Уселась за уединенный столик в самом конце зала, как примерная девочка, водрузив ладони на коленки. Опустила глаза на подол своего синего шелкового платья, тут же уплывая в пучину тревожных размышлений…

– Здравствуй, красавица! – уверенный завораживающий мужской баритон, от которого по коже в ту же секунду поползли колючие пупырышки.

В голове будто что-то взорвалось. Я узнала бы этот обволакивающий с легкой хрипотцой властный голос из тысячи других голосов. Но как он узнал? А главное – посмел? Неужели решил испортить моё свидание с Бродягой?!

Подняла глаза, изумленно глядя на то, как Коршунов лениво развалился на диване напротив. Открыла рот, но тут же захлопнула его обратно, пытаясь побороть шок, вызванный появлением незваного гостя.

– Что будешь? Отметим твою победу! – и, не удосужившись услышать мой ответ, мужчина сделал характерный знак официантке, которая как раз крутилась возле нашего стола. – Бутылку самого дорого шампанского, которое у вас есть! Эта девушка – королева! Она достойна всего самого лучшего! – Ян плотоядно подмигнул, продолжая пожирать меня остекленевшим взглядом.

– Эй, ты чего припёрся? Пошёл прочь! Я жду друга…

Зелёный отблеск его слегка прищуренных глаз одурманивал. В них плескалось нечто нездоровое: одержимая потребность и мучительная тоска, ощущение безысходности и боль от предстоящей утраты. Дрожала всем телом, стиснув ладони в кулаки и пронзая ногтями нежную плоть. От напряжения, разливающегося вокруг, дыхание участилось, а щёки сделались пунцовыми. Смотрела на него, мечтая ослепнуть, чтобы не видеть, как поразительно этот урод был хорош собой.

– Уходи, Ян… Сейчас придёт…

– Никто не придёт.

– Ты что прогнал его? ТЫ ЕГО ПРОГНАЛ? – сердце подскочило до горла, вызывая спазм, затрудняющий дыхание. – Да как ты посмел? Как ты мог? Как? Как? Он ведь больше…

– Не придёт. Всё верно.

– Но он не мог далёко уйти! – под одержимый гул в ушах, подскочила со своего места, желая немедленно разыскать Бродягу и вернуть его назад.

Наверняка этот мерзкий коршун припугнул парня или вообще ударил…

– Ну-ка, быстро на место! – Ян так стремительно подлетел ко мне, грубо хватая за запястья и с силой пихая обратно на диван, что я прикусила язык.

– Но я мечтала об этой встрече полгода… Я… Я должна вернуть друга! Понимаешь?!

Его мужественное чуть заросшее щетиной лицо казалось непроницаемым. Оно стало медленно расплываться от пелены, накатывающей на глаза.

– Я твой друг, конфета. Я твой единственный друг! Только ты сама всё испоганила, глупышка… – в его глазах сквозил высокомерный укор.

Мне было нечем дышать. Сердце облили бензином. Кровь закипала и сворачивалась в венах. По пояснице скатывался холодный пот. Только тут картинки стали складываться в один пазл, но я всё ещё отказывалась верить…

– Не может быть… Ты врешь…

Упругие губы красавца растянулись в ленивую улыбку. Задержала на них взгляд, не в состоянии отделаться от воспоминаний о наших ненасытных поцелуях. Не один мужчина ни целовал меня так. Горячо. Глубоко. Собственнически. В эту секунду Ян достал из кармана пиджака какой-то новый телефон. Странно, я привыкла видеть его с айфоном. Он стремительно забегал подушечками пальцев по кнопочному дисплею. Услышала, как в сумочке вибрирует мобильный. Немеющей рукой на автомате залезла внутрь, выуживая оттуда телефон. Входящее сообщение от Бродяги. Затаив дыхание, устремила взгляд на подсвеченный экран.

Бродяга: в жизни ты ещё краше, чем я рисовал тебя в фантазиях. А как я тебе?;)

Из глаз брызнули слёзы, лишая меня нормальной возможности говорить. Грудь прошибла отчаянная боль. Внутри что-то оборвалось. Я сидела, еле живая, не в состоянии даже пошевелить пальцем.

– Так это всё время был ты?

– Ага!

– Так вот почему…

– Ага! – он улыбался, но даже айсберги, пожалуй, теплее его взгляда.

– Это жестоко…

– Не мне тебе говорить о жестокости.

Рядом с нами остановилась официантка с шампанским. Замолкли, продолжая напряженно глядеть друг другу в глаза. Она наполнила наши бокалы игристой жидкостью и поспешно удалилась, пока я пыталась подобрать хоть какие-то слова.

Коршунов протянул мне маленькую бархатную коробочку. Непонимающе сморщила лоб, когда он открыл её прямо перед моим лицом. Хлопнула ресницами, глядя на аккуратное хрустальное сердечко. За счет преломления света оно переливалось всеми цветами радуги. Очень красиво…

Неловкое движение руки и оно упало на пол, разбиваясь… Вздрогнула, как зачарованная глядя на паркет, усыпанный сиротливыми осколками.

– Думала разбить мне сердце? Оно уже давно разбито, конфета! – Коршунов выпрямился, глядя на меня с жалостью. Срывающимся голосом продолжил: – У нас было всё для счастья, но ты слишком много крутила головой по сторонам и не заметила главного. А председатель профкома, кстати, очень даже перспективный вариант. Хорошо смотритесь…

– Что ты такое говоришь?! Ты просто…

– Ну, мне пора… Надеюсь, папаше понравится на новом месте. Передай ему: «Прощальный подарок от тату-мастера!» – залпом осушил свой бокал, уже через секунду оставляя меня в гордом одиночестве – на осколках наших разбитых сердец.

Картинка сложилась. Самая долгожданная в жизни встреча обернулась сущим кошмаром. Я уже даже не могла плакать. И вот это было поистине страшно.

Глава 29

Два года спустя

– Даш, я безумно за тебя рада! Такую стажировку предлагают единицам – это же Женевский университет Швейцарии! Какая же ты молодец! – Мила широко улыбалась, и я, глядя на её огромный живот, тоже не смогла сдержать ответной улыбки.

– Ну да, я очень удивилась, когда из всех кандидатов они выбрали именно меня. Бесплатное обучение, проживание в общежитии, больше напоминающем фешенебельный отель, еще и стипендия! Мечта! Теперь активно подтягиваю французский язык. Помнишь ведь, он у меня хромал ещё в лицее…

– Не наговаривай! У тебя был идеальный французский. Это твоё р-р-р… – подруга захихикала, но уже спустя секунду более серьезным тоном продолжила. – Меня смущает только то, что теперь тебе придётся уехать из Москвы на целый год… Это ведь так долго!

– Мил, ну а что мне тут делать? У вас со дня на день родится малышка, а я, честно говоря, больше не могу жить под одной крышей с родителями. Отношения с мамой окончательно разладились. Но, даже если сложить все мои стипендии, денег, чтобы снимать нормальную квартиру рядом с универом, всё равно не хватит, – поднялась со стула и, поравнявшись с розовощекой округлившейся подругой, погладила её внушительный животик. – Этот год пролетит – не заметишь! Да и, скорее всего, я приеду летом на недельку… Потискаю вашу лялю!

– Когда ты улетаешь? – с грустью в голосе спросила лапочка, накладывая мне в тарелку свою фирменную шарлотку.

– Уже скоро. Через несколько дней после Нового года. Родители как раз вернутся из Таиланда, и снова поедем в аэропорт, на этот раз провожать меня.

– Даш, я даже немного тебе завидую. Новая страна, новый университет, новые знакомства… Столько возможностей! А мне придется уйти в академ. Мозги стали как кошачье желе… – Мила задорно хихикнула. – Еле-еле удалось досрочно закрыть эту сессию. Некоторые преподы смотрели на меня с такой откровенной жалостью…

– Вот престарелые идиоты! – я закатила глаза, отрезая кусочек яблочного пирога.

– Демид предложил взять няню в помощь, но я не хочу. Даже не представляю, что какая-то чужая тётка будет таскать нашего ребёнка! Ни за что! – она грозно топнула ногой, и мои губы снова дрогнули от подступающих к горлу смешинок.

Такая грозная Мила на тонких ножках с огромным животом. Смешная. Мы чаевничали на просторной светлой кухне их новой квартиры. Насколько я знала, в IT-компании Демида дела шли в гору. Он собирался открывать ещё один филиал в Питере.

– Что ещё у вас нового? – задумчиво спросила, отправляя последний кусочек бесподобного пирога в рот.

– Вчера весь вечер ругались. Сейчас уже даже не вспомню причину. Но я опять не сдержалась и наговорила мужу столько гадостей… Господи, как он меня еще терпит?! – в словах подруги улавливалась горечь. – Будешь добавку? – грустно улыбаясь, тихо предложила она.

– Да, конечно. Скоро буду скучать по твоим пирогам, так что давай сразу большой кусок! Мил, не жалей шарлотки! – я подмигнула, перекидывая распущенные волосы через плечо.

– Забирай хоть всё! Я ещё испеку! Ай-й-й… – она протянула руку к плите, но вдруг резко согнулась пополам, издав тихий вскрик.

– Что такое? – подскочила со стула, спустя секунду останавливаясь возле подруги. – Что с тобой?

– Дашка, смотри-и-и… – перевела растерянный взгляд туда, куда испуганно глядела подруга, и чуть не закричала от удивления, увидев на половой плитке лужицу воды.

– Это то, о чем я думаю? – спросила трясущимися губами, приобнимая Милу за талию, помогая ей сесть на стул.

– Воды отошли! Черт, мне так больно… Да-аша-а-а-а…

– Мил, что происходит?

– Я рожаю…

– О господи!

– Подай телефон! Нужно срочно позвонить Демиду! Давай! Давай… – судорожно выкрикивала она, дотрагиваясь до подрагивающего живота.

– Может, лучше в скорую?

– Дай телефон! Живее! – прокричала подруга, корчась от боли.

– Вот, держи… – протянула его ей, вскинув руки в ожидании нового приказа.

Господи, неужели мне придется самой принимать роды?! Да я при виде капли крови уже зеленею…

– Демид, я рожаю! Схватки начались! Да! Да! Срочно приезжай! Говорю же, так больно, что я сейчас умру!.. Да-а-а! Мне страшно! Хорошо, что со мной Дашка… Приезжай скорее, ради Бога! – она отключилась и замолчала, стиснув челюсти от боли.

– Ну, что? Где он? – хрипло прошептала, меря кухню огромными шагами.

– Они с Яном заехали выпить кофе! Где-то поблизости! Сейчас приедут! Поможешь мне одеться? А-А-А-А! Так больно… Неужели это только начало?! – лапа захныкала, продолжая заботливо поглаживать свой живот.