Эмилия Грин - Леди и Бродяга

В это мгновение в комнату вошел Ян в сопровождении какой-то незнакомой женщины.

– Добрый день, Даша. Я врач и сейчас вас осмотрю, – вдруг улыбнулась мне статная блондинка с короткой стильной стрижкой.

– Что? – перевела непонимающий взгляд на Коршунова.

Он остановился возле двери, и в тени вечернего сумрака я так и не смогла разглядеть его лица. Только тут до меня дошло, что он привез доктора.

– Я подожду в зале, – изрёк напряженным голосом, выходя из помещения и оставляя нас с этой миловидной женщиной наедине.

Когда осмотр был закончен, она еще раз открыла свой чемоданчик, доставая оттуда несколько блистеров с таблетками и баночку с какой-то суспензией.

– Ян уже договорился об отдельной палате для вас в нашей клинике, но, к счастью, показаний для госпитализации нет.

– Что? Отдельная палата? – изумленно развела руками, пытаясь осмыслить сказанные доктором слова.

– Да, я семейный врач Арнаутовых, а еще работаю в небольшой частной клинике в Подмосковье. Но пока повода для госпитализации нет. У вас ОРЗ на фоне сильного истощения организма. Скорее всего, это вызвано стрессом. Скажите, вы нервничали в последнее время?

– Ну, да… – отвела взгляд, осознавая, что она права.

Так переживала из-за приближающейся стажировки, что в последнее время почти перестала есть.

– Тогда внимательно следуйте этим указаниям, – улыбчивая женщина вложила мне в руку небольшой свернутый вдвое лист, назидательно продолжив. – И через три-четыре дня болезнь отступит. Но, Дарья, вы такая молодая и красивая девушка, поберегите свои нервы. Тогда и болеть не будете. Выздоравливайте!

Засунула таблетку под язык и перевела взгляд на окно. Уже стемнело. Сил не было даже подняться и проверить, закрыта ли входная дверь. И вообще, как Коршунов второй раз попал в квартиру? Неужели хватило наглости достать ключи из моей сумки?

Ресницы опустились, и я понеслась в водовороты тревожных сновидений. Кажется, чьи-то тёплые руки прикрыли плечи одеялом, а может, все это лишь привиделось. Сильнее закуталась, теряясь в бушующих волнах собственного сознания…

Резко распахнула глаза, приподнимая голову с влажной подушки. За окном уже забрезжил рассвет. Кажется, как заснула вчера вечером, так и проспала всю ночь… От холодного пота мои волосы прилипли к лицу, а сорочка к телу. Потянулась к бутылке с водой, которая стояла на тумбочке и сделала несколько маленьких глотков. По всей вероятности, температура снизилась, но меня пробивал озноб. Вдруг взгляд опустился ниже, и я вздрогнула, сталкиваясь с глазами цвета крепкого зеленого чая. Он не спал. Лежал на полу возле моей кровати, даже ничем не укрывшись, и смотрел на меня в упор.

– Мне так холодно… Так холодно… – произнесла, с трудом выговаривая слова.

Уже просто ничего не соображала. В горле стоял ком. Казалось, всё происходит в каком-то тумане, сквозь пелену сна или в пьяном угаре. Мне было холодно за него, за себя… Не могло согреть даже теплое одеяло. Отвернулась лицом к стене, вдруг ощущая сильный торс, который прижимается к моей спине.

– Ян… – Его руки с жадностью обвили мое тело. Мне было очень плохо и одновременно до безобразия хорошо. На глаза навернулись слёзы. – Мне холодно… – шептала, словно в бреду. – Мне так холодно… Я не знаю, что со всем этим делать… Я запуталась… Заблудилась…

Неожиданно он забрался на меня сверху, накрывая всем весом своего тела. Такой горячий и сильный, ощущала, какой фантастический жар исходит от него. Мои руки легли на крепкие предплечья. Сильнее задрожала, когда теплые мужские губы уткнулись в шею. Незваный гость прошептал.

– Я хочу отдать тебе своё тепло. Или мы оба сгорим от лютого холода. Можно, я тебя поцелую?

– Ты можешь заразиться… – прошептала сквозь пелену слёз.

– Если я тебя сейчас не поцелую, то умру от разрыва сердца. Что хуже? Так что я всё-таки рискну…

Его губы накрыли мои, и у меня закружилась голова. Теплые, упругие, они словно заново вдыхали в меня жизнь. Ян целовал бережно. Неспешно. Посасывал нижнюю губу, плавно водил языком от одного уголка до другого. Делал это настолько трепетно, что я задрожала, но уже не только от холода.

В голове до сих пор шум, но его губы такие сладкие. Он раскрывал рот языком и целовал глубже. Мы стонали. Коршунов действовал нарочито медленно: елозил по моим бедрам внушительным стояком, от чего я перестала себя контролировать и начала сама ласкать его рот. Всё происходило, словно сквозь какую-то пелену. Он, не спеша, брал меня языком, делая влажной и податливой.

– Дашка… – шептал, задыхаясь, – после такого поцелуя не страшно и умереть, а мы с тобой будем жить…

Обнажила зубы, как голодная волчица, когда его ладони пробрались под сорочку и стали нетерпеливо стягивать трусики.

– Ян… Нельзя…

– А кто мне запретит? – угрожающе прошептал, утыкаясь губами в мою ключицу.

Его запах и сильные руки, казалось, были повсюду…

От страсти к ней у меня дрожали руки. Член разбух и увеличился в размерах, стоило только прижаться к хрупкой подрагивающей девичьей спине. Понимал – это последнее, чем ей сейчас следует заниматься. Чувствовал себя сдвинутым сексуальным извращенцем, грязным животным, циничным уродом, который думает только об одном… Но я тоже был болен. Одержим. Помешен. Мои демоны выбрались на свободу и с громким хохотом пустились вскачь. Мне просто необходимо было оказаться глубоко внутри её податливой плоти. Умереть. Воскреснуть. Излечиться. Ведь я тоже болел уже несколько лет. И ни черта не помогало, что только ни пробовал…

Усталая, с бледным лицом и красными воспаленными глазами, в пропитанной потом сорочке, для меня она была желаннее всех на свете. Хотел до зубного скрежета и тремора в ладонях. Но только если она сама захочет. Если её тело жаждет этого также сильно, как и моё. Почему-то я в этом не сомневался…

– Не буду заниматься с тобой сексом… – промурлыкала, елозя обнаженным животом по моему стояку. – Эй, ну, прекрати-и-и…

– Я не собираюсь заниматься с тобой сексом, глупенькая. Это другое. Энергетический обмен. Тебе сразу полегчает… – прошептал, дразнящим тоном, скользя ладонями по внутренней поверхности её бедер.

Покусывал нежную шею, размышляя о том, что эта птичка уже никуда от меня не выпорхнет. Пора вить собственное гнездо.

– Ты можешь заразиться… – протянула Даша взволнованно, сильнее прижимаясь ко мне грудью.

– У меня уже иммунитет! – рассмеялся, вжимаясь губами в чувствительный участок у неё за ухом. Облизнул мочку языком и тихо прошептал: – А еще, хочу показать тебе кое-что…

– Что?

– Во-первых, как я умею любить. Хочу, чтобы ты узнала. Хватит уже кому-то делать это за меня… – ладонями сжал её попку. От прикосновений к гладкой бархатистой коже кружилась голова.

– Не понимаю, о чем ты… – прерывисто выдохнула, чуть отстраняясь.

– Скажи, у тебя было много парней за это время? – приподнялся на локте, с горечью заглядывая в растерянные глаза любимой.

С одной стороны, мне уже было плевать – все равно я был первым и теперь уже останусь последним. Но болезненное любопытство не давало покоя. Где-то в глубине души было больно осознавать, что из-за моей непомерной гордости любимая девочка так надолго осталась без присмотра…

– Я не хочу обсуждать это, – пробормотала красавица, прикусив нижнюю губу.

– Значит, много… – подытожил я хрипло.

– Это значит только то, что ты дурак! – между бровей моей ласточки появилась небольшая складка – Даша явно злилась. Хотя в отношении меня, казалось, это её обычное состояние.

– Почему дурак? Ну, объясни?

– После той ночи в парке у меня никого больше не было… – произнесла она бесцветно, отводя от меня взгляд.

– Что? – мой голос сорвался. Сжал её лицо в ладонях, отчаянно заглядывая в глаза, стараясь понять, шутит она или говорит серьезно.

– Что слышал? Глухой, что ли? – наши взгляды столкнулись. На доли секунды установилась оглушающая тишина.

– Не было в плане… – решил переспросить на всякий случай. Может, мы говорим о разных вещах? – Ты ни с кем не спала эти два года? Но я сам видел тебя с тем козлом – председателем профкома! Вы так сосались, что чуть не сожрали друг друга… – тихо выругался, испытывая спазм в груди. Вдруг захотелось найти его и хорошенько врезать!

– Мы с Максимом расстались прямо перед самым конкурсом красоты. Дальше поцелуев дело не зашло… – безжизненно изрекла, пытаясь высвободиться из моих объятий.

– Ну, а парень, с которым ты была на свадьбе у Страховых? – Даша грустно улыбнулась.

– Это наш с Милой однокурсник. Он гей. Иногда мы выручаем друг друга. На самом деле после той ночи в парке… Я закрылась. Нашла убежище в учёбе и дополнительных занятиях. Поступила на второе высшее. Нагрузила себя, чем только можно, чтобы перестать думать о тебе и Бродяге… Ты распечатал мое тело, а потом запечатал его вновь… – закончила она вконец убитым голосом.

Повисла очередная напряженная пауза. У меня просто не было слов…

– Даш, прости меня… Какой же я идиот… – изумленно процедил, убирая с лица девушки спутанную прядь волос и целуя свою ласточку в висок.

– Теперь уже всё равно ничего не исправишь. Да и вообще… – добавила она как-то странно, будто наши дни сочтены.

Но это было невозможно, ведь у нас всё только-только начинается. И сейчас я ей это докажу.

Чуть отстранился, заглядывая в растерянные светло-голубые глаза, и, не теряя ни секунды, стал стягивать с девочки влажную сорочку. Спустя мгновение она оказалась на полу рядом с трусами.

Даша не сопротивлялась. У нее не было сил сопротивляться. Знала – я не отступлю, интуитивно стараясь сберечь последние силёнки. Видел жажду в её невозможно красивых ледяных глазах. Эта девчонка смотрела на меня так пронзительно, будто взглядом добиралась до самого сердца. И даже глубже. Мы вели диалог без слов. Глаза в глаза. Кожа к коже. Сердце красавицы колотилось с такой неистовой силой, что казалось, звук его ударов рикошетом отдается мне в пах. Там уже давно пылал пожар.