Они узнали много интересного об истории тюльпанов и осмотрели сорта, названные в честь знаменитостей и исторических личностей, и Ева заметила, что это, должно быть, очень приятно, знать, что по тебе останется такая память.

Теперь они ждали начала цветочного парада. Этот ежегодный парад был ярким событием, привлекающим туристов со всего света. Дожидаясь появления платформ с искусно выполненными узорами и всевозможными фигурами, составленными исключительно из цветов, Ева от нетерпения не находила себе места.

Она села на скамейку, чтобы сделать несколько набросков Амстердама, тюльпанов и мельниц. Красок у нее с собой не было, но все же хотелось запечатлеть это место во всей его причудливости. Уже не в первый раз она покрутила головой, ища Тора. Целых полчаса прошло, как он отошел, и вот до сих пор не вернулся.

Весь день Ева и Тор держались приветливо и любезно, но в этом чувствовалась некоторая натянутость. Раньше так не было. Они оба признали, что их тянет друг к другу, но решили постараться не развивать это чувство. Ничего удивительного, что им теперь так трудно найти верный тон. Ева не представляла, как все это можно исправить.

Поскольку Тора все еще не было видно, она решила позвонить Лорел. Правда, сегодня она отправляла тете пару сообщений, но не вдавалась в детали.

– Привет, дорогая, – раздался в трубке энергичный голос Лорел. – Как дела?

– Отлично, даже лучше, чем отлично, – заговорила Ева с наигранным оптимизмом. – Я в парке тюльпанов Кёкенхоф, это такая красота! Тюльпанов море, сочетания цветов просто удивительные, еще мы катались по каналам, а ночевать будем на настоящей мельнице. Я в полном восторге.

Лорел ответила не сразу.

– Так, что у тебя случилось?

Ева вздохнула. Тетя видела ее насквозь.

– У нас с Тором все как-то странно.

– В каком смысле странно? – спросила Лорел.

– Он мне нравится.

Лорел снова помолчала.

– Очень?

– Да. И это какая-то нелепость. Ты ведь знаешь, что я совсем не влюбчивая. Те парни, с которыми я раньше встречалась, всегда первыми обращали на меня внимание, а я – я принимала их ухаживания, и только. Если на первых свиданиях все проходило нормально, мы вроде как начинали видеться время от времени, но обычно через пару месяцев все как-то выдыхалось само собой. И ни разу не было, чтобы я запала на мужчину, чтобы он не выходил у меня из головы, и уж точно у меня никогда не возникало подобных чувств к человеку, которого я совсем мало знаю.

– А почему, как ты думаешь? – мягко спросила Лорел.

– Потому что мне для счастья не нужны мужчины. Я вполне могу быть счастливой и сама по себе.

– А не потому ли, что ты хочешь оградить себя, боясь, что отношения с мужчиной, который что-то для тебя значит, сделают тебя уязвимой? – возразила Лорел.

Ева вздохнула. Они уже спорили об этом раньше.

– Ты рассказала ему о том, что чувствуешь? – поинтересовалась Лорел.

– Он знает. – Ева на миг прикрыла глаза, поежившись при мысли о вчерашнем вечере. – Я была… не совсем трезва вчера вечером и предложила ему заняться сексом.

– Ох, Ева, – в голосе тети не было осуждения или оценки, а только сочувствие к племяннице, попавшей в неловкую ситуацию.

– Не сказала бы, что это не было взаимным.

– Он тоже предложил тебе секс?

– Нет, он отказался. Я просто говорю, что почувствовала его симпатию – и были кое-какие обнадеживающие знаки. Он тоже ко мне неравнодушен.

– Тогда что вы медлите?

– Тор не хочет, чтобы между нами что-то произошло, все время твердит о профессиональной этике. И еще, если бы это случилось, потом нам пришлось бы нелегко – нам еще несколько недель быть вместе в поездке. Но мне кажется, что это отговорки, а на самом деле когда-то у него был болезненный опыт и он боится вступать в отношения.

– Как и ты.

– Не как я, меня отношения не пугают.

– Но ты никогда и не пыталась их начать.

– Что мне делать, Лорел? – спросила Ева, решив развернуть разговор в другую сторону.

– Я не уверена, что нужно что-то делать. Если он не хочет идти дальше, а сама ты тоже не уверена, что это хорошая идея, то, по-моему, надо оставить все как есть в рамках приличий.

– Мне так неловко.

– Конечно, еще бы, сейчас между вами все так наэлектризовано, что искры летят во все стороны. Но, по моему опыту, такие вещи могут оставаться в рамках приличий лишь до поры до времени. Особенно учитывая, что вы с ним постоянно и очень тесно контактируете. Ночевки в одной постели тоже положения не улучшают. Рано или поздно ситуация достигнет критической точки, так или иначе.

– И что мне делать тогда?

Ева почти услышала, как на том конце Лорел с улыбкой качает головой:

– Просто слушай свое сердце.

Ева не знала, пугаться ей или радоваться.

– А у тебя как дела? Ты еще не купила «Порше»? – поинтересовалась Ева, чувствуя, что ей необходимо переключиться на что-то другое.

– Купила, – сообщила Лорел. – Он прекрасен. Ему уже пятнадцать лет, так что вышло совсем недорого. Я теперь везде на нем езжу, даже в супермаркет. Хотя Джеймс от этого, кажется, не в восторге.

– Нет? А почему?

– Не знаю, в последнее время он вообще какой-то… странный.

– В каком смысле странный? – улыбнулась Ева, повторив слова самой Лорел.

– Очень нервный. Позавчера мы ходили в ресторан, и он был на взводе, как-то суетился. Практически ничего не ел, раз десять сбегал в туалет. Я никогда раньше его таким не видела.

– Может, ему нездоровилось? – предположила Ева.

– Не знаю. В конце концов мы поскандалили из-за пустяка, и это ужасно. Я никогда ни с кем не скандалила. У меня такое чувство, будто все у нас идет к концу.

Лорел вдруг так сникла, что Еве захотелось немедленно лететь домой, чтобы обнять ее. После смерти Майкла Лорел твердо решила, что больше у нее никогда никого не будет. Потом встретила Джеймса и долго сопротивлялась, не позволяя себе сблизиться с ним. Наконец Ева уговорила ее дать ему шанс. Он был симпатичный и нравился Лорел, даже очень – это было видно невооруженным глазом. Будет ужасно, подумала Ева, если Джеймс оставит ее тетю сейчас, когда у них все так хорошо.

– Вы помирились?

– Да, он извинился за ссору, и мы разговариваем, общаемся, так что все как будто неплохо… но все равно какой-то он дерганый. Что-то не так, но я не могу догадаться, в чем дело.

– Ой, Лорел, я даже не знаю, что сказать. А что, если тебе с ним поговорить? Спросить напрямую? Может, это никак не связано с тобой, а причина совсем в другом.

– Может быть. Ох, заболталась я, а пора идти, мы сегодня встречаемся с Джеки – решили посидеть в кафе. Беги, наслаждайся отдыхом, а обо мне не волнуйся. Но обещай, что скоро позвонишь и расскажешь, как дела.

– Обязательно, – пообещала Ева. – Я тебя люблю.

Не успела Ева дать отбой, как увидела Тора, пробирающегося к ней сквозь толпу с бумажным пакетиком в руке.

– Эй, – радостно улыбнулась Ева, заставив себя отбросить тревожные мысли о том, как будут развиваться их отношения. Если надо, чтобы все вернулось к норме, значит, и ей нужно вести себя как ни в чем не бывало. – Я уж испугалась, что ты пропустишь парад.

– Да ни за что на свете.

Ева с улыбкой опустила глаза. Хотя, возможно, цветы были не по его части, но за все годы, пока Тор путешествовал по миру, он так ни разу и не увидел цветочный парад – здорово, что они оба увидят его впервые.

– Я купил подарок, – сообщил Тор.

– Кому?

– Тебе, – он протянул ей пакет из коричневой бумаги.

– Да? – Ева заглянула внутрь и увидела… луковицу. – Спасибо, это очень мило.

– Это тюльпан, – Тор протянул ей открытку с фотографией изумительного, синего как небо тюльпана. – А точнее, тюльпан Ева Блу.

Ева недоуменно захлопала глазами.

– Я назвал в твою честь тюльпан. Пятьдесят луковиц этого сорта на будущий год высадят в парке, так что ты сможешь приехать и увидеть их своими глазами. А этот ты можешь послать домой по почте, а там сама его посадишь. Я уже проверил, их можно ввозить в Великобританию.

Ева переваривала услышанное.

– Ты… ты назвал в честь меня тюльпан?

– Ну, помнишь, мы говорили о том, как хорошо оставить после себя память, какое-то подтверждение твоего здесь пребывания. Я решил, что тебе бы это понравилось. И еще он красивый, вот я и… – Тор замялся и умолк, запустив пятерню в волосы. – Не подойти ли нам поближе, чтобы не пропустить начало парада и лучше все видеть?

– Это… так приятно. Никогда еще никто для меня такого не делал. Спасибо тебе.

Тор отмахнулся:

– Пустяки.

И зашагал к подъездной дорожке.

Ева только вздохнула. Как, интересно, он собирается поддерживать нейтральные отношения, если совершает такие вот поступки – чудесные, но совсем не нейтральные?

Толпа вдруг заволновалась, звучавшая вдали музыка стала приближаться. Парад начался.

Она догнала Тора, и он, предложив ей руку, подтянул к себе – из-за угла как раз в это время выезжал на велосипедах духовой оркестр. Под общий смех и аплодисменты музыканты выписывали фигуры, разъезжаясь в разные стороны и снова съезжаясь, одновременно каким-то чудом умудряясь играть на своих инструментах. А следом за ними плавно выкатилась первая платформа, на которой вздымалась фигура тигра высотой футов в двадцать и длиной никак не меньше пятидесяти. Изготовившись к прыжку, зверь прятался в высокой траве. Он был выполнен целиком из цветов – тысяч тюльпанов. Это было просто невероятно. Далее следовала высокая разноцветная ветряная мельница, и ее крылья крутились по-настоящему. Между платформами шли музыканты, приплясывали танцоры, одетые в эффектные яркие костюмы. Мимо проплыл колоссальный фиолетовый осьминог, протянувший щупальца к толпе. Ева без устали фотографировала – чудесную ярмарочную карусель с лошадками, китов, выпрыгивающих из цветочного моря, дракона, который изрыгал настоящий огонь, воздушный шар – монгольфьер, гигантский саксофон, из которого неслась музыка, гору с заснеженной вершиной и чайник-переросток, окруженный такими же огромными чайными чашками.