— Подумайте, зачем мне потеть над горячей плитой весь день, когда у меня есть шурин, который владеет и управляет рестораном?

Она поймала себя на том, что улыбается, несмотря на невидимые искры в воздухе. — Хороший вопрос.

— Я привез корзину для пикника, доверху набитую лучшими деликатесами Рейфа. Интересуетесь?

Развлекись. Рискни хотя бы раз. Жизнь ведь так чертовски коротка…

Она сделала глубокий вдох, втягивая в себя пьянящую свежесть надвигающегося шторма. — Вы шутите? Если готовил Рейф, я более чем заинтересована. Я в восторге.

— Знаете, я всегда знал, что этот парень однажды станет приносить пользу, даже несмотря на то, что он — Мэдисон.

— Где Карсон?

— В Дримскейпе.

— Так вы отыскали себе еще и бесплатных нянек.

— Думаю, я оказываю Рейфу и Ханне одолжение, позволяя им попрактиковаться.

Она немного наклонила голову. — А им нужна практика?

— Да. У них будет ребенок. Но никому не говорите, хорошо? Они еще не всем из семьи сообщили.

— Ребенок. — Ее охватило радостное чувство. — Это чудесно. Замечательно. А когда?

— Ээ, вам придется спросить об этом Ханну. Я забыл узнать дату.

— Как вы могли забыть спросить, когда родится ребенок?

— Я просто забыл. Ну, подайте на меня в суд.

— Мужчины.

— Эй, я ведь привез ужин. Думаю, для начала и этого достаточно для создания образа ЧП, как по-вашему?

— Образа ЧП?

— Чувствительного Парня.


Она раскладывала содержимое корзины для пикников на стеклянной поверхности обеденного стола, пока Ник разводил огонь. Рейф превзошел самого себя, подумала она. Тут была масса аппетитных блюд, включая прекрасное овощное пюре, приправленный карри картофельный салат, засыпанный свежим зеленым горошком, холодная спаржа в голландском соусе, маленькие ароматные пирожки с начинкой из креветок и лапша в имбирном маринаде. А еще здесь было множество домашних солений, греческие оливки и хрустящий хлеб из «Летающей Тарелки». Бутылка пино нуар с этикеткой первоклассной орегонской винодельни завершало меню. На десерт были крошечные малиновые пирожные.

— О Господи, — восхищенно прошептала она. — Это фантастика. Просто великолепно. Подумать только, а я-то собиралась приготовить на ужин салат из овощей. Рейф — просто чудо.

— Довольно о Рейфе, — сказал Ник, зажег спичку и поднес ее к щепкам. — Давайте поговорим обо мне.

— Что насчет вас?

— Я требую благодарности за выбор вина.

— Ну что ж, полагаю, я могу это устроить. — Она взглянула на этикетку. — Очень хорошее вино.

— Спасибо. — Он поднялся, пересек комнату и взял у нее бутылку. — Хотел, чтобы вы знали, я перебрал почти все бутылки красного в погребе Рейфа, пытаясь его отыскать.

— Грязная работа, но кто-то же должен ее выполнять, верно?

— Вы — чертовски правы.

Он отнес пино нуар на кухню, нашел штопор и несколькими ловкими и осторожными движениями достал пробку.

Через секунду он разлил вино в два бокала. Один из бокалов протянул ей, а свой поднял в небольшом салюте.

— За Ханну и Рейфа, и их ребенка, — провозгласил он.

Она улыбнулась и поднесла бокал к губам. — И за окончание вражды Хартов и Мэдисонов. Пусть все живут долго и счастливо.

Он помедлил, не донеся бокал до рта, и медленно опустил его. — Звучит, как будто вы прощаетесь.

— И это так, в некотором роде. — Она сделала глоточек вина. — Последние несколько месяцев были несколько странными…

— Да, Эклипс-Бэй немного чудной городок, не так ли?

— … но думаю, что я уже довольно долго плыву по течению.

— Вы имеет право недолго подрейфовать, если потеряли кого-то, кого любите, вы ведь понимаете.

— Понимаю. Но тетя Клаудия первой сказала бы мне заняться своей жизнью. — Ей совсем не хочется развивать эту тему, поняла она. Она отвернулась и открыла шкаф, чтобы вытащить несколько стеклянных тарелок, которые там хранились.

— Не возражаете, если я спрошу, из-за чего была эта сцена в галерее сегодня?

— У меня есть шансы отделаться от ответа, спросив, «Какая сцена?»

— Нет. — Она оглянулась на него через плечо, достав тарелки из шкафа. — Но полагаю, вы могли бы сказать мне не лезть не в свое дело.

Он прислонился к кафельному кухонному столу и где-то минуту изучал кроваво-красное вино в своем бокале. Она знала, что бы он ни собирался сказать ей, это будет совсем не «правда, вся правда и ничего кроме правды».

— Мы с Джереми давно друг друга знаем. Мы были вроде как приятелями и немного соперниками в добрые старые времена в Эклипс-Бэй. Слегка соревновались, у кого машина лучше и…

— Встречались с девушками нестрогих правил? — небрежно закончила она.

— Девушки нестрогих правил, как ни скорбно это признавать, всегда были редкостью в Эклипс-Бэй.

— Какая жалость. Продолжайте, что случилось с вами и Джереми?

— Пару раз мы ввязывались в авантюры. Вляпывались в неприятности. Устраивали небольшие дебоши. В колледже мы продолжали общаться, и нас обоих забросило в Портленд. Он получил должность преподавателя в колледже, а я с сознанием долга пытался выполнять свои сыновние обязанности в «Харт Инвестментс». А потом…

— Что потом?

Он пожал плечами и выпил еще вина. — Потом он женился. Я женился тоже. Все изменилось.

— Вы потеряли друг друга из виду?

— В жизни всякое бывает, разве не так?

— Мне кажется, что вас не просто развела судьба. — Она пронесла тарелки мимо него в гостиную. — Сегодня у меня создалось впечатление, что между вами серьезные трения. Что произошло, что вызвало их?

— Это все вчерашние новости. — Он последовал за ней и устроился в кресле у окна. Выражение его лица ясно говорило о том, что он собирается сменить тему. — Как продвигаются дела с Детской Выставкой Искусств?

Что ж, у нее не было никакого права требовать от него ответов на вопросы, она вообще не имела никакого права их задавать, подумала она.

Она послала ему ярчайшую из улыбок и присела на подлокотник дивана. Вышитый подол ее длинной белой юбки обвился вокруг ее лодыжек. Едва заметно покачивая одной ногой, она подкрепилась еще одним глотком вина.

— Очень хорошо, — сказала она, опуская бокал. — Я абсолютно довольна. Думаю, у меня будет примерно сотня участников. Неплохо для маленького городка вроде этого.

— Да. — Он украдкой взглянул на ее слегка покачивавшуюся лодыжку. — Неплохо.


* * * * *


Все шло нормально, пока буря со всем неистовством не обрушилась на землю. Она домывала последние тарелки, когда свет дважды мигнул и погас.

Внезапная темнота на мгновение парализовала ее. Руки ее застыли в мыльной воде. — О, черт.

— Не волнуйтесь, — сказал Ник где-то рядом. — У нас постоянно выключается свет во время сильных гроз. Полагаю, у вас нет запасного генератора?

— Нет.

— А фонарика?

Она прочистила горло. — Вообще-то, у меня действительно есть фонарик. Хороший, большой красный фонарик со специальной сильной лампой и удобной ручкой, который я купила прошлой зимой после сильного шторма. Это — продвинутая модель современных технологий. Такая мощная, что ее можно использовать, чтобы подавать сигнал бедствия, если потеряешься в море или в горах.

— Чувствую, что есть какое-то но.

— Но я забыла купить к нему батарейки.

Он тихо рассмеялся в темноте и остановился прямо позади нее. — Говоришь, как настоящая городская девчонка. Не беспокойся, у меня есть фонарик в машине.

— Почему-то меня это не удивляет.

Он протянул руки и стиснул края кафельного стола по обе стороны от нее. В темноте она особенно остро ощущала жар его тела за спиной. Неожиданно и в коттедже, и снаружи стало вырабатываться столько электричества, что она удивилась, как это свет не загорелся снова. Наверное, нужно вытащить руки из мыльной воды, подумала она. С женщиной может приключиться нешуточный бытовой несчастный случай в подобной ситуации.

Ник приблизил губы почти к самому ее уху. — Я был бойскаутом. Знаешь, что это значит?

— Это как-то связано с бережливостью и аккуратностью?

— Неправильный ответ. — Он сжал мочку ее уха зубами.

— С необходимостью носить милую униформу?

— Еще одна попытка. — Он прикоснулся ртом к ее шее.

— Это имеет отношение к тому, чтобы всегда иметь запасные батарейки под рукой?

— Теплее. Гораздо теплее. — Он поцеловал ее в шею. — Это значит всегда быть готовым ко всему.

— О, да. — Она вытащила руки из мыльной воды и схватила кухонное полотенце. — Я слышала об этой вашей готовности ко всему.

Клетка его тела стала еще туже, так что ее ягодицы удобно прижались к его бедрам. Она тут же поняла, что он возбужден. Ее тело отметило эту информацию и откликнулись выбросом адреналина. Пульс зачастил. Пальцы слабо задрожали. Не от страха, подумала она. От возбуждения.

— Я серьезно отношусь к этому девизу. — Он скользнул губами по плавному изгибу ее шеи чуть ниже мочки уха. — И не только когда дело касается вещей вроде батареек для фонариков.

Она была благодарна кромешной тьме, царившей на кухне. По крайней мере, он не мог увидеть, как у нее вспыхнули щеки.

— Ты такая вкусная, — прошептал он. — Лучше, чем эти маленькие малиновые пирожные, который были у нас на десерт.

Голос его стал хриплым, и она была тому причиной. Все женское в ней ликовало. Снаружи завывал ветер. Здесь в темноте кухни, напряжение било через край.

Он еще раз поцеловал ее в шею, рот его скользнул по ее подбородку. Ее наполнили наслаждение и волнующее предвкушение.

Вот почему она старалась соблюдать дистанцию, вспомнила она. Именно по этой причине она была так осторожна последние несколько недель, так усердно придумывала поводы отклонить его приглашения. Она знала, что так все и будет: опасно, непредсказуемо и очень рискованно.