослепил яркий солнечный свет, прорезавший влажный сумрак тесного помещения, но затем его заслонил человек, появившийся в дверях. Испуганная, она поспешно прикрыла руками обнаженную грудь. Неужели Дафингтон всерьез собирался купаться с ней вместе? Возможно, она невнимательно слушала служащего, когда он объяснял ей правила купания, но появление третьих лиц определенно не входило в программу.

Человек повернулся боком, протискиваясь в узкую дверь, и Кэролайн набрала полную грудь воздуха, готовясь испустить вопль. Но в следующее мгновение мужчина шагнул внутрь, роняя капли воды с белокурых волос.

А затем у нее перехватило дыхание, когда рука Дэвида Кэмерона накрыла ее рот.

Глава 19

Дэвид представлял себе, как Кэролайн сидит в купальне и скрипит зубами от бессмысленности происходящего. Даже издалека, со своей позиции на набережной, он мог видеть напряженную линию ее плеч, когда она забиралась внутрь.

Но что бы он там ни воображал относительно ее настроения, было ясно, что купаться в одежде она не станет.

Все-таки реальность превзошла все его ожидания.

Дэвид резко повернул ее спиной к себе, продолжая зажимать рот правой рукой и стараясь не обращать внимания на ощущения, вызванные соприкосновением ее округлого зада с передом его пропитавшихся соленой водой брюк. Так, по крайней мере, он не видел ее обнаженную грудь, созерцание которой ударило в голову как глоток крепкого виски.

Но, к сожалению, он мог чувствовать ее скользкое от воды тело и обладал живым воображением, способным дорисовать скрытое от глаз. К тому же ее левая грудь находилась в опасной близости от его руки.

Его естество, съежившееся от холодной воды, воспряло к жизни.

Сильная волна ударила в стену купальни, заставив все сооружение покачнуться. Дэвид едва устоял на ногах, осознав вдруг всю рискованность их положения. Явившись сюда, он поставил под удар репутации их обоих, но неожиданное появление толпы поклонников не оставило и следа от его решимости вести себя как полагается человеку чести.

С другой стороны, можно ли его считать таковым?

Дэвид глубоко вздохнул, втянув воздух, имевший несчастье быть пронизанным ее особенным запахом: смесью морской соли, ванили и душистого мыла. Кэролайн дернулась, пытаясь что-то сказать сквозь его пальцы.