– Давай же выпустим его. – Ее голос охрип от желания, пальцы пытались добраться до мужского естества. Ей это почти удалось. Почти! В этот момент она услышала ржание лошади и скрип колес. Они едва не попались. – Мой отец!

Мерседес резко одернула юбки и, оттолкнув Гриира, предоставила ему приводить себя в порядок, как раз когда экипаж Локхарта остановился в начале улицы под фонарем. Темная фигура проворно спрыгнула с места возницы.

– Я услышал, как в таверне поднялся шум, и подумал, не захотите ли вы прокатиться.

Отец непринужденно шагал вперед. Они действительнобыли не прочь прокатиться но, черт побери этого человека, он всегда появлялся в самый неподходящий момент. Сначала на ярмарке, теперь здесь. Как она сможет заполучить Гриира в свою постель? Мерседес совершенно точно знала, что хочет именно этого, невзирая на последствия.

Она ощущала его присутствие рядом с собой. Его теплая рука поддерживала ее спину, его тело излучало жар неудовлетворенности.

– Мы не закончили, – произнес ей на ухо низкий, гортанный голос.

– Конечно нет, – ответила Мерседес вполголоса. Никто ни при каких обстоятельствах не смог бы пройти мимо такого любовника.

– Я вам не помешал? – Локхарт ухмыльнулся. – Возможно, вы праздновали? Я слышал, сегодня вечером кто-то обчистил некоего мистера Рида и мистера Брайда. Предполагаю, это ваших рук дело. – Он добродушно подтолкнул Мерседес локтем. – Все толкуют о женщине в синем платье. Хорошая работа, моя дорогая.

В ином случае Мерседес обрадовалась бы его по хвале, но сегодня ее сознание было поглощено тем, как продлить то, что началось между ними в эти краткие мгновения. Гриир помог ей подняться в карету и сел следом. Отец предпочел остаться рядом с кучером, наслаждаясь тихим вечером. Но для них вечер был испорчен. То, что произошло на темной улочке, уже не вернуть. Момент безрассудства прошел, правда, чувства остались. Они должны дойти до конца. Теперь это лишь вопрос времени. Предрешенность несла в себе сладкую муку. Этим вечером они положили начало новой игре, игре в ожидание. Когда это произойдет? Где и как? Случится ли это так же быстро, резко и неистово, как сегодня? Или, наоборот, медленно и сладко, словно зарождающееся пламя, которому суждено постепенно разгореться, превратившись в огонь преисподней? Он способен и на то и на другое. Мерседес всматривалась в лицо Гриира, освещенное уличными фонарями. В его голубые глаза и твердую линию подбородка. Сегодня он дрался за нее, потом зацеловал до полусмерти. Все это вело к постели, и никак иначе. А что потом? Как долго ей удастся удерживать своего героя? Ладно, сегодня она не станет думать об этом. Сегодня у нее масса более приятных вещей, о которых можно помечтать. Например, как поведет себя Гриир в постели. Однако были и менее приятные вещи, вроде того, как убедить отца разрешить ей играть. Они подъезжали к Бату, где он хотел сделать более продолжительную остановку, а она ни на шаг не приблизилась к своей цели по сравнению с ситуаций в Брайтоне. Гриир пошарил под сиденьем и вытащил пледы. Один с улыбкой протянул Мерседес:

– Поспите, Леди в синем.

Она взяла плед.

– Сегодня вы вели себя как ревнивец.

Гриир кивнул, не пытаясь скрывать правду:

– Да, я ревновал. Мне не понравилось, как Рид распускает руки.

Мерседес нежно улыбнулась, разворачивая плед.

– Постарайтесь больше не ввязываться в драку. Мне бы очень не хотелось, чтобы вы повредили руки перед турниром. Это ведь просто игра, Гриир. – Она положила голову на обитую мягкой тканью стенку кареты.

– Мне кажется, на моем плече вам будет удобнее, – послышался его низкий голос. Он не стал дожидаться ответа, возможно почувствовав, что не стоит заставлять ее соглашаться.

Вместо этого пересел на сиденье рядом с ней и, обняв ее одной рукой, притянул к себе. Она ощутила аромат сандалового мыла, смешавшийся с запахами пота и чистого льна, запах мужчины, который знал, как позаботиться о себе и о других. Мерседес знала мужчин. Страстные поцелуи и торопливые ласки были ей не внове. Но ощущение того, что ее опекают и лелеют, испытывала впервые. Она не ожидала, что сильный и страстный капитан способен к нежности. Погружаясь в сон, Мерседес услышала: «Вы не игрушка, Мерседес. По крайней мере, не для меня». Ее сердце дрогнуло в последнем тщетном предупреждении. Этот мужчина мог погубить ее. Эта женщина могла погубить его. После того как она уснула, прислонившись к нему, он еще долго не спал. В свете луны и фонарей она казалась вполне безобидной, мирно спящая красавица перед лицом доверчивого ценителя. Но он понимал, и понимал гораздо лучше, чем она, что часы той жизни, которой он жил теперь, сочтены. С каждой милей, приближавшей их к Бату, ее время истекало, словно песчинки в песочных часах.

Бат кишел людьми, людьми егокруга, баронами и виконтами, заехавшими туда по дороге в Лондон или возвращавшимися на лето в свои поместья. Маловероятно, что ему удастся остаться незамеченным. Наверняка им встретится кто-нибудь знакомый с его братом или отцом, и весть об этом вскоре достигнет дома. А когда это произойдет, придется расплатиться за все. Гриир рисковал не только заслужить неодобрение отца. Этим он не раз рисковал и прежде. Но есть и другое, что не удастся скрыть. О его занятиях станет известно в обществе, и это навлечет позор на всю семью. Он – капитан армии его величества, младший сын виконта – связался с бильярдным аферистом, хастлером и с его дочерью. И то, что Локхарт в своем роде знаменитость, не имеет никакого значения. Зарабатывать на жизнь игрой на бильярде совершенно недопустимо. Появиться с Мерседес в обществе было бы равносильно пощечине всем юным светским девицам, занятым поисками мужа. Мерседес могла стать его любовницей, дамой полусвета, но не более того. Появиться с ней открыто в каком-либо собрании «достойной публики» невозможно. Узнав об этом, его мать лишилась бы чувств, а отец мог отречься от него, на этот раз навсегда. Мерседес ошибалась, когда обвиняла Гриира в том, что в этой авантюре он ничем не рискует. Он рисковал всем. Что будет, если он лишится опоры в виде фермы? Конечно, это не тот удел, к которому он стремился, но надежная гавань на случай, если рухнет все остальное. Гриир поступил в армию, чтобы найти свой путь в мире. Но это ничего не стоило его семье. Не все у него складывалось гладко с родными. Если дело дойдет до того, что придется выбирать между семьей и независимостью, сможет ли он бросить их? Придется решать, и очень скоро. Даже если ему удастся остаться неузнанным в Бате, он должен знать, что дальше. Без этого Гриир не мог планировать свое будущее. Постепенно сон начал овладевать им. Мерседес потянулась, прижавшись к нему, он крепче обнял ее. Может быть, не только она причина того, что он сел в эту карету в Брайтоне. Может быть, он знал, что это заставит его наконец принять решение, которое он так долго откладывал. Пора взглянуть в лицо будущему и определить, кто он, управляющий на ферме в фамильном поместье, профессиональный игрок в бильярд, офицер на половинном жалованье, ожидающий очередного назначения, или кто-то еще. Гриир вздохнул. Он думал о том, существует ли вариант, в котором есть место для Мерседес.

Глава 10

– Пора поработать над вашей обороной. – Мерседес бросила ему ясеневый кий. Они выехали на дорогу Лондон-Бат и остановились в Бекхэмптоне у заставы, в гостинице, хозяина которой знал ее отец. Отсюда до Бата оставалось самое большее два дня пути. А там их ждало настоящее дело, серьезные игры и серьезная работа по привлечению внимания к предстоящему турниру в Брайтоне. Краткие остановки, подобные этой, призваны стать чем-то вроде разогрева перед настоящей игрой. За оставшееся время предстояло окончательно превратить природный талант в отточенное мастерство, послушный инструмент по достижению их целей. И сделать это, не привлекая к нему внимания, пока они не подготовятся окончательно.

Мерседес расставила шары, расположив их группами в соответствии с выбранной стратегией.

– Начнем с той группы, которая справа.

На лице Гриира появилась обезоруживающая улыбка.

– Вряд ли это правильно. Я не смогу ударить так, чтобы биток двигался к моему шару по прямой.

Мерседес ответила приторно-сладкой улыбкой.

– Именно поэтому нам и надо поработать над вашей обороной. Очень скоро мы будем играть с людьми не хуже вас. Они прекрасно владеют умением делать неприятные для вас удары. Но что произойдет, если кто-нибудь не станет играть с вами честно? Такие люди поджидают в Бате. Вы должны уметь не только загонять шары в лузы. Если хотите произвести на них впечатление, должны понимать, как исправить ситуацию на столе и подправить удары.

Гриир обладал природной склонностью к постижению стратегий. Но Мерседес знала, ему придется нелегко, независимо от того, какую стратегию из своего репертуара он решит использовать в игре. Они уже около часа отрабатывали подкрутку, когда Локхарт пришел посмотреть на их успехи. Мерседес не могла упустить такую прекрасную возможность. Если она не сделает этого сегодня, может оказаться слишком поздно. Она не желала превращать Гриира в мальчика для битья, но время неумолимо, и она решилась. Оставалось рассчитывать только на то, что он поймет. Стоявший с другой стороны стола Гриир вопросительно поднял бровь:

– Вы собираетесь забить их?

Мерседес неопределенно пожала плечами. Если она это сделает, Гриир возненавидит ее. В какой-то степени она сама возненавидит себя. Мерседес глубоко вздохнула.

– Хорошо. Если вы считаете, что готовы, начнем игру. – Сейчас или никогда.


Это должно было стать первым звонком, говорящим ему, что что-то не так. Мерседес решила закончить урок гораздо раньше, чем обычно. Вторым должно было стать то, как она натирала кий мелом. Сдувая излишки с его кончика, она не сводила глаз с Гриира. Столь соблазнительный взгляд мог заставить любого мужчину думать совсем о других шарах, чем те, что лежали на столе.