— Давайте спустимся туда, где ожидают герцогиня и другие гости, прошу вас.

— Конечно, — прошептал Дервиштон, послав Александру настороженный, любопытный взгляд.

Александр смотрел, как они идут, его рука так сильно вцепилась в перила, что пальцы одеревенели. Достигнув нижней ступеньки, Кейтлин посмотрела назад, гневно сверкнув глазами. У Александра сложилось впечатление, что ещё чуть — чуть, и она набросилась бы на него с кулаками.

А именно этого он и хотел. Эта мысль заставила его расслабиться. Ему просто нужно оставаться отстранённым и держать чувства на замке. Он уже знал её слабость: самолюбие. Всё, что ему оставалось делать — продолжать давить, продолжать язвить, и она сама сделает остальное. Боже, как он будет наслаждаться этой битвой! Наслаждаться самой битвой и смаковать победу в ней.

Правда, у него было мимолётное чувство, что с тех пор, как он в последний раз видел её три месяца назад, что — то изменилось. Раньше, если её так откровенно провоцировали, она отвечала в том же духе. Именно эта её живая страстность и привлекла его поначалу. Так много лондонских барышень были как некрепкий лимонад и чёрствый кекс; Кейтлин Хёрст же была как пряный глинтвейн и жирное, нежное пирожное.

Он смотрел, как она идёт под руку с Дервиштоном, покачивая бёдрами под ниспадающим платьем. Для случайного наблюдателя она выглядела бы нетронутой их разговором, но он — то знал, что это не так. Он был уверен, что она была выбита из колеи, и пока Дервиштон сопровождал её в гостиную, её плечи были подняты, а движения утратили немного своей врождённой грации.

Когда они скрылись из виду, Александр оторвал себя от перил и последовал вниз по лестнице за своей дичью. Для Кейтлин Хёрст ужин будет долгим, очень долгим.


— Господи, я опустошена! Я еле ноги передвигаю.

Мисс Огилви положила руку Кейтлин на сгиб своей, когда они подходили к лестничной площадке:

— Не удивительно, что вы устали. Уже за полночь, а вы большую часть дня провели в дороге.

— Мы были в дороге ещё до рассвета. К тому же, ужин был бесконечным.

— Было, наверное, десять смен блюд.

— Двенадцать. Я считала. — И каждое было восхитительным. Еда, которую готовил повар в доме приходского священника, была хорошей сельской пищей, и никто на оставался голодным; но шедевры, предложенные в доме герцогини сегодня вечером, были просто исключительными. Утром Кейтлин первым делом напишет письмо Мэри и поделится с ней деталями своего первого вечера в Замке Бэллоч. О роскошном угощении, о шикарном убранстве и о благородном обществе — будет, чем развлечь её родных, когда они соберутся вечером за чтением.

Естественно, она избежит любого упоминания об Александре МакЛине или герцогине. Есть вещи, которые не подходят для чистого листа. Отбросив в сторону свои мысли, Кейтлин устало улыбнулась мисс Огилви:

— Мне кажется, я ещё никогда не присутствовала на таком очаровательном ужине. Кушанья — ах! — Не существовало подходящих слов для зажаренного лосося, изысканной варёной рыбы, фаршированных грудок куропатки и прочих удивительных сокровищ, подававшихся к обеденному столу.

Мисс Огилви широко улыбнулась, её милая бледная кожа была слегка тронута россыпью веснушек:

— Лобстеры были чудными. Это моё любимое блюдо.

— Я хотела взять ещё, но их уже унесли.

Мисс Огилви послала Кейтлин хитрую улыбку:

— Лорд МакЛин заметил, как вы брали добавку.

— Да, он заметил. — Задница. Он насмехался над тем, что её тарелки полны, затем снова подмечал, когда они были пусты. Для остальной компании его слова казались милым подтруниванием, но Кейтлин чувствовала за этими словами жало, видела сопровождавшее их мрачное, безо всякого юмора выражение его лица.

Она хмыкнула. Она не позволила МакЛину испортить ей вечер:

— Однако, как бы неравнодушна я ни была к лобстеру, но вот леди Элизабет была явно без ума от сливочных пирожных.

— Она съела их, наверное, штук пять! Она — довольно душевный экземпляр, не правда ли?

— Говорят, на ней хотел жениться лорд Дэлфор, но её отец этого не одобрил; поэтому она отказывается иметь дело с другими мужчинами.

Мисс Огилви вздохнула:

— Это так грустно. Они остаются вместе вопреки чувствам её отца, посещая вот такие приёмы для гостей. Это так романтично, но для меня настоящую романтику за столом сегодня вечером олицетворяли Треймонтсы.

— Маркиз со своей маркизой были откровенно поглощены друг другом. Они напомнили мне моих собственных родителей. — Когда — нибудь и у Кейтлин тоже будут такие взаимоотношения.

Мисс Огилви бросила взгляд на лакея, который шагал в нескольких шагах впереди, нагнулась и прошептала:

— Мисс Хёрст… вам не кажется, что герцог немного странный?

Кейтлин кивнула головой и прошептала в ответ:

— Он почти ни слова не произнёс за ужином. А что это был за предмет, который он всё время вертел в руках?

— Его табакерка. Мне кажется, он любит эту штуку больше жизни.

— Думаю, что если бы у меня была жена, которая вот так флиртует, я бы чувствовала то же самое.

— Она была отвратительна весь ужин, правда?

— Я так и не поняла, кого она предпочитала больше — МакЛина, лорда Дервиштона или лакея, подававшего суп!

Мисс Огилви оскалилась, но быстро помрачнела:

— А то, что она сказала о ваших волосах, — что это не может быть натуральный оттенок и что вы… — Ах, я в жизни не была так сердита!

— Я тоже. К счастью, я смогла отомстить. — Кейтлин улыбнулась. — Я съела две помадки, и ей ничего не досталось.

Мисс Огилви захихикала:

— Я так рада, что вы на меня не сердитесь!

Лакей остановился перед дверью Кейтлин, и мисс Огилви махнула ему рукой:

— Большое вам спасибо, отсюда мы уже сами разберёмся.

Он поклонился и ушёл. Мисс Огилви подождала, пока он скрылся внизу на лестнице, и только потом сказала:

— Мисс Хёрст, я надеюсь, вы не сочтёте меня нахальной, мы с вами только сегодня познакомились, но у меня ощущение, что я знаю вас гораздо дольше, и…

— Зовите меня Кейтлин, прошу вас.

— Тога вы зовите меня Салли.

— С удовольствием.

— Отлично! Должна сказать, что мне не удалось вам помочь на сегодняшнем ужине, но я подметила, что лорд МакЛин, возможно, испытывает к вам нежные чувства!

Кейтлин даже вытаращила глаза:

— С какой стати вы вдруг подумали такое?

— Он с вас весь ужин глаз не сводил.

— Только потому, что всеми способами пытался вывести меня из себя.

Салли прищурилась:

— И ему удалось?

— Да. Причём несколько раз. Некоторые вещи, которые он говорил, кажутся безобидными, но… — Кейтлин растянула губы в тонкую нитку.

— Зачем ему это нужно? — Салли покачала головой. — Мужчин так трудно понять.

— Ну, не всех. — Про некоторых сразу ясно, чего они добиваются. Александр однозначно пытался спровоцировать её на нарушение приличий. Но зачем? Чего он надеялся добиться? Завтра она обязательно узнает. Если и было что — то, что она твёрдо знала, так это то, что Александр МакЛин был…

— Кейтлин, могу я задать вам вопрос?

С трудом Кейтлин заставила себя вернуться к реальности:

— Естественно.

— Что вы думаете о графе Кейтнесса?

— О ком?

Шёки Салли порозовели:

— Вы, наверное, не обратили на него внимания, он был очень тих и сидел за графиней Дамфрис на другом конце стола.

— Ах, да. Вполне симпатичный мужчина.

Салли была довольна:

— Я тоже так подумала. — Разговор снова вернулся в ужину и к нарядам, в которые были одеты остальные дамы, но вскоре Салли уже не могла скрывать зевоту, и они пожелали друг другу спокойной ночи.

За дверью Кейтлин ждала Муйрин:

— О, мисс, как прошёл вечер?

— Мило. — Кейтлин расслабила шнурки и позволила Муйрин помочь ей сбросить платье и нижние юбки и влезть в пеньюар.

Муйрин накинула на плечи Кейтлин шаль:

— Присядьте перед трюмо, мисс, я расчешу ваши волосы.

Кейтлин так и сделала, глядя на служанку в зеркало, пока та вынула шпильки из её волос и затем начала бережно их расчёсывать.

Муйрин улыбнулась:

— Вы получили удовольствие от ужина?

Умиротворённая ритмом щётки, Кейтлин сонно ответила:

— Еда была превосходная, и почти все были милыми.

— Почти?

— Все, кроме лорда МакЛина и герцогини, которые… — Кейтлин поймала взгляд Муйрин в зеркале. — Я имею в виду…

— Ох, ничего удивительного, — произнесла Муйрин, продолжая водить щёткой по волосам Кейтлин. — Осмелюсь предположить, что вы понравились МакЛину, поскольку вы такая хорошенькая и вообще, а если и есть что — то, чего не любит её светлость, так это как раз когда её хахаль обращает внимание на другую.

Кейтлин нахмурилась:

— Её хахаль?

— Ну, теперь уже нет. Они были близки в прошлом году, но потом он перестал приходить. Думаю, что герцогине это не понравилось, потому что она вела себя как мегера, пока он снова не появился несколько месяцев назад. Теперь он здесь, но… — Муйрин посмотрела на дверь, прежде чем склониться вперёд и произнести громким шёпотом: — Он не остаётся на ночь в её спальне, как делал это раньше.

— Полагаю, герцогу есть, что сказать по этому поводу!

— Не думаю, что его это волнует. Покуда герцогиня украшает его стол и следит за домом и хозяйством, он не станет утруждать себя её приключениями. Я думаю, что так принято у мелкопоместного дворянства — и это печально, если вам интересно моё мнение.

Кейтлин снова вспомнила, как герцогиня смотрела на МакЛина, когда думала, что никто этого не видит, и как выражение лица старушки становилось всё более кислым:

— Значит, это он прекратил их отношения?