Девушка была на редкость хороша: темно-каштановые волосы, в беспорядке рассыпанные по плечам, обрамляли овальное лицо с правильными чертами. Дугообразные брови, красивые глаза необычного зеленого цвета, в которых мерцали голубые и золотистые искорки, опушенные густыми темными ресницами, настороженно смотрели на него.

Фигура незнакомки оказалась под стать лицу: высокая грудь, тонкая талия, крутые бедра, видневшиеся под пышными складками шелковой юбки. Плотно сжав губы и обхватив себя, руками, она упрямо молчала.

– Мне очень жаль, что ваш муж погиб, – тихо проговорил Джеймс и заметил, что она удивилась.

Подойдя к телу, она закрыла рот рукой. Плечи ее затряслись – она снова заплакала. Выругавшись себе под нос, Дункан сунул шпагу в ножны.

Джеймс покосился на незнакомку. Рыдания сотрясали ее тело. Наконец она вытерла глаза, глубоко вздохнула раз, другой, после чего повернулась к горничной и молодому парню.

– С вами все в порядке? – спросила она и, после того как они утвердительно кивнули, посмотрела на Джеймса. – Благодарю вас за помощь, сэр, – сдержанно проговорила она.

– Не стоит благодарности, – вздохнул он. – Мне жаль, что мы не смогли спасти вашего мужа.

Эллин покачала головой.

– Это не мой муж, – тихо сказала она.

Джеймс удивленно на нее взглянул:

– Не ваш?

– Нет.

– Так кто же он?

– Его зовут Эван Стюарт. То есть так его звали раньше, – поправилась она, и слезы вновь потекли по ее щекам. Эллин раздраженно вытерла их ладонью.

– Стюарт? – переспросил шотландец.

Она кивнула.

– Он сопровождал меня. Я попросила его меня сопровождать.

– Почему на вас напали?

– Н... не знаю, – ответила она, опять запнувшись, как и в первый раз, когда он задал ей тот же вопрос.

Лжет, понял Джеймс. Но почему?

– Уверен, вы знаете, – возразил он и увидел, как в глазах ее мелькнул страх. – Куда вы направляетесь?

– На запад, – ответила она, секунду помолчав.

– Вот как? А куда конкретно? – Джеймс скрестил руки на груди. Она ему не доверяет, это очевидно. Он отвернулся, посмотрел на горы, едва различимые в сумерках, потом снова на девушку и, встретившись с ней взглядом, сделал вид, что ему это все неинтересно. Пускай сама решает, стоит ли ему доверять. Он уже доказал себя в деле.

– В Данфаллэнди, – наконец прошептала она.

– В Данфаллэнди? Зачем?

На щеках ее вновь появились два ярких пятна.

– Зачем? – повторил он настойчиво.

.Незнакомка опять ему не ответила. Не выдержав, Джеймс заявил:

– Если вы хотите, чтобы я задавал вам каждый вопрос по два раза, разговор у нас будет долгим.

Глаза Эллин гневно блеснули. Хорошо, подумал Джеймс. Пусть лучше злится, чем плачет. Уж с яростью-то он сумеет справиться.

– Зачем вы едете в Данфаллэнди?

– Мне... мне нужно там кое с кем поговорить.

– С кем? С кем вам нужно там поговорить?

– С моим кузеном. Мне нужно поговорить с моим кузеном. Прошу вас, сэр... я очень благодарна вам за помощь. Вы спасли нас от смерти, но теперь нам нужно ехать дальше.

– Верно. Темнеет, а вы ведь не хотите, чтобы этот ваш друг-блондин вернулся и завершил начатое, да?

В глазах ее мелькнула какая-то искорка, но что она означала, Джеймс не понял. Может быть, она приняла какое-то решение? Наклонившись, он принялся стирать грязь с ее щеки и заметил, как глаза ее распахнулись от изумления.

Прикосновение незнакомца было очень нежным. Эллин почувствовала себя на редкость уязвимой, когда рука его осторожно касалась ее лица. Как было бы хорошо прильнуть к этой руке, ощутить ее силу, а потом все рассказать этому человеку, нечаянно встретившемуся у нее на пути, – и о том, что отчим ее готовит заговор, и о том, что она должна предупредить Джона. Эллин пришлось призвать на помощь всю силу воли, чтобы промолчать.

– У вас на щеке грязь, – пояснил незнакомец, отдергивая руку. Внезапно щеки его покрылись румянцем. – Как вас зовут?

– Эллин Грэм.

Эллин заметила в его глазах какую-то искорку. Названные ею фамилии – Грэм, Стюарт – и название Данфаллэнди явно были ему знакомы. «А впрочем, кто их сейчас не знает!» – вздохнула Эллин.

– Грэм, – повторил шотландец. – Из тех Грэмов, что из Клеверхауса?

Эллин заметила, что последнее слово незнакомец выделил голосом, при этом произнес его почему-то напряженным тоном. «Будь осторожна, – предупредила она себя. – Не все любят Джона так, как ты его любишь».

– Я из Нетерби, – уточнила она.

– Я не знаю никаких Грэмов из Нетерби.

– А вы должны их знать?

Скользнув взглядом по ее лицу, талии, потом снова по лицу, он ответил:

– До сих пор у меня не было для этого причин.

– А как зовут вас, сэр? – поинтересовалась Эллин.

Шотландец отвесил ей легкий поклон.

– Маккарри из Торридона, – ответил он и, указав на рыжеволосого мужчину, добавил: – А это мой кузен Дункан Маккензи. Он тоже из Торридона.

– Торридон? Никогда о нем не слышала.

– А вы должны были о нем слышать?

Сделав вид, будто не поняла его насмешки, Эллин бросила взгляд на его одежду:

– Торридон находится на северо-западе Шотландии?

– На западном побережье, – уточнил Джеймс. – Мы тоже направляемся в Данфаллэнди.

Повернувшись к мужчине, которого звали Дункан, он что-то быстро сказал ему по-гэльски. Дункан кивнул, и Маккарри вновь обратился к Эллин:

– Мы отвезем вас туда. И его – тоже. – Он показал на тело Эвана. – И всех остальных убитых. Фергюссон должен знать, что на вас напали на его земле.

Почти целый час они скакали, не проронив ни слова. Дункан Маккензи – впереди, держа под уздцы лошадей с телами убитых, Маккарри – за ним, ведя за собой лошадь Эвана. Тело Эвана, перед тем как отправиться в путь, аккуратно завернули в плед и бережно пристроили на спине лошади, остальных же убитых небрежно бросили на спины их лошадей.

Эллин удалось сказать Бритте и Неду лишь пару слов, однако с ними, похоже, все было в порядке, несмотря на то, что они оба пережили шок от смерти Эвана. Эван погиб, с недоумением думала Эллин. Как могло случиться, что Эвана убили? И все-таки это случилось... И исключительно по ее вине.

Если бы она вела себя умнее, Эван был бы жив. Она знала, что их будут преследовать, и должна была защитить их всех и предотвратить убийство. Ведь она была уверена, что те мужчины, что разговаривали в кабинете ее отчима, наняли людей и блондина, чтобы он их убил. А может, этот блондин тоже был среди заговорщиков? В его глазах она прочитала смерть.

Мужчина, голос которого она услышала первым, говорил, что собирается в Данфаллэнди. Этот мужчина вполне мог быть блондином – его голос очень подходит к холодному взгляду человека, напавшего на нее на равнине. Но кто бы он ни был, Господь не позволил ему осуществить его зловещий замысел. Господь и Маккарри из Торридона.

Маккарри из Торридона... Эллин уже доводилось слышать эту фамилию, однако она почти ничего не помнила о людях, носящих ее, за исключением того, что Маккарри принадлежат к клану диких шотландских горцев, правящих на западе Шотландии. Равно как и Макдональды и Макганноны, Маккензи и Маклауды. И Маккарри.

«Варвары» – вот как называл их ее отчим, который боялся их до смерти. И не он один. Многие трепетали перед шотландскими горцами, и если хотя бы десятая часть того, что о них рассказывали, правда, у них были для этого все основания. Но в данный момент больше всего опасался кланов шотландских горцев Вильгельм Оранский. Если вдруг вспыхнет восстание, и они перейдут на сторону восставших, не видать ему трона как своих ушей. Именно эта тема должна была стоять на повестке дня в Данфаллэнди.

Кто же этот Маккарри из Торридона? Он хорошо одет, хотя одежда его и запылилась от долгого путешествия, а оружие было высокого качества. Высокомерен, что выдает в нем человека, привыкшего, чтобы ему подчинялись. Не понаслышке знаком с насилием: его быстрая реакция и последующее поведение говорят о том, что он не впервые вытаскивает из ножен шпагу.

С запада... С запада... Эллин никак не могла припомнить, где она слышала эту фразу... И внезапно ее осенило: в кабинете Питни, когда первый говоривший рассказывал о человеке, лично вызвавшемся убить Джона. «Он с запада, – словно наяву услышала она холодный голос. – Считает себя патриотом».

Она вновь взглянула на Маккарри. Он с запада. Считает ли он себя патриотом? Откуда ей знать. Как выглядит человек, способный убить другого человека? Стоит ли на нем каинова печать, или он высокий, худощавый и красивый, как воин из древних сказаний?

Нет, Маккарри никак не может быть человеком, которого заговорщики послали кого-то убить. Он спас ей жизнь, а не отнял ее, даже когда она назвала ему свое имя. Он убил напавших на нее, причем было ясно, что ни он их, ни они его не знают. И убил ради того, чтобы сохранить ей жизнь. Нет, Маккарри она может не бояться.

А вот блондин... Он хотел ее убить, а если бы его свита изнасиловала ее, спокойно бы за ними наблюдал и ни во что не вмешивался. При воспоминании о том, как блондин протянул руку, чтобы ее, схватить, как блеснуло на солнце страшное лезвие ножа, Эллин содрогнулась от ужаса. Опасность по-прежнему ей угрожает, вернее, она уже нависла над ней.

И не только над ней. Жизни Бритты и Неда тоже под угрозой. Ей нужно было бы ехать одной. Нужно было сообразить, что люди, спокойно планирующие убийство, не остановятся перед тем, чтобы отнять жизнь еще у одного человека. Она решила рискнуть собственной жизнью, чтобы предупредить Джона, но не должна была рисковать жизнью других людей. Она даже не сказала им правды о том, куда направляется и насколько опасно это путешествие, и вот теперь Эван погиб.


Эллин Грэм, думал Джеймс. Из Нетерби. Как это, черт подери, ей в голову взбрело ехать через всю Шотландию в сопровождении лишь одного мужчины, горничной и молодого парня? Неужели она такая идиотка? Ведь должна же она понимать, что сейчас, в преддверии войны, на каждом шагу человека может подстерегать опасность. И что женщина, которая выглядит так, как она, должна путешествовать с мужчиной, способным ее защитить. Похоже, Эван Стюарт оказался на это не способен.