Когда он поставил Карсона на ноги, он увидел, что Салливан наблюдает за ними. В лице старика были любовь и гордость. Он молчал, но слова были не нужны. Ник точно знал, о чем он думает. Я не всегда в жизни поступал правильно, но, клянусь Богом, на одно ты всегда можешь рассчитывать, я бы отправился в ад и обратно ради вас двоих, без всяких условий.

Ник встретился глазами с Салливаном. Я бы сделал то же самое ради тебя, подумал он. Без всяких условий.

Салливан слегка улыбнулся, и Ник понял, что тот прочел его мысли.

Водитель лимузина поставил на крыльцо два чемодана и посмотрел на Салливана. — Что-нибудь еще, сэр?

— Нет, спасибо, Бен. Мы все остаемся на несколько дней. Я позвоню тебе, когда ты мне понадобишься. Осторожней на пути в Портленд.

Бен кивнул. — Конечно.

— Пока, Бен, — сказал Карсон.

— Увидимся, парень. Буду ждать встречи с твоей собакой, когда тебе ее наконец подарят.

— Ладно, — согласился Карсон.

Бен кивнул всем и сошел по ступенькам. Сел за руль большого автомобиля, завел мотор и поехал в сторону главной дороги.

Ник взъерошил Карсону волосы. — Как поездка?

— Мы остановились по пути, и я купил мороженое, а прадедушка и Бен — кофе, а потом мы смотрели пещеры. Очень большие пещеры. Больше тех, что у нас в Дэдхенд-Коув, — возбужденно воскликнул Карсон.

— Мы останавливались размять ноги, — сказал Салливан, поднимаясь по ступенькам, — но все равно быстро добрались. — Он поднял брови. — Не хотели опоздать на выставку.

Карсон посмотрел на Ника. — А мисс Брайтуэлл уже повесила мою картину?

— Когда я заезжал в галерею пару часов назад, она была закрыта, так что я не заходил внутрь, — пояснил Ник. — Октавия и Гейл были очень заняты, готовясь к вечеру. Наверное, они вывешивают портрет Уинстона как раз в эту минуту.

— Здорово. — Карсон развернулся и побежал в дом.

Салливан остановился рядом с Ником. Они посмотрели, как дверь за Карсоном захлопнулась.

— У меня был долгий разговор с Митчеллом сегодня на пути из Портленда, — сказал Салливан. — Мы сошлись на одном имени для тебя. Но мы думаем, что должны пойти с тобой, когда ты пойдешь к этому человеку. Если мы правы, все это началось еще в дни «Харт и Мэдисон». Мы с Митчем чувствуем себя в ответе за сложившуюся ситуацию.

— Тот самый побочный вред, о котором ты говорил?

— Боюсь, что так.

— Как зовут подозреваемого? — спросил Ник.

Салливан сказал.

— Это очень хорошо во все вписывается, — сказал Ник. И поднял один из чемоданов. — Я пришел к тому же.

Салливан поднял другой чемодан. — Нет причин, почему это не может подождать до завтра, ведь так? Когда это станет известно, никто не сможет говорить о чем-нибудь другом. Будет сумасшедший дом.

— Если Октавия согласится, это может подождать до завтра, — ответил Ник. — Но не дольше. Я не хочу того, что случится, когда все это выплывет наружу, но я должен первым делом думать об Октавии.

Салливан кивнул. — Она для тебя на первом месте, так?

— Так.


В шесть часов того же вечера все места на стоянке были заняты. Десятки местных, туристов и отдыхающих толпились на улице и тротуаре.

Цветные шарики качались в открытых дверях магазинов и галереи. Температура в этот день была выше средней, двадцать восемь градусов, и позднее летнее солнце разгоняло вечерний холод. Ежегоднее Летнее Празднество Эклипс-Бэй было в самом разгаре.

Октавия вздохнула от облегчения, когда несколько детей, таща за собой родителей, ворвались в «Брайт Вижнз», как только открылась дверь.

— Похоже, выставка все-таки не будет катастрофой, — шепотом сказала она Гейл, которая украшала стол с печеньем и пуншем.

Гейл хихикнула. — Я же говорила тебе не беспокоиться. Неужели ты и правда думала, что кто-нибудь останется в стороне? Каждый ребенок, рисунок которого есть на выставке, будет здесь сегодня вечером, а все остальные местные придут, просто чтобы увидеть тебя и Ника вместе. В конце концов, ты — та леди, которая разрушила чары.

— И кроме того, конечно, есть еще тот факт, что я знаменитая воровка картин, — сухо заметила Октавия.

— Эй, немного дурной славы не помешает, когда дело касается рекламы.

— Просто все это — лишь еще одно доказательство старой аксиомы, полагаю. «Мне все равно, как ты меня называешь, пока ты правильно пишешь мое имя».

Веселье Гейл померкло. — Людям и впрямь очень любопытны твои отношения с Ником. И я не могу сказать, что слухи о пропаже Апсолла не подогрели всеобщий интерес. Но главное — то, что ты действительно нравишься людям, Октавия. Ты — очень хороший человек.

Октавия состроила гримаску. — Ты имеешь в виду, для воровки картин?

— Гейл права. — Из толпы появилась Ханна и схватила шоколадное печенье. — Ты и галерея «Брайт Вижнз» — часть этого города. Люди не стали бы говорить о тебе, если бы не считали тебя законным членом здешнего общества. Местные никогда не болтают о приезжих. Их не интересуют отдыхающие и туристы.

— Нравится тебе это или нет, — добавила Гейл.

Ханна взглянула на дверь. — А вот и парочка самых больших твоих почитателей.

Октавия проследила за ее взглядом и увидела Юджина и Дуэйна, входящих в галерею. Они были сами на себя не похожи. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что оба побрились и надели чистые рубашки и брюки по такому случаю. Волосы Юджина были напомажены каким-то блестящим гелем, а Дуэйн собрал свои в «конский» хвост.

Парочка остановилась у входа, перегородив движение. Хотя оба вошли в галерею с нарочито храбрым видом, теперь казалось, что обоим не по себе. У нее было ощущение, что ни один из них не знает, что же делать дальше.

— Ты только погляди, — проворчала Гейл. — Они и правда застегнули рубашки.

— Немного ломает представление, когда волосатое пузо Юджина не видно сквозь дыры в майке, а? — задумчиво произнесла Ханна.

Гейл нахмурилась. — Надеюсь, они здесь не для того, чтобы устроить скандал.

— Не волнуйся, — сказала Ханна. — Шон Вэлентайн на улице разговаривает с Ником, Эй-Зед и Вирджилом. Юджин и Дуэйн не станут создавать проблем, когда неподалеку начальник полиции.

— Согласна, нет причин для тревоги. — Октавия взяла два бумажных стаканчика с пуншем. — Они не стали бы так стараться выглядеть прилично, если бы планировали устроить еще одну драку.

Она прошла через толпу туда, где неуверенно застыли Юджин и Дуэйн.

— Привет, — радостно сказала она, протягивая им по стакану. — Я рада, что вы выбрались сюда сегодня.

— Спасибо. — Юджин заметно расслабился и взял один из стаканчиков с пуншем. — Мы с Дуэйном решили, что нам пора узнать что-нибудь об искусстве, знаете ли?

— Конечно. — Она махнула рукой в сторону сладкого стола. — Берите печенье.

— Смотри, Дуэйн, у них бесплатная еда.

Он направился к столу.

— Здорово. — Дуэйн осушил содержимое своего стаканчика и зашагал вслед за Юджином.

В этот момент в двери вошел Ник. Взгляд его проследил за Юджином и Дуэйном. — У тебя здесь все в порядке?

— Да, в полном, — ответила она. — Я просто поприветствовала парочку законных представителей здешнего общества.

Он вскинул брови. — Неужели я слышу иронию?

— Наверное. — Она посмотрела на Карсона, который вместе с Анной стоял перед портретом Зеба. Двое детей казались целиком погруженными в разговор. Два маленьких знатока искусства, подумала она. — Скажи честно, Ник. Ты бы мог назвать меня членом здешнего общества?

— Ты шутишь? Сегодня здесь все от Грязного Юджина и Стручка Дуэйна до жены будущего мэра. А еще представители как семьи Харт, так и семьи Мэдисон. Поверь мне, в Эклипс-Бэй просто нельзя быть более законным членом общества.

— Ты надо мной смеешься, да?

— Я говорю правду. Есть и еще кое-что, что гарантирует тебе почетное место в нашем городке.

— И что же это?

— Ты сняла проклятье.

Она скорчила рожицу. — Если ты упомянешь это дурацкое проклятье еще хоть раз, клянусь, я…

— Я был бы признателен, если бы ты не называла мою прошлую личную жизнь дурацкой, — сказал он с мрачным достоинством.

— У тебя, по крайне мере, была в прошлом личная жизнь. Когда я оглядываюсь назад, то начинаю задумываться, уж не я ли была заколдована. Два года — долгий срок между свиданиями.

Он улыбнулся ей так, что у нее поджались пальцы на ногах.

— Но это стоило ожидания, верно? — спросил он.

— Я не собираюсь отвечать на такой компрометирующий вопрос. Не на публике, в любом случае. А сейчас, прошу меня извинить, я пытаюсь принимать гостей выставки. — Она сделала шаг в сторону.

— Кстати, — добавил он, понизив голос, — я еще кое о чем хотел сказать тебе.

Она остановилась и вопросительно посмотрела на него. — Да?

Он огляделся, по всей видимости, проверяя, не подслушивает ли кто-нибудь. Затем схватил ее за руку и потащил в тихий уголок зала.

— Митч, Салливан и я думаем, что нашли зацепку в деле Апсолла.

Пораженная, несколько секунд она просто смотрела на него. Он стоял очень близко, прижав одну руку к стене позади нее. Было что-то очень мужское в том, как он слегка нависал над ней, заслоняя комнату своими широкими плечами. Все его тело говорило об обладании и спокойной уверенности в том, что она принадлежит ему, которые, она знала, могли видеть все мужчины в зале.

Чувство дежа вю охватило ее. Именно так он стоял рядом с ней на выставке картин Лилиан, подумала она. В тот вечер он тоже оказался между ней и толпой, заслоняя ее ото всех, заставляя остро ощущать его присутствие, а потом пригласил ее на свидание. В глубине души она знала, куда приведет свидание с Ником, и мужество подвело ее в ту ночь.

Правда позже она сумела придумать множество по-настоящему хороших причин избегать риска завязывать с ним отношения, но правда заключалась в том, что смелость подвела ее в решающий момент — в ту первую ночь. Она сбежала от него тогда и еще несколько раз после.