Дэнни скрещивает руки на груди:

— Как скоро тебе нужны деньги?

— Сегодня, — отвечает за меня Сэм. — Но Тэг сказал, что не сможет достать их до следующей пятницы, — она взмахивает рукой: — Ты можешь понять, почему вся эта драма.

Если бы я не любила ее так сильно, то придушила бы.

Дэнни вытаскивает свой бумажник, достает оттуда стодолларовую банкноту и протягивает ее мне:

— Держи.

Я не решаюсь ее взять. Эти деньги мне не принадлежат.

Он с силой пихает ее мне в руку, пока свободной рукой стучит по голове Тэга:

— Не бери у нее взаймы, ты, мудак.

— Извини, — бормочет тот мне.

— Все в порядке, — уверяю я, мечтая оказаться подальше от всей этой ситуации.

Дэнни не двигается, пока не начинаем идти мы.

— Не позволяй им пользоваться собой, — говорит Дэнни, идя рядом со мной, в тот момент, когда Тэг уже практически зашел в дом.

— Я знаю, — ворчу я.

Он тянет меня за локоть.

Я ненавижу, когда он прикасается ко мне. Это что-то делает со мной, что-то, чего я не могу игнорировать, желание, которое в своем возрасте я не могу оставить без внимания.

— Ханна, — его голос становится более глубоким.

Со мной он использует все свое оружие. Наверняка он знает, как это действует на меня.

— А, — квакаю я в ответ, не в силах посмотреть на него.

Дэн вздыхает:

— Не важно, — он проскальзывает мимо меня, его тело трется о мое, разжигая во мне огонь.

Я позволяю себе мгновенье смотреть на мускулы его спины, выступающие через тонкую ткань рубашки, на его чересчур облегающие джинсы, и увиденного достаточно, чтобы свести меня с ума.

Я возвращаюсь в комнату Сэм, закрывая за собой дверь.

Она на кровати, теребит губы, вглядываясь куда-то в другой мир, и маленькая улыбка подрагивает в уголках ее рта.

Я запрыгиваю на ее кровать, заставляя нас обеих подпрыгнуть.

— Что это было?

Он падает на спину, широко раскинув руки:

— Я не знаю, но хочу, чтобы это происходило в миллиард раз чаще.

— Что он тебе прошептал, прежде чем вы набросились друг на друга?

Сэм снова садится с большой глупой улыбкой на лице:

— Что он не жалеет.

— Это все?

— Ага, но дело в том, как он это сказал. Будто за последствия он будет проклят, — на мгновение она теряется, пока смотрит на попкорн. — Я думаю, у меня проблемы.

Я тоже так думаю.

— Помнишь Брайса с прошлого лета?

Конечно, помню. Сэм была от него без ума. Он был бабником. Можете представить, чем все закончилось.

— Помнишь, что он сделал со мной?

— Превратил тебя в девушку, которой, как ты клялась, никогда не будешь? — шучу я. — Ага, я помню.

— Целовать Тэга в сто раз круче, чем целовать Брайса. Как… — она взмахивает руками над головой, показывая масштабы взрыва. — Кто бы мог подумать? Ну, знаешь, это же Тэг? Он придурок.

На самом деле, он не такой, но я никогда не спорю с ней об этом.

— Неважно, — она шлепает меня по бедру, прежде чем спрыгнуть с кровати. — Я готова повеселиться!

— Будь осторожна, — предупреждаю я.

Она подмигивает мне.

— Когда я не была?

Сейчас это вопрос с подвохом.

Она поигрывает своими бровями.

— Все, что я могу сказать — Тэгу лучше быть готовым к последствиям.

Глава 2


Веселье сопровождается музыкой, тела втиснуты в маленькое пространство дома.

Я занимаюсь тем, чем и обычно: с нетерпением вытаскиваю альбом со своего личного ящика в шкафу Сэм, так же, как и свой любимый карандаш. Здесь несколько когда-то сложенных карандашей. Я улыбаюсь им и нежно дотрагиваюсь до их краев. Все до единого подарены мне Дэнни. Я помню, как получила первый, будто это было вчера. Это было первым из моих самых драгоценных воспоминаний.

Это произошло в мой первый день рождения с момента знакомства с Сэм и парнями, этот день в тот год выпал на пятницу…

Я никому не сказала о том, что у меня день рождения, даже Сэм. На самом деле, мой день рождения никогда не был для меня чем-то захватывающим; единственная особенность в том, что мама позволяет мне выбрать, что мы приготовим на ужин и какой будет десерт, но в остальном мой день рождения похож на любой другой день. Мы с сестрами никогда не получаем подарки, так как родители не хотят, чтобы мы ценили что-то еще, помимо семьи и Бога. Я не обижаюсь, в любом случае, на самом деле, у меня никогда не было того, чего бы я хотела.

Я не могу уйти к Шепардам, пока не закончится ужин, но, в конце концов, я ухожу, чтобы быть с ними. Весь день гремела гроза и лил дождь, и впервые у парней нет никакого желания развлекаться. Вместо этого они достали кучу фастфуда и какой-то фильм. Мы все рассаживаемся поблизости, прижавшись друг к другу под покрывалами, делясь попкорном, смеясь над забавными моментами и кривясь от нелепых моментов. Без сомнения, это мой самый лучший день рождения.

Мы с Сэм на диване (парни всегда позволяют нам занять его). Я сижу между Сэм и Дэнни. Так происходит каждый раз, когда мы смотрим фильм, и каждый раз я с трудом могу сконцентрироваться. Все мое внимание обращено на то, как близко ко мне сидит Дэнни, и из-за этого я тщательно присматриваюсь ко всем движениям, которые он совершает: как он тянется к напитку, как подрагивают его руки, как его смех отдается вибрацией на моей подушке, как его колено время от времени касается моего… ко всему.

Я скрещиваю ноги, спрятав их под покрывалом, и подтягиваю его под подбородок, пытаясь согреться. У них есть обогреватель, но в этом старом доме плохая теплоизоляция, так что только он спасает нас от замерзания до смерти.

Близнецы спорят из-за покрывала, даже несмотря на то, что у каждого есть свое. Сэм решила, что хочет покрывало Тэга, поэтому она дотягивается до кресла, в котором он сидит, сдернув его прямо с коленей.

— Эй! — кричит Тэг, пытаясь выдернуть его обратно.

— Я замерзла! — восклицает Сэм так, будто это оправдывает ее кражу.

— Хватит ныть! — он тянет сильнее. Она дуется, выпятив нижнюю губу. Он вздыхает, бросив в нее покрывало, и встает. — Хорошо, но тебе придется поделиться.

Тэг заставляет нас подвинуться, в результате чего я оказываюсь прямо рядом с Дэнни, пока те двое прижимаются друг к другу под покрывалом. Тэг обвивает рукой Сэм, и мы все продолжаем смотреть фильм. Это «Пятый Элемент», один из самых любимых фильмов в нашей компании, но в данный момент я не могу даже дышать. Я схожу с ума от мысли, что Дэнни может услышать, как быстро бьется мое сердце. Что глупо, потому что, на самом деле, он никогда не обращает на меня внимания. Я думаю, что большую часть времени он даже не в курсе, что я нахожусь здесь.

— Как вы думаете, ребят, Мэри похожа на Лилу? — спрашивает Мэддокс. Мэри — это их прозвище для меня, коротко от Девы Марии. Я ненавижу, когда они используют это слово, но однажды Прайс назвал меня так, и оно прилипло. Дэнни и Сэм (а также, полагаю, и Норд, но это только потому, что он вообще редко что-либо говорит) единственные, кто не используют это прозвище. Я не стыжусь быть девственницей, на самом деле нет. Я фактически рада этому. Я вижу, с какой легкостью эти парни пропускают через себя женщин, а я верю, что секс должен действительно что-то значить. Я хочу, чтобы он что-то значил, когда буду им заниматься. У меня нет никакого желания быть зарубкой на чьем-то ремне. Даже если парни так же горячи, как Дэнни, но, как по мне, таких больше нет.

Джерри смотрит исподлобья воспаленными глазами, и я думаю, он бы улыбнулся, если бы не был таким взрослым:

— Ага.

Трип наклоняет свою голову в сторону.

— Я не вижу этого. Мила Йовович горяча как ад.

Прайс трясет головой, не соглашаясь, уже готовый принять противоположную от брата точку зрения.

— Я определенно это вижу. Пиздец, какая невинная. Помните, как Ханна только начала тусоваться с нами? Она даже не знала вкуса гребаной газировки!

Они все смеются, а я начинаю слегка краснеть, благодарная, что скрыта в темноте комнаты. Дэнни бросает бутылку «Пепси» в затылок Прайса.

— Заткнись, мужик. Я пытаюсь смотреть фильм.

Комментарий Прайса меня не беспокоит, потому что я ничем не похожа на девушку из фильма, но я такая же наивная. Теперь не настолько, но раньше была.

Прайс кидает «Пепси» обратно Дэнни.

— Иисус, Мэри всегда заставляет тебя выскакивать из своих трусов с цветочками.

— На них сердца, а не цветочки, — защищается Дэнни, сделав вид, будто оскорблен.

Они ухмыляются и возвращаются к просмотру фильма. Дэнни приподнимает покрывало с моей стороны, запуская холодный воздух, прежде чем накрывается им.

Сейчас только мы вдвоем, крепко прижаты друг к другу под одним покрывалом. Его рука лежит рядом с моей, и это все, на чем я могу сосредоточиться всю оставшуюся часть фильма.

Ага, определенно, лучший день рождения.

После фильма все возвращаются на свои места.

Мы с Сэм вот-вот запрыгнем на ее кровать, но прежде, чем это сделать, я возвращаюсь в гостиную, чтобы забрать покрывало, которым укрывалась, отчасти потому, что хотела дополнительного тепла, но по большей части потому, что я знаю, оно все еще хранит запах Дэнни.

Дэнни выходит из своей комнаты и останавливает меня:

— Зайди на минутку.

Я чувствую себя примерзшей к месту, но, к счастью для меня, мои ноги двигаются сами по себе.