Холли Мартин - Лето мечтаний

Черт. До сих пор он успешно избегал темы ночевок, скрыв от родителей эту незначительную деталь. Сейчас они набросятся на него, как голодные львы на добычу.

– Вы спите в одной кровати? – заинтересовалась Софи.

– Ты вроде бы говорил, что у вас нет романа? – удивился Генри.

– Нарушение профессиональной этики, не так ли? – прищурилась Софи, издевательски цитируя его же слова.

– Мы делим кровать, но не спим вместе, – поспешно вставил Тор, пока родителей не занесло слишком далеко. Он покосился на Еву – девушка хихикала, не обращая внимания на его сердито насупленные брови. – Должна была ехать Ребекка, она почти всюду заказала им с Евой общие номера. Но вы же сами знаете, у европейцев в двухместных номерах чаще всего кровать одна. Моя начальница с этим разберется и переоформит брони. Но в некоторых отелях отменять бронь или просить другую комнату было уже слишком поздно. Особенно в таких местах, как Амстердам, – там по случаю цветочного парада вообще все гостиницы забиты.

– Тор – настоящий джентльмен, – добавила Ева.

Ему почудилось или Софи была этим разочарована?

– Кстати, ничего, если мы здесь заночуем? – быстро спросил Тор. – Я многовато выпил, чтобы вести байк до отеля.

– Конечно же, оставайтесь, а утром все вместе отправимся на пляж, – предложила Софи.

– Гостевая комната в порядке? Ева может лечь в моей комнате, а я в гостевой.

У Софи вытянулось лицо:

– Ох, нет, в ней ремонт. Отделочные работы еще не закончены. Мы вынесли оттуда всю мебель. Боюсь, твоя комната – единственная приличная. Но раз уж вам все равно приходилось спать в одной кровати, я не думаю, что это окажется для вас препятствием, – она улыбнулась с хитрецой.

Тор безнадежно вздохнул. Почему весь мир ополчился против него?

– Может, я вызову такси, чтобы отвезти тебя в гостиницу? – спросил он Еву. – Глупо тесниться вдвоем в моей детской кровати, когда там оплачен номер.

Теперь вытянулось лицо у Евы:

– О, хорошо, конечно.

– Тор! Не будь таким грубияном. Мы не вышвыриваем гостей из своего дома. Если ты так уж не хочешь ложиться рядом с Евой, можешь переночевать внизу на диване, – вмешалась Софи.

Несчастный диван был самым неудобным местом в мире, и спать на нем было совершенно невозможно. Он был старше Тора, но у родителей никак не доходили руки отправить эту рухлядь на свалку. Они меняли на нем обивку, прикрывали пятна и дыры ворохами старых одеял, но так и не собрались купить новый. Все знали, что он не просто старый, но и дико неудобный. И Софи, конечно же, тоже это знала и понимала, что Тор неизбежно предпочтет кровать.

Тор испустил тяжкий вздох.

– Ладно, все нормально, устроимся на кровати вдвоем. Раньше же получалось. А теперь предлагаю отправляться спать.

Он допил шоколад, ополоснул под краном кружку и вышел.

И с чего вдруг он распереживался? Это же и правда не в первый раз. Два взрослых человека спят рядом, это вообще ничего не значит.

Но в глубине души Тор знал, что это чушь и дело обстоит совсем не так. С некоторых пор всё было уже не так невинно. Он увлекся Евой, да что там, он влюбился в нее – чуть-чуть – и ненавидел себя за это. Тору очень не нравилось терять контроль, но в данной ситуации он ничего не мог изменить.

Ева лежала на диване и глядела в потолок. Вскоре после Тора Генри и Софи тоже ушли к себе. Она сказала, что собирается немного поработать, а потом поднимется к Тору. Но сегодня он недвусмысленно показал, что ему очень не нравится затея спать в одной кровати. Он готов был даже сплавить ее в отель, лишь бы только не проводить вместе еще одну ночь. У обиженной Евы даже возникло желание сбежать, но все документы по поездке хранились у Тора, и она не знала даже названия отеля, в котором им сняли номер. Так что, поработав с полчаса, она переоделась в пижаму, нашла в тумбочке одеяло и решила устроиться на ночь на диване. Но он оказался кошмарно неровным и бугристым, а в бока ей немедленно впились пружины – лежа на нем, нечего было и надеяться заснуть.

Решив проверить мобильник, Ева обнаружила сообщения от Джулии и Натали. С первого дня путешествия она держала подруг в курсе событий. Ева с улыбкой качала головой, видя, что ее отношения с Тором волнуют их куда больше, чем прекрасные места, в которых она побывала.

«Ну как там у вас?» – спрашивала Джулия.

«Шли больше фоток!» – настаивала Натали.

«И лучше бы с сексапильным Тором», – добавляла Джулия.

Ева улыбнулась. Просмотрев галерею в мобильнике, она отправила им несколько снимков из Леголенда – если не самим подружкам, то их детям это наверняка понравится. Потом она отобрала еще один, на котором они с Тором ели мороженое. Тор обнял ее за плечи, делая селфи. На этой фотографии он выглядел радостно и непринужденно. Боже, как трудно его понять. Это селфи Ева тоже отправила. Девочкам оно понравится, хотя совершенно не отражает их истинных отношений с Тором. Отложив телефон, Ева вздохнула.

Ей было до боли жалко Тора из-за того, что ему пришлось пережить несколько лет назад. Она задавалась вопросом, можно ли поговорить с ним на эту тему, но опасалась, что Тору неприятно будет обсуждать это с ней. Возможно, он не хочет, чтобы Ева что-то знала о его личной жизни. Зато теперь она, по крайней мере, знает, почему Тор так боится с ней сближаться. Это была не столько профессиональная этика, за которую Тор так цеплялся, сколько необходимость защитить себя от повторной травмы.

Ева не знала, что происходит между ними, как это назвать и стоит ли торопить события. Она понятия не имела, что чувствует к ней Тор. Было очевидно, что его тянет к ней, но было ли это вожделением, любовью или чем-то посередине, этого Ева не знала. Но ведь она и сама не могла определить, что чувствует к нему. Ей бы очень хотелось пообещать Тору, что если он впустит ее в свое сердце, то она не подведет его, как Кристел. Но может ли она всерьез и ответственно предложить ему такое? У нее самой толком не было опыта серьезных отношений. И не такой уж длинный послужной список возлюбленных.

Вздохнув, Ева поднялась. Этот диван действительно ужасен. Она попыталась соорудить импровизированную кровать, сдвинув пару кресел. Но когда легла, оказалось, что это ложе ей слишком коротко, и пришлось задрать ноги на спинку кресла. Ненамного уютнее, чем на диване.

Услышав шарканье тапок, она подняла голову и обнаружила, что над ней стоит Тор, обнаженный по пояс.

– Что ты делаешь?

– Пытаюсь устроиться.

– Я имею в виду, почему ты здесь? – уточнил Тор.

– А. Ну, ты же ясно дал понять, что тебя напрягает мое соседство. Вот я и решила уступить кровать тебе.

Тор протяжно зевнул.

– Идем, спать пора, – сказал он и протянул ей руку.

Ева заколебалась, но Тор ждал – ей ничего не оставалось делать, как опереться на его руку и встать. Не сказав больше ни слова, он повел ее по лестнице на второй этаж, в свою комнату. Кровать оказалась не совсем уж по-детски узкой, но и не такой широкой, как двуспальная «королевская» в отеле. Неудивительно, что Тора смутила перспектива делить эту постель с ней, здесь им ни за что не удалось бы лежать рядом, не касаясь друг друга.

Тор быстро лег и приподнял край одеяла, приглашая Еву присоединиться к нему. Девушка юркнула на узкую полоску свободного пространства, но тут Тор положил руку ей на плечи и притянул ближе к себе – точно так же, как в ту ночь, когда она нечаянно попробовала наркотик.

Ева не отстранилась. Было так здорово лежать рядом, в обнимку – хотя действия Тора все же были непонятны и потому изрядно ее смущали.

Они долго лежали в темноте: не двигаясь и не произнося ни слова, глядя то в потолок, то друг на друга.

Осмелев от выпитого вина и поступка Тора, Ева решилась и положила руку ему на грудь, ощущая под пальцами биение сердца.

Сразу же поверх ее пальцев легла его широкая ладонь. Ева решила было, что он хочет сбросить ее руку, но нет. Наоборот, он еще крепче прижал ее к сердцу.

Их лица разделяли какие-то сантиметры, и Ева чувствовала дыхание Тора. Он приподнялся и быстро, ласково поцеловал Еву.

Неожиданно для самой себя Ева потянулась к нему, но Тор уже отодвинулся, печально качая головой:

– Черт, ты очень, очень нравишься мне, Ева Блу. И ты сама это видишь. Я понимаю, что веду себя по-дурацки и своим поведением сбиваю тебя с толку. Это нечестно по отношению к тебе. Так что, думаю, пришла пора поговорить начистоту. Вот правда: больше всего мне хотелось бы провести остаток ночи, занимаясь с тобой любовью.

С ума сойти! При мысли об этом сердце у Евы в груди загромыхало, как молот.

– Но я не могу себе этого позволить, – продолжил Тор, и ее радостное изумление мгновенно испарилось, лопнуло, как мыльный пузырь. – И дело тут не в моей службе, хотя правила у нас строгие и, если бы Трейси что-то разнюхала, меня бы точно уволили. Я не могу предложить тебе того, что ты заслуживаешь. У нас могли бы случиться несколько ночей сногсшибательного секса, но все быстро закончится, а тебя, боюсь, такое завершение больно ранит. Я боюсь влюбиться в тебя по-настоящему, не хочу этого. Я вообще не готов снова проходить через все это. Мои последние отношения меня совершенно измучили.

Ева закусила губу, не зная, не испортит ли она все, если признается, что знает об этом. Наконец она отважилась:

– Твой отец немного рассказал мне про Кристел – и про то, как она ушла к Стефану.

Ребенка Ева не упомянула. Если Тор захочет, пусть расскажет ей сам.

Он сглотнул, глядя на нее, но руки с ее плеч не убрал.

– Я очень тебе сочувствую, ты, наверное, ужасно страдал.

– Да уж, это точно.

Нет, осознала Ева, Тор не собирается открываться перед ней. Что ж, оно и понятно.

– И я прекрасно понимаю твое нежелание подставляться, чтобы снова пережить подобное. Зачем рисковать, особенно с человеком, которого почти не знаешь?