– Этот диск всегда со мной, – сказал он чуть слышно, когда началось вступление.

Я вспомнила, что это мой подарок… Это я подарила ему диск этой группы! Прошло столько лет, а он сохранил его. Неужели он так…дорог ему? Я посмотрела в глаза Хайдену, чтобы найти ответ на вопрос, и в этот самый момент он  пригласил меня на танец, и мы стали медленно кружиться под музыку… В момент припева я  снова посмотрела ему в глаза и  почувствовала такое притяжение, что сама же его испугалась. Еще песня словно заставила меня почувствовать, что я упустила в жизни что-то важное. Дыхание мое сбилось, мысли закружились, и я окончательно запуталась.

 Когда я рассчитывала на то, что вечер уже, судя по всему, окончен, Хайден достал откуда-то плед и постелил его на пол.

– Давай полюбуемся звездами, – неожиданно предложил он.

Ведь это мое любимое занятие… Смотреть на звезды. Я стала взрослой.  В последний раз   сидела вот так  и смотрела на ночное небо, будучи еще совсем маленькой девочкой… Детские воспоминания заставили меня уйти глубоко в себя. Хайден не решался меня остановить  и спокойно сидел, тоже любуясь небом. "Как он чувствует то, что обязательно будет мне очень дорого, ценно? Как он все это угадывает?" – спрашивала себя я.

Когда я очнулась от ностальгического настроения, в голове возник один вопрос, и я не стала медлить.

– Хайден, а можно тебя кое-что спросить?

– Конечно, – спокойно ответил он, глядя на звезды.

– Письма… которые ты написал для меня тогда… Я не совсем поняла, как твой подарок на мой день Рождение оказался в танцевальной студии? И платье… кто его оплатил и забронировал? Ты был в городе?

Он улыбнулся.

– Я ждал, когда ты спросишь. Дело в том, что в Нью-Йорке на то время жила моя двоюродная сестра. И я ее попросил перед тем как уехать, чтобы она третьего января положила подарок, а платье выбрала именно персикового цвета. На самом деле я не знаю, что она выбрала. Тебе понравилось?

– Это было самое красивое платье… на балу я была совершенна не та Гризли Браун, которую ты знал… Спасибо… Ты так много сделал для меня, Хайден! Я хочу сказать…что именно благодаря тебе сейчас я такая, какая есть. Благодаря тебе я добилась успеха на работе и справилась со своей застенчивостью и неуверенностью, я выстроила очень доверительные отношения с родителями.  Ведь я ничего для тебя не сделала, а ты для меня все…  – в конце я начала размышлять, забыв, что рядом сидит Хайден.

– Давай, не будем вспоминать то, что было. Хорошо? А просто насладимся прекрасным вечером, ночным небом…

"Да, он прав, – быстро подумала я. – Надо думать о том, что сейчас, а не о том, что было…"

В горле у меня слегка пересохло, и я хотела выпить сока. Он стоял позади Хайдена, чуть правее от меня. Я только потянулась за ним, вдруг моя рука соскользнула, он повернул голову, и неожиданно для нас, мы оказались слишком близко друг другу. Близко настолько, что наши губы, как магнитом,  потянулись навстречу. Сначала был какой-то мимолетный ступор, хотелось оторваться, вырваться, убежать, но как будто тело притягивало, тянулось, рвалось вперед. Мы явно были в растерянности от того, что происходит.  Хайден в начале смотрел на мои губы, а потом, как будто стремясь увидеть положительный отклик, перевел взгляд на мои глаза. В этот момент я просто знала, что очень хочу продолжения. Мне было все равно, что будет. Я просто хотела ощутить жизнь здесь и сейчас вместе с ним. У меня возникло чувство, что я словно  всегда ждала такой нелепой случайности. Не теряя времени, я сама же к нему потянулась. Когда наши губы соприкоснулись в поцелуе, Хайден был осторожен, но потом, как только понял, что я точно отвечаю ему взаимностью, начал целовать  нежно, но в то же время и… очень страстно, притягиваясь всем телом и обхватывая мое лицо руками.

Когда я пришла в себя от таких чудесных ощущений, Хайден посмотрел на меня и улыбнулся.

– Гризли Браун целуется с Хайденом Бартлетом, когда у нее есть парень Крис… – он взглянул на меня насмешливым взглядом, который на самом деле таил в себе не насмешку и совсем не улыбку. Потом  он посмотрел вперед, тяжело вздохнув.

Я не знала, как ответить, потому что во мне бушевали чувства, а у Хайдена в любой обстановке найдутся слова… мы повернули все так, будто это была небольшая глупость в нашей жизни, которая завтра же забудется.

30 июня. Понедельник.

Сверх глупости было перевернуть все так, будто бы ничего не случилось.

Я только и думала, как о вчерашнем вечере. Ежесекундно. "Ведь это просто нелепая случайность… Если бы моя рука не соскользнула, ничего бы и не было! Или…?" – мучительные мысли крутились в голове.

Я чувствовала вину перед Крисом. С моей стороны было легкомысленно так  предаться порыву притяжения. Одновременно я ощущала где-то в области живота такое счастье. Мне всегда было неведомо выражение: "Бабочки в животе". Сейчас я начинаю понимать, что люди имеют в виду, когда говорят, пишут или поют об этом. Жалела ли я о случившемся? Наверное,  под дулом пистолета я бы честно сказала, что нисколько, и если бы такая ситуация повторилась вновь, я бы не стала ее менять. Но признаться себе в этом сейчас, сегодня мне было дико страшно.

На работу я пришла вся задумчивая, и Бриджит заметила мое состояние. Шэрон все еще не появилась.

– Эй, Гризли, что с тобой? – спросила она, когда прошла половина рабочего дня.

– А? Нет, все нормально, – еле-еле ответила я.

– Ага, вот прям поверила тебе на слово! – фыркнула она. –  Ты сегодня вообще не на работе будто. Объясни мне, что происходит? Первый раз тебя вижу такой растерянной. Никуда ты сегодня не пойдешь, заказы подождут!

– Бридж, я не хочу говорить об этом.

– Ладно. Я не буду к тебе приставать, но с одним условием, слышишь? – Она посмотрела на меня, изогнув одну бровь. –  Ты сейчас же поедешь домой.

– Со мной все в порядке! – запротестовала я.

– Пожалуйста, Гризли! Езжай домой и разберись в том, в чем запуталась.

Я послушалась свою верную подругу и поблагодарила ее за то, что она не стала мучить меня многочисленными расспросами. Подъезжая к дому, у меня возникли сомнения: "А хочу ли я домой? Хочу ли оставаться наедине со своими мыслями?". Когда я все-таки уже оказалась около входной двери, уходить куда-либо было бесполезно. Да и ноги меня будто привели. Открывая дверь, внизу я увидела маленький, но плотный конверт. Внутри что-то защипало. Там было написано : «Гризли от Хайдена». По телу пробежался целый поток мурашек. И я открыла письмо.


"Привет, Гризл. Я знаю, писать письма порядком устарело, но ты должна узнать правду о твоем, как ты считаешь, лучшем друге – Хайдене Бартлете. Предполагаю заранее, что многое тебя застанет врасплох. Письмо будет длинным и очень откровенным.

Все тайное когда-то становится явным. И тут не поспоришь.

Ну… я начну.

Моя жизнь в 16 лет складывалась не самым хорошим образом. Мама бросила меня, когда я был еще ребенком, я потерял родного человека – свою бабушку, видел страдания своего отца, переехал в другой город, где мне абсолютно не хотелось жить. Я, в прямом смысле, ненавидел свою жизнь. Да еще прибавить к этому – новая школа. Мне не хотелось расстраивать отца по поводу того, что я не хочу учиться в престижной школе (меня вполне устраивала и обычная), что я абасолютно равнодушен к учебе, а это могло бы повлечь к прогулам, но я понимал, что папа, единственный в моей жизни, пытался  все сделать как можно лучше для меня. Я за это ему остаюсь благодарен по сей день.

Первое сентября. Хмурое утро. Я шел в школу с самым что ни на есть отвратительным настроением. Мне хотелось убежать на край света, но только не заходить в это «крутое, престижное» здание. Дети богатых родителей, разговоры ни о чем, высокомерие, учителя, выбирающие себе любимчиков… Картина предстоящей жизни в моей голове.

Я шел и думал о том, что моя жизнь не сложилась с самого начала. Голова как всегда опущена вниз, ноги шаркают по асфальту… И вдруг откуда-то, прорываясь, выскочил маленький лучик солнца, который осветил дорогу. Я поднял голову и увидел тебя. Ты ехала на велосипеде. Твое лицо… оно было такое потерянное, грустное. Я сам не почувствовал, как остановился. Внутри что-то так сильно щелкнуло, что я и не понял. Очнулся, когда ты уже завернула за угол. В мыслях у меня не было и предположения, что ты направляешься в ту же школу, что и я.

Я зашел в учебное здание и опять увидел тебя. И внутри снова что-то щелкнуло с еще большей силой. Я засмотрелся на тебя и заметил, что ты ненавидишь эту школу и задаешься вопросом: «Господи, но почему я именно здесь? Кто все эти ужасные люди?» И тогда я почувствовал в тебе некую… родственную душу. Понял, что у тебя есть проблемы… Причем такие серьезные, что ты не можешь жить так, как хочешь.

Опоздал я на урок не потому, что действительно опоздал, как вы все подумали. Я пришел позже потому, что долго смотрел на тебя, а потом никак не мог решиться зайти в класс.

Когда мне мистер Твинкс сказал куда садиться, я увидел тебя в первом ряду, сидящую одну. В мыслях: «Нет, я не смогу с ней сесть!» Я заметил, что он указал только на вторые и третьи ряды, и понял, что ты тут славишься  сама знаешь, как. Мне хотелось пойти к третьему ряду, где я могу спокойно сидеть один, но… нет. Мои ноги против воли  направились именно к твоей парте. И тогда я понял, что влип по полной. Я иногда прокручиваю в голове. «А что… если бы тогда я не сел с тобой?»

Знаю, что, по сути, первым все-таки должен был поздороваться я, как истинный, по твоим словам, джентльмен, но… я боялся. Так же, как и ты, я боялся сделать первый шаг. Я думал, что ты захочешь быстрее от меня отсесть, но Гризли Браун продержалась с таким сухарем, как я, целых два дня! А вообще… я дал себе слово в первый день: если ты поздороваешься, то я обязательно буду с тобой разговаривать и помогать. Еще стану для тебя близким человеком.