Под одеждой, его сердце бьется напротив моей руки уверенно и спокойно. Так же, как он сам.

Тай ставит меня на нижнюю ступеньку крыльца, поворачивается и уходит. Он уже у тротуара, когда я кричу:

— Подожди!

Я бегу вниз по дорожке, не обращая внимания на боль в ногах:

— Ты не можешь просто уйти.

— Иди внутрь, — он разворачивает меня за плечи и подталкивает обратно в сторону дома. — Давай.

Я оборачиваюсь.

— Нет.

Он вздыхает и скрещивает руки:

— Что, Джесса?

— Ты знаешь мое имя?

— Да.

— Что ты там делал?

— Встречался с друзьями.

— Почему ты не был в школе?

— Слушай, — он распрямляется, оглядываясь вокруг. — Я был в нужном месте в нужное время. Это все, ладно? Надеюсь, что этот мерзавец не будет связываться с тобой снова.

— Я не знаю.

— Мне нужно идти, — он поворачивается и уходит прочь, прежде чем у меня появляется шанс ответить.

У меня так много вопросов, я очень хочу поговорить с ним. Его присутствие помогло отвлечься от происшествия с Дереком. Боюсь, что, когда Тая не будет рядом, страх того, что произошло и что могло бы случиться сегодня вечером, накроет меня. Я бы хотела просто сидеть с Таем всю ночь, но так как у меня нет такого шанса, я опускаю голову и возвращаюсь к крыльцу. Когда я оглядываюсь, его уже нет.

Глава 2

Джесса

Восемнадцать лет

— Ты готова к завтрашнему дню? — спрашивает мама, присоединяясь ко мне на крыльце.

— Да, я так рада, что средняя школа закончилась.

— О чем думаешь?

Полагаю, материнский инстинкт помогает ей понять, когда что-то происходит.

— Он был там в ту ночь, мама.

— Знаю, милая. Я верю тебе.

— Думаю о нем все время. Не понимаю, как едва знакомый человек, стал так много для меня значить, — Тай постоянно в моей голове. Это больше, чем подростковое увлечение. Он больше, чем это… Он все.

Она поглаживает мое колено и сжимает его.

— Иногда, нет объяснения происходящему, Джесса. Но мне не нравиться, что ты так зациклилась на ком-то, кто появился, чтобы сразу исчезнуть.

— Я знаю, — вздыхаю и кладу голову ей на плечо. — Просто не могу выбросить его из головы. Он всегда там. Тай оставил меня в жизни, но никогда не покидал сердце, и это причиняет боль.

— О, милая, — она нежно гладит мои волосы. — Хотела бы я сказать что-то, чтобы тебе стало лучше, но правда в том, что вылечить разбитое сердце не так просто. Однажды, ты будешь двигаться дальше, но до тех пор, попытайся помнить его, хорошо?

— И что же ты думаешь, кем он был?

— Он был спасителем, милая. Избавил тебя от ужасной ситуации. Может, ему не суждено быть большим, чем это.

Мама целует меня в макушку и уходит внутрь, оставив меня потрясенной. Нет, она ошибается. Он должен быть гораздо больше чем это. Я просто боюсь, что у меня никогда не будет возможности узнать наверняка.

*

Весь наш выпускной класс бросает шапочки в воздух, и я улыбаюсь, когда ловлю свою. Наконец-то. Сделано. Я покончила с этой дырой. Покончила с этими осуждающими людьми, с тупой политикой этого сообщества. Я покончила с этим к чертям собачьим.

Кэт, мой единственный верный друг, берет меня под руку, и я обнимаю ее в ответ:

— Ура!

— Я знаю, ладно. Ура!

Мы направляемся туда, где наши родители и семьи возбужденно сидели в течение двухчасовой церемонии. Все едут в местный ресторан в центре города, и мы друг за другом паркуемся в гараже. Наш ранний ужин счастливый, веселый и праздничный. Кэт уезжает в колледж в Нью-Йорк, а я собираюсь в Калифорнию. Мне нужно выбраться из города на некоторое время и посмотреть, что есть за его пределами. Уверена, что вернусь, в конце концов.

Бабушка и дедушка Кэт покидают ресторан в то же самое время, что и мои, ее родители следом за ними. Мама и папа остаются немного дольше. Когда папа зевает, мы все вместе уходим.

— О, а давайте пойдем в этот новый йогурт-бар! Мороженое звучит здорово! — говорит Кэт взволнованно. Вон просто качает головой своей младшей сестре сладкоежке.

— Вы трое идите вперед. Мы устали, и он нуждается в своем лекарстве от давления, — говорит мама, склонив голову к отцу.

— У меня, вообще-то, свидание вечером, так что я должен идти, — говорит Вон.

— Конечно, ты должен, — дразнит Кэт. — Мой брат бабник.

— Эй, я не могу ничего поделать, дамы не могут сопротивляться мне, — он обнимает всех девушек, потом пожимает руку моему отцу и направляется в гараж.

— Думаю, остались только мы, — подмигиваю я Кэт, и она улыбается шире; у нее прекрасные белые зубы, спасибо отцу за посещение ортодонта. Она может сниматься в рекламе зубной пасты, такие они красивые.

Мы идем к маленькому магазину на углу отведать восхитительное угощение. Кэт берет шоколад поверх шоколадного мороженого, а я ванильное с «Орео» (прим. Оrео — печенье, состоящее из двух шоколадных дисков и сладкой кремовой начинки между ними).

Мои щеки болят от того, что я так много улыбаюсь, потому что я не могу поверить, что мы наконец-то выпустились. После той ночи с Дереком последние пару лет были тяжелыми для меня. Я рассказала родителям, как только вернулась домой. Это было его слово против моего, и потому, что отец Дерека был судьей, у него не возникло проблем.

Парень утверждал, что в то время как мы вышли на улицу, чтобы подышать свежим воздухом, на нас напали, и я убежала домой пока он отбивался. Эшли сказала, что я добровольно ушла с Дереком, и так как она была той, кто нашел его в переулке, полиция поверила в их историю.

Это не имело даже смысла. Не стала бы я вызывать полицию? Не стала бы волноваться за безопасность Дерека? Они пытались сказать мне, что я была в шоке.

Люди начали говорить за моей спиной, считая меня лгуньей, ябедой и ханжой. Мне было плевать, никто из них никогда не был моим другом, кроме Кэт, так или иначе, но все равно обидно, что некоторые, особенно девушки, осуждали меня.

Тай не возвращался. Я не видела его с того дня. Говорили, что он исчез. Мой отец использовал все возможные ресурсы, чтобы найти его. По-видимому, он был в приюте в то время, поэтому было легко убежать незамеченным.

Я думаю о нем постоянно. О его красивых глазах, и как он прижимал меня в своих объятиях. Я никогда не чувствовала себя более счастливой и защищенной, чем в те несколько коротких минут, когда он нес меня. Боже, я хочу больше этого.

Вне зависимости от того, что случилось в ту ночь и независимо от того, как все называли меня, я знаю, что он мне поверил. Тай поверил и спас меня. Если бы не он, кто знает, что случилось бы. Не хочу думать об этом. Не хочу играть в игру «что – если». Я просто буду двигаться дальше.

Кэт и я садимся в наши автомобили, и она машет, когда уезжает. Я вставляю ключ в замок зажигания, но ничего не происходит, когда поворачиваю его. Какого черта? Пробую еще раз с тем же результатом. Достаю телефон позвонить Кэт, чтобы она приехала забрать меня, но у меня нет связи здесь на парковке. Выбравшись из машины, обхожу вокруг, пытаясь найти сервис. Когда я выхожу на тротуар, приближается мужчина, бегущий трусцой.

Он высокий, одет в серые спортивные штаны и серую кофту с капюшоном и оторванными рукавами, открывающими большие бицепсы. Его голова опущена, но почувствовав меня, он поднимает взгляд.

— Тай, — шепчу я, сердце останавливается, и мурашки покрывают кожу.

Он замедляет бег и останавливается передо мной. Его вздымающаяся грудь так близко. Он больше не мальчик. Я знала, что Тай вырастет симпатичным, но не ожидала, что таким красивым.

Его глаза исследуют мое лицо, скользят ниже к груди, которая выросла с тех пор, как я в последний раз видела его, затем опускаются к блестящим розовым ногтям на ногах и возвращаются наверх. Я вздыхаю и кладу руку на грудь, желая, чтобы мое сердце снова билось.

Он должен чувствовать это. Связь. Искру. Это неоспоримо, и я не думаю, что когда-либо будет сравнимо с чем-то еще. Как случилось, что эти чувства не прошли за несколько лет?

— Почему ты исчез?

— Я был поблизости.

— Где?

— Почему ты здесь? — спрашивает он в ответ.

— Перестань быть таким таинственным, Тай. Боже. Я просто хочу поговорить с тобой. Ты не можешь сказать мне, что я единственная, кто знает, что здесь есть что-то, — я показываю жестом между нами.

— Нет, ты права, — кивает он. — Но сладкая невинная маленькая девочка, как ты, и парень, как я, не принадлежат друг другу, детка.

— Откуда ты знаешь, что я милая и невинная?

Его язык высовывается и увлажняет губы, а затем он приближается на пару шагов ближе. Мое дыхание задерживается, и когда Тай проводит пальцем по моей щеке, я закрываю глаза. Опуская голову, он ведет носом вдоль моего уха, прежде чем чувствую его губы:

— Черт, ты так хорошо пахнешь.

Я громко глотаю, и он посмеивается:

— Нервничаешь?

— Нет.

Он вздыхает, делает шаг назад, затем проводит рукой по своим волосам:

— Почему ты здесь?

— Почему ты оставил меня в ту ночь и никогда не возвращался? Я скучала по тебе.

— Мне нужно, чтобы ты поверила в то, что для тебя же лучше, если мы не вместе, хорошо? Проклятье, я соскучился по твоему красивому лицу так сильно, но черт… Так, почему ты здесь одна?

Скрещиваю руки на груди и сдаюсь. Я могла бы привлечь его, но Тай, вероятно, прав. Он испорченный мальчик, а я наивная девочка. Но это не значит, что я не хочу узнать его. Существует что-то между нами на не понятном мне уровне. Нужно просто больше времени с ним:

— Моя машина не заводится, и нет связи.

Он кивает и идет к моей машине, наклоняется, а затем открывает капот:

— Попробуй завести снова.

Не сомневаюсь в его действиях, так как он, кажется, знает, что делает, и я поворачиваю ключ с тем же результатом.

— Это из-за свечей зажигания. Я могу поменять их. Просто нужно пойти в магазин и купить их.