Джуд Деверо - Легенда

– Сколько вы возьмете вот за этот ящичек? – показала Кэди.

– Этот ржавый, что на дне? – переспросила хозяйка, видимо, решив, что у покупательницы не все дома.

– У меня зрение, как рентген, и я вижу, что этот ящик полон пиратских сокровищ.

– В этом случае вам самой придется его нести. Десять долларов.

– Договорились, – согласилась Кэди, вытаскивая тридцать долларов из кошелька – десять за ящичек и двадцать за формочку в виде розы.

Пока хозяйка прятала деньги в карман, Кэди стянула ящик с грузовика и потрясла его.

– Там и правда есть что-то внутри.

– Они все битком набиты, – с раздражением сказала женщина. – Кому бы ни принадлежало это хозяйство, этот человек за всю жизнь не выбросил ни клочка бумаги. В большинстве из них жили мыши, в них полно плесени и всякой отвратительной дряни. Давайте-давайте, берите ящичек. И если в нем есть что-то ценное – это ваше. Мое мнение – в нем еще полно муки.

– В этом случае я испеку старинный хлеб, – сказала Кэди, вызвав улыбку у хозяйки магазинчика, которая ухватилась за второй бок ящика, помогая Кэди снять его.

– Вы сможете унести его? Я могу заставить мужа…

– Нет, спасибо, – сказала Кэди, подсовывая руки под днище ящика, большего по размеру, чем она сначала предполагала; крышка оказалась почти на уровне глаз, и Кэди едва могла видеть дорогу перед собой. – Если вам не трудно, положите формочку в мою сумку.

Выполнив просьбу покупательницы, хозяйка с отчаянием посмотрела на Кэди:

– Вы знаете, я думаю, что устрою в пятницу «распродажу сокровищ». Хорошенько пройдусь пылесосом по крышкам этих ящиков и продам с объявлением, «Содержимое неизвестно». По десять баксов за каждый. Может, я даже останусь в выигрыше.

– Если у вас это получится, честь и хвала вашему мужу, – улыбнулась Кэди поверх ящика.

– И он никогда больше не пропустит ни одного аукциона, не скупив всего, что попадется ему на глаза. Мне придется иметь это в виду, – смеясь, сказала она, выпуская Кэди из магазина в переулочек. – Пройдете прямо, и там – улица. Вы уверены, что он не слишком тяжелый? Он же почти с вас размером. Может, вам подогнать сюда вашу машину?

– Нет, все прекрасно. – Кэди не кривила душой, потому что руки ее были натренированы годами перестановок медных котлов и коробов, полных продуктовых запасов, а также замешиванием огромных количеств теста для выпечки.

Но при всей своей силе, к тому моменту, когда Кэди, пройдя три квартала, добралась до своей машины и запихнула приобретенную железяку в багаж-пик, руки ее болели. Разглядывая ржавую, старую коробку, Кэди никак не могла понять, что же заставило ее сделать эту покупку. Грегори собирался перевезти кое-что из своей мебели из Лос-Анджелеса в их новый дом, но он как-то сказал ей, что считает, что в городском доме им нужна более строгая обстановка, а не огромные белые диваны и кресла, которые скорее подходили для солнечного юга, так что он планировал почти все продать.

Закрывая багажник, она вздохнула.

– Строгая обстановка, – сказала она, ни к кому не обращаясь. – Ну где бывает эта Долли Мэдисон, когда она больше всего нужна?

Садясь за руль, Кэди подумала, что к завтрашнему ужину может попробовать сделать что-то оригинальное из кролика в белом вине, что-нибудь по рецепту восемнадцатого века.

Было одиннадцать часов вечера. Когда Кэди вошла в свою безлико обставленную крохотную квартирку, она чувствовала, что валится с ног от усталости. Она выбрала этот дом из-за его близости к ресторану «Луковица» и из-за того, что квартиры сдавались меблированными и не было нужды заниматься покупкой мебели.

Как ни старалась, Кэди не могла объяснить, что с ней происходило сегодня вечером. Теоретически все шло прекрасно. Грегори был само очарование, и она очень ценила его старания развлечь ее подруг. Это поразило даже Джейн, которая потихоньку призналась Кэди, что ее собственный муж вовсе не считает себя обязанным беседовать с ее подругами, а вместо этого часто проводит дни, уткнувшись носом в газету. Что касается Дэбби, то она откровенно наслаждалась стряпней Кэди и вниманием такого мужчины, как Грегори, так что, похоже, вообще потеряла способность говорить.

– Ты устала, – сказал вдруг Грегори, когда заметил, как Кэди, сидя за обеденным столом, раз в пятый подавила зевок. – Ты ведь весь день была на ногах. Тебе следует пойти домой и поспать.

– Похоже, свобода не идет мне на пользу, – призналась Кэди, сонно улыбаясь. – Мне следовало бы целый день провести на кухне.

Темные глаза Грегори устремились на подруг невесты.

– Кто-нибудь из вас способен что-нибудь с ней сделать? Я никогда не встречал никого, кто работал бы больше, чем она. Она никогда не берет выходной, никогда не занимается ничем, кроме работы, – говоря это, он взял Кэди за руку, ласково ее погладил и посмотрел так, словно хотел, чтобы все внутри у нее растаяло.

Но когда Кэди снова едва не зевнула, Грегори рассмеялся.

– Ладно, детка, ты подрываешь мой авторитет, выставляя меня убийцей юных дам! Что подумают обо мне Дэбби и Джейн?

Кэди засмеялась: Грегори всегда удавалось ее рассмешить. Улыбаясь, она повернулась к подругам:

– Честно говоря, он самый лучший на свете! Очень заботливый, и все такое. Это я виновата. Не знаю, что со мной сегодня происходит. Такое впечатление, что из меня выкачали всю энергию.

– Может, это из-за бесконечных размышлений о выборе мебели, – вставая, предположил Грегори и поднял почти безвольное тело Кэди со стула. Он был порядком выше ее, с заостренными чертами лица – полной противоположностью нежным и мягким линиям лица Кэди.

Продолжая улыбаться, Грегори повернулся к подругам невесты.

– Я провожу ее домой, а потом вернусь, чтобы попробовать, что Кэди приготовила на десерт.

– Малина в вишневом бренди и… Она замолчала, потому что все трое расхохотались, заставив ее вспыхнуть от смущения.

– О'кей, я просто очень устала, но все-таки не до смерти.

Опираясь на сильную руку Грегори, Кэди вышла на улицу, и он повел ее домой пешком, ничего не говоря и только бережно обнимая за талию. У двери в ее квартиру Грегори обнял Кэди и, желая спокойной ночи, чмокнул в щечку, но не попросил, чтобы она впустила его и разрешила остаться.

– Я вижу, насколько ты измучена, так что я тебя покидаю. – Отстранившись назад, он посмотрел на нее сверху вниз. – Ты все еще хочешь выйти за меня замуж?

– Да, – ответила она, улыбаясь, и прильнула щекой к его сильной груди. – Очень. – Кэди посмотрела на него. – Грегори, я и впрямь совершенно ничего не смыслю в покупке мебели. Я абсолютно не разбираюсь в занавесках, простынях и… – Она замолчала, потому что он поцеловал ее.

– Мы наймем кого-нибудь. Выбрось все это из головы. Я провожу сейчас одну сделку в Лос-Анджелесе. Как только закончу, мы сможем себе позволить что угодно. – Он поцеловал ее в кончик носа. – Любые медные котелки, какие ты только пожелаешь.

Она крепко обняла его, обхватив за талию.

– Не знаю, что я такого сделала? Чем заслужила такого мужчину, как ты? Я чувствую себя такой виноватой, потому что ты должен бросить свои дела в Лос-Анджелесе, чтобы поселиться здесь со мной. – Она взглянула на него. – Ты уверен, что не хочешь, чтобы я переехала туда? Я могла бы открыть там ресторан и…

– Моя матушка не захочет оставить «Луковицу», ты это знаешь. Это заведение они построили вместе с отцом, так что для нее здесь все полно воспоминаний. К тому же мама стареет. По ее внешнему виду можно подумать, что у нее энергии, как у подростка, но она многое скрывает. Мне гораздо проще переехать сюда. И тогда мы все втроем сможем быть вместе. – Он на секунду замолчал. – Если только ты здесь счастлива и не хочешь уехать. Может, в этом дело?

Кэди снова опустила голову ему на грудь.

– Нет, я счастлива там, где ты. Мы останемся здесь и будем заниматься «Луковицей». Я буду писать книги по кулинарии, и мы нарожаем дюжину ребятишек.

Грегори рассмеялся.

– Это будут откормленные маленькие карапузики, уверен, – опустив руки на плечи Кэди, он слегка отстранил ее от себя. – А теперь отправляйся в кровать. Поспи. Завтра твои подружки собираются взять тебя в магазин, где торгуют коврами, чтобы присмотреть что-нибудь для нашего дома.

– О нет! – выдохнула Кэди, схватившись за живот. – Я чувствую надвигающийся приступ бубонной чумы! Думаю, мне завтра следует остаться на кухне, чтобы позаваривать травяные настойчики.

Смеясь, Грегори своим ключом открыл дверь в ее квартиру и легко втолкнул ее внутрь.

– Если ты будешь плохо себя вести, я найму консультанта для молодоженов, чтобы он «привел тебя в порядок». Не успеешь оглянуться, как обнаружишь, что выбираешь помойное ведерко посимпатичнее и чехольчики на унитаз с монограммой.

Он еще громче рассмеялся, когда заметил, что Кэди побледнела от одной такой мысли. Продолжая смеяться, он закрыл дверь в ее квартиру и оставил невесту одну, чтобы та могла поспать.

И вот Кэди стояла, прижавшись спиной к двери, и осматривала свою аккуратную, но холодную квартирку. Она была очень благодарна Грегори за то, что он с пониманием относился к полному отсутствию у невесты таланта подбирать обстановку. Дело было не в том, что она не хотела бы жить в красивом доме. Просто у нее не было ни малейшего представления – и, честно говоря, желания – выбирать стулья, столы и все такое прочее.

– Я самая счастливая женщина на земле, – громко сказала она, как говорила дважды в день с тех пор, как повстречала Грегори.

Странно, но как только Кэди отошла от двери, ей показалось, что энергия вновь вернулась к ней. Девушка почувствовала, что усталость покидает ее, и решила приготовить себе немного какао и почитать книжку или посмотреть какой-нибудь поздний фильм.

Однако взгляд ее непроизвольно снова и снова возвращался к большой металлической коробке, стоящей посреди гостиной. Даже себе самой Кэди не призналась бы, но весь вечер этот ржавый, старый ящик занимал все ее мысли. Переворачивая поджаривающиеся кусочки хлеба, Кэди размышляла: «Интересно, что же лежит внутри?»