Едва Шэйн коснулся нежной плоти, Касси громко вздохнула и зарылась лицом в шею. Он оторвал от нее руки, но только для того, чтобы обнять ее бедра и теснее прижать к себе. Прилаживаясь к стройному телу Шэйна, Касси готова была кричать от удовольствия, когда он наконец заполнил ее. Длинные неторопливые толчки, казалось, проникали в самые недра чрева. Каждое движение несло в себе медленную сладостную пытку.

Когда темп его движений возрос, ноги ее сами собой обвились вокруг его ягодиц. В этот миг она поняла, что никогда не хотела расставаться с ним. И всем своим телом передала ему это срочное послание.

Затем Касси услышала слова, которые она хотела услышать… которые она так мечтала услышать…

ГЛАВА 44

— Я люблю тебя.

Его слова проплыли по комнате, отразились в мерцающей влаге их тел и закружились в танце, подхваченные овевавшим их тела ветерком.

На мгновение ее глаза закрылись, и слезинки заструились из синих озер, оставляя след на нежных щеках.

— Что? Слезы? — Невероятно нежное прикосновение Шэйна стерло каждую каплю со щек, а его поцелуи растворили их сладкое напоминание.

Не в силах произнести ни слова, Касси отвернулась.

— Сожаления?

Разочарование, прозвучавшее в голосе Шэйна, больно резануло по сердцу. Она повернулась к нему, нежно прикоснулась к его точеным щекам и стала гладить дорогое ей лицо.

— Никогда… — Касси заглянула ему в глаза. — Никогда, — тихо повторила она. — Я так люблю тебя, Шэйн.

Шэйн был готов ко всему, но только не к такому ответу. Плотина, возведенная в его сознании, рухнула под напором этих слов. Слишком поздно для сожалений, а удерживая Касси в объятиях, трудно вспомнить, были ли они вообще. Теперь он мог оставить прошлое там, где тому надлежало быть. Навечно.


Милисент медленно брела под сенью деревьев, довольная тем, что ее рука зажата в ладони Ринго, испытывая удовольствие от одного его присутствия.

— Такое впечатление, будто не часы, а недели прошли после наводнения, — негромко проговорила Милисент, — так много всего случилось.

Ринго вел себя необычайно тихо и сдержанно, когда они остановились под шатром бескрайнего неба.

— Думаю, я больше не смогу идти этой дорогой, Милли.

Внутри у нее все сжалось, а сердце больно заколотилось во внезапно ставшей маленькой грудной клетке. Неужели он…

Она старалась скрыть невольные слезы, подкатившие к глазам, отчаянно желая повернуть стрелки часов вспять, исправить то, в чем, возможно, допустила ошибку.

Ринго подошел к ней вплотную. Его бездонные голубые глаза смотрели встревоженно. Милисент решила отвернуться от приносящей боль правды, видеть которую в его глазах она панически боялась. Ринго осторожно взял ее за подбородок и повернул лицом к себе.

— Я знаю, что говорю. Мне не пережить еще один такой день, как вчерашний, во время бури. Волнуясь, строя догадки, опасаясь худшего…

Он резко выпустил ее руку, отвернулся, засунув руки глубоко в карманы брюк.

— Когда умерли моя жена и сын, я подумал, что я тоже умер. Может быть, все последние десять лет я был скорее мертв, чем жив.

Ринго увяз ногой в грязи размокшего поля, затем поднял голову вверх, словно в поисках ответа, выходившего за пределы его знаний.

Милисент почувствовала, как ее сердце сжалось сильнее прежнего. Если он собирается сказать прощай… Печаль отразилась на ее лице.

Внезапно Ринго повернулся и взял ее за обе руки.

— До того момента, как я встретил тебя, Милисент.

Когда он привлек ее к себе и заключил в объятия, в самых ранимых уголках сердца Милисент вспыхнула слабая искорка надежды.

— Когда я не смог отыскать тебя во время вчерашней бури, то подумал, что ты утонула и я потерял тебя. Я не могу отпустить тебя, Милли. Ответь мне сейчас же.

Она чуть вскинула голову. Неужели это вопрос? Неужели это тот самый вопрос? Она слегка покачала головой, надеясь прийти в себя и что к ней вернется хоть часть здравого смысла, который, казалось, оставил ее.

— Ну, — спросил он, — ты выйдешь за меня замуж?

Милисент не смогла сдержать внезапных слез, подступивших к глазам, затуманивших взор, стиснувших горло. Она попыталась прижаться головой, зарыться и спрятаться на его сильном плече, не показать чувств, грозивших переполнить ее. Вместо этого он откинулся назад, чтобы видеть ее лицо.

— О Боже мой. Неужели мысль о том, чтобы выйти за меня замуж, заставляет тебя плакать?

Ужас, прозвучавший в голосе Ринго, был настолько очевиден, настолько реален, что вывел Милисент из ее привычной задумчивости.

Она нежно коснулась рукой его загорелой щеки и провела вниз по начавшему зарастать щетиной подбородку.

— Только от радости, — между всхлипываниями проговорила она, надеясь, что ее нос не сделался слишком красным от слез. Какое-то мгновение потребовалось для того, чтобы эти слова дошли до сознания Ринго, затем он вскрикнул от счастья, схватил ее в охапку и закружил по лугу. Когда же, наконец, он опустил ее на землю, то внезапно застыл, наслаждаясь полнотой момента. Держа Милисент в своих объятиях, Ринго зарылся лицом в ее мягкие волосы, вдыхая их аромат, который принадлежал только ей, благодаря судьбу за то, что она была только его и ничья больше.

ГЛАВА 45

Кружевная сетчатая накидка цвета слоновой кости, лежавшая на длинных черных локонах, ниспадала Касси на плечи и дальше вниз, скрывая часть атласного платья. Такая же по тону вуаль, прикрывавшая лицо и закрепленная на волосах букетиками цветов, скрывала побледневшее лицо. Но даже вуаль не могла скрыть ее сияющих глаз.

Прижимая к себе букет цветов влажными от пота руками, она пыталась вслушаться в музыку. Большие свободные рукава платья заканчивались плотно прилегающими манжетами. Хорошо, что ее шелковые перчатки скрывали свидетельство того, что она нервничала. «Влажные ладони делают мало чести невесте», — подумала она.

Крохотная рука дернула ее за шлейф, тянувшийся за широкой атласной юбкой. Касси посмотрела вниз и улыбнулась.

Наклонившись почти к самому уху маленькой девочки, она спросила:

— Сэди, разве тебе не полагается сидеть рядом со своей мамой?

— Да, миз Дэлтон. Но сначала мне нужно узнать кое-что.

— Что же, Сэди?

— Вы правда будете моей учительницей? По-настоящему?

— По-настоящему, Сэди.

— В настоящей школе, миз Дэлтон, днем, и у нас будет перемена целый час?

— Сразу же, как построят новую школу, Сэди. А до этого времени у нас будет настоящая школа, только собираться мы будем в церковном здании.

Девочка посмотрела на нее с подозрением.

— Вы не вернетесь обратно на свою овечью ферму?

— Не вернусь, Сэди. Когда Эндрю подрастет, ранчо станет его. А сейчас оно будет частью пастбищных земель мистера Лэнсера.

Девочка посветлела и одарила Касси белозубой улыбкой.

— Я ужасно рада, миз Дэлтон.

— И я ужасно рада, Сэди.

Касси посмотрела на Милисент, надевшую красивое шелковое платье собственного фасона, отделанное белым газом. Голову ее украшала прическа с вплетенными атласными лентами и белыми кружевами. Милисент казалась серьезной и ничуть не волнующейся.

Когда органист заиграл знакомую мелодию свадебного марша, Касси повернулась к Милисент и, к своему удивлению, почувствовала, как на глаза навернулись слезы. Наступил конец целой эры. Они с Милисент делили так много общего, и вот теперь отправятся каждая своей дорогой, каждая со своим любимым мужчиной.

Словно чувствуя печаль, охватившую Касси, Милисент подмигнула ей и взяла подругу под руку.

— Не надо, Касс. Не расстраивай меня. Ты же знаешь: когда я плачу, то выгляжу просто ужасно. Нос становится красным, а веснушки…

Сама того не желая, Касси рассмеялась. Она покачала головой, глядя на подругу. Милисент вся светилась нежным внутренним светом, подчеркивавшим ее природную красоту, которую она так долго скрывала. Ринго очень счастливый человек. Глядя, как он, нервничая, дернул галстук, который, казалось, душил его, Касси подумала, что он себя счастливым в этот момент не ощущал. В следующее мгновение он поднял голову, посмотрел на Милисент, и любовь озарила его лицо, словно солнце, вышедшее из-за туч после дождя. Касси мягко улыбнулась. Они будут счастливы вместе. Так же счастливы, как, надеялась, и они будут с Шэйном.

Пока невесты вдвоем двигались вдоль рядов, Касси отыскала взглядом каштановую шевелюру Шэйна. Безупречный наряд подчеркивал его бросающуюся в глаза мужскую красоту, и Касси хотелось ущипнуть себя, чтобы убедиться, что все это не сон. Мужчина, красавец, при виде которого замирало сердце, с нежным и любящим сердцем стоял сейчас возле алтаря, готовый дать клятву вечной супружеской верности.

По мере того как они приближались, глаза Касси отыскали глаза Шэйна. Любовь, светившаяся в его взгляде, влекла ее к себе.

Слова священника падали на нее, как шелк на зерно, мягко, ненавязчиво, но в тоже время восхитительно реально. Когда же Касси наконец произнесла: «Я согласна» — она поняла, что теперь сердце ее слилось воедино с сердцем Шэйна, жизнь стала полной. Глаза Касси заблестели от слез, когда она услышала, как ее лучшая подруга произнесла те же слова, обращаясь к своему будущему мужу. Сжав руку Шэйну, Касси смотрела, как Милисент и Ринго обменялись клятвами с преображенными любовью лицами.

Остальные слова священника — за исключением «объявляю вас мужем и женой» — пронеслись мимо. Спокойствие, о котором она мечтала, воцарилось в душе. Церемония прошла отлично, люди относились по-доброму и приветливо, особенно с тех пор, как она решила оставить ранчо и согласилась работать учительницей. Видимо, она завоевала их уважение тем, что взорвала собственную плотину ради спасения жизни ребят. Но все это не имело сейчас никакого значения, потому что она буквально купалась в нескончаемом счастье.