— Да. Я понимаю.

Джереми скорчил гримасу. — Однако, именно она стала мне самой большой поддержкой, когда узнала, что Лаура из известной сиэтлской семьи. Ну а что касалось меня, то я был рад обзавестись семьей. Это казалось таким правильным, понимаешь? У Ника был Карсон, а у меня… Но у нас с Лаурой не сложилось. В конце концов, казалось, что она не была беременна.

— Она солгала?

Он запустил пальцы в волосы с затравленным видом. — По правде говоря, я не знаю. Иногда я задумывался об этом. Она просто сказала, что ошиблась. Тест не так сработал или что-то вроде.

— Как долго вы были женаты?

— Восемнадцать месяцев. Как я уже сказал, она была из старинного сиэтлского семейства. Множество связей. Ее родители никогда не были от меня в восторге. Они думали, что она могла бы найти кого-нибудь получше. Один или два раза у меня было такое ощущение, что она могла выйти за меня просто, чтобы бросить им вызов, а потом…

— Начала жалеть о своем решении.

— Дела стали быстро ухудшаться, когда я сообщил ей, что думаю переехать в Эклипс-Бэй. Я сказал, это хорошее место для того, чтобы завести семью. Она возненавидела эту идею, так что я отказался от нее.

— Тебе здесь нравится. Ведь так? — спросила Октавия.

Он какое-то время разглядывал портрет своей бабки. — Странно, но мне и правда нравится здесь. Чувствую себя здесь как дома, понимаешь?

Ее охватило тоскливое чувство. — Да. Понимаю.

Иногда чувства, касающиеся мест подводят, подумала она, но нет нужды думать об этом. Ее интуиция подсказывала ей, что Джереми был в Эклипс-Бэй дома. Так же как у Хартов и Мэдисонов, здесь в Эклипс-Бэй история его семья насчитывала несколько поколений.

Она ошиблась, решив, что тоже принадлежит Эклипс-Бэй, но с ее стороны это было лишь принятием желаемого за действительное. Теперь она знала это. Ее поиски дома еще не окончены.

— Мне просто любопытно, — продолжила она, — Лаура была против того, что ты приводил время за занятиями живописью?

Джереми слегка дернулся, видимо, удивленный вопросом. Рот его превратился в тонкую, твердую линию. — Она называла это «игрой в художника».

— И последний вопрос. Ты часто видел Ника, когда вы с Лаурой были женаты?

Джереми снова помолчал какое-то время. Потом покачал головой. — Нет. Все меняется, когда женишься, понимаешь? У Лауры были свои друзья. Большую часть времени мы проводили с ними.

— И все же она нашла время для романа с Ником? — Октавия развела руками. — Очнись, Джереми.

— Что, черт возьми, это значит? Думаешь, что можешь вот так просто вмешаться в происходящее и разобраться в нем, не зная людей, которые в нем замешаны?

— Я кое-что знаю о Хартах. Бог свидетель, у них есть недостатки, но я и правда не могу представить, чтобы кто-нибудь из Хартов волочился за женой другого мужчины.

Она отошла от стола. — И посмотрев твои картины, я узнала чуть больше и о тебе. Ты можешь достаточно ясно увидеть личность и характер человека, чтобы передать их на холсте. Попытайся увидеть Ника своим взглядом художника. Спроси себя, как бы ты нарисовал его.

— Проклятие, ты и впрямь втрескалась в него, не так ли?

— Мои чувства к Нику не имеют никакого отношения к нашему разговору. — Она вытащила ключи от машины из своей наплечной сумочки и направилась к двери. — Но скажу тебе одну вещь, Джереми. Я не позволю тебе использовать меня, чтобы наказать его за то, чем, по-твоему, он занимался с Лаурой.

Глава 13

— Слышал, ты расследуешь пропажу той картины. — Сэнди Хиксон с профессиональной ловкостью провел шваброй по ветровому стеклу BMW и стер грязную полосу движением руки. — Точь-в-точь как частный сыщик в твоих книгах.

Ник прислонился сбоку к своей машине, дожидаясь, когда Хиксон закончит. Он поглядел на Сэнди сквозь линзы своих солнечных очков. Многие считали, что Сэнди был рожден для работы на заправке. Поговаривали, что тинэйджером он имел склонность списывать телефонные номера со стен в туалете, те, перед которыми были заманчивые слова для любителей повеселиться…

Договаривался ли Сэнди о свиданиях, благодаря какому-нибудь из номеров, которые он находил на грязной белой кафельной плитке туалета заправочной станции все еще оставалось вопросом открытым, но одно было точно: заправка Эклипс-Бэй была alma mater для местных сплетен.

— Ты читал мои книги, Сэнди?

— Не. Ничего личного. Я читаю не слишком много художественной литературы, п’н’маешь? Предпочитаю журналы.

— Да, знаю я, какие журналы ты предпочитаешь. В них во всех на центральном развороте дамочки, чей размер груди существует лишь в царстве виртуальной реальности. Кто бы говорил о художественном вымысле.

Сэнди не обиделся. Он окунул свою швабру обратно в ведро с водой и еще раз провел по ветровому стеклу. — Я читаю их в основном из-за статей, п’н’маешь?

— Ну конечно. Поскольку тебе известно, зачем я здесь, у тебя что-нибудь есть для меня?

Лицо Сэнди приняло лукавое выражение. — Об этой картине ходят кое-какие слухи.

— Что-то, что, по-твоему, может помочь мне ее найти?

— Ну, вообще-то кое-кто поговаривает, что ты подобрался близко. — Сэнди фыркнул, по-видимому, наслаждаясь лишь ему одному понятной шуткой. — По сути, очень близко.

Фырканье перешло в ржание.

Ник не пошевелился. Чувство юмора у Сэнди так и не изменилось со средней школы.

— Что ты слышал? — спросил Ник.

— Слышал, что ты снюхался с главной подозреваемой, вот что я слышал. Вау. Ты близок к цели, так держать, друг мой. Наверное, ты не смог бы подобраться ближе, даже если бы захотел.

Сэнди больше не мог сдерживаться. Он так расхохотался, что выронил швабру. Она упала в ведро, расплескивая грязную воду на его ботинки. Но он не обратил на это внимания.

Ник мгновение наблюдал за ним, обдумывая свои варианты. Желание свернуть тощую шею Сэнди было почти непреодолимым, но с усилием он все же смог устоять перед искушением.

— Главная подозреваемая, — повторил Ник. — Это, должно быть, Октавия Брайтуэлл?

— Угадал. — Сэнди снова начал постанывать от смеха.

Ник заставил себя ждать, пока смех Хиксона не перешел в хрюканье.

— Кто сказал тебе, что Октавия — главная подозреваемая, Сэнди?

— Да так, пара ребят. — Все еще сдавленно хихикая, Сэнди снова достал свою швабру.

— Мне нужно имя, Сэнди.

— Ну, во-первых, Юджин. Кажись, он сказал мне об этом первым.

— Юджин Вудс?

— Ага.

— Тот самый Юджин, что постоянно сидит без работы и проводит большую часть своего времени в «Тотал Эклипс», хлеща пиво, болтая со своим старым приятелем Стручком Дуэйном и притворяясь, что ищет работу?

— Тот самый Юджин, ага. — На лице Сэнди появилось выражение острого интереса. — А что? Хочешь поговорить с ним?

— Да. Думаю, что хочу поговорить с ним.

В глазах Сэнди мелькнула тревога. — Постой, Ник, не думаю, что это и впрямь хорошая идея. Юджин мало изменился с тех пор, как был ребенком. Он получил прозвище Грязный Юджин не просто так, т’ же знаешь.

— Люди меняются, Сэнди. Они взрослеют.

— Только не Грязный Юджин. Он такой же, каким был в третьем классе. Все так же отберет твои деньги на обед, если сможет придумать способ это сделать. И Стручок все тот же. Всегда соглашается на все, что Юджин хочет, чтобы он сделал.

— Буду иметь это в виду, Сэнди.

Ник оттолкнулся от машины и зашагал через улицу ко входу в гриль-бар «Тотал Эклипс».


— Что открывает ключ? — спросила Гейл.

Октавия взглянула на ключ, висевший на крючке в стенном шкафу. — Если честно, не знаю. Ничего здесь, в галерее, это точно. Я перепробовала все замки. Должно быть, он принадлежал Норин. Я выброшу его на днях. Но боюсь его выкидывать, пока не удостоверюсь, что он не от чего-нибудь важного.

— Понимаю, что ты имеешь в виду. В этом ключе есть что-то, от чего ты дважды подумаешь, прежде чем выбросить его, так? Даже хотя ты не знаешь, что он открывает.

— Да. — Октавия захлопнула дверцу шкафа и с улыбкой обернулась. — Ладно, думаю, это все. Еще какие-нибудь вопросы?

— Пока нет.

Они вышли обратно в галерею и остановились у витрины. Снаружи по тротуару бродили туристы. День был солнечным и приятно теплым.

Сегодня у Октавии снова пробудилось необъяснимое ощущение, что все хорошо, даже несмотря на то, что прошлой ночью у нее не было дикого и безумного секса, и то, что перед ней стоял все тот же ряд проблем, что и раньше, до того как ее жизнь здесь, в Эклипс-Бэй, так преисполнилась приключениями.

Гейл тоже сегодня выглядела лучше. Она казалась веселой, и даже немного возбужденной.

На ней был темный, легкий костюм с крошечным шарфиком на горле. Ее медовые волосы были гладко зачесаны в аккуратный узел на затылке. Чересчур официально для Эклипс-Бэй, подумала Октавия. Но, в конце концов, она пришла сюда наниматься на работу.

— Боюсь, что это лишь временная вакансия, — сказала Октавия. — Я планирую продать галерею в конце лета, и не знаю наверняка, понадобится ли тому, кто ее купит, помощник.

На другой стороне улицы в конце квартала она увидела Ника, который прислонившись к боку своей машины, разговаривал с Сэнди Хиксоном на единственной городской автозаправке. Один лишь его вид, даже издалека, что-то сотворил с ее пульсом. Есть что-то восхитительно неотразимое в том, как этот мужчина стоит, подумала она; волнующая, едва уловимая, мужская грация, которая посылала ее мысли в исключительно эротическом направлении.

Очевидно, беседа с Сэнди была увлекательной. Она подумала, занимается ли Ник расследованием, или просто пытается занять себя, пока Сэнди заправляет машину и моет ветровое стекло. С расстояния было невозможно угадать.