Толчки Лэндона превратились в дикие и необузданные. Пока я пребывала в мире экстаза, мужчина шел к собственному оргазму. И вскоре он взревел, как охотник, который, наконец, поймал свою добычу.

Через минуту его быстрые, горячие выдохи обдували мою кожу. Лэндон прижался затяжным поцелуем вдоль моей лопатки, вырывая из меня гортанный стон. Я выпрямилась, скрутилась в его объятиях и уткнулась подбородком в уютное местечко между его плечом и шеей. У меня не было слов. Все, что я могла предложить — биение своего сердца.


Лэндон


Последние три недели с Пайпер расслабили меня. Я начал верить, что моя жизнь наконец-то начала налаживаться... Пока наш гребаный лейбл не настоял на предварительном прослушивании новых песен следующего альбома. Все, что я говорил Пайпер, было правдой, вот только как я мог выполнить все это, если даже не был в состоянии контролировать свое тело? Не просто удержать столовый прибор или ручку, чтобы дать автограф, но держать так крепко и уверенно, как того ожидали поклонники от выступления «NothingbutTrouble».

Смотреть за тем, как барабанные палочки вылетают из моих рук при первом ударе о тарелки, было жестоким напоминанием о том, что мне предстоял еще долгий путь, хотя моя хватка показывала улучшения, когда дело доходило до некоторых повседневных задач. Но я еще не мог сыграть шоу.

Тревис и парни сказали, что мне не нужно было приходить, но «NothingbutTrouble» еще ни разу не выступали без меня, и, даже если я не мог быть на сцене, мне все равно необходимо было прийти.

Шейн обнадеживающе похлопал меня по плечу, направляясь на сцену. Если кто и понимал мои чувства, так это он.

Из-за его ареста в прошлом году нам пришлось отменить турне. Ему было предъявлено обвинение за прошлое. За случайную трагедию. Но обвинения сняли и его оправдали.

Я же оказался за бортом благодаря своей глупости, и из-за этой очевидной разницы я едва мог смотреть Шейну в глаза.

Мне стоило остаться дома. Я должен был валяться в постели с Пайпер, находясь в ее теле и слушая ее стоны.

Потому что сейчас я наблюдал за кем-то, кто сидел за все еще моей барабанной установкой. Кто-то другой исполнял мои песни, играл с моей группой перед моим лейблом.

Все это было чересчур. Слишком. Блять. Жестоко.

Стоя сбоку от сцены, я сжал руки в кулаки по бокам.

Вообще-то нет. Не совсем.

В моем сознании я сжимал их так чертовски сильно, что гребаное сухожилие должно было порваться.

На деле же моя левая рука сжалась, но правая напоминала щупальце лобстера... И дрожала от усердия.

Какие, на хуй, барабанные палочки? Моя правая рука едва удерживала член.

Пайпер подошла ко мне сзади как можно ближе, но не прижимая свое тело к моему. Я почувствовал прикосновение ее бедра у своей руки. Мне хотелось ощущать себя комфортно в ее присутствии. Я знал, что она пыталась поддержать меня своей близостью.

Но вместо комфорта меня охватила паника. Сердце заколотилось о грудную клетку, а дыхание застряло в легких. Что, если я никогда не восстановлюсь? Такой будет моя жизнь — стоять за прожектором, пока зависть и ярость поглощают меня?

Кто я без барабанов?

Никто. Я был никем. Зачем Пайпер жалкий сукин сын, ослепленный стыдом и не способный посмотреть правде в глаза?

Потеря единственного, что я когда-либо делал хорошо, части себя, принесшей такой успех, который я даже не мог вообразить, разобьет меня.

Если мне придется смотреть на потускневший свет в глазах Пайпер, если она потеряет уважение ко мне... Нет, я даже не мог такого представить. Я лучше умру.

Но прямо сейчас я смотрел выступление моей группы... без меня. Меня заменили другим человеком. И это чертовски отстойно. Я хотел быть на сцене. Кровь и кислород текли по моим венам, оттачивая каждый ритм с точностью и силой. Быть достойным обожания и почестей.

— Как, черт возьми, тебе это удается? — громко рявкнул я, чтобы Пайпер меня услышала сквозь музыку.

Девушка растерянно на меня посмотрела.

— Что именно?

Тяжелый горячий гнев охватил меня. Я злился на себя. На судьбу. Пайпер тоже досталось.

Я указал на парня за установкой, талантливого барабанщика, который проткнул бы меня палочками, лишь бы получить шанс занять мое место навсегда. Разве его можно было за это винить?

— Торчать здесь, на чертовой обочине.

Сострадание смягчило ее хмурый взгляд, превратившись во что-то очень похожее на жалость.

— Не все хотят жить в центре внимания, Лэндон.

Но я хотел. Мне это было нужно. Свет создавал совершенство. Даже волшебство. Делал меня чем-то большим, чем выдающимся неудачником Лэндоном Коксом. Истребителем любви и жизни. Свет превращал меня в легенду. Я жаждал внимания больше, чем наркотиков или выпивки. С ним я был в безопасности, под охраной. Благодаря ему я смог позаботиться о брате и забаррикадироваться за железными дверьми. Делал все на своих условиях. И защищал людей от своих пороков.

— Я — не все, — буркнул я, отворачиваясь от нее, нуждаясь в пространстве. Мне нужно было свалить отсюда, прежде чем я, блять, брошусь на парня, занявшего мое гребаное место.

Врачи предупреждали, что употребление алкоголя замедлит мое выздоровление. Я был готов продать почку за глоток спиртного... Но не собирался рисковать своими шансами вернуться за барабанную установку как можно скорее.

Вместо этого я взял воду из импровизированного бара в одной из дальних комнат, избегая зрительного контакта со всеми. Вытряхнул несколько таблеток из флакона в кармане, а затем еще несколько.

Разгрыз их зубами, смакуя горьковатый привкус, словно наслаждался икрой. Через несколько минут в ушах зазвенело, а конечности расслабились, когда напряжение покинуло мои мышцы. Как же я этого ждал... Я понимал, что нужно вернуться к Пайпер и извиниться за то, что испортил ей настроение. Она этого не заслуживала. Эта девушка — лучшее, что когда-либо со мной случалось.

— Ты не должен был приходить сегодня, — Тревис появился рядом со мной.

— В курсе. Но я не пропускал ни одного из наших шоу, — мой рот казался опухшим и непослушным, словно не желал говорить. — Не хотел начинать сегодня.

Он взглянул на мои руки.

— Я мог бы заставить перенести просмотр до момента, когда тебе станет лучше.

— Серьезно, Трев? Ты знаешь, когда это должно произойти? — гаркнул я на него, смутно отмечая, что мой голос звучит искаженно, словно эхо.

Тревис не отступился.

— Я поставил на вас, ребята, давным-давно, а я еще не выбирал неудачников. Продолжай лечение и делай все, что велят врачи. Ты вернешься за свои барабаны, Лэндон. Я в этом не сомневаюсь.

Я провел языком по зубам, наблюдая за уходом Тревиса. Если бы можно было вернуть здоровье в руки силой воли, я бы мгновенно сгорел. Швырнув пустую бутылку из-под воды в мусорное ведро, я оттолкнулся от стены и стал искать взглядом Пайпер.

В уборной промелькнула вспышка светлых волос. Отлично. Мне нужно, блять, отлить.

Но когда я добрался до двери, блондинка, которую я увидел, оказалась далеко не натуральной. И не моей Пиппой.

Она подняла глаза, когда я прошел мимо нее, и удивленно их расширила.

— Лэндон Кокс, — выдохнула она.

Я заставил себя улыбнуться.

— Привет, куколка.

— П-привет. Боже мой, я люблю тебя!

Ну конечно цыпочка это сказала. Все они одинаковые.

— Я тоже тебя люблю.

Это не было совсем ложью. Я любил всех своих поклонников. Многим из них показал насколько. Несколько месяцев назад я бы показал и этой тоже. Но сейчас мне просто хотелось снова лечь в постель к Пайпер.

— Мы можем сделать селфи?

— Конечно.

Каким-то образом мне удалось не вздрогнуть, когда она обняла меня за шею и поцеловала в щеку, делая несколько фотографий. Не потому, что у меня все еще болела шея, а потому, что девочка была не Пайпер.

После этого я проскользнул в туалет и закрыл за собой дверь, хватаясь за верхнюю часть моих спорт...

Твою же мать! Я был не в спортивках. Сегодня я напялил джинсы впервые с тех пор, как очнулся в больнице. Пайпер их мне застегнула, потому что я не мог справиться с пуговицами. Блять, блять, блять.

Ссутулившись, я взялся большими пальцами за пояс штанов, пытаясь прижать остальные пальцы к пуговицам. Я пыхтел, пока мои плечи не задрожали от усилий, а пот не начал стекать по моему лбу, капая на глаза.

— Черт! — крикнул я, прислонившись спиной к стене.

Крашеная блондинка всунула голову через дверь.

— Все нормально?

Я провел предплечьем по лицу, стирая капли, и застенчиво улыбнулся. Хватало и того, что я был не на сцене, так что мне не нужна отирающаяся рядом цыпочка, жаждущая продать историю о том, как я закатил истерику в чертовом туалете.

— Привет.

— Составить компанию? — спросила она с надеждой на лице.


ГЛАВА 17

Пайпер


— Думаю, нашему мальчику пора домой.

Я выгнула бровь на слова Тревиса.

— Лэндон не мальчик.

— Ты права. Он клиент, и привезти его сюда было неудачной идеей.

— Он в порядке? Что случилось? — в мой голос просочилась тревога.

— В порядке. Но думаю, что смотреть, как кто-то занимает твое место на сцене, не так просто, как он думал.

Когда мы стояли рядом с Лэндоном, его боль была очевидной. Но еще мучительнее было понимать, что я ничем не могла облегчить его мучения. Он ушел несколько минут назад, и я намеренно не пошла вслед за ним, посчитав, что ему нужно пространство. Была ли я права?

— Пойду найду его.

Тревис с подозрением посмотрел на меня, прежде чем я успела отвернуться и уйти.

— Есть ли что-то между вами двумя, о чем я должен знать? — спросил он.

Не-не-не. Я нацепила на лицо маску невозмутимости. Внутри же трещала по швам, желая рассказать все Тревису, но не хотела делать это здесь и сегодня. Нужно было многое учесть, чтобы все не испортить. Кроме того, Лэндон пребывал сегодня в ужасном настроении, так что вряд ли я смогла бы справиться еще и с разгневанным Тревисом.