– Держись… Всё будет хорошо… – пробормотала бесцветным голосом.

– Даш, помоги! Мои вещи в шкафу в спальне! Там и сумка в роддом! Она уже собрана… Но ПДР ещё только через две недели… Почему так рано?! Даш, мне страшно… Вдруг что-то не так? – в глазах подруги появились слёзы. Она прикусила губу, до боли впиваясь пальцами в мой локоть.

– Не бойся! Всё будет хорошо! – нашу перепуганную бессвязную речь прервал телефонный звонок.

– Да, любимый, хорошо! Жду… – Мила перевела взгляд на меня, и побелевшими от страха губами сказала. – Он уже поднимается… Ау-у-у-у-у…

Меня обдало новой волной паники, когда она вновь скорчилась от боли.

– Всё будет хорошо, Милочка… Успокойся! Дыши ровно…

– Мила! – дверь распахнулась, и на пороге появился перепуганный Демид. Он тут же подскочил к жене, обнимая её за расплывшуюся талию. – Поехали! Даш, закрой дверь!

– Идите, я догоню…

* * *

За окном роддома уже давно стемнело. Прошло, кажется, часов пять, но я продолжала сидеть в предбаннике, соединяющем буфет с приёмным отделением, ожидая вестей. Мама Милы отказалась перекусить и уже битый час ходила из угла в угол у меня перед глазами. Демид был вместе с женой в родильном блоке, куда нас, разумеется, не пустили. А Ян… Черт.

Повернула голову, обнаружив, что Коршунов находится поблизости на расстоянии каких-то десяти метров, заказывая в небольшом буфете уже, кажется, третью чашку кофе подряд, а ещё без конца бегает покурить.

После той знаменательной встречи в кафе «Счастье» мы виделись всего один раз – на свадьбе Милы и Демида. Просто я знала, что он где-то поблизости, но демонстративно даже не смотрела в его сторону. Коршунов пришел на торжество вместе с Олесей. Правда, как ни старалась, всё равно не удалось избежать встречи с ним и его пассией – пару раз столкнулись нос к носу… Краем уха слышала, как кто-то из гостей обсуждал, что они стали жить вместе.

«Аллилуйя!» – подумала в тот момент, фальшиво улыбаясь своему подставному кавалеру. Попросила однокурсника – гея – составить мне пару на том празднике. Даже Пашка пришел в сопровождении девушки, а я всю свадьбу только и делала, что смотрела на часы. Самое важное событие в жизни лучшей подруги превратилось в адскую пытку…

Та встреча с Бродягой – с моим Бродягой – на какое-то время отключила все органы чувств. Я вышла из кафе, мысленно вгрызаясь зубами в собственные локти и петляющей походкой, не разбирая дороги, направилась домой, пообещав себе больше не лить по нему слёз.

И я сдержала обещание. Ни единой чертовой слезы не упало по вине этого лжеца. Кто-то бы впал в депрессию, запил или сделал из своей постели проходной двор. Кто-то, но только не я. Мне хотелось другого – признания, славы, успеха, всевозможных почестей и регалий! Ну что же, маски сорваны! Решила больше не тратить время на личную жизнь, уйдя в учёбу с головой. Стать лучшей назло всем этим лживым людишкам!

Он растоптал меня, не оставив камня на камне. Посмеялся и надругался. Даже не захотел узнать, как я могу любить. Так пусть теперь довольствуется девушкой, которая принимает всё, как голодная собака кости с барского плеча.

Каждый в этой жизни получает то, чего достоин.

Я бы любила его до беспамятства… Отдавала ему всю себя, когда бы мы были вместе, и думала о нем, когда бы мы были порознь. Скучала бы по нему в разлуке. И много и долго целовала во время каждой новой встречи. Я бы заботилась о нем и научилась очень вкусно готовить. И даже варить этот чертов кофе. А еще каждое утро во время того, как он собирается на работу, просила одеваться теплее, ведь он даже зимой ходил так, будто на дворе лето. Я бы отдала ему всю свою нежность и первобытную страсть, если бы он просто позволил это сделать. Открыл мне свою душу. Без глумления, страха и притворства. Без маски.

Прошло уже так много времени, но я до сих пор немного скучала по Бродяге. Он занял отдельную комнатку в моем сердце и закрыл её на ключ, который потом выбросил в воду. Или закопал в песке. Понятия не имела, как теперь вытравить его из сердца…

– Даша, я так переживаю… Час назад написала зятю, а он не отвечает! Что же у них там происходит? И началось всё на две недели раньше положенного срока… – вцепилась в моё запястье Светлана Борисовна – мама Милы.

Непонимающе подняла на неё взгляд, пытаясь осмыслить слова женщины. Как обычно улетела в свои мысли, даже не заметив, что она налила себе чай, усевшись на стул рядом со мной.

– Смотрите, Демид идёт!

Увидели сквозь стеклянную дверь, что к нам бежит Страхов, после чего одновременно выпрямились, двигаясь на встречу к нему. По бледному лицу парня нельзя было ничего сказать наверняка… Всё внутри сжалось, и я затаила дыхание. Краем глаза отметила, что Коршунов тоже поднялся и находится прямо у меня за спиной.

– Я… я стал отцом! Мила родила девочку… Доча такая же красивая, как и её мама… Светлана Борисовна, вы стали бабушкой! Извините… – Страхов закрыл лицо ладонью, интенсивно морща лоб, силясь сдержать подступающие эмоции.

– Боже… Какое счастье! Как Мила? Как она? Можно подняться к ним?

– Демид, я так рада за вас…

– Мужик, поздравляю!

– Так! Мне надо возвращаться к девчонкам! У нас отдельная палата, я останусь с ними на ночь, Миле надо поспать. А ещё мы не придумали имя… Светлана Борисовна, пойдемте, я договорился, вас пустят ненадолго!

– Ребят, спасибо, что были рядом! Ян, ты подвези Дашу до дома, уже поздно. У неё все родственники разъехались перед Новым годом, некого попросить… В общем, будь мужиком, – сказав это, Страхов как-то странно посмотрел на Коршунова, пока я так и продолжала стоять, шмыгая носом.

Моя любимая лапочка стала мамой. Так рано – в двадцать один год! По сравнению с этим событием все мои проблемы и страхи отошли на второй план. В эту секунду я даже не могла продолжать ненавидеть Коршунова и злиться на Демида за то, что выболтал врагу некоторые мои секреты.

Действительно, Пашка сегодня утром укатил в Питер знакомиться с семьей своей девушки – они планировали пробыть в городе на Неве до конца новогодних праздников. А родители несколько дней назад по горящей путевке улетели в Тайланд.

Мне предстоял Новый год в гордом одиночестве. Но ничего, через неделю я и сама уже буду далеко отсюда…

– Подвезу, какие проблемы… – холодно бросил Ян после затянувшейся паузы, – Ладно, мы тогда поедем. Если что-то понадобится, звони, я на связи в любое время дня и ночи. Ещё раз поздравляю, брат!

Новоиспеченные отец и бабушка скрылись в коридоре роддома, а мы с Яном остались стоять друг напротив друга, неловко переминаясь с ноги на ногу.

– Поехали, – лениво выдал, склонив голову вбок и глядя на меня с кривой ухмылкой, как смотрит зажравшийся кот на маленькую дохлую мышку.

– Не стоит. Я сама доберусь… – промолвила ледяным тоном, испытывая нарастающую боль в области груди.

Попыталась сглотнуть образовавшийся комок, непроизвольно поморщившись – горло саднило, будто его чесали ржавым гвоздём. Вот черт. Кажется, вчера, пока я ждала такси на обжигающем декабрьском ветру, всё-таки успела простыть, а сегодняшний стресс добил. Дотронулась ладонью до лица, ощущая, как мои щёки и лоб пылают.

– Не спорь со мной. Давай только, не сегодня! – вытягивая из меня душу своим жадным алчным взглядом, Коршунов покачал головой, как будто каждое слово давалось ему с титаническим трудом.

– Ну, ладно… – прошептала потерянно, ощущая, как боль в горле с каждой секундой разрастается, словно слизистую полости рта прижигают раскалённым железом.

В этот момент я и правда не могла ругаться, сопротивляться и кричать. Просто отчаянно мечтала скорее добраться до дома, заварить свежий черный чай с лимоном и имбирём, залезть в свою теплую кроватку и уснуть, не видя никаких сновидений…

Глава 30

Мы молча подошли к «Audi» Яна, которую парень несколько часов назад оставил на парковке перед роддомом. Признаться, меня немного удивило, что он до сих пор, учитывая свой новый социальный статус, ездит на старой машине.

Два года назад во время нашей разоблачительной встречи уже вёл себя так, будто сам, по меньшей мере, миллиардер из списка «Форбс», который относится к окружающим людям, как к муравьям под своими ботинками. Поэтому такому крутому мужику разумно было бы пересесть на что-то более солидное из папочкиного автопарка.

С самого унизительного дня в моей жизни прошло уже два года. Казалось бы, все эмоции улеглись, но нежданно-негаданно от нахлынувших воспоминаний что-то внутри сжалось от отвращения. Меня передёрнуло. Нехотя отворила заднюю дверцу авто, с каждой секундой всё больше сожалея об этом поспешном согласии. Тихонько уселась, расстёгивая сумку, чтобы достать наушники, как вдруг вздрогнула, услышав напряжённый голос с переднего сидения.

– Я голодный как черт! Поедем, перекусим, и я отвезу тебя домой?

Он вообще думает, что говорит?!

Подняла голову. Наши взгляды встретились в зеркале заднего вида. По коже побежал ток. Острые мурашки зашевелились во всех уголках ослабевшего тела. Коршунов изучал меня задумчивыми глазами цвета крепкого зелёного чая, от чего сознание на доли секунд затуманилось. Я так и не научилась абстрагироваться от этого раздевающего наглого, пронизывающего до костей и одновременно обжигающего, как адское пламя, взгляда.

– Нет, – ответила тихо и решительно.

– Ах да, забыл, я же недостаточно хорош для тебя… – в эту секунду внутри что-то взорвалось.

Покрутила пальцем у виска, хватаясь за ручку двери, чтобы скорее исправить это досадное недоразумение и покинуть машину, как вдруг раздался щелчок.

– Зачем ты заблокировал дверь? – выкрикнула раздраженно. – Я не собираюсь по второму кругу выслушивать бред сумасшедшего! Сожалею, что согласилась. Просто не хотелось устраивать сцен в такой трепетный момент. Дай мне уйти, пожалуйста… – еще раз с силой надавила на ручку, но она по-прежнему не поддалась.