Раздался страшный грохот, полетели осколки, вода из кувшина облила обоих. Вспышка прозрения осветила глаза Нортвуда, и в тот же момент он осел на пол, увлекая за собой стул и Мегги.

Мегги здорово ушиблась, но быстро вскочила на ноги, мучимая одновременно страхом, что убила человека и что ударила недостаточно сильно. К счастью, Нортвуд был без сознания, но живой.

Еще утром она сняла шнуры, собиравшие шторы, и сейчас воспользовалась ими, чтобы связать Нортвуду руки и ноги. На всякий случай привязала его к ножке кровати. Кусок ткани от тех же штор Мегги применила в качестве кляпа.

Затем она обыскала его карманы. Ключей оказалось несколько: целая связка на железном кольце и еще один, подошедший к замку ее комнаты. Вероятно, ключ от кладовой в посольстве был на связке.

Мегги тихонько выскользнула в коридор. Пусто.

— Пойдем, Рекс, — позвала она кота, который тут же стал тереться о ее ногу. — Пошли искать Робина.


В кафе «У Сильвы» Росси подсел к давнему знакомому еще по службе в Италии, Раулю Фортрэнду. При первой возможности Росси завел разговор о Лемерсье.

— Свинья, — решительно заявил Рауль, сплюнув для пущей убедительности на пол. — Свиньей жил и свиньей помер.

Генерал перегнулся через стол, чувствуя, как учащается пульс.

— Чем он занимался? На кого работал?

— Бог знает, чем-то противозаконным. Я слышал, что он работал на графа Варенна. Говорили, Варенн займет место Талейрана. Граф ужасно рассердился, когда король взял Ришелье. Может быть, Варенн хотел, чтобы Лемерсье убил нового министра.

"Значит, все же Варенн, — подумал Росси. — Что же, вполне вероятно. Уж очень скользкий это человек, скользкий и мрачный, как и его замок в часе езды от Парижа, слишком напоминающий разбойничье гнездо».

Росси встал, обвел взглядом кафе и, обращаясь к друзьям по оружию, которых здесь было не меньше двадцати, воскликнул:

— Собратья!

В наступившей тишине все повернулись к нему. Генерал забрался на стул, чтобы его стало видно всем.

— Друзья мои! Роялисты готовят заговор против герцога Веллингтона, второго после Бонапарта солдата и полководца. Они думают, что, убив Железного Герцога, смогут списать все на нас. Такие, как мы, преданные слуги родины, вынуждены будем отстаивать свою честь, и несчастная Франция будет ввергнута в пучину гражданской войны.

В мертвой тишине Росси всматривался в знакомые лица: Море, потерявший руку при Ватерлоо, Чабре, хлебнувший лиха под Москвой, Чамфорт, деливший с ним тяготы египетской кампании.

— Мы сможем найти ответы на все вопросы и, возможно, спасти жизнь красивой женщине, если двинемся в поместье Варенна. Кто пойдет со мной?

Один за другим мужчины подходили к нему, предлагая себя в добровольцы.

— Вперед, друзья! Все, кто верхом и, при оружии, следуйте за мной. В последний раз пойдем в поход во славу Франции!


Элен Сорель пробежала квартала два, пока усталость и доводы рассудка не принудили ее замедлить шаг. Да, она знала, что Варенн и есть тот самый Ле Серпент, понимала, что ему до сих пор удалось сохранить инкогнито только ввиду отсутствия мотивов его участия в заговоре. Но что, скажите на милость, было делать с этим открытием?!

В тяжком раздумье остановилась она на углу. Цокот копыт по мостовой вывел ее из задумчивости. Очнувшись, Элен увидела Карла фон Ференбаха, соскакивающего с коня.

— Мадам Сорель, — начал он несмело, — рад вас видеть. Я было подумал… — И вдруг, заметив ее расстроенное лицо, тревожно спросил:

— Что случилось?

Разумом Элен понимала, что полковник живет неподалеку и поэтому вероятность встретить его в этой части города достаточно велика, и все же, глядя в мужественное лицо сильного, уверенного мужчины, она не могла воспринять встречу иначе, чем Божью милость. Ференбах — человек влиятельный и, зная о ее работе, мог бы чем-то ей помочь.

Собравшись с мыслями, Элен коротко поведала об исчезновении трех британских агентов, о том, как разоблачили Ле Серпента. Разгадку можно было найти только в замке Змея.

Полковник слушал, не перебивая. Выслушав рассказ до конца, Ференбах вскочил на коня и подал Элен руку.

— Возле шоссе Святого Клавдия есть несколько прусских казарм. Там я мог бы получить подкрепление, чтобы двинуться на замок. Видя колебание Элен, он нетерпеливо добавил:

— Чтобы сэкономить время, вы могли бы поехать с нами и показать дорогу. Если все то, что вы рассказали, — правда, нам нельзя терять ни минуты.

Элен приняла его руку и легко вскочила на лошадь.

— А если я ошибаюсь?

— Если вы ошиблись, я получу компенсацию.

Полковник не улыбнулся, но все же искорка промелькнула в его глазах, когда он с удовольствием оглядел ладную фигурку маленькой француженки. И в первый раз за все время знакомства Элен увидела, что бравому полковнику всего тридцать четыре года — столько же, сколько и ей.

В тот же миг она осознала, как близко была к его стройному атлетическому телу и как горяча рука, придерживающая ее за талию. Тогда исчезла искушенная в жизни вдова, и девочка, в которую она превратилась, покраснела до корней волос.

На этот раз полковник действительно улыбнулся, а потом, пришпорив коня, повез ее в неизвестность.

Глава 23

Понимая, сколь малы шансы на успех, Рейф и Робин решили попробовать выбраться из камеры, как только к ним зайдут в очередной раз. Вскоре после обеда кто-то просунул ключ в скважину. Пленники тут же заняли ранее оговоренные позиции. Поскольку от Робина проку было мало, он с невинным видом улегся на соломе, а Рейф спрятался в углу за дверью.

Дверь со скрипом поддалась, и Рейф приготовился прыгнуть. Но на пороге стояла Марго.

— Робин, ты здесь? — тревожно спросила она. Рейф замер. Не замечая его, Марго вошла в камеру. Увидев Роберта, она бросилась к нему и крепко обняла.

— Слава Богу! Я так боялась…

Роберт, превозмогая боль в руке, обнял ее.

— Со мной все хорошо, Мегги. И у нас есть пополнение.

Андревиль посмотрел на сокамерника. Марго проследила за его взглядом.

— Рейф!

Мгновение, показавшееся обоим вечностью, они смотрели друг на друга. Рейф сделал шаг ей навстречу, но, заметив тревожно вспыхнувшее лицо, остановился. Видимо, она боялась, что он может сделать что-то, дискредитирующее ее в глазах Роберта: начать целовать или изъясняться в любви.

— Я рад, что вы невредимы, графиня, — произнес Рейф быстро. — Нам повезло, что этот чертов ключ висит на виду.

Слова были глупы и не к месту, но они могли замаскировать совершенно очевидное признание, которое читалось в его взгляде.

Должно быть, она все поняла, потому что лицо ее прояснилось.

— Не знаю, рада ли я вас видеть, но мне искренне жаль, что вы тоже попали в плен.

Взглянув на Роберта, Мегги помрачнела.

— Ты не в лучшей форме, любовь моя. Что с твоей рукой?

Хотя всем не терпелось уйти из камеры, еще несколько минут они провели в ней, обмениваясь жизненно важной информацией. Когда Мегги рассказала о готовящемся взрыве, Рейф воскликнул:

— Проклятие! Робин, как ты думаешь, может ли кто-нибудь уловить запах гари из кладовой и предотвратить преступление?

— Пожалуй, никто, — мрачно ответил Роберт. — Эта кладовка находится в коридоре, по которому не ходят. Даже если и заподозрят что-то неладное, много времени уйдет на поиски ключа, и, может статься, у Мегги тот самый единственный ключ.

Рейф быстро взглянул на часы.

— У нас всего два часа на то, чтобы выбраться отсюда и добежать до посольства. Кажется, у меня есть идея насчет нашего местоположения, — добавил Рейф, помолчав. — Кто-нибудь знает замок получше, чтобы понять, каким путем выбираться надежнее?

— Увы, — покачал головой Роберт, — меня сюда привезли почти без сознания. Я ничего не запомнил.

— Я кое-что успела узнать о замке, когда пробиралась сюда, — сказала Марго. — Хоть Варенн и признался, что Роберт спрятан как раз подо мной, мне потребовалось довольно много времени, чтобы разобраться в хитросплетении коридоров. К счастью, в замке очень мало людей, по крайней мере я никого не встретила, хотя слышала звук голосов.

— Думаю, нам остается одно — попытаться украсть лошадей и во весь опор лететь в посольство. Если нас обнаружат, каждый пусть бежит в свою сторону: может, хотя бы одному повезет успеть вовремя, — предложил Рейф.

Открыв дверь камеры, Рейф почувствовал, как что-то мягкое и теплое прислонилось к коленке. Посмотрев вниз, он увидел огромного черного кота.

— Откуда эта тварь? — воскликнул он.

— Это не тварь, это Рекс, — сказала Марго, наклоняясь, чтобы погладить кота. Урча, тот забрался ей на руки. — Он составил мне компанию наверху. Я его кормила, теперь кот мой. Думаю, он принесет нам удачу.

Судя по взгляду, который она послала Рейфу, Марго ожидала возражений с его стороны. Эта мысль и в самом деле показалась ему абсурдной, но, быть может, с котом на руках Марго будет чувствовать себя спокойнее.

— Не знаю, чего здесь больше; сентиментальности или фарса, — пробурчал он. — Возьми его, но приготовься расстаться со своим другом, если станет тяжело бежать. Кот в меньшей опасности, чем мы. Пора уходить, — добавил Рейф, придерживая дверь перед товарищами. — И если кто-то знает хорошую молитву, настало время ее прочесть.


Придя в себя, Нортвуд обнаружил, что он промок, связан и ограблен. Гнев помог прояснить мозги. Проклиная на чем свет стоит маленькую шлюху, он заработал плечами, стараясь освободиться от пут. Надо было сразу задрать чертовке юбку вместо того, чтобы чесать языком.

Смоченный водой шнур натянулся, и, приложив некоторое усилие, Нортвуд сумел ослабить узел. Он выругался, на этот раз благословляя удачу. Через десять минут он уже был свободен.

Сунув руки в карманы, Нортвуд еще раз убедился, что они пусты. Изо всех сил забарабанив в дверь, он стал звать на помощь. Ему опять повезло: поблизости оказался слуга, и вскоре Нортвуд выбрался из заточения.