Тесса Дэр - Леди полуночи

Кейт взглянула на лорда Дру, испугавшись, что он может заподозрить что-то неладное.

Фосбери между тем продолжал:

– Целый год мы наблюдали, как эта парочка была готова сцепиться по любому поводу. У меня сложилось впечатление, что мисс Тейлор пришла к выводу, что у капрала Торна вместо сердца – камень, а голова набита мякиной.

Смех волной пронесся по залу.

– Принимая во внимание наличие подобных недостатков, кто бы мог представить, что капрал сделает такой мудрый выбор? – Он улыбнулся Кейт. – Мы все вас очень любим, дорогая наша, и, мне кажется, я выскажу общее мнение ополченцев, если замечу: мы не позволили бы вам выйти за менее достойного.

– Правильно! В самую точку! – раздались голоса.

Послышался смех, все выпили. От столь искреннего выражения общей любви у Кейт к горлу подкатил комок. Сердце заныло – правда, по другому поводу.

Фосбери был прав. Весь этот год она ругала Торна на чем свет стоит и в глаза, и за глаза, хотя он ничего ей не сделал: просто не обращал на нее внимания. После этого вечера она поняла, что с его стороны то была неуклюжая попытка проявить благородство.

И вот она сидит здесь, среди друзей – а может, вместе с членами своей семьи, – с теми, кто верит в то, что ее связывает любовь с этим мужчиной. Даже собирается выйти за него замуж. И при этом понимает, насколько была к нему несправедлива.

Он сказал ей, что его невозможно обидеть, но нет людей совсем без эмоций. А что, если своей грубостью он прикрывает ранимость?…

А за непреклонностью скрывается доброе сердце?

Кейт снова посмотрела на него – руки скрещены на груди, лицо суровое, в глазах ледяной блеск. Если внимательно прислушаться, то наверняка можно услышать, как он потрескивает на ходу.

Он добровольно не расстанется со своими тайнами. Если ей захочется узнать, что действительно хранится у него внутри, тогда придется самой расколоть эту оболочку. Весьма опасная затея! И нежная, умная молодая женщина – такая, как Кейт! – должна бежать, бежать от него что есть мочи прочь.

Но для него она не Кейт. Он назвал ее Кэти. А Кэти была храброй девочкой, даже перед лицом собственных страхов.

«Будь храброй, моя Кэти!»

Да, ей это ой как понадобится.

– Должна сказать, я разочарована. У него нет фаллоса.

– Как? – переспросила Кейт и засмеялась.

Когда они вышли к месту, где решили устроить пикник, Хэтти, подбоченившись и зажав в зубах сигару, окинула взглядом убегавший вниз зеленый склон с несколькими пастбищами.

– Вообще нет фаллоса. – Она выпустила облачко дыма. – А я так надеялась, учитывая, что он известен как «Длинный человек».

Кейт и Ларк обменялись веселыми взглядами и обе обернулись, чтобы лучше разглядеть гигантский контур человека, высеченный в меловом грунте. Древняя фигура протянулась через весь склон, и белая линия четко выделялась на фоне зелени.

– Мы с Эймз ездили в Дорсет, чтобы увидеть «Грубого мужика» в Серн-Аббасе, – продолжила Хэтти. – Гигант, изображенный там на склоне холма, – великолепный язычник, причем совершенно голый, с жуткой гримасой на лице и здоровенной суковатой дубиной в руках. Можно не упоминать, что эрекция у него просто монументальная.

Лорд Дру нахмурился.

– Ну в самом деле, Харриет! Хватит обсуждать фаллосы. Не пойму, с какой стати вас с Эймз это так волнует.

Хэтти послала брату многозначительный взгляд.

– Я говорю о художественном впечатлении. – Она показала на древнюю фигуру на склоне. – Вот это – просто силуэт. Никаких персональных черт. Поза у него жесткая и статичная, не правда ли? И помещен он между какими-то двумя прямыми линиями.

– Я бы сказала, что это дубинки, – предположила Кейт. – Возможно, что-то вроде компенсации. У него отсутствует монументальная эрекция, зато есть две длинные дубины.

Вытащив сигару изо рта, Хэтти в шоке уставилась на нее.

– Да неужели, мисс Кейт Тейлор!

Кейт была раздосадована на себя. О чем она только думает, что пытается доказать своей грубостью? Грамерси аристократы. В лучшем случае она им дальняя родственница, а в худшем – совершенно чужой человек. И пусть Хэтти позволяет себе сомнительные шутки, это вовсе не означает, что ей можно следовать ее примеру.

Хэтти повернулась к брату.

– Она мне нравится. Пусть остается.

– Кейт останется в любом случае, нравится она тебе или нет.

– Я думаю, это правильно, – согласилась Хэтти. – Если бы дружелюбие являлось непременным требованием для того, чтобы войти в нашу семью, Беннета уже несколько лет назад нужно было бы отправить в постоянную ссылку.

Кейт облегченно выдохнула, хотя еще не перестала удивляться, что может оказаться членом этой семьи, родственницей этих буйных, сумасбродных, эксцентричных, творческих личностей. И она им нравится.

Только бы Торн присоединился к их компании! Языческая фигура, высеченная на дальнем склоне, куда более активный участник беседы, чем он.

Торн отделился от их группы под предлогом, что Баджеру нужно побегать по вересковому лугу. Приглядевшись повнимательнее, Кейт подумала, что он собрался заняться натаскиванием щенка, однако чему конкретно Торн учит Баджера, понять так и не смогла, потому что ее все время отвлекали его туго обтянутые ягодицы, когда он садился на корточки, чтобы похвалить щенка или, напротив, внести коррективы в его поведение.

Ее привлекала в нем не только физическая стать, но еще и цельный, хотя и непростой, характер. Она знала, что он суров и непреклонен, но после вечеринки начала открывать в нем и другие качества, которые скрывались за маской молчуна. Терпение, уверенность в себе, твердость – такие черты характера не требовали к себе всеобщего внимания, а просто… существовали и ждали момента, когда их заметят.

За последние несколько дней наблюдать за ним превратилось в хобби Кейт. И чем больше она для себя открывала, тем больше хотела узнать.

– Прелестное место для пикника, – похвалила тетушка Мармозет, присоединившись к ним. – Мне нравится вид на ту фигуру.

– Ее называют «Длинный человек из Уилмингтона», – заявила Ларк и сделала какую-то пометку в своем блокноте.

– Как странно. У меня было полное впечатление, что его зовут капрал Торн. – Старушка подошла к Кейт и засунула руку к ней в карман. – Моя дорогая, вцепись в этого мистера Суровость и держись за него руками и ногами.

Кейт вспыхнула.

– Не понимаю, о чем вы.

– Все ты понимаешь. У нас с тобой одинаковый вкус.

Тетушка Мармозет вытащила руку из кармана, и Кейт почувствовала, как он потяжелел. Это, наверное, пряные леденцы, подумала она.

– Запомни, что я тебе сказала, – прошептала старушка. – Сильный. Подавляющий сначала. Но при небольшом усилии ты откроешь в нем бездну нежности.

Кейт вынужденно засмеялась.

– Еще немного, и я начну обожать вас, тетушка Мармозет. Даже если вы окажетесь не настоящей моей теткой.

В последние дни она начала распутывать сложную сеть отношений внутри семьи Грамерси. Кейт понимала, что Хэтти пошутила, говоря об этом в первый вечер, но она действительно нарисовала себе схему. Тетя Мармозет, сестра матери Эвана, приехала, чтобы жить при детях, когда их отец тяжело заболел. Однако старая дама не принадлежала к Грамерси и, как бы там ни было, не могла состоять в кровном родстве с Кейт. Но, казалось, этот факт не уменьшает желания тетушки Мармозет отнестись к ней по-доброму, ласково пошутить и снабдить огромным количеством пряных леденцов.

Все Грамерси влились в жизнь Спиндл-Коув. Дру совершенно справедливо как-то заметил, что эта деревня – тихая пристань для необычных леди. А Хэтти, Ларк и тетя Мармозет полностью соответствовали этому стандарту. Они с удовольствием принимали участие в регулярных мероприятиях вместе с другими дамами – в загородных прогулках, морских купаниях, подготовке к ярмарке.

Сегодня же семейство решило выйти на природу не только из желания удовлетворить любопытство Хэтти по поводу «Длинного человека», но и чтобы побыть одним. В деревне они держали в секрете возможность родства с Кейт, а здесь могли говорить совершенно свободно.

Она нерешительно приблизилась к лорду Дру. Как всегда, его аристократические манеры и мужской шарм подавляли ее. Одни его перчатки чего стоили. Она восхищалась ими. На них не было швов. Цвета жженого сахара, они как влитые сидели на проворных элегантных руках.

– Есть какие-нибудь новости от ваших партнеров по бизнесу? – Она ненавидела просить о чем-нибудь, но от Салли ей стало известно, что ему несколько раз приходила почта, с тех пор как семья остановилась в Спиндл-Коув.

– Из Маргита пока нет никаких сколько-нибудь стоящих известий, – с сожалением сказал он. – А конкретно – вообще никакой информации.

Кейт понадеялась, что ей удалось скрыть удивление.

– Но ведь сейчас они объезжают местность вокруг Амбервейла, разыскивая слуг, которые могли работать у Саймона. Вдруг кто-нибудь вспомнит Элинор и ребенка.

– Вполне возможно. – И не более того.

Кончиком пальца руки, затянутой в перчатку, он дотронулся до ее локтя. Она подняла взгляд и заглянула ему в лицо.

– Я знаю, что неопределенность трудно переносить. Всем нам. Ларк в особенности, потому что она все больше и больше привязывается к вам. Но сегодня давайте просто наслаждаться природой.

– Да, разумеется.

На зеленой поляне двое слуг, одетых в ливреи, в это время заканчивали установку парусинового шатра, украшенного красными стягами, которые весело полоскались в голубом небе.

Грамерси ничего не делали без того, чтобы не продемонстрировать свой блеск, начала понимать Кейт. Из карет лакеи выгрузили две огромные плетеные корзины, под завязку наполненные разной посудой и сладостями, только что приготовленными в «Быке и цветке». Этот пикник должен быть совсем не похож на деревенский.

Пока они с Ларк помогали распаковывать корзины и раскладывать на подносе блестевшие, словно драгоценные камни, тартинки с разноцветными джемами, Кейт поняла, что ей не дает покоя один вопрос.