Снаружи начало темнеть. Конрад вздохнул:

– Пора везти тебя домой.

Я взглянула на часы. Пять вечера.

– Да… Пожалуй, пора.

Мы не сдвинулись с места. Он протянул руку и обмотал мои волосы, словно пряжу, вокруг пальцев.

– У тебя такие мягкие волосы, – пробормотал он.

– Спасибо, – прошептала я в ответ. Я всегда считала, что у меня самые обыкновенные волосы. Ничего особенного. Русые, а не какие-нибудь белокурые, черные или рыжие. Но как он их – и меня – разглядывал! Словно они его пленили, словно ему никогда не надоест их перебирать.

Мы снова поцеловались, но уже не так, как прошедшей ночью. В этом поцелуе не было той ленивой неспешности. Взгляд Конрада – нетерпеливый, полный желания, страсти – опьянял меня. Он кричал: «Хочу, хочу, хочу». Но хотела, прежде всего, я.

Когда я покрепче к нему прижалась, сунула руки под футболку и провела ладонями по спине, он вздрогнул.

– У меня руки холодные? – спросила я.

– Нет, – ответил он, отпустил меня и сел. Лицо его слегка порозовело, волосы на затылке топорщились. – Я не хочу торопить события.

Я тоже села.

– Но я думала, ты уже…

Я не знала, как закончить предложение. До чего неловко! Мне еще не приходилось об этом разговаривать.

Конрад еще покраснел.

– Да. В смысле, я уже да. Но ты еще нет.

– А-а. – Я уткнулась взглядом в пол. Затем подняла голову. – Почему ты решил, что нет?

Уже пунцовый как свекла, Конрад пробормотал, запинаясь:

– Я просто подумал, что ты не… В смысле, я предположил…

– Ты думал, я этим еще никогда не занималась?

– Ну да, то есть нет.

– Не надо строить догадки, – упрекнула я.

– Прости. – Он замялся. – Так… значит, уже?

Я молча смотрела на него.

Когда он снова открыл рот, я перебила:

– Еще нет. Какое там!

Я подалась вперед и поцеловала его в щеку. Мне казалось честью иметь эту возможность: целовать его, когда мне вздумается.

– Ты такой заботливый, – прошептала я, испытывая радость и благодарность за то, что смогла разделить с ним это мгновение.

Его глаза потемнели.

– Я только… хочу всегда быть уверен, что у тебя все хорошо. Это для меня важно, – произнес он серьезным тоном.

– У меня все хорошо, – заверила я. – Даже прекрасно.

– Я рад, – кивнул Конрад. Он встал и подал руку. – Тогда давай отвезем тебя домой.


Домой я вернулась уже после полуночи. Мы останавливались поужинать в закусочной у дороги. Я заказала блинчики и картошку-фри, а Конрад заплатил. Когда я вошла в дом, мама была в ярости. Но я не жалела о поездке. Никогда, ни на секунду. Разве можно сожалеть о лучшей в жизни ночи? Ни в коем случае. Ты помнишь каждое слово, каждый взгляд. Даже когда больно, все равно помнишь.

Глава 17

Мы мчались по городу, мимо давно знакомых мест: площадки для мини-гольфа, лавки, где продавали крабов; Джереми присвистывал, разгоняя автомобиль. А мне хотелось, чтобы он притормозил, растянул поездку до бесконечности. Но это, конечно, невозможно. Мы почти приехали.

Я сунула руку в сумку и достала тюбик с блеском для губ. Нанесла блеск и запустила пальцы в волосы, пытаясь их причесать. Из-за открытых окон ветер спутал и растрепал прическу. Краем глаза я заметила на себе взгляд Джереми. Он, наверное, качал головой и думал, какая я глупая. Хотелось сказать ему: «Да, я глупая. Ничем не лучше Тейлор». Но я просто не могла предстать перед Конрадом с лохматой головой.

При виде его машины на подъездной дорожке у меня сжалось сердце. Он здесь. Джереми пулей вылетел из автомобиля и понесся к дому, взбежал на крыльцо, перепрыгивая через ступеньки. Я потащилась следом.

Странно: от дома пахло как прежде. Я почему-то этого не ожидала. Возможно, когда Сюзанны не стало, я решила, что все будет ощущаться иначе. Но нет. Мне почти казалось, что она ждет нас внутри, порхая по кухне в одном из своих домашних платьев.

Конрад, увидев нас, не постеснялся скорчить недовольную мину. Он только вернулся домой после серфинга – еще не успел снять гидрокостюм и обсушить волосы. Я оторопела: прошло всего два месяца, а я словно повстречала призрака. Призрака минувшей первой любви. Его глаза задержались на мне всего на секунду перед тем, как остановиться на Джереми.

– Какого черта ты здесь делаешь? – спросил он брата.

– Я приехал, чтобы отвезти тебя обратно в колледж, – ответил Джереми, явно стараясь говорить непринужденно и расслабленно. – Натворил ты дел, чувак. Отец с ума сходит от беспокойства.

Конрад отмахнулся:

– Передай ему, чтоб катился со своим беспокойством. Я остаюсь.

– Кон, ты пропустил два занятия, у тебя экзамены в понедельник. Нельзя просто взять и свалить. Тебя вытурят из университета.

– Это моя забота. А она что здесь делает?

Говоря это, он даже не взглянул на меня – будто вонзил нож мне в грудь.

Я попятилась к стеклянным раздвижным дверям. Дыхание сперло.

– Помогает мне, – объяснил Джереми. Он оглянулся на меня и глубоко вздохнул. – Слушай, мы привезли твои учебники. Можешь сегодня-завтра позаниматься, а потом вернемся в колледж.

– Да пофиг. Мне плевать, – бросил Конрад, подходя к дивану. Стянул с себя верхнюю часть гидрокостюма. Его плечи уже слегка загорели. Все еще мокрый, он плюхнулся на подушки.

– Да какой бес в тебя вселился? – едва сдерживаясь, спросил Джереми.

– Прямо сейчас меня бесите вы. Ты и она. Здесь. – Конрад впервые с нашего приезда посмотрел мне в глаза. – Ты хочешь мне помочь? Чего ты вообще приперлась?

Я открыла рот, чтобы ответить, но слова застряли в горле. Он, как всегда, сумел опустошить меня одним взглядом, единственным словом.

Он терпеливо ждал моего ответа, а когда не получил его, продолжил сам.

– Ты, кажется, не хотела меня больше видеть. Ты же меня ненавидишь, забыла?

Его слова прозвучали насмешливо, унизительно.

– Я тебя не ненавижу, – выдавила я, а затем сбежала. Оттолкнула в сторону раздвижную дверь и ступила на крыльцо. Закрыла дверь и кинулась вниз по лестнице на пляж.

Надо скорее на пляж. Там мне станет легче. Нет ничего лучше, чем ощутить под ногами песок. Он одновременно надежный и зыбкий, вечный и вечно меняющийся. Песок – это лето.

Я сидела на песке и смотрела, как волны накатывают на берег и растекаются, как белая глазурь на печенье. Я ошиблась, приехав сюда. Что бы я ни сказала, что бы ни сделала, прошлого не сотрешь. Как он произнес «она», с таким презрением! Даже по имени меня не назвал.

Немного спустя я вернулась в дом. Джереми один сидел на кухне. Конрада нигде не было.

– Мда, вот и поговорили.

– Не стоило мне приезжать.

Джереми не обратил на мои слова внимания.

– Десять к одному, что в холодильнике, ничего кроме пива. Спорим?

Он пытался меня рассмешить, но напрасно. Мне было не до смеха.

– Только идиот согласится на этот спор.

Я прикусила губу. Только бы не расплакаться.

– Не давай ему себя задевать, – утешал Джереми. Он потянул меня за хвостик и обмотал его вокруг запястья, как змею.

– Не получается.

Как он на меня смотрел – словно я пустое место, ничтожество.

– Да он придурок, не придавай значения его словам. Он на самом деле так не считает, – продолжал Джереми. Он легонько толкнул меня. – Жалеешь, что приехала?

– Да.

Джереми криво мне улыбнулся.

– Ну а я нет. Я рад, что ты приехала. Рад, что не в одиночку терплю эту чушь.

Он держался, поэтому и я постаралась. Распахнула дверцу холодильника так же торжественно, как те помощницы из телевикторины, девушки в вечерних платьях и сверкающих туфлях.

– Та-дам! – Джереми был прав, внутри стояли только два ящика пива. Сюзанна обалдела бы, если б увидела, для чего используют ее холодильник. – Так что будем делать? – спросила я Джереми.

Он посмотрел в окно, на пляж.

– Сегодня, наверное, придется остаться здесь. Я его уговорю, он поедет. Просто надо немного времени. – Он помолчал. – Давай тогда так. Ты пока купишь нам чего-нибудь к ужину, а я останусь и поговорю с Коном.

Джереми пытался меня спровадить, но меня это устраивало. Мне самой хотелось убраться из дома, подальше от Конрада.

– Сэндвичи с моллюсками? – спросила я.

Джереми кивнул и вздохнул с заметным облегчением.

– Хорошо. Как скажешь.

Он потянулся за бумажником, но я его остановила.

– Не надо.

Он замотал головой.

– Не хочу, чтобы ты тратила свои деньги, – настаивал он, протягивая мне две мятые двадцатки и ключи. – Ты и так сколько отмахала, чтобы помочь.

– Не захотела бы – не поехала.

– Да, потому что ты хороший человек и хотела помочь Кону.

– Я и тебе хотела помочь. В смысле, хочу. Не должен же ты один решать все проблемы.

На короткий миг Джереми стал сам на себя не похож. Он стал похож на отца.

– Если не я, то кто?

А затем улыбнулся – и снова передо мной Джереми. Сюзаннин мальчик, улыбки и веселье. Ее ангелочек.


Именно Джереми научил меня ездить на «механике». Как приятно снова сесть за руль. Я выключила кондиционер и опустила окна, впуская в салон соленый морской бриз. Я неспеша проехала по городу и припарковала машину у старой баптистской церкви.

По улице туда-сюда носились дети в купальных костюмах и шортах, родители в брюках-хаки и золотистые ретриверы без поводков. Наверное, для многих наступили первые деньки летних каникул. Что-то такое витало в воздухе. Я улыбнулась, заметив малыша, догоняющего пару девочек постарше, должно быть, его сестер.